Глава 8

Кравцов очнулся на холодном, цементном полу и не сразу сообразил, куда попал. Руки были вывернуты за спину и скручены металлической проволокой. Под потолком тускло светила упрятанная в решетчатый абажур лампочка. Валентин чувствовал себя ужасно. Голова раскалывалась от боли, к горлу подкатывала тошнота, в ушах звенело, а глазные яблоки будто налились свинцом. Дыхание то учащалось, то замирало. Ноющее сердце судорожно колотилось, норовя выскочить из груди. Обожженные губы и ноздри горели огнем. Тело сковала невероятная слабость.

– Оклемался, сука! – услышал он довольный голос. – А я боялся, сдохнет раньше времени. Хлороформ штука опасная. Теперь даже наши отечественные эскулапы перестали ее применять.^[13]

С трудом повернув очугуневшую голову, Валентин понял, что находится в каком-то подвале. Возле стены на грубой деревянной скамье сидели очень похожий на покойного Михая молодой человек и пожилой седоволосый мужчина.

Седоволосый держал в руках паяльник. От розетки в дальнем конце подземелья прямо к его ногам тянулся шнур удлинителя.

– Сейчас включим паяльник и засунем гаду в задницу, – кровожадно усмехнулся Фрол. – Запоет как соловей!

– Зачем?! – прохрипел Валентин.

– Мы хотим услышать правду, – ласково пояснил Михайлов-младший. – Поэтому придется слегка подогреть твою искренность!

– Не н-надо! – задыхаясь, пробормотал Кравцов. – Я и так все скажу.

– Неужели?! – делано удивился Фрол.

– Д-да, с-спрашивайте!

– Кто убил Вадима?

Кравцов онемел от страха.

– Не получается без паяльника, – сокрушенно покачал головой Фрол, – сними-ка, Андрюша, с него портки!

– Помогите!!! – изо всех сил выкрикнул Валентин.

– Можешь орать сколько влезет, – разрешил Фрол. – Здесь тебя никто не услышит. Андрей, не канителься со штанами!

– Это не я! – гнусаво взвыл Валентин. – Вадима убили ребята Василька.

– Кто именно?

– Не знаю, мне не говорили.

– А какова твоя роль?

– Я... я... ни при чем!!!

– Врешь, падла!!! – зарычал взбешенный Андрей. – Увиливаешь! Отмазаться надеешься! Не выйдет! У нас, кроме паяльника, немало других сюрпризов припасено. Лучше колись по-хорошему, ублюдок!

– А вы меня не убьете? – всхлипнул Кравцов.

– Нет, отпустим домой! – подмигнул Андрею Фрол.

– Я под «крышей» у В-Васильева, – заикаясь, начал Кравцов. – Магазин часто работает без прибыли, а Василька это не волнует. Ему деньги вынь да положь! Я пытался объяснить, мол, не могу столько платить, к тому же в долгах по уши. Еле-еле на проценты наскреб. Василек спросил, кто кредиторы, и сказал, если позвонит Михайлов, нужно пригласить его к себе домой и тут же связаться с Васильком. Простите, я не думал, что Вадима застрелят!!!

Из глаз коммерсанта потекли мутные слезы.

– А долг Василек п-приказал ему выплачивать, – зарыдав навзрыд, закончил Кравцов.

– Все сходится. Валера угодил прямо в точку, – задумчиво произнес Андрей. – Но барыга врет, будто не желал смерти брата.

– Естественно, – подтвердил Фрол, – такие скоты ради денег мать родную продадут. Передай, пожалуйста, целлофановый пакет. Под лавкой лежит. Нет, правее, еще правее. Ага! Теперь будем валить.^[14]

– В-вы обещали! Я хочу жить!!! – заверещал Кравцов, пытаясь отползти в сторону.

– Заткнись, мразь! – брезгливо бросил Фрол, умело надевая на голову Валентина целлофановый пакет и стягивая его на шее так, чтобы прекратить доступ воздуха.

– Ножом быстрее, – заметил Андрей.

– Неохота пол марать!

Спустя несколько минут коммерсант скончался от удушья.

Андрей с Фролом засунули труп в мешок и, утирая пот, уселись на лавку перекурить.

– Здесь недалеко пруд. Спустим жмура^[15] под лед, – предложил Фрол.

– Всплывет! – поморщился Андрей.

– Ничего подобного! Видишь ли, это нечто среднее между водоемом и трясиной. Дно вязкое, затянет. Да и пару гирь сунем в мешок для верности. Одна беда, не проехать к пруду вплотную на тачке. Придется с полкилометра пешком топать...