12
— Невероятно! То, что вы рассказываете — просто невероятно, господин Тарасов. Женщина и война — это нонсенс! Тем более, что женщина в подразделении — это всегда путь к моральному разложению!
— Это вы про ваши солдатские публичные дома? — ухмыльнулся Тарасов.
— Нет, — отрезал фон Вальдерзее. — Публичные дома — это необходимость. Солдат должен расслабляться. Иначе он превращается в зверя.
— Что, и тут, в котле, у вас есть проститутки? — удивился подполковник.
— Увы, нет возможности их содержать. И поэтому некоторые солдаты и даже офицеры вынуждены вступать в связи с русскими женщинами. Впрочем, мы на это смотрим без особого осуждения. В конце концов, победители имеют право внести свежую кровь в побежденный народ.
— Вы ещё не победители, — ответил Тарасов.
— Это дело времени, — отмахнулся фон Вальдерзее.
— Знаете, герр обер-лейтенант, мы прекрасно знаем, что некоторые женщины вступают в связи с вашими солдатами и офицерами. Более того, мы даже сталкивались с такими женщинами.
— Где?
— В том самом Опуево.
Обер-лейтенант вдруг заколебался. Он пытался соблюсти грань между разговором по душам и допросом. С одной стороны, чем ближе контакт с допрашиваемым, тем больше он расскажет. С другой стороны, Тарасов — как это говорят русские, тертый калач? — прекрасно знает все уловки и хитрые ходы. Сидит и улыбается. И сравнивает со следователями НКВД.
— Давайте-ка, господин подполковник перейдем к делу… — решил обер-лейтенант.
— Давайте, — пожал плечами подполковник.
— Расскажите об операции в районе Большого и Малого Опуево…