Глава 34

Свой трудовой путь Юра Соломин начал бетонщиком на стройке, затем пересел на башенный кран, но успел подергать рычаги всего-то неделю – загремел в Афганистан, где почти полтора года прослужил снайпером. То, что с ним произошло дальше, больше смахивало на сюжет крутого американского боевика. За три дня до дембеля он попал в плен к «духам». Юра даже не успел осознать, что произошло: сзади по голове его ударили чем-то тяжелым, и горный пейзаж, который он наблюдал через мощный оптический прицел, вдруг растворился.

Первое, что он увидел, открыв глаза, – злобно улыбающееся лицо моджахеда в замызганной чалме предводителя «бойцов исламской революции».

– Ай-яй-яй, – закачал головой афганец, в голосе его слышалась печаль, – такой опытный снайпер, а совершил такую непростительную ошибку. Афганец говорил на чистейшем русском языке!

– Какую? – простонал Юра.

– Мои люди из засады заметили солнечный блик. А так бликоватъ может только оптический прицел.

Юра понял, в чем было дело. На половине пути к позиции он обнаружил, что забыл прихватить специальную противобликовую насадку к оптическому прицелу. Как и всякий снайпер, он был суеверен, а потому возвращаться с половины дороги не посмел. Но, видно, провал был уготован судьбой…

– Откуда у тебя эта винтовка? – Голос сделался жестким.

Винтовка «Гепард» была его трофеем, предметом гордости, ее он заполучил в поединке «снайпер-снайпер», всадив в лоб свинцовый плевок такому же молодому парню, каким был сам. Это оружие он ценил не меньше, чем полученный накануне орден. Игрушка была славной и способна была поражать даже вертолеты на лету, пробивать песчаные насыпи.

– Я получил ее в бою. – Юра старался говорить достойно.

– Это слова настоящего солдата, – отвечал афганец. – Ты достоин уважения, а потому будешь жить. Но у тебя возникла серьезная проблема. Эту винтовку я узнал – она принадлежала сыну одного из моих командиров. Его убили «шурави». Значит, ты?

Юра предположил, что его запрут в клетку и будут возить по селениям на потеху крестьянам, но совсем неожиданно ему предоставили почти полную свободу.

Никто не показывал на него пальцем, не швырял в спину камни, ему лишь запретили покидать горный аул. Скоро он выучил афганский язык, принял мусульманство, женился и был принят в охрану Мохаммед-Шаха – полевого командира, который захватил его в плен. Он не раз задавал себе вопрос, что же это было: тонкий психологический расчет хитрого моджахеда или беспечность? И позже понял: скорее всего и то, и другое. Юра мог бы легко выстрелить Мохаммед-Шаху в спину, а потом скрыться и под покровом ночи уйти к своим. А если бы не удалось?

Так он и остался при Мохаммед-Шахе до самого конца войны. А когда объявили о выводе советских войск, сам пришел к полевому командиру и попросился домой.

Вернувшись на родину, он осел в Москве и первое время перебивался случайными заработками. Что по-настоящему удивляло Юру Соломина, так это полное безразличие к его особе официальных служб. Конечно, он не был носителем каких-то особых тайн, да и никогда не стремился попасть на службу, связанную с государственными секретами, но его судьба и жизненный опыт могли дать любопытный материал для интересующихся. Он знал про то, что невозможно было прочитать в газетах, и даже по прошествии многих лет воспоминания о некоторых страницах его боевой биографии бросали в неприятный озноб.

И все– таки любопытная встреча состоялась. Впрочем, если вдуматься, в ней не было ничего удивительного – он никогда не менял ни своего имени, ни биографии. А если с ним и произошли какие-то перемены, так больше внутренние, а не внешние. Причем больше всего он поразился тому, как удалось разыскать его в многомиллионном городе – ведь он до сих пор жил в Москве без прописки.

Это был молодой мужчина лет тридцати с небольшим, крепкий, сухощавый. Он подошел к Юре на улице, когда тот стоял перед витриной дорогого магазина мужской одежды и разглядывал темное длинное пальто за тысячу баксов.

– Классное пальтишко, а, Юра? – без предисловий заметил незнакомец. – Тебе бы такое!

Юра Соломин невольно вздрогнул, решив, что ослышался: откуда незнакомцу известно его имя? Уж не из…

– Да ты, Юра, расслабься, – улыбнулся незнакомец почти приветливо. – Ты меня принимаешь совсем не за того. Я не из «конторы» и не собираюсь тебя вербовать. У нас своя организация, и я в ней являюсь кем-то вроде начальника контрразведки. Связи, источники информации у нас весьма обширные. Деньги, брат, творят чудеса! Но если говорить начистоту, то сначала тебя вычислили люди из ФСБ. Когда ты еще в Афгане был у Мохаммед-Шаха, тебя готовили для какой-то тонкой игры. Но такой человек, как ты, понадобился нам. И мы тебя у них перекупили!

– Это как? – опешил Юра.

– Неважно. Любое государство должно защищать себя, и поэтому мы тоже обязаны позаботиться о собственной безопасности. Можешь не переживать: твое дело из ФСБ исчезло – эта услуга обошлась нам весьма недешево! Но ничего, мы надеемся, что ты нас не разочаруешь и со временем эти деньги окупятся.

– Кто вы?

– Ты слыхал что-нибудь о ворах в законе?

Юра сразу вспомнил любимый телесериал «Место встречи изменить нельзя».

Там был вальяжный пожилой вор-карманник. Ручечник. Он и назвал себя – с гордостью! – вором в законе.

Юра посмотрел на незнакомца с любопытством: разговор принимал неожиданный оборот. Интересно, что же будет дальше?

– Так вот, я вор в законе, отвечал незнакомец очень серьезно. – Погоняло Филат. Хочу предложить тебе работу. Я давно за тобой приглядываю. Ну что, Юра, живешь как перекати-поле… На автосервисе механиком – разве это дело для такого спеца, как ты…

Юра не переставал удивляться. Во дают! Им даже известно, что он работает в автосервисе!

– И что же я буду делать? – спросил он буднично.

– То, чему тебя обучали в армии. То, чем ты занимался в Афгане.

– И сколько… – начал Юра, но собеседник его опередил.

– На первых порах две тысячи долларов в месяц. Устраивает? А потом, в зависимости от обстоятельств, будешь получать премиальные. Их тебе хватит не только на безбедную жизнь, но еще и останется детишкам на молочишко. Если, конечно, захочешь семью завести, – загадочно добавил Филат. И улыбнулся одними уголками губ. Он действовал, как профессиональный разведчик, словно был выпускником академии ФСБ. Судя по разговору, он с самого начала играл с Юрой кошки-мышки и выступил в роли хитрого кота.

– Допустим, я согласен, – выдержав долгую паузу отвечал Юра. – Только можно задать один вопрос?

– Задавай!

– Такое впечатление, что вам обо мне известно больше, чем я сам знаю про себя! Как это?

– У нас надежные каналы информации, – в этот раз без улыбки ответил Филат.

После того разговора прошло месяцев пять. Филат за это время встречался с Юрой четыре раза на автосервисе, куда заезжал якобы сделать незначительный ремонт-профилактику своему джипу «шевроле-блейзер», – и передавал ему конверт с обещанными двумя тысячами долларов. А потом он приехал без конверта, но с инструкциями. Юре предстояло выполнить первое задание.

– Ну, давай. Слон, ни пуха! – напутствовал его Филат, изложив суть дела.

– Почему Слон? – не сразу врубился Юра.

– Теперь будет твое погоняло – Слон, – усмехнулся Филат. – Варяг придумал.

Кто такой Варяг, Юра спрашивать не стал… На следующий день он отыскал на Фестивальной улице нужный дом – крепкую пятиэтажку с балконами на сваях. Он легко взбежал на последний этаж. Ключ был родной – дверь квартиры отворилась безо всякого усилия. У самого окна, на небольшом столике, лежала американская снайперская винтовка «Грендел». Она походила на изящную красотку, которой хотелось обладать.

Юра осторожно поднял винтовку. Она была щедро смазана оружейным маслом: сразу видно, что хозяин «Грендела» – человек аккуратный и большой специалист, раз отдал предпочтение именно этой игрушке. Винтовка была небольшая и легкая, однако убойной силы в ней было достаточно, чтобы сшибить яблоко с расстояния в восемьсот метров.

Он навернул глушитель и подошел к распахнутому окну. На противоположной стороне улицы увидел трехэтажное здание. Без труда отыскал на втором этаже четвертое окно справа. Окно было занавешено, но между шторами имелся небольшой просвет, и через него можно было разглядеть край синего ящика. Юра без суеты разложил складной приклад, установил сошки на подоконнике и приладил винтовку к плечу. Руки привычно ощутили знакомую тяжесть. В прицельной сетке он отчетливо различал каждую царапинку на стенке синего ящика, вот в него-то и предстояло попасть. В магазине было девять патронов – смехота! Специалист такого уровня, как он, вполне может обойтись одним выстрелом.

Юра мягко вжал приклад в плечо, впечатал глаз в окуляр прицела и приложил кончик указательного пальца к похожему на серп спусковому крючку.

Сердце заколотилось в груди. «Ну, Слон, ни пуха!» – шепнул он себе под нос, нажав на металлический серпик.

То, что он увидел в следующую секунду, поразило его воображение: в комнате все вспыхнуло, и мощное сияние слепящей вспышкой ударило в линзу прицела. Раздался сильный взрыв, который, похоже, растряс землю До самых недр.

Взрывом вырвало угол здания и разметало обломки кирпичей на десятки метров.

С минуту Юра как зачарованный смотрел на чудовищный результат своего одного-единственного выстрела, а потом привычным движением сложил сошки. И положил винтовку на стол.

Квартиру он покинул незамеченным: ни на лестнице, ни у подъезда никто ему не встретился.

Вернувшись к себе, он несколько часов провел в тревожном ожидании, постоянно поглядывая на телефон. И лишь поздно ночью телефон наконец взорвался длинной заливистой третью.

– Ты все сделал верно. Слон, – раздался спокойный голос Филата.

– Почему так долго не звонил?

– Дела были, – раздался простой ответ. – Спускайся вниз, я у подъезда.

Слон в который раз почувствовал успокаивающую силу этого голоса.

Рукопожатие Филата оказалось осторожным и в то же время очень сильным. Такому человеку наверняка не составило бы большого труда разломать шейные позвонки пальцами одной руки.

– Я доволен, считай, что боевое крещение прошло удачно, – начал Филат без вступления. – Сработано на высшем уровне.

С тех пор жизнь Юры-Слона стала совсем другой. Наконец-то в ней появилось то, чего ему так долго не хватало: риск, азарт и – огромные бабки.

Позже Слон уяснил, что ремесло киллера не было для него дополнительным приработком, скорее всего, это было частью его натуры, скрытой в глубине души.

Профессионально убивать он научился только через год, когда стал относиться к своему новому бизнесу не как к разовому мероприятию, а как к тонкой квалифицированной работе. Поначалу Слон предпочитал массивные дорогие стволы с офигительной убойной силой. Но потом оценил преимущества легких малокалиберных стволов и лазерных прицелов.

Слон считал себя человеком Филата. Хотя бы потому, что последние два года он работал только на него. Сотрудничество с авторитетным вором его вполне устраивало-это было престижно. Филат – это высокий уровень, а следовательно, и сам Слон поднялся на приличную высоту. Иные убивают за бутылку водки, другие – за жалкий «лимон» в деревянных, которого не хватает даже на ужин в ресторане, и только избранные, такие, как Слон, составляют элитный слой профессиональных киллеров и получают за убийство ровно столько, сколько на самом деле и стоит жизнь его очередной жертвы.