Глава 23

Ранним утром Алексей ураганом пронёсся по всему дому и влетел в спальню. Жена ещё спала.

— Катюха, у меня всё получилось, — закричал он с порога.

Девушка подпрыгнула на кровати и не понимающим, сонным взглядом посмотрела на мужа.

— О Боги, Ал, да разве можно так?

— Ты понимаешь, у меня всё получилось.

— Что получилось, — непонимающе покрутив головой, уточнила Катерина.

— Как что? Да всё. Я теперь всё вижу и могу спокойно везде ходить, меня ни что не сдерживает. Ты понимаешь? Мы теперь можем отправиться к Мадлен в гости.

— Да ты что? Вот это здорово, и когда мы отправляемся? Сегодня, завтра?

— Нет, не спеши. Преподобный сказал, что ещё надобно потренироваться под его присмотром, а потом уже можно будет и ехать. А ещё он меня отпустил на целых пять дней. Так, что у нас с тобой небольшой отпуск.

— Вот здорово. Тогда завтракать и планировать эти пять дней?

— Одевайся, приводи себя в порядок, я жду в столовой. Даринку будить, или пускай ещё поспит?

— Я думаю, что она уже проснулась. Не возможно было не услышать твоего появления.

— Да брось, я же тихонько, и спальня её в стороне.

— Это ты называешь тихонько? Ладно, иди, загляни. Если ещё спит, то пускай, не буди. Сама проснётся.

— Тогда я загляну и на кухню, Матрена ещё тоже, наверное, спит, и я пока ты собираешься, приготовлю завтрак. Встречаемся в столовой.

Дочь ещё спала, и Алексей не стал её будить. Спустился на кухню, идеальный порядок, всё разложено по своим местам. Матрёна не любила, когда кто-либо вторгался на её территорию. Но прощала хозяевам редкие оккупации, хотя долго после этого сердилась. Настаивала, в случае необходимости будить её. Алексей же наоборот, привыкший за долгие годы службы рассчитывать только на себя. Просто забывал об этом и при необходимости не задумываясь, ступал на священную для Матрёны территорию. Так было и сегодня. Он достал сковороду, разжёг плиту, и приготовился, уже было жарить яичницу с беконом, как в дверях появилась экономка. Она, молча стояла, уперев кулаки в бока.

— И что интересно ты тут делаешь? — спросила она, когда Алексей обернулся.

— Матрёна, прошу тебя, не ругайся. Не хотелось тебя так рано будить. Мы тут с Катериной решили позавтракать быстренько…

— Будь любезен сударь, покинуть помещение, — не дав договорить, остановила его хозяйка кухни. — Я сколько раз предупреждала, не заходить на мою территорию. Если ещё раз такое повториться, я буду вынуждена, расстаться с вами. Будете тогда другую домохозяйку себе искать. А сейчас марш, в столовую, завтрак будет подан через четверть часа. И посмотри на себя в зеркало, сударь, может, стоит побриться и умыться, да свежую одежду надеть. Или ты там, в обучении совсем разучился за собой следить?

Пристыженный, как нашкодивший мальчишка Алексей покинул кухню. По дороге он взглянул на себя в большое зеркало и ужаснулся. Трёхдневная щетина, всклокоченный волос и рубаха не первой свежести под не глаженым камзолом. Вид действительно был не весьма респектабельный. Недолго думая, он развернулся и отправился к себе в спальню, наводить лоск, соответствующий положению в обществе. К завтраку хозяин вышел немного с опозданием, но зато начисто выбритый, с тоненькой полосочькой ровно постриженных усов, чистыми и аккуратно уложенными волосами. Свежие бриджи, заправленные в высокие до-блеска начищенные сапоги, довершало всё строгий расстёгнутый камзол, под которым открывалась ярко-белая свежайшая накрахмаленная до скрипа рубаха с пышным жабо.

— Вот это совсем другое дело, — удовлетворённо сказала Домохозяйка. — Мне сударь глубоко чихать на то, как ты ходишь, и что о себе думаешь. Но твой замызганный внешний вид бросает тень на мою репутацию. А моя репутация мне дорога.

— Матрёна, ну не сердись больше. Даю тебе слово, что такого больше не повториться. Согласен, за последние дни я слишком глубоко погрузился в науку, а самое последнее событие, так вообще вывело меня из состояния равновесия, думать о внешнем виде просто не мог.

— Ты если хочешь не думать, так поселись отшельником в пещере и живи там. А пока в обществе живёшь, то думай, если не о себе, так об окружающих, представь, как бы выглядела твоя молодая жена-красавица. Рядом с таким неряхой. А что кадеты твои скажут, предстань ты пред ними в таком виде. — Продолжала бурчать экономка.

— Ну ладно, всё, понял я. Даю слово, не повториться такого больше.

— Приятного аппетита, господа. — Матрёна, явно удовлетворённая, покинула столовую.

— Ну, что господин генерал, получил? — Улыбнулась Катерина.

— Ой, получил. Ты понимаешь, мне так очень давно ни кто не выговаривал. Я себя просто провинившимся школьником ощущал, да не просто школьником, первоклашкой.

— Ничего это тебе наука на будущее. Если бы я вздумала тебя поучать, наверняка не послушал бы, а так результат на лицо.

— Это точно. Хорошо, проехали. Рассказывай лучше, что там у нас в Корпусе твориться? Что в Киеве, в стране. Я совсем от мира отбился. Никаких новостей ничего.

— В Корпусе всё по плану. Скоро полевые занятия, а потом сессия. И каникулы, на середину лета назначены вступительные экзамены. Ольга, правда, уже зашивается, между Корпусом и охраной Княгини. Надо просить Его Светлость освободить её от чего ни будь. Есть у нас кандидатка на должность.

— Это она что из Корпуса уйти хочет?

— Да дай досказать, нетерпеливый ты мой. Нет не из корпуса, из стражи. Ну не совсем уйти. Просто командование сдать. Остаться рядовой охранительницей, как я, а командование другой передать.

— Понятно, я поговорю с Князем, если кандидат достойный, я думаю, он пойдёт на это. Что ещё?

— Компаньоны твои просто замучили. Ежедневно донимают, когда вернётся, что нам дальше делать. У меня создалось впечатление, что они за это время, пока тебя не было, раз десять поссориться успели.

— Это не беда, помирим, разрулим их тёрки. Владмиру хочется всего и сразу, я понял. Я ведь вчера видел их. Они у Василия в кабаке совещание устроили, пришлось приостановить всё это и назначить на сегодня, так, что готовься. К полудню прибудут.

— Это не страшно, в кабинете вас закрою и спорьте хоть до посинения.

— Да я с ними особо спорить не собираюсь, думаю, сразу с моими доводами согласятся.

— Как ты планируешь эти пять дней провести?

— Обязательно в Корпусе появлюсь. Хоть ненадолго дам передышку Ольге, да и самому на всё посмотреть хочется, на занятиях побывать. Его Светлость проведать надо обязательно. С компаньонами всё согласовать, пора уже строительство начинать. Посевную интересно не проворонили без меня. Если да, то достанется им от меня на орехи. В общем, дел масса, а вечера конечно полностью в твоём распоряжении.

— Что-то слабо в это вериться.

— Жена, ты, что мне не веришь? — шутя, возмутился Алексей.

— Конечно, нет, друг мой, поэтому и не собираюсь отпускать тебя далеко.

— Тогда закончить приём пищи, кони уже оседланы.

Корпус уже бурлил. Вернувшиеся с утренней зарядки кадеты с офицерами-наставниками приводили себя в порядок, готовились к завтраку, а следом занятия. Алексей с Катериной прошли в кабинет, следом зашла Ольга.

— Позволь господин генерал.

— Да Олюшка заходи. Рассказывай как дела.

— Всё замечательно, только вот я уже замучалась разрываться.

— Да всё знаю, — Ольга удивлённо посмотрела на него, — слышал вчера, да извини, пришлось подслушать ваш с мужем разговор.

— Даже так? То-то у меня всю дорогу было чувство, что на нас кто-то смотрит. И не стыдно тебе подслушивать интимные разговоры?

— Да ничего интимного в вашем разговоре не было, кабы, что я бы никогда. Ты мне веришь?

— Больше ничего не остаётся, предотвратить один леший не смогу. Остаётся только на твою порядочность надеяться.

— Вот и надейся. А я сегодня же с его светлостью переговорю, чтобы освободил тебя от командования охранительницами. Ты об этом просить хотела?

— Да именно, я конечно и сама могу, но как-то нехорошо получится, подумает, пользуется родством, чтобы жизнь себе облегчить. А я действительно зашиваюсь. Уже не помню, когда ребёнка видела не спящим.

— Я понимаю, поэтому и напрошусь именно сегодня к нему на аудиенцию, чтобы не откладывать в долгий ящик. Что учёба? Готовы к полевым выходам?

— Да готовы.

— Вот и на эту тему с Князем переговорю, может какое конкретное задание будет.

— Может и будет. Слышала я в последнее время на северных границах не совсем спокойно.

— А что там?

— Да Его Светлость особо ни с кем не делиться, но ходят слухи, что Викинги, из северных земель активизировались на наших границах.

— Этого только нам не хватало. Кадеты-то у нас ещё совсем сырые. Что с боевой подготовкой, рукопашным боем, фехтованием.

— Здесь всё в порядке. Уровень достаточно высокий, в обиду себя не дадут.

— Это уже легче. Хорошо, я понял к чему надо готовиться. Тогда задача. Скорее всего, наш полевой выход будет целенаправленный, поэтому откорректировать подготовку, относительно данной задачи. Основной упор на рукопашный бой и владение всевозможными метательными орудиями. Кинжалами и ножами. Довести до совершенства. Я так понимаю, что выход будет на реального противника, а потерь мы допустить не должны.

— Я поняла, командир, всё сделаем.

— Тогда я пройду по учебным классам и к Его Светлости. Катерина, ты как? Занятия у тебя сегодня есть?

— Да есть в двух взводах, так, что я остаюсь в Корпусе.

— Тогда встречаемся дома.

Но до Княжеских палат Алексей не добрался. На выходе из Корпуса его перехватили компаньоны. Владмир радовался встрече как малое дитя, обнимал Алексея, да так, что чуть не раздавил.

— Хватит уже увалень, совсем меня раздавишь. Не пойму только, что это ты такой воодушевлённый и радостный.

— Как же не радоваться, так давно не виделись.

— Ага, особенно если учесть что он почти проворонил начало посевной кампании, — начал жаловаться Никадим. — Хорошо хоть не всех трав.

— Так, интересно, тогда откладывать не будем. Прошу господа в мой кабинет, к Его Светлости поеду после обеда. Не люблю возвращаться, да что поделаешь.

— Вацлав, приготовь, пожалуйста, кофе, — обратился он к адъютанту, входя в приёмную, — и сделай так, чтобы нас ни кто, слышишь, ни кто не тревожил.

— Слушаюсь, господин генерал.

— Проходите, господа будем проводить разбор полётов.

Услышав такое приглашение, Владмир несколько потускнел. Нет, ничего страшного не произошло. Конечно, немного проворонил гвардеец сроки, но страшного в этом ничего не было. Первый раз всё-таки. В конечном итоге всё посеяли и опытные крестьяне заверили, что всё взойдёт вовремя. Немного поспорили о строительстве, но и здесь Алексею удалось убедить широкую душу принца крови, начать с малого. Они посчитали, что такими мощностями полностью можно будет заполнить внутренний рынок, а вот о выходе на внешние, говорить было ещё рано. Всему своё время.

— Господа, я рад, что мы нашли общий язык и приняли единственно верное решение, — подвёл Алексей итог совещания, — каждому предстоит работать по выработанному плану, и тогда успех нашему предприятию гарантирован. Спасибо за понимание, а теперь мне пора, я должен ещё посетить Его Светлость.

Князь, встретил командира Казачьего Корпуса сдержанно, хотя и было видно, что он искренне рад встрече.

— Что-то не весел ты Князь. Есть проблемы? — С порога, начал Алексей.

— Да проблемы начинают возникать. Должен сказать, что они каждую весну возникают, но в этом году что-то больно активно.

— Я немного в курсе, поэтому давай не будем ходить вокруг да около. В первую очередь, предлагаю решить небольшую внутреннюю проблему, а потом обсудим внешние.

— Согласен, что там за внутренняя.

— Это не особо проблема, но без твоего согласия не решается.

— Да говори уже дипломат.

— Я хочу просить тебя, освободить Ольгу от командования охранительницами Княгини.

— Что так?

— Зашилась, а она как ни как замужняя женщина, и мать. Я бы освободил её от обязанностей в Корпусе, но там, считаю от неё больше пользы.

— Кого ты взамен предлагаешь? Катерину?

— Нет, Катерина не согласится, да и она тоже в Корпусе преподаёт. Есть там, среди охранительниц одна девушка. Ольга с Катериной говорят, она вполне достойна, и потянет без проблем. А они как были в охранении, так и останутся, да и поддерживать молодую будут на первых порах.

— Хорошо, я согласен, Княгиню постараюсь убедить, она у меня женщина покладистая, согласится. В канцелярию Ольга пускай подаст рапорт, через три дня будет готов указ о назначении.

— Спасибо, Твоя Светлость.

— Теперь о наших делах. Так ты говоришь, уже слышал, что на северных границах активизировались викинги?

— Да слышал.

— От кого, если не секрет?

— Ольга обмолвилась, мы обсуждали планы на итоговый полевой выход, вот она и проинформировала.

— Это хорошо, что ты уже в курсе. Да я тоже хотел просить тебя откорректировать учебные планы и направить внимание именно на северные границы. Понимаешь, викинги время от времени, особенно весной, когда вскрываются реки, и они ещё достаточно полноводны, частенько шалят на наших северных границах. Но такого, как в этом году ещё никогда не было. Очень, похоже, что они к большой войне готовятся. Мы с Преподобным пытались заглянуть туда, да понимаешь, экраны поставлены, плотные и довольно профессиональные. Обойти даже он не смог. Кто так постарался не понятно. Нет настолько сильных магов в тех краях.

— Может, кто из чужих краёв нанялся в услужение?

— Не принято это у уважающих себя магов. Обычно они служат одной короне, передавая свои должности ученикам, самым достойным.

— Что если кто из учеников, кого достойным не посчитали, обиделся да подался в чужие края?

— Нет здесь, не ученик работал, — вступил в разговор Преподобный, только вошедший в кабинет. — В этом случае, как уже говорил Князь, сделано всё очень профессионально, ни один ученик на такое не способен, особенно если его обучение не доведено до логического конца, и не пройдена очень серьёзная практика.

— Тогда, может, кто из параллельных миров пожаловал?

— Вот это и надо выяснить, а заодно и узнать на какой стадии у них подготовка к войне. Что можно сделать, для её предотвращения, а если предотвратить нельзя, то к чему готовиться.

— Я понял тебя, Твоя Светлость. Нужна полномасштабная разведывательная операция, возможно с элементами диверсии.

— Да, желательно.

— Кого, желательно устранить в ходе операции?

— Во-первых, необходимо прекратить подготовительные работы. Во-вторых, желательно умыкнуть того волшебника, а если не получится, то тогда его уничтожить. Только сделать всё надо так, что бы на нас ни малейшей тени не упало.

— Это понятно, иначе такие операции и проводить, смысла нет.

— Да, Алексий, ни как не получается твоих птенцов доучить, но что сделаешь, коль помощь их державе нужна.

— Доучатся в следующем году, если войны удастся избежать, а если нет, то и доучиваться, может некому и не у кого будет. Сколько времени у нас есть на разработку и подготовку операции?

— Я думаю не больше двух недель.

— Через две недели мы выступаем. Твоё Преподобие, ты за эти две недели успеешь меня понатаскать? Только учти, жить я буду в корпусе, и к тебе приходить только на время, и то может не каждый день.

— Справимся.

— Тогда всё в порядке, Твоя Светлость. А пока, прошу продолжать ментальную разведку, может, что и выясните. Меня постоянно держать в курсе. Разведсводки, прошу присылать в Корпус два раза в день, утром и вечером.

— Это без проблем. Никадим дважды в день будет с докладом у тебя.

— Спасибо. Ну, вот и все вопросы, разреши идти, Твоя Светлость?

— Подожди. Расскажи о своих достижениях.

— Рассказывать-то особо нечего. Пожалуй, Преподобный лучше это сделает. Он хотя бы оценку сможет дать, а я что? Я только знаю, что теперь могу попасть в любую точку, куда захочу.

— Да это так. — Подтвердил Наставник, — Способности исключительные и открылись совсем неожиданно, я уже и надеяться перестал. Теперь только немного попрактиковать, чтобы возвращаться научился и не потерялся нигде и всё готовый путешественник, точнее Странник. Только учти Алексий, Странник это уже совсем другая судьба. У странников нет ни дома, ни семьи. Они вечно в пути. Готов ты к этому?

— Другая, говоришь? Нет, Твоё Преподобие, я достаточно странствовал по земле, чтобы, наконец, остановиться. Я Воин и Воином останусь. Здесь мой дом и его я присягнул защищать, и ни кто, слышишь, ни кто не сможет отнять у меня это. Слишком долго я сюда шёл. Я поломаю эту новую судьбу.

— Ясно всё, тогда поздравляю и не задерживаю, понимаю, дел у тебя прибавилось. Удачи генерал.

— Спасибо, Твоя Светлость. Удача, я так понимаю, нам всем теперь понадобится.

— Да, ты прав.

— Тогда я с твоего позволения, откланяюсь.

Алексей вышел. Новости были не утешительные. «А разве я хоть когда-либо в своей жизни выходил из кабинета начальства с утешительными новостями? — подумал он, — никогда. Такова твоя судьба господин Мещеряков, и ничего с этим не поделать».