— У меня была встреча с начальником службы безопасности, — сказал К. К. — Он опасается, что произошла инфильтрация раскопок. Он только что постучал в дверь моей комнаты, где я читал лежа, сел на единственный в комнате стул — венский стул из самых дешевых, — и сел грудью к спинке. Я заложил книгу разворотом суперобложки и положил роман на стол рядом с кроватью. — Почему он так думает? — Кто-то попытался проникнуть в сенситивные части компьютерной системы. — Кто? — Неизвестно. — Я думал, что всех работающих предварительно проверили? — Не только проверили, каждого рекомендовал также ответственный работник проекта «Люцифер». — Каким образом стало известно о проникновении? — Компьютерная система разделена на несколько уровней безопасности. Кто имеет допуск к каким уровням, зависит от оценки службой безопасности функции того или иного сотрудника на раскопках. Лингвисты не имеют доступа к файлам археологов, и наоборот. Инженеры имеют доступ к сведениям, которые недоступны биологам. Можно войти в систему под своим собственным логином и паролем или можно войти как члену группы под общим паролем. В этом случае ты получаешь допуск к общим файлам — к спискам работающих по сменам, к персональной информации и к тому подобным вещам, — но не к файлам, имеющим гриф секретности. Лишь те, кто имеет самый высокий уровень допуска, знают, что мы ищем. Большинству работающих известно только, что мы раскопали Вавилонскую башню. — А что же мы на самом деле ищем? К. К. сделал вид, что не расслышал вопроса. — Мы никого не проинформировали о том, что служба безопасности регулярно просматривает все включения и весь трафик в Интернете. Вот так они обнаружили, что кто-то заходит в сеть как член группы и систематически пытается путем взлома перейти на более высокий уровень безопасности. — Что это значит? — Пробует разные сочетания знаков, чтобы обнаружить пароль. — Но это же почти невозможно. — Все зависит от пароля. И соответствующего оборудования. Код, конечно, не был взломан. Но служба безопасности докладывает, что последняя попытка проникновения была осуществлена при помощи чрезвычайно современного генератора. Он имеет ресурс, сопоставимый с космическим шаттлом, рядом с ним самые совершенные гражданские взламыватели кажутся давно устаревшими. В течение тринадцати минут машина перебрала несколько миллиардов комбинаций знаков. — В какой группе находится этот человек? — В группе ученых. — И сколько же подозреваемых? — От 125 до 150. — Подозревается кто-то конкретный? — Нет. Речь идет о ком угодно — от археологов и историков до теологов и лингвистов… из многих стран… из разных учреждений… — Один из них — «крот». — Строго говоря, мы не знаем. Но многое говорит за то, что так оно и есть. Если бы не генератор, мы могли бы думать, что кого-то просто разбирает безумное любопытство. Но данная машина стоит много миллионов, так что этот человек выполняет чье-то задание. Тех, у кого огромные ресурсы. Например, разведки. — Или же на раскопки проник дракулианец. — Или дракулианец…1