Глава 6

Меня беспокоил скелет Элизабет. То, что я увидела, просто невероятно, но даже Ламанш и тот заметил. Мне не терпелось разрешить загадку, но следующим утром моего внимания потребовал набор крошечных костей у раковины в лаборатории гистологии. Слайды были готовы, и я потратила несколько часов на Дело Пелетье.

Не найдя у себя на столе других запросов, в пол-одиннадцатого я позвонила сестре Жюльене, чтобы как можно больше узнать о Элизабет Николе. Я задавала ей те же вопросы, что и отцу Менару, и получала те же ответы. Элизабет — «pure laine». Чистокровная уроженка Квебека. Но никакие бумаги ее родословную не подтверждают.

— А вне монастыря, сестра? Вы проверяли другие архивы?

— A, oui. Я изучала все архивы епархии. У нас есть библиотеки по всей провинции. Я запрашивала материалы из многих монастырей.

Я видела кое-какие из этих материалов. По большей части письма и личные журналы, имеющие отношение к семье. Несколько попыток исторического повествования, но явно не похожих на то, что мой настоятель назвал бы «достойным обзором». Многие представляли собой чисто анекдотические описания, где слух на слухе ехал и слухом погонял.

Я сменила тактику.

— До недавнего времени в Квебеке свидетельствами о рождении занималась церковь, правильно?

Мне рассказывал отец Менар.

— Да. Всего несколько лет назад.

— Но документы на Элизабет так и не нашли?

— Нет. — Молчание. — У нас случилось несколько трагических пожаров за эти годы. В 1880-м сестры Непорочного зачатия построили чудесный материнский монастырь на берегу Мон-Ройяль. К несчастью, он сгорел дотла через тринадцать лет. Наш материнский монастырь обрушился в 1897-м. В пожарах мы потеряли сотни бесценных документов.

Мы на какое-то время замолчали.

— Сестра, вы не знаете, где еще я могу поискать информацию о рождении Элизабет? Или ее родителей?

— Гм… ну, наверное, можете попробовать в светских библиотеках. Или в исторических обществах. Или в каком-нибудь университете. Семьи Николе и Беланже произвели на свет несколько важных персон французско-канадской истории. Я уверена, что их изучают в историческом аспекте.

— Спасибо, сестра. Так я и сделаю.

— В Макгилле есть профессор, которая занималась исследованиями в наших архивах. Ее знает моя племянница. Профессор изучает религиозные движения и интересуется историей Квебека. Не помню, кто она конкретно, антрополог или историк. Может, она вам что-нибудь подскажет. — Сестра Жюльена замялась. — Конечно, университетские источники отличаются от наших.

Я мысленно согласилась, но промолчала.

— Вы не помните, как ее зовут?

Возникла длинная пауза. Я расслышала чужие голоса на линии, далекие, будто доносившиеся с другого берега озера. Кто-то засмеялся.

— Это было давно, извините. Могу спросить у племянницы, если хотите.

— Спасибо, сестра. Я последую вашему совету.

— Доктор Бреннан, когда вы закончите с останками?

— Скоро. Если все пойдет как надо, я сдам отчет к пятнице. Запишу возраст, пол, расу и другие наблюдения, потом проанализирую, совпадают ли они с данными о Элизабет. Вы можете отослать в Ватикан то, что посчитаете нужным.

— Вы позвоните?

— Конечно. Как только закончу.

На самом деле я уже закончила и точно знала, что будет в отчете. Почему бы не сказать им сейчас?

Мы попрощались, я отключилась, подождала гудка и снова набрала номер. Где-то в городе зазвонил телефон.

— Митч Дентон.

— Привет, Митч. Темпе Бреннан. Ты все еще самый главный босс?

Митч возглавлял кафедру антропологии, которая наняла меня преподавателем на неполный рабочий день, когда я только приехала в Монреаль. С тех пор мы дружим. Он специализируется на Французском палеолите.

— Завяз по уши. Хочешь прочитать у нас курс летом?

— Нет, спасибо. У меня к тебе вопрос.

— Давай.

— Помнишь, я говорила тебе о своем археологическом исследовании? Для епархии архиепископа.

— Кандидат в святые?

— Точно.

— Конечно. Лучший случай в твоей практике. Ты нашла ее?

— Да. Но заметила кое-что странное, мне нужно узнать побольше о ее прошлом.

— Странное?

— Неожиданное. Слушай, одна из монахинь сказала, что в Макгилле кто-то занимается исследованием религии и истории Квебека. Не припоминаешь кто?

— Как же, как же! Наша Дейзи Джин собственной персоной.

— Дейзи Джин?

— Для тебя доктор Жанно. Профессор религиозных наук и лучший друг студентов.

— Подробности, Митч.

— Дейзи Жанно. Официально работает на кафедре религиозных наук, но также читает лекции по истории. «Религиозные движения Квебека», «Древние и современные верования» и тому подобное.

— Дейзи Джин? — повторила я.

— Всего лишь прозвище. Лучше ее так не называть.

— Почему?

— Она может повести себя несколько… странно, говоря твоими словами.

— Странно?

— Неожиданно. Жанно из Дикси, понимаешь?

Я пропустила замечание мимо ушей. Митч из Вермонта. Он так и не смирился с моей южной родиной.

— Почему ты считаешь ее лучшим другом студентов?

— Дейзи проводит с ними все свободное время. Вывозит на экскурсии, дает советы, путешествует с ними, приглашает к себе на обеды. Перед ее дверью постоянно стоит очередь несчастных душ, ищущих утешения и совета.

— Здорово.

Он хотел что-то сказать, но оборвал себя на полуслове.

— Наверное.

— Доктор Жанно может что-нибудь знать о Элизабет Николе и ее семье?

— Если тебе кто-нибудь и поможет, то только Дейзи Джин.

Митч дал мне ее номер, и мы договорились встретиться в ближайшее время.

Секретарь сказала мне, что доктор Жанно принимает с часу до трех, и я решила зайти после обеда.