4

Иногда Эскулап полагал, что прекрасно обошелся бы без тесного знакомства с папашей Фрейдом и всеми присными его, не к ночи будь помянуты. Ибо от многого знания – многие печали и томление души.

К счастью, ночь прошла и наступило утро.

Идя по улице до следующего двора, где в гараже ждал хозяина верный Росинант на колесах, он раскланивался со знакомыми. Вот холерик Рахович со своим кобелем Диком. Обоих стоило удушить в колыбели, на благо прогрессивному человечеству. Вот Нюрка Гаврошенко, патентованная ведьма с лицензией. Никакого интереса для современной психиатрии: деловитая шарлатанка, отлично знающая, что деньги не пахнут. Максим, студент-историк, вернувшийся из последней экспедиции законченным невротиком. Шумные отроки с пивом: слышь, пацаны, эта телка мне типа и говорит…

Иногда мир казался Эскулапу гигантским дурдомом.

– Денис, поздоровайся с дядей!

– Здрасте…

Выведя машину из гаража, он сел за руль и некоторое время просто сидел, думая о пустяках. Глубоко-глубоко, под бесстрастной и приветливой маской, занозой сидела скука. Вернуться домой, запереться и дня три никуда не выходить. Бездумно смотреть в потолок, пить красный «Мускат», ждущий в баре с весны, не отвечать на телефонные звонки. Остаться наедине с собой. Белка хочет выбраться из вертящегося колеса, белка хочет взять в лапы орешек и забыть о вращении, сводящем с ума.

«Вы хотите об этом поговорить, господин Эскулап?»

Нет. Не хочу.

Он выехал со двора и медленно тронулся вдоль улицы, к повороту на Тебелинку. В кармане уныло брякнул мобильник. Левой рукой Эскулап достал аппарат и посмотрел на экран. Сообщение. «Доводим до вашего сведения, что срок действия услуги «Семья-копейка» истекает такого-то числа…»

Судьба-индейка.

Семья-копейка.

Он еле-еле успел затормозить. Там, где был проезд, сегодня все оказалось совсем иначе. Витрина с горами обуви – туфли, кроссовки, женские босоножки, ботинки с высокой шнуровкой. Внутри магазина скучали две продавщицы: хрупкая блондинка и знойная шатенка. Обе – крашеные.

Витрина поперек дороги.

Витрина магазина на первом этаже дома, которого тут сроду не стояло.

Эскулап минуту-другую тупо смотрел на тупик, потом отогнал машину к тротуару, выключил мотор и задумался.