МОСКВА. ЛУБЯНСКАЯ ПЛОЩАДЬ

Страна менялась, а на Лубянке все было по-прежнему.

Массивный человек, плотно упакованный в черный костюм, распахнул двери своего кабинета ровно в три часа. Помощник вытянулся, ожидая указаний, но Лебедев, не обращая на него внимания, пригласил Шувалова жестом:

— Прошу, Виталий Александрович.

— Точны, как король, Валерий Сергеевич, — ему в тон ответил Шувалов.

Лебедев тоже не знал о его разговоре с президентом. Значит, это должно оставаться тайной.

Уже в кабинете Лебедев добродушно хлопнул его по плечу:

— Не ершись, Виташа! Ты же не чужой человек. Ты один из нас, поэтому помогай.

Валерке Лебедеву в юности сказали, что он похож на последнего русского императора. Когда должность позволила, Валерка отрастил бородку и даже зачесывал волосы, как Николай II. В его лице действительно появилось что-то значительное. С годами сходство с императором усилилось. Увидев Валерку, начальники испытывали неодолимое желание держать его рядом с собой. Может, им казалось, что у них в подчинении настоящий царь?

Лебедев с интересом посмотрел на Шувалова.

— Если учесть то, что я о тебе слышал, выглядишь неплохо. Спортом небось занимаешься. На ночь не ешь, водки не пьешь, а? Только седой совсем.

Шувалов не поддержал светской беседы:

— Давай, Валерка, говори, зачем я тебе понадобился.

Лебедев рассмеялся.

— Ты даже не подозреваешь, что только за право войти в мой кабинет, просто войти, большие деньги платят? Раз у меня побывал — значит, к власти приближен, может решать вопросы, от него не отмахнешься… А ты своего счастья не ценишь.

Шувалов посмотрел ему в глаза:

— Вот это ты точно заметил.

Веселость слетела с лица Лебедева. Он указал Шувалову место напротив себя, а сам пошел к сейфу. Шувалов с интересом наблюдал за тем, как распахнулась дверца сейфа, откуда была извлечена тоненькая папка. После чего массивный человек, не расстегивая пиджака, уверенно расположился в кресле.

— Позволь вопрос, — не выдержал Шувалов. — Прямо в день убийства меня допрашивал прокурор. Он сказал, что я больше не понадоблюсь.

— Поясняю. — Кивнул Лебедев. — Горинович хотел прекратить дело о двойном убийстве в ресторане в связи со смертью подозреваемого. Превысил свои полномочия. Дело должно быть расследовано досконально. Мы поправили военную прокуратуру.

— Тогда еще один вопрос. — Шувалов улыбнулся. — Речь идет об обычном уголовном преступлении. Почему же ты интересуешься этим делом? При чем тут Федеральная служба безопасности?

Вопрос Лебедеву не понравился. Да и вообще очень немногие имели право задавать ему вопросы. Но ответ Шувалов все-таки получил.

— Убит заместитель министра. Думаешь, это каждый день происходит? Смерть федерального чиновника такого уровня — достаточное основание для нашей работы. Пришлось докладывать президенту.

Спрашивать, каким образом в тот субботний день Лебедев, одетый в кожаное пальто, незамедлительно оказался на месте преступления, Шувалов не стал. Лебедев заставил его еще раз пересказать всю историю. Особо заинтересовался эпизодом с майором Осадчим.

— И что у тебя случилось с деньгами?

— Они исчезли.

— Майор Осадчий забрал? — предположил Лебедев. — Ты не крути, скажи, как было.

— Я знаю одно, — стоял на своем Шувалов. — Убийца схватил деньги и выбежал с ними на улицу.

Лебедев перестал делать пометки и встал из-за стола.

— Зачем покрываешь этого Осадчего? Все еще помнишь разговоры об офицерском братстве? — по-дружески упрекнул он Шувалова. — Если хочешь знать, Осадчий опозорил свою офицерскую честь. Он же совершеннейший бандит. Да еще и вор, оказывается. С него давно пора содрать погоны. Ему место на скамье подсудимых. С твоей помощью можно прекратить его художества раньше, чем он кого-нибудь убьет.

Шувалов выслушал эту тираду с некоторым удивлением.

— Если вы тут, в ФСБ, считаете его бандитом и вором, — недоумевал Шувалов, — почему же он продолжает службу в главном разведывательном управлении Генштаба?

— Так мне и нужна твоя помощь, чтобы его посадить, — признался Лебедев. — Доказательства надо собрать. Свидетельские показания. Ты же знаешь, как с армейскими непросто. Тем более, когда назначен новый министр обороны — национальный герой. На него в вооруженных силах молятся. Никто его критиковать не решается. Сейчас особисты, военная контрразведка, в трудном положении. К армейским не подберешься.

Шувалов промолчал. Лебедев зашел с другой стороны.

— Двести тысяч долларов, — так же доверительно и заботливо говорил он, — большие деньги. Очень большие. Для нас с тобой, живущих исключительно на зарплату. Не хочешь говорить об Осадчем — твое дело. Но ты тем самым отказываешься и от денег. Я-то тебя знаю. Но у следствия, между прочим, могут возникнуть сомнения. «Как легко он расстался с такими деньгами! Неужто у него есть какие-то доходы побочные?» Вцепятся в тебя, начнут трясти, копаться в грязном белье. Приятного мало. Не думал о таком повороте, Виташа, а?

— Где, кстати, я могу найти Осадчего? — поинтересовался Шувалов, вставая.

— Выдавать место службы военнослужащего не имею права, — отрезал Лебедев. — Это секрет. Вот если бы ты пошел нам навстречу, тогда…