Глава 15

- МИЛЕДИ, ВЫ КРАСАВИЦА, - ХЛОПАЯ В ЛАДОШИ, ВОСКЛИКНУЛА ГИЛЛЕНДРИЯ. – Я думала, мне придётся переделать платье, но оно, как на вас, сшито.

Лиза стояла перед зеркалом, рассматривая себя без малейшего признака волнения.

Со слов Гиллендрии, та починила платье, принадлежавшее матери Цирцена, Моргане. Лиза одела рубашку без рукавов поверх мягкой льняной рубашки. Тёмно-синий шёлк облегал грудь, а глубокий круглый вырез открывал плечи, подчёркивая полупрозрачную кожу Лизы и изящные ключицы. Платье плотно обхватывало бёдра и с шелестом ниспадало на пол синевой, расшитой золотом. На талии ей Гиллендрия застегнула золотой, низко сидящий пояс с дразнящими сотнями крошечных золотистых лун и звёзд. На ногах Лизы красовались подобранные в тон туфли, а шею украшало восхитительное кручёное золотое ожерелье, сделанное еще в раннем средневековье. Вышитая накидка бантом завязывалась под грудью. Гиллендрия скрутила волосы Лизы в тугой пучок, осторожно отобрав светло-золотистые пряди и закрутила их так, чтобы они лежали поверх тяжёлого пучка, затем слегка взбила причёску. Смесь из корней, трав и цветов окрасила губы Лизы в рубиновый цвет.

Кто эта женщина в зеркале, что выглядит как грех ? – удивилась Лиза. “Как грешница с большой буквы”, - капризно поправила себя Лиза, поскольку даже ей пришлось признать, что женщина в зеркале выглядела, как подобает невесте лэрда замка. Впервые Лиза не проклинала свой высокий рост, ведь в этом платье он придал ей несомненный оттенок элегантности.

- Гиллендрия, ты прелесть, - выдохнула Лиза.

- Правда? – без тени высокомерия ответила Гиллендрия. – Хоть и давно не доводилось одевать женщину с такой совершенной статью, я не забыла, как это делается. Лэрду понравится.

Лиза была довольна собой. Она и не знала, что может так выглядеть. Когда ей было семнадцать лет, она надеялась однажды стать такой, как Кэтрин - поразительно красивой блондинкой. Однако работа поглотила девушку, когда Лиза старалась изо всех сил обеспечить маму, и пять долгих лет она воздерживалась от мыслей о своём внешнем виде. Маме бы понравилось… Ох! Мама!

Лиза вздрогнула. Как она могла забыть о маме хоть на мгновенье?

- Миледи, вам холодно? – спросила Гиллендрия. – Я могу принести шаль.

- Неа, - тихо ответила Лиза. – Всего лишь лёгкий озноб. Можешь идти, Гиллендрия. Я найду дорогу в Главный зал.

После ухода девушки, Лиза присела на кровать. Замок Броуди – самое восхитительное место, где ей доводилось бывать. Она сидит в платье, достойном принцессы, собираясь обедать с мужчиной, воплощением всех её романтических грез. На несколько минут Лиза напрочь забыла о Кэтрин. Она была слишком занята, переживая все волнения и предвкушение женщины, готовящейся к особенному свиданию.

Но это не было свиданием, и не будет никакого “они жили долго и счастливо”. Кэтрин отчаянно нуждается в ней, а Лиза делает то, что никогда раньше себе не позволяла: сняла с себя ответственность по отношению к маме. Лиза не привыкла к неудачам. Ей всегда приходилось работать больше или дольше, чтобы гарантировать, если не успех, то, по крайней мере, безопасность, еду и крышу над их головами. “У меня нет права предаваться даже краткому мигу счастья”, - напомнила себе Лиза, - “пока не обнаружу флягу и не найду дорогу домой”.

А будешь ли ты потом счастлива, Лиза? – тихо вопрошало её сердце. Когда ты покинешь Цирцена и вернёшься домой, чтобы ухаживать за Кэтрин? Когда она умрёт, и ты останешься одна в двадцать первом веке? Будешь ли ты тогда счастлива?

* * *

Решение Лизы не предаваться наслаждениям продержалось всего лишь час. Лиза закончила с десертом и вздохнула от удовольствия. Если она не научилась ничему другому, как ценить по достоинству хорошие вещи среди великого множества плохих, то ужин был самой лучшей из них. Официальный зал для обедов был прекрасен, освещённый дюжинами свечей. Лиза была в тепле, чистоте и сыта. Впервые с момента пребывания в четырнадцатом столетии, девушка превосходно поела. Надо сказать, от еды в двадцать первом веке она никогда не оказывалась на седьмом небе, но даже гамбургеры из White Castle (в Америке сеть закусочных White Castle Hamburger, где главным блюдом меню стал гамбургер – прим. пер.) были лучше, чем жесткое мясо и черствый хлеб, которыми потчевали Лизу. За прошедшие несколько недель девушка потеряла надежду когда-либо снова поесть прилично.

Цирцена с Лизой разделял длинный, двадцатифутовый стол. Как в старых фильмах, - подумала Лиза. Но Лиза нуждалась в этих двадцати футах между ней и лэрдом замка Броуди. По большей части они обедали молча, и Цирцен был олицетворением любезного хозяина. Он ни разу не посмотрел на Лизу сердито. Разве что несколько раз девушка ловила на себе его пристальные, восхищённые взгляды. Похоже, былое плохое настроение растаяло без следа, и Цирцен казался настолько расслабленным, каким Лиза его ещё не видела. Ей было интересно, что изменило его настроение. Возможно, скоро лэрд отправиться на войну, решила Лиза, что устроило бы их обоих. Он подавлял своим авторитетом, будучи дерзким, властным самцом, а Лиза в его отсутствие сможет обыскать замок сверху донизу в поисках фляги без опасения попасть под бдительный взор Цирцена. Наверняка лэрд не потащит столь ценную реликвию на войну. Эта мысль несомненно подействовала на Лизу благотворно.

Она мельком бросила взгляд на Цирцена, чувствуя себя в безопасности, благодаря разделяющему их расстоянию, и улыбнулась.

– Спасибо, - прошептала Лиза.

- За что, девушка? - Лэрд неторопливо слизал с ложки верхушку взбитых сливок.

- За то, что накормил, - ответила она, убеждая себя, что мелькание его языка поверх ложки недостаточный повод для повышения кровяного давления.

- С тех пор, как находишься здесь, ты ела каждый день, но раньше не благодарила меня, - насмешливо заметил Цирцен.

- Потому что раньше ты не кормил меня ничем стоящим. – Лиза смотрела, как воин тщательно облизывает остатки сливок со всех изгибов ложки. – Я думала, ты сам всё понял, - с беспокойством сказала Лиза. Внезапно, похожая на пещеру, комната уменьшилась, и девушка почувствовала себя так, будто сидела от Цирцена не в двадцати футах, а в нескольких дюймах. И кто помешал кочергой проклятый огонь? Лиза обмахивала рукой лицо, чтобы не выдать ощущаемую ею лёгкую дрожь.

- Что всё? – рассеянно переспросил Цирцен, наполняя ложку горкой ягод со сливками.

- Как вы взбиваете сливки? – быстро сменила тему Лиза.

- Так же, как масло. Взбиваешь лопаткой или встряхиваешь в кувшине. Обычно сливки снимают с верхушки молока, перетирают с сахаром и капелькой корицы. Когда ты сбиваешь их лопаткой и добавляешь сладостей, они густеют. Еще мальчишкой я наблюдал за приготовлением сливок, пытаясь подольститься к кухарке или к кому угодно на кухне, чтобы добраться до них.

“Взбитые сливки в четырнадцатом веке ”, - удивилась Лиза. Ей стало интересно, сколько вещей имелось у этих “варваров”, которые никогда не обсуждались учёными её столетия. А почему бы им не иметь таких приправ? За несколько дней, что девушка провела в замке Броуди, она отметила много поразивших её вещей. Всё было слишком цивилизовано.

Лиза сосредоточилась на тарелке, стараясь помешать себе встать со стула, забрать у Цирцена ложку и дать воину полизать нечто другое. Её палец. Нижнюю губу. Впадинку внизу спины.

Несмотря на небольшой опыт общения с мужчинами, Лиза обладала природной чувственностью и часто фантазировала. Может, по большей части, именно потому, что ей не хватало сексуального опыта. И сегодня, с этим умопомрачительным воином, ужинавшим, по-королевски восседая по другую сторону стола, воображение девушки разыгралось не на шутку.

В её фантазии Цирцен подошёл к ней, завладел её взглядом и удерживал его с присущим ему неуловимым магнетизмом. Его глаза были наполовину прикрыты тяжелыми веками, в них крылся вызов: Хочешь стать женщиной, Лиза? Он берёт её за руку, резко поднимая на ноги, и целует. Нежное, лёгкое касание его губ, быстрое поглаживание бархатистого языка, обещающего большее, проскальзывающего ей глубоко в рот, когда её губы приоткрывались при вздохе. Фантазия Лизы набирала обороты, быстро переходя к тому, что Цирцен прижал её спиной к столу, снял платье, капнул сливок ей на грудь и слизывал их с влажной, пылающей кожи с той же тщательной медлительностью, что и с ложки. Возможно часть тёплых, густых сливок случайно упала туда, где Лиза раньше касалась себя, и своими губами Цирцен…

Тяжело дыша, девушка посмотрела на лэрда.

В тот момент, когда Лиза посмотрела на него, Цирцен оторвался от пенистого содержимого ложки, и их взгляды встретились через всю длину стола, уставленного изысканными блюдами. На какую часть тела Цирцена, тебе хотелось бы капнуть сливками, Лиза? Ответ пришёл с пугающей стремительностью и уверенностью: Везде . Лизе хотелось исследовать его тело, твёрдые мышцы, гладкую кожу. Свет свечей окрасил смуглую кожу Цирцена золотистым оттенком, а суровая красота идеально оттенялась льняной рубашкой, украшавшей его грудь, с красочными вкраплениями чёрного, тёмно-красного цветов. Он был великолепен.

- Ты голодна, девушка? – Цирцен неторопливо лизнул ложку.

Лиза не могла оторвать от него глаз.

– Нет. Я достаточно съела, - сумела произнести девушка.

- Просто ты слишком пристально смотришь на мой десерт. Ты уверена, что нет чего-то другого, что могло бы насытить твой аппетит?

Имеешь в виду, помимо того, чтобы снять с тебя одежду, положить на стол и позволить мне пальцем разукрасить тебя сливками?

– Нет, - стараясь говорить небрежно, ответила Лиза. - Ничего.

Некоторое время она наблюдала за ним. Цирцен по-прежнему был поглощён оставшимся десертом. Как она с этим справится?

- Вообще-то, - Лиза резко встала, - я устала и хотела бы отдохнуть.

Цирцен выпустил из рук ложку и быстро подошёл к девушке.

– Я отведу тебя в покои, - прошептал он, беря девушку под руку.

Лиза вздрогнула. Мужчина обдавал жаром, как небольшой кузнечный горн. Её окутал его слабый, но пряный аромат. Это был запах, который она не вполне могла определить. Лиза была уверена, что уже ощущала его раньше, но не могла вспомнить, где. Аромат был явно единственным в своём роде. Таким, за право обладать которым парфюмеры её времени могли бы убить.

- Я прекрасно могу дойти сама, - сказала Лиза, выдернув руку.

- Как пожелаешь, Лиза, - легко согласился Цирцен.

Её глаза сузились.

– С чего это ты вдруг стал таким милым со мной? Я думала, ты злишься на меня, не хочешь жениться на мне и считаешь шпионкой.

Цирцен просто пожал плечами.

– Во-первых, я всегда с тобой хорошо обходился. Во-вторых, у меня нет другого выбора, кроме как жениться на тебе, и, в-третьих, женитьба исключает недоверие. Я – разумный мужчина, девушка. Когда воин понимает, что у него только один выход из положения, он проделывает его наилучшим образом. Всё остальное - безрассудство. Это отнюдь не означает, что у меня нет к тебе вопросов. Я собираюсь узнать о тебе всё, девушка, - многозначительно заметил Цирцен. – Но больше не буду бороться с обстоятельствами. Совсем , - тихо добавил он.

“Ни с моей магией, ни с моей тёмной стороной, ни с моей приверженностью к правилам. Я новый человек, Лиза Стоун ”, - мысленно сказал Цирцен Лизе. И это было приятным ощущением. Раньше Цирцен никогда не принимал и части того, что считал своей тёмной стороной. Но ведь никогда прежде лэрд не был настолько очарован женщиной. Цирцен чувствовал, что мужчине может понадобиться немного магии, чтобы добиться и завоевать Лизу Стоун.

Молча они поднялись по лестнице. Цирцен улыбнулся своим мыслям, что наконец-то сумел любезным обращением управиться с острым язычком Лизы, как давно желал, но сопротивлялся этому, связанный клятвой и правилами. Девушка столкнётся с прекращением дальнейшего противостояния с его стороны.

У двери в свою комнату, Лиза остановилась и взглянула на Цирцена. За что он был ей благодарен, поскольку это ясно показывало, что девушка ждет поцелуя от лэрда.

И Цирцен собирался ещё до окончания ночи дать Лизе намного больше, чем поцелуй.