Пролог 0.1

Где-то глубоко во Внешнем Космосе, но не так чтоб уж очень глубоко в глубинах, ну так, глубоковато — в общем где-то там, на орбите большого океанического шарика по имени Омау, крутился еще один, совсем маленький шарик. Но уже без имени. И он был белый. И с белыми червяками вокруг.

И внутри этого маленького белого шарика что-то происходило.

Это «что-то» обрело материальную форму и деловито осмотрело себя.

По итогу осмотра выяснилось следующее. В наличии были: ноги — две, руки — две, голова — почему-то одна. Почему голова одна, а остального по две? В какой момент все пошло не так?

«Что-то» глубоко задумалась — и вообще, почему голова? Почему руки, почему ноги? Зачем все это? В чем глобальный смысл бытия?

Последний вопрос, впрочем, был неосознанным, и формировался скорее не как оформленная мысль, а как звук, вышедший из одного отверстия в голове, которое тоже зачем-то было одно.

— Хел, — издало отверстие в голове, которое называлось «ртом».

Итак, Хел.

Это уже что-то проясняло.

Но что «Хел»? Зачем «Хел»? Почему «Хел»?

Вопросов было много — ответов ещё больше, но все они были какие-то мелкие и мельтешащие, как танцующие червяки, и ничегошеньки не проясняло в ситуации.

Выбора не было.

Нужно было осмотреться вокруг.

Открыв глаза, которых, кстати, оказалось два в комплекте — что внушало некую уверенность — «что-то» произвело внешний осмотр, надеясь на прояснение ситуации.

Но это только добавило новых вопросов.

Потому что рядом внезапно оказались ещё две ноги, две руки и одна голова, на которой был один рот, и глаза, два штуки.

— Ты что? Ты зачем? Ты почему? — сказало первое «что-то».

— Хел! — уверенно ответило второе «что-то», забавно открывая свой один рот в одной голове.

Первое «что-то» на секунду задумалась, переваривая новую картину реальности.

— Нет! — твёрдо возразило первое «что-то», внезапно осознав себя и проникнувшись от этого осознания особой гордостью, — Я — Хел!

— Нет! Я — Хел! — раздались у них обоих за спинами, первое и второе «что-ты» обернулись.

Ситуация, которая вот-вот должна была проясниться, снова скатилась в белую неопределённость.

Белую — потому что новый говоривший был чистейшего белого цвета, как и первые два, и был совершенно неотличим от них. Те же две руки, две ноги, одна голова и, ожидаемо, один рот. Глаза трех белых «чтот», по два на каждого «что-та», испытующе смотрели друг на друга.

Первой идеей конечно было наиболее громко и наиболее уверенно сообщить остальным, что на самом деле «Хел» — это он. Но поскольку это делали одновременно все трое, этот путь заведомо вёл в тупик.

— Так не пойдёт! — сказал первый Хел. — Мы так никуда не продвинемся.

— Согласен, — подтвердил второй Хел, — Если и продвинемся, то в никуда.

— А мы и так в никуде, поэтому двигаться нам точно не стоит, — согласился третий, и вдруг его посетила гениальная идея, — Нам нужно определиться, что такое Хел! Зачем Хел? Почему Хел?

Идея звучала определённо свежо, и её стоило незамедлительно обдумать. Некоторое время все трое напряжённо переглядывались, делая вид, что усиленно думают.

— И долго вы будете так глазеть друг на друга? — это говорил уже четвёртый Хел, причём говорил довольно внушительно, — зачем, почему? Потому!

Это уже ни в какой шлюз не лезло.

— Да что это такое! — воскликнул первый Хел.

— Уму не растяжимо! — возмутился второй.

— Мы так ничего не узнаем! — сокрушался третий.

Четвёртый хитренько посмотрел на них своими — две штуки — глазами.

— Почему не узнаем? Зачем не узнаем? — вопросил он как бы с подвохом, и когда все заинтересовались, открыв каждый по одному своему рту, резко внёс новое оригинальное предложение, — Нам нужно определиться, каковы признаки «Хела»!

— Точно! Какова концепция «Хела»? — сразу включился первый.

— Воистину! В чем экзистенциальный смысл «Хеловости»? — сумничал второй.

— Чётко и конкретно! Что служит определяющим признаком «Хела»? — прагматично осадил третий.

Они взглянул друг на друга разом, и в их одноштучных головах возникла одновременно одна и та же мысль, которую они хором озвучили.

— Гидроферма!

Вот оно! Это все расставило на свои места. Это все объясняло. Это определило порядок, альфа и омегу сущего. Это было как вспышка во тьме, как новый смысл жизни в конце бессмысленности, как прыжок жабочерви из токсичной жижы в недосягаемую высоту.

И даже сами понятия «жабочервь» и «токсичная жижа» теперь возникали сами собой, уже заранее наполненные смыслом, гордые от осмысленности и раздутые, как пузырьки, от этой гордости.

«Гидроферма» решила все, стала поворотным моментом.

По-новому, с чувством собственной значимости, уже не безымянные и не бессмысленные, «чтоты» осмотрели друг друга. Все они были Хелы, это не подлежало сомнению. Теперь-то непонятная реальность уж точно преклонит перед их общим величием колени и покорно откроет все свои смыслы!

— Мы — Хелы! — значительно, со вкусом превосходства, произнёс каждый из них, заново обретая цель своего существования и неоспоримое личное достоинство.

Они были! И они были Хелы!

Теперь новой целью было охватить своим вниманием как можно большее окружающее пространство. Вчетвером, осознавшим себя Хелам, это было проще простого. Путем движений ног и рук, и смотрения глазами, они поняли, что находятся внутри «Звёздного Демона» — или по крайней мере, в том, что от него осталось после взрыва энергореактора. Что за «Звёздный Демон», что за «взрыв», что за «энергореактор», было пока что не совсем ясно, но сами эти понятия теперь как бы проявлялись сами собой, и уже потом никуда не девались, уютно расположившись в данности обстоятельств. И это еще больше увеличивало уверенность Хелов в своем неоспоримо гармоничном бытие.

«Звёздный Демон», совершенно точно не относился к категории «Хелов», он относился к категории «корабль». И призван был служить вместилищем великих Хелов. Выполняя столь ответственную функцию, «Звёздный Демон» парил в пространстве, окружённый белыми червяками.

Червяки были забавными. Они танцевали и крутились вокруг. Кажется, они чего-то ждали от Хелов. Но чего? Зачем? Почему?

Пугающая неизвестность снова показалась откуда-то, грозя перевернуть своими вопросами только установившийся порядок и благоденствие.

Почувствовав опасность, первый Хел решил действовать на опережение.

— Опаньки! — сказал он, сосредоточившись.

И тут же, под его сосредоточением, танцующие снаружи «Звёздного Демона» белые червяки притянулись внутрь, свободно проходя сквозь металл дырявых переборок, и скомкались в кучу. Куча забурлила, из неё показались две ноги, две руки, одна голова, а на ней два глаза и один рот.

— Хел! — произнесла новое «что-то», только что слепленное из белых червяков, — Гидроферма!

Остальные Хелы благодушно заулыбались, переглянувшись — это было смешно, но главное, неизвестность снова отступила, наполнившись благословенной Хеловостью.

— А ну-ка! — воскликнул второй Хел, воодушевившись этим действием и тоже напрягшись.

От его напряжённого воодушевления ещё часть танцующих червяков проникла внутрь, скучковалась, побурлила и стала новым Хелом, уже шестым.

Третий и четвёртый Хел, самодовольно посмеивались, тут же произвели каждый по новому Хелу.

Теперь их было восемь — и это было круто! Распираемые гордостью за себя, Хелы принялись делать все новых и новых Хелов, притягивая и кучкуя смешных червяков. Вскоре Хелов набралось столько, что они не вмещались в корпус корабля, и просто копились снаружи, улыбаясь и переглядываясь.

Так бы это благодушие и длилось, но внезапно белые червяки кончились. Совсем.

Это была проблема.

Уже наученные опытом, предугадывая новое явление бесцельности, Хелы сразу обратили свое внимание ещё дальше вовне, чтобы применить всю свою Хеловость в новом виде.

«Вовне» оказались светящиеся точечки звёзд, но они были как-то очень уж далеко. Была еще большая звезда немного поближе, которая была центром этой системы, но все равно слишком далеко. Ближе всего, внизу, был океанической мир под названием Омау.

Тут же явилось уверенное понимание, что в «мире» «Омау» точно должно быть что-то интересное, и наверняка срочно нуждающееся в Хелах.

Но тут же обнаружилась и новая проблема.

Там, в «Омау», уже было что-то белое везде, по всему «миру», покрывая его слоем белого тумана по всей поверхности. Это белое не было забавным, ибо оно не было Хелом.

— Итак, уважаемые… нет, многоуважаемые Хелы! Что мы видим? Зачем мы видим? Почему мы видим? — торжественно вопросил первый Хел.

Его вопрос уже не был тем хиленьким, бесцельным вопросом, как те его первые вопросы, в начале появления в неизвестности. О нет, теперь его могучий вопрос содержал смысл и цель, и даже пробуждение к действию.

— Это не Хел! — ответил второй Хел, полный негодования.

— Не Хел!.. Не Хел!.. — закричали со всех сторон возмущенные Хелы, — Совсем совести нет!.. Да где это видано!.. Не Хел!..

— Итак, это не допустимо! Неприемлемо! Доколе! — вещал первый Хел в порыве праведного гнева, под единодушные крики поддержки других Хелов, — Настал решающий момент, чтобы показать!.. Показать!.. Эммм, показать, где Итсура зимует! Стоп, зачем Итсура? Почему Итсура?..

Заметив, что первый Хел с непривычки забуксовал, второй Хел тут же подхватил благородный порыв собрата и продолжил речь вместо него.

— Настал момент, чтобы заявить всему миру, кто мы такие! — громогласно возвести он. — Кто мы?!

— МЫ — ХЕЛЫ!!! — в едином порыве прокричали ему со всех сторон, и даже первый Хел, вновь обретший уверенность.

— Чего мы хотим?! — горячо включился третий.

— ГИДРОФЕРМУ!!! — было ему общим ответом.

— Тогда чего же мы ждём?! — продолжил четвёртый, входя в раж, — Вперёд и только вперёд! А потом снова вперёд! Весь мир должен стать Хелом! Компромиссы неприемлемы! ХЕЛЫ!! ВПЕРЁД!!

— УИИИИИИ!! — с боевым криком, только что придуманном по ходу дела, несметная армия Хелов, поочередно отталкиваясь от «Звёздного Демона» своими телами, уже неслась вниз, в атмосферу Омау.

Внизу, у поверхности, туман Белой Смерти, поглотивший всю биосферу океанической планеты, тихонько лежал и лежал себе ровным слоем, совершенно не подозревая о произошедшем витке эволюции своей космической части. И о том, что произойдет дальше.

Пролог 0.2

Аварийный сигнал душераздирающе орал, долбясь в височные кости, отдаваясь эхом в распухшей голове, ИИ противным механическим голосом что-то говорил на повторе, от чего делалось еще хуже. Мэд Куки с трудом разлепил глаза, приподняв невероятно тяжелую голову с панели управления. У него было жуткое похмелье, кажется, он вчера настолько нажрался, что неосознанно уснул прямо в пилотском кресле своего Т-7 «Гарпун». Самым плохим в данной ситуации представлялось отсутствие антидота. Когда-то, до всего этого дерьма с Безумным Такэси, ампула антидота стоила не больше 10 кредов, а сейчас не то что купить, достать эту хрень было сложно. Приходилось терпеть похмелье во весь рост.

«Чертово касимово пойло, чтоб его кошкадемоны драли!..» — мучительно подумал Мэд распухшим больным мозгом, — «Где я нахуй? Уже на месте что ли?.. Лучше бы я умер вчера. Еще ИИ орет, падла… Не видит, человеку плохо?»

С досадой на похмелье, на себя, на Касипошу Касима, на громкость и на весь мир в целом, Мэд Куки заглушил все звуки, и с раздражением принялся вглядываться в визоры, показывающее пространство за бортом его корабля.

Он действительно был на месте.

Это был Сектор Смерти, точка Лагранжа L3 сектора Фэйд, там, где располагался легендарный «Замок», бывшая база «фантомного» флота Волчары-Предателя. Сейчас эта база представляла собой не более, чем кусок перегоревшего, сплавленного металла, к тому же основательно растащенного мародерами — но все же сомнений не оставалось, на визорах была именно она.

Но не этот жалкий остов «Замка» был целью Мэд Куки, а кое-что более интересное. И более ценное.

Он перевел визоры несколько в сторону от «Замка», ориентируясь по радару, из-за похмелья слегка нескоординированно двигая изображение. То, зачем и прилетел в эти ебеня, удалось найти почти сразу. Нашарив цель, Мэд зафиксировал визор на ней, дав максимальное увеличение.

«Космическая Акула».

Древний, возможно очень древний, Т-6 «реликт» безмятежно плыл недалеко от искореженной конструкции «Замка». Видно было, что корабль находится в космосе уже очень давно, может быть не одну сотню лет — его потрепанная обшивка была испещрена следами от астероидных попаданий, в основном мелких, но была и парочка серьезных повреждений. Но в общем «реликт» выглядел целым. И безжизненным.

Как долго он находился здесь в таком состоянии? И почему никто из утильменов не добрался до него раньше, ведь после битвы «Фантомов» с «Варгами» здесь шатались целые толпы всякого мародерско-пиратского отребья, готовых заграбастать даже полнейший хлам, если он хоть сколько-нибудь стоил. Неужели правда, этот «реликт» появился здесь совсем недавно? Но почему тогда сейчас он не подает совершенно никаких признаков жизни?

«Загадка блядской Вселенной», — хмуро подумал Куки, борясь с подступающей тошнотой, — «Опять играешь со мной, в свои игры, да, сука?..»

Мэд всегда считал себя неисправимым романтиком, для него Вселенная представлялась в образе женщины… Нет, не так. Для него она и была женщиной, он даже в мыслях называл ее с большой буквы, как будто по имени. Божественной, прекрасной, идеальной женщиной — и в то же время бессердечной шлюхой. Ведь как только ты начинаешь искренне любить эту циничную потаскуху и открываешь ей всю свою душу, беззащитно доверяешь ей, она тут же влепляет тебе пощёчину, и пока ты приходишь в себя после такого внезапного поворота, тут же вдобавок бьёт прямо по яйцам. А потом, чтобы окончательно добить, прямо на твоих глазах, отдаётся какому-то другому счастливчику. И вот ты валяешься в токсичной жиже, разбитый и убитый, и ненавидишь её, и в тайне надеешься, что она вновь полюбит именно тебя. Но она — бессовестная тварь и этого никогда не будет, ибо за ее божественной красотой скрывается холод жестоких звезд, не знающих ни истинной любви, ни малейшей справедливости.

Но все же Мэд Куки любил ее, эту божественную сучку, хоть и понимал, что эта безответная преданность может только уничтожить его, и больше ничего. Мэд обожал ее этот самый смех, когда она смеётся тебе в лицо так жестоко и презрительно, и вместе с тем развратно. Мол, если бы ты не был таким слабаком, я бы была с тобой, но видишь ли…

«А ты тем временем подыхаешь от похмелья, на краю Сектора Смерти и мучаешься тупыми неразрешимыми вопросами,» — сказал сам себе Куки, уперевшись не очень осмысленным взглядом в визор.

Но иногда… Иногда Вселенная поворачивалась к нему вся, как есть, обнаженная и великолепная, и страстно обнимала все его существо, шепча ему в ухо разные пошлости о славе, богатстве и собственной значимости среди всего этого безумного тлена. И в такие моменты Мэд Куки чувствовал себя чем-то вроде альфа-самца в экзистенциальном смысле, победителем по жизни. Да, такие моменты были редки, и кончались быстро — но они были! Хоть и Вселенная была жуткой блядиной, которая только и вертела перед ним своим хвостом, но с крючка любви-ненависти Мэд Куки соскочить не мог, и не мог ничего поделать с собой — ибо в их нездоровых отношениях случались периоды феерической удачи и счастья, и за эти моменты он прощал ей абсолютно все.

И сейчас, похоже, был один из таких моментов.

«Реликт» Тип-7 «Космическая Акула» был невероятно редким кораблем, Мэд Куки никогда даже не видел таких в реале. Мини-крейсер Т-5 «Стальная Ярость» до сих пор еще как-то производили на Паксе по 1–2 штуки в год, сверхбронированный Т-6 «Звездный Демон» можно было достать через даймонистов, технология тяжеловооруженного Т-7 «Черная Смерть» принадлежала городам-эдемам, универсальный Т-7 «Огненный Ветер» с «реликтовыми» энергореакторами можно было иногда выцепить на черном рынке — все они были редки и каждый стоил не один миллион кредов. Но редкость ни одного из них не шла в сравнение с редкостью Т-6 «Космической Акулы», которой не было во Внутренних Системах от слова «совсем». Вообще даже, Мэд Куки думал, что это не больше, чем слухи, про этот Тип кораблей.

Но «Космические Акулы» все же существовали, как оказалось, и одна из них была сейчас прямо перед ним.

Испытывая смесь предвкушения, нервоза и похмелья, Мэд направил свой корабль к заветной добыче.

Подлетев поближе, Куки сделал два круга, внимательно осматривая таинственный корабль со всех сторон через внешние визоры. Хорошо видна была броня, поврежденная от долгого нахождения в космосе, гнезда орудий, явно очень древних и скорее всего очень мощных. Мэд даже не знал, что это за тип вооружения, он мог только отличить орудийные порты от ракетных, но не более того. Да что говорить, одна любая пушка с этого корабля могла стоить целое состояние!

Мэд Куки облизнул пересохшие губы, пытаясь представить, какими впечатляющими характеристиками и силой обладал этот «реликт» — и тут же нервно оглянулся по сторонам, быстро прошарив окружающее пространство визорами на предмет посторонних — вокруг «Замка» никаких кораблей, кроме его собственного, не было. Эта пустота не была странной. Не смотря на обилие в этом секторе утильменов в обычное время, сейчас только самоубийца мог сунуться сюда. Дело было не в смертельных искажениях пространства самого Сектора Смерти, которые значительно ослабли после эпичной Битвы за Кор. Дело было в том, что именно сейчас в другом секторе Фэйда, в Черной Звезде, шла жестокая битва — судя по всему, Новая Империя решила захватить колонию даймонистов. Информации было мало, прыжковые маячки практически сразу отключились после атаки — но это было только дополнительным пугающим фактором, говорившим о серьезности намерений Священной Терры. Наверняка, это они глушили связь целого сектора, а значит силы терран там были нехилые, и могло вполне статься так, что их атака дотянется и до «Замка», как потенциальной базы последователей Волчары. Утильмены-мародеры, хоть и были ребятами отчаянными, но попадать под каток атаки терран никто не хотел. Потому что всем было известно, как терране поступают со своими врагами, а врагами для них были все, кроме них самих. Поэтому все быстренько убрались отсюда, и только безнадежный дибил мог рисковать в это время своей жизнью и прилететь сюда по доброй воле.

Дибил, ну или Мэд Куки.

Впрочем, если бы он был хоть чуточку трезвее, возможно даже он бы этого не сделал.

Про себя во всем случившемся Мэд Куки винил Касима, а может теперь уже и благодарил — но это он сам еще не знал. Во всяком случае, ценный приз, достойный смертельного риска, был у него прямо перед глазами.

Пытаясь приблизиться к безжизненному «реликту» для стыковки, чтобы отвлечься от похмельных терзаний, Мэд мысленно вернулся к тому моменту, с которого началось это безумное предприятие.

А ведь ничего не предвещало.

Как обычно, Мэд Куки страдал от очередного похмелья, притащившись в космобар под названием «ХБЗ», находящийся прямо рядом с космопортом Хиуса-1. Сам Хиус представлял собой газовый гигант оранжево-коричневого цвета с 7-ю спуниками разной величины. Не все спутники были обитаемы. Несмотря на то, что большинство и подходило по размерам для заселения и когда-то даже было заселено, сейчас тут осталось всего 3 обитаемых колонии, остальные были заброшены из-за выхода из строя древних систем жизнеобеспечения. Хиус-1 был ближайшим и самым маленьким из оставшихся обитаемых миров планетарной системы. Плывущий прямо над невообразимо огромным шаром оранжевого газа и бурлящих атмосферных коричнево-ржавых завихрений, каменистый шарик не представлял из себя ничего примечательного. Грязные трущобы, перебои с водой, гравитацией и атмосферой, быдловатое население, криминал везде и всюду. Самый низкий планетарный класс во всей системе Центури… Когда все пошло по пизде, здесь уже было настолько дерьмово, что местные даже не заметили особых перемен. Еще до глобальной заварушки на Корвусе, все колонии Хиуса, и Хиус-1 как один из них, единственные в Центури имели класс 4, как у Хая и Такхая. И целом они лишь немногим отличались от пиратских планет. Разве что расположением в секторах Белой Звезды, и наличием барраканов.

О, барраканы! Несметные полчища этих крайне живучих тварей были на хиусских колониях везде и всюду, от них нигде невозможно было скрыться. Чего только с ними не пытались делать — но вывести никак не получалось, наоборот, они только больше плодились и размножались, становясь живучее и злее. Их неубиваемые толпы уже давно расползлись по всему Внутреннему Космосу, устанавливая свое господство в человеческих мирах.

Вот и сейчас Мэд Куки наблюдал одного из них прямо на грязной стойке космобара, прилипшего лапками к какой-то лужице, пахнущей алкоголем, и усиленно пытавшегося освободится из плена.

— Касипоша, дай бухнуть, а? — без предисловий сказал Мэд бармену, так же, как и он, меланхолично наблюдавшему за потугами многоногого животного.

— А вот и не дам, — сходу ответил бармен, по совместительству владелец бара по имени Касим и прозвищу Касипоша. — Ты только и можешь, что бухать и трахаться. А толку с тебя никакого. Хоть бы кредов хоть сколько-нибудь заработал, а то торчишь мне, как гуки — Пожирателю.

Хоть Касим и говорил осуждающе, во взгляде его читалось некоторое сочувствие к Мэду, поскольку они были в своем роде друзьями. Насколько можно вообще было быть друзьями в условиях Хиуса. И кроме того, Куки был единственным постоянным посетителем его бара.

— Ну нет так нет, — безмятежно вздохнул Мэд, и наклонившись к стойке вплотную, начал самозабвенно слизывать алкогольное пятно, в надежде хоть так угомонить бушующий внутри абстинентный синдром.

Барракан, офигев от внезапного приближения мэдовой морды лица, рванулся так резко, что оторвал одну из своих лапок — но тем самым вдруг оказался на свободе и бросился убегать подальше от этого сумасшедшего.

— Фубля! Ты что творишь, Куки! — возмутился Касим, скривившись, — Это недостойно героя-утильмена, отчаянного авантюриста и гордого покорителя космоса! Прекрати быстро, я эту стойку уже три года не протирал, сюда только что не ссали… Подхватишь Космическую Чуму, где я тебе медбот нормальный щас возьму? Да и денег у тебя на него нет нихрена, все едино.

Мэд, не поднимая головы, повернул свое лицо в направлении Касима.

— Ага, герой! С катаной в жопе и без единого креда. А ты жмот и зануда! — укоризненно-жалостливо произнес Мэд, — Налить зажал, так хоть бы не гундел над ухом, и так башка взрывается, ты еще… Касипоша, ты вообще знаешь кто? Ты самый занудный бармен во всем Внутреннем Космосе… Нет, даже во всей галактике! Поэтому у тебя из клиентов только я, бомжара-алкашара, и вон тот барракан без лапки.

— Конечно, зануда! — гордо выпрямив грудь ответил Касим, — Меня даже прозвали «хиусский душнила». Слышал о таком? То-то же. Вот он я и есть. И потом еще буду, потому как еслиб не мое занудство, бар мой бы уже 100 лет как загнулся бы в этой дыре. Так что занудство — залог моего бессмертия в веках. И процветания моего бара.

— Чего, процветания?! Не смеши мои «Сталкеры»! Даже название у твоего бара дурацкое! «ХБЗ»! Да разве бары так называются? Ты посмотри, сколько поэтичных названий! А у тебя — «ХБЗ»! — подначивал Мэд, — Что это значит? «Хуй Бы Знал»? «Хочу Быть Знаменитым»? «Хиусская Большая Задница»? Сам даже не знаешь!

— Почему же, очень даже знаю, — рассудительно ответил Касим, не дав сбить себя с толку, — Это значит…

— Угостите даму? — его бесцеремонно прервал голос появившейся в небольшом помещении бара женщины.

Касим и Мэд посмотрели на нее — Касим с тем же кривым выражением лица, с которым только что смотрел на лизавшего стойку Мэда, а Куки так же укоряюще, но не специально, а потому что его голова все еще находилась в склоненном положении и смотрела вообще на весь мир крайне осуждающе.

Женщина выглядела неопрятно и грязно, хоть была хороша фигурой за счет каких-то прошлых бодификаций. Старый технический комбинезон, надетый на ней, был дырявым в некоторых местах — кажется намеренно, для красоты, ибо через дыры просвечивало голое тело с сетчатым нижним бельем, призванным по замыслу создателя дыр привлекать мужчин. Волосы были грязны, но уложены во что-то вроде прически. Макияж был вульгарным и дешевым, как и ее взгляд из-под полу-прикрытых век. Подобный взгляд Мэд Куки часто встречал здесь, в трущобах Хиуса — смесь усталой хладнокровной циничности и чисто животного желания выжить, сделать для этого все, что угодно. Сразу стало понятно, кто она такая и чем зарабатывает — как и многие подобные ей на Хиусе.

Вошедшая, не дожидаясь приглашения, присела рядом с Мэдом.

Проститутка слегка наклонилась к нему, чтобы он мог лицезреть в разрезе ее видавшего виды комбинезона открытую грудь, торчащую через сетку нижнего белья. Но кроме того, что женщина хотела показать, Куки заметил тусклый металл взрывного ошейника, охватывавшего ее шею.

«Псионик,» — сразу понял он.

После подавления даларанского восстания Веги, 4 года назад, участь всех псиоников в Новой Империи была незавидна. Все они стали гражданами второго сорта, обязанными постоянно носить специальные взрывные ошейники, блокирующие применение их способностей. Если бы кто-то из них осмелился применить свой дар — ему бы сразу снесло голову взрывом. В Терре с этим не церемонились. В новом мире псионикам было запрещено иметь личную собственность, запрещено покидать свои сектора, запрещено даже вести расчеты через комлинк — у них в ходу были только наличные. По сути, теперь это была отдельная каста, низведенная до состояния полу-рабов, хотя само явление рабства в Священной Империи официально отрицалось. Возможно, эта женщина в прошлом, до гражданской войны, зарабатывала хорошие деньги, жила достойно своего статуса и во многом превосходила простых смертных за счет своего дара. А теперь она вынуждена была шататься по космопорту, чтобы продать саму себя за любые деньги, чтобы тупо не помереть от голода или жажды.

Наклонившись к Мэду еще ниже, она произнесла томным, по ее мнению, голосом:

— Когда я возбуждаюсь, моя пизда пульсирует изнутри, — сказала она хрипло и через чур громко, так что услышал даже Касим, но ей, кажется, было абсолютно все равно.

Мэд слегка растерялся от таких заходов.

— А сейчас пульсирует?.. — задал он глупый вопрос, не понимая, что именно следует отвечать в подобной ситуации.

— А ты проверь, — произнесла проститутка тем же голосом, прижавшись к нему открытыми сиськами.

— Да у него кредов еще меньше, чем у тебя, красотка, — осадил женщину Касим, видя, что Мэд попал по полной, — Он сам может седня вечерком будет мне отрабатывать под стойкой, чего с него взять-то!

Проститутку как будто переключили. Без единого слова, сразу же потеряв интерес к происходящему, она выпрямилась и молча вышла.

— Симпатичное личико… — еще не совсем придя в себя, сказал Мэд, провожая уходящую женщину, цепляясь взглядом за мелькающее голое тело сквозь дыры комбинезона.

— Личико… Ебличико! Иногда ты ведешь себя как долбаный мачо, а как увидишь бабскую сиську, сразу в тряпку превращаешься. Ну как так можно, Куки? — сказал Касим поучительно, — Ты же мужик! Утильмен! Что с тобой не так? Где внутренний стержень твоего реактора?

— Касипоша, ты просто не понимаешь меня. И мою тонкую душевную организацию, — ответил Мэд, втихомолку возя языком по алкогольной лужице, пока Касим был отвлечен философскими нравоучениями, — И кроме того, бабы на мачо только и клюют.

— Клюют, но это не спасет тебя от внутренней катастрофы. Да и внешней тоже, — продолжил Касипоша, неодобрительным тоном, опять обратив внимание на неестественную близость лица Куки и грязной барной стойки, — Не успеешь оглянуться, и твоей жизни пиздец.

— А ей и так пиздец, не видишь, что ли? — отмахнулся Мэд.

— Видеть-то вижу, потому и говорю. Может хватит выебываться и пора взяться за ум? Мир и так летит в жопу, и ты туда же, с улыбкой суперзвезды на ебале и полным отчаянием внутри, — поднял палец вверх Касим.

— Хуясе, Касипоша, да ты моралист. И поэт, возможно. Но это не точно, — засмеялся Мэд, поморщившись от головной боли, — Так к чему вся эта лирика? Может, просто нальешь мне выпить? Трубы горят.

— Эта лирика только к тому, что ты, выебистый ублюдок, должен мне бабла еще за позавчера! И нет, выпить я тебе все так же не налью, потому что, пожалев сейчас твою наглую рожу, я завтра столкнусь той же самой ситуацией. И так до бесконечности, — отрезал Касим, — Раз ты неебаться философ у нас, послушай внимательно, что я тебе скажу.

Касим многозначительно посмотрел на Мэда.

— Ну, не томи, — скучающим тоном сказал Куки, — А то щас усну под твою лекцию.

— Вся суть в том, что так, как живешь ты — это не суть. У тебя только и интересов, что стянуть трусы с новой жопы и открыть новую бутыль с бухлом. Да я даже и не помню, когда видел тебя трезвым, ты всегда бухой или с похмелья, с очередных блядок. Но ты же сам понимаешь, что какими бы кружевными не были трусы и каким бы нажористым не было бухло — истинная суть в том, что под кружевами всегда жопа, а после бухалова неизбежно наступает похмелье, — серьезно сказал Касим, — Понимаешь, о чем я? Да все ты понимаешь, просто придуряешься.

— Толку-то от этого понимания. Жизнь пиздец какая бессмысленная, всегда была такой и будет. Остается только бухать и трахаться, чтобы как-то провести все это время до логического конца своего существования, — ответил Мэд тоскливо, — Ведь по сравнению со Вселенной, ни одна смертная женщина не сможет удовлетворить моей бездонной жажды истинной любви. Они могут дать только кратковременное удовлетворение низменной похоти, но пустота в душе остается. Всегда остается, и ее не заполнить ничем. Вот я и пытаюсь заткнуть ее всем, что под руку попадется, хоть и знаю, что все это бесполезно. Остается только как-то развлекать себя, а потом вечная темнота и нахуй.

— Вот. О чем я и говорю! Ты ищешь смысл бытия только в истинной любви, но её не существует в принципе — только в твоем воображении — так что и смысла тоже не стоит искать. Любовь это всего лишь химический механизм эволюции, направленный на выживание вида. Так что притуши форсаж, побереги горючку, — сказал Касим, — Сливаешь свою жизнь в парашу, а мог бы нормально летать. Ты же пилот, и корабль у тебя есть. И не трус, я тебя знаю, не застремаешься и в опасности. Креды бы лучше зарабатывал, чем бухать!

— Эх, Касипоша-Касипоша, никакой в тебе романтики! — ответил Мэд, — Собирать древний мусор, это что ли мое призвание?

— Да иди ты со своей романтикой! Романтика нынче — это абордажным ножом за углом и труп в токсичный слив, — ответил Касим, — Я тебе дело предложить хочу. Настоящее, не фуфло какое-то. Кредов поднимешь, с долгами расплатишься. Может в кои-то веки шлюху чистую снимешь, по крайней мере, без этого ошейника, чтоб он не взорвался во время процесса.

— А они и не взрываются, я проверял, — ответил прохладно Мэд, — Ну что там у тебя? Не очень-то я вообще-то и хочу. Но долги… Я же не совсем дерьмо, отдам честь по чести, раз случай подвернулся.

— Будем считать, что ты заинтересовался, — сказал Касим, подойдя ближе к Куки, — Мне тут слили инфу, что в Секторе Смерти обнаружили «реликт». Редкая фигня, говорят. Он появился там, где «Замок» Волчары-Предателя. Ну ты понял.

— Неа, нифига не понял, — ответил Мэд, пытаясь сообразить ситуацию и все еще борясь с похмельем, — В смысле, «появился»? Он, значит, не бесхозный? Кто-то на нем выпрыгнул к «Замку»? И второе, те, кто обнаружил — чего сами не забрали? Проблемы какие-то?

— Ага, проблемы. Пока ты вчера уделывался до состояния жидкой фиброзы, через комлинк по всем общим каналам Терры новости крутили. Какую-то пропаганду, мол, предатели убили Мудрого Камуи и сейчас скрываются в секторах Черной Звезды. Сам командующий Тесей возглавил операцию благородного отмщения. А это значит что? — объяснял Касим с умным видом, — А ровно то, что сейчас там лютый замес, даймонистов раскатывают в тонкий металлический лист. Все сектора Фэйда в огне, наверняка. Так что только полный шизоид сунется туда за «реликтом», каким бы он не был, хозным или без.

— На меня намекаешь? Я туда сунусь? — поднял бровь Мэд, — Впрочем, я согласен, похуй. Это даже интересно. Хоть какое-то разнообразие… Считай, соблазнил ты меня перспективой чистых проституток. Дай только горючки.

— Прибыль поделим 50/50, ты главное вернись живым и с «реликтом». Помогу толкнуть на черном рынке, есть у меня там знакомые… Пираты-не пираты, но сейчас это не так уж важно, правда? Сейчас такие времена настали, что мы все теперь как пираты, — ответил Касим удовлетворенно, — А за горючку не волнуйся, договорюсь, заправят хоть сейчас твой «Гарпун».

— Да я не про ту горючку, — покачал головой Мэд, жестом показывая на емкости с даларанским самогоном из кипира, стоящими за спиной бармена.

— Куки, ты никогда не поменяешься! — рассмеявшись, сказал Касим и подал ему одну из них.

Пролог 0.3

Таким вот незамысловатым образом, нахлеставшись касимовсого самогона — кстати отвратительно пахнущего каким-то пластиком, что конечно же не помешало Мэду его выжрать до последней кали — Куки и оказался в Секторе Смерти, один на один с потенциальным баснословным богатством. И страшным похмельем, грозящим доконать его еще до того счастливого момента, когда он все же получит это богатство на руки в полновесных кредах, а не так, жадно облизываясь на визоры и мечтая о лучшей жизни.

Безусловно, пребывание в секторе «Замка» в это время было крайне опасно, если действительно новости не врали относительно карательной операции Дивизиона С в секторах Фэйда. А то, что около «Замка» не терлась обычная толпа различного отребья, эту правдивость подтверждало. Но Мэд принял ответственное решение уделаться в сопли не по причине страха. Нет, ему большую часть своего трезвого существования жизнь представлялась весьма унылым представлением, и он вовсе не боялся ее потерять. Немного боялся, что это будет как-то особо отвратительно и больно, но это уже все было опционально, и опять же, по его разумению, можно было подкорректировать соразмерной дозой алкоголя. Как раз наоборот, Куки вновь бежал от бессмысленности и поэтому пил не переставая, ибо вынужденная трезвая осознанность бытия причиняла ему мучения.

И еще этот Касипоша!

Спасибо, конечно, ему за бухло и контракт — но его слова о невозможности истинной любви невероятно сильно задели Мэда, зацепив острым злым когтем нежную романтическую сердцевину души, хоть их разговор и был вроде как в шутку. Но Куки был на этом повернут, и сам осознавал это — но без этой идеи-фикс реальность для него вообще переставала быть нужной, и оставалось только пустить заряд бластера себе в голову, чтобы на том успокоиться навсегда. В глубине души, подсознательно, Мэд вдруг обнаружил, что в основном согласен с Касимом — и это осознание настолько испугало его, что он незамедлительно и напрочь залил все сомнения алкашкой, боясь, что они поглотят его и он даже не долетит до назначенного места. Страх бессмысленности и пустоты придуманных идеалов гораздо больше пугал его, чем страх оказаться под огнем флота Дивизиона С, что на фоне отсутствия истинной любви в этой реальности казалось вообще несущественным.

«Вселенная, ты ж только посмотри, какой я верный лапочка,» — подумал Мэд, подлетая ближе к «Космической Акуле» и стараясь пристыковаться к шлюзу, — «Чтож ты вечно выбираешь всяких мудаков, а не меня? Мне-то и надо всего немного. Ну то есть всего, всю тебя, и больше ничего. Честно говорю!..»

Замки магнитных захватов щелкнули, соединяя между собой шлюзы кораблей. Мэд Куки окинул мутным взглядом наружные визоры, убедившись, что он все еще один в пространстве сектора «Замка», по крайней мере, в досягаемости ближнего подлета никого нет — и отправился на выход. Замедленно, страдая и морщась от тошноты, он проверил герметичность скафандра, надел шлем и, вооружившись омни-инструментом и двумя бластерами, грустно вздохнул. Но вздох все же вышел не совсем грустным, как он планировал — а несколько даже радостным, и даже полным надежд. Мэд чувствовал, что Вселенная на этот раз выбрала именно его. Его! И пусть Касипоша нудит что хочет в своем задроченном «ХБЗ».

Полный предчувствий и рвотных позывов, Мэд открыл свой шлюз и начал возиться со шлюзом «Космической Акулы», пытаясь его вскрыть. Времени на взлом понадобилось не очень много, но внутри скафандра Куки основательно вспотел от усилий, как грыза. Забрало шлема запотело, сердце билось неровно, руки подрагивали — поминая матом Касима и его самогон, Куки все же проник внутрь «реликта».

Внутри его встретила кромешная тьма и неподвижная тишина.

С трудом справляясь с волнением, Мэд включил внешнее освещение скафандра и приготовил к бою бластеры, закинув омни-инструмент за спину — неизвестно, что могло ожидать его внутри. Учитывая внешний вид корабля, скорее всего, ничего кроме пустоты и трупов, но всякое бывало. В голове Куки всплыли мысли о «марсианских зомби», всяких кровожадных инопланетниках и прочей пакости.

Свет от скафандра осветил внутреннее пространство «Космической Акулы» — это был переходный коридор между шлюзом, рубкой и техотсеками, конструкционно стандартный, как и на всех человеческих кораблях. Пустота и мрак, ничего необычного. Мэд оттолкнулся от шлюза — гравитации внутри «реликта» не было — и вплыл внутрь заброшенного корабля. Кроме отсутствия гравитации, не было внутренней атмосферы, герметичности и соответственно освещения. Энергореакторы, судя по всему, сдохли, разрядились в ноль за столько-то лет дрейфа в космосе. Мэд попробовал активировать корабельный ИИ через свой комлинк, но он тоже не подавал признаков жизни.

Мэд Куки на несколько секунд завис в переходном коридорчике, решая, в какую сторону ему отправиться дальше. По уму, стоило пробраться в рубку, проверить ее на наличие пилота, то есть трупа пилота, и попробовать реанимировать ИИ. Но, с другой стороны, если реактор сдох, то сначала стоит его привести в рабочее состояние, или в крайнем случае запитать энергоконтуры со своего корабля, чтобы включить хоть какие-то системы «Космической Акулы».

Пока он так размышлял, ему послышалось, что со стороны грузотсека идет какой-то неясный, еле заметный шум.

«Какой еще нахуй шум?» — нахмурившись, подумал Мэд, — «В вакууме же звук не передается… Че за хрень?»

Он резко обернулся в ту сторону, настороженный, готовый палить из обоих бластеров в любой момент. От его разворота скафандром освещенная зона тоже переместилась — и тут Мэд увидел.

В техническом коридоре, ведущем в грузотсек, стояло существо. Размером с человека, внешне оно было как будто разделено на две части. Нижняя его часть была многоногой и паукообразной, напоминая конструкции модулей киборгов-невидимок, но нельзя было точно сказать, биологическая это часть или кибернетическая. Покрытая темным пластиком, возможно кожей, нижняя часть, со всеми этими лапками, сочленениями и брюшками смотрелась совершенно жутко и отвратительно. Верхняя же часть была полностью человекоподобной — выше пояса глазам Мэда предстал обнаженный стройный торс девушки, с гладкой белой кожей, утонченными чертами и прекрасным лицом, самым прекрасным, которое он когда-либо видел в жизни. Все в верхней форме было просто идеально, округлость бедер, форма грудей, черты лица, ласковый взгляд изумрудных глаз и мягкая улыбка приятных губ. В сочетании, верхняя и нижняя части существа, хоть и были абсолютно разными, не казались отдельными, наоборот, они гармонично переходили одна в другую, и переход этот был настолько незаметным, что казался совершенно естественным.

В первые же секунды увиденное настолько поразило и напугало Мэд Куки, что он не сразу среагировал — увидев это существо он испытал сильнейшую непередаваемую вспышку чувств, как взрыв, как будто залпом выпил самый необычный и крепкий коктейль в своей жизни, мгновенно давший по ему мозгам. Это была безумная смесь неведомого ужаса, доводящего до сердечных судорог… и внезапной, неконтролируемой похоти.

Похмелья как не бывало, Мэд Куки рефлекторно нажал на скобы бластеров — но выстрела не произошло.

— Румилион любит тебя! — раздался нежнейший голос внутри его шлема через его комлинк, и пальцы Мэда сами собой расслабились, не сделав достаточного усилия, чтобы дожать бластеры до срабатывания. — Румилион так сильно любит тебя!

А потом наступила полнейшая пустота.

От звука этого голоса все мысли в голове Куки как будто вшибло, и он просто плыл в пространственном нигде, потеряв всякие ощущения, и видел перед собой только безумно ласковое движение прекрасных губ на бледном идеальном лице, беззвучно произносящих самые важные в его жизни слова.

Больше не было ничего.

— Румилион так ждала тебя, любимый! — паукообразное существо медленно подплыло к Мэду, опустившему свои руки с оружием. — Так ждала, так ждала, все эти сотни лет!..

Человеческие руки и паучьи лапы обнимали и трогали Куки всего со всех сторон, неземное лицо существа приблизилось вплотную к его шлему — напротив его собственных глаз оказались бездонные зеленые омуты глаз, в которых он совершенно и безвозвратно утонул. От этих объятий, от этой близости, которую Мэд чувствовал даже через скафандр, и от этого прекраснейшего взгляда, Куки весь затрепетал. Больше ничего не имело значения — ни разлетающиеся в невесомости бластеры, которые он выпустил из рук, ни эта «Космическая Акула», сколько бы она ни стоила, ни далекий Касим — кто это вообще такой? — что бы он ни говорил.

— А ты… Ты любишь Румилион? — спросило существо все тем же невероятно ласковым голосом.

— Кончено да! Конечно люблю! — зашептал Мэд пересохшим ртом. — Люблю!.. Любою!!

Это была она! Та, что он всегда искал! И вот, наконец, сквозь годы всех этих бессмысленных мучений, сквозь всю эту пошлость ненужной жизни он нашел ее — это была истинная любовь! Это была сама Вселенная, и она была полностью его!

Переполненный счастьем, Мэд рыдал, слезы катились по его опухшему лицу, но он совершенно не замечал этого. Внутри он весь дрожал, полностью поглощенный нестерпимым желанием прямо здесь и сейчас предаться безумному сексу с этим существом, сбросив с себя скафандр, забыв о разгерметизации, и одновременно причинить ей боль, что тоже бы доставило высшее наслаждение Мэду — и он был уверен, самой Румилион.

— Забери меня домой, любимый! — сказало существо, — Румилион хочет домой. Румилион скучала в пустоте, без твоей любви… Но теперь все в порядке. Ты такой сильный, такой смелый… Такой агрессивный, такой жестокий… Возьми меня полностью! Румилион так тебя любит!

Огонь внезапной близости сразу же отступил на задний план, неоспоримым приоритетом стало выполнение желания Румилион. Она сказала «домой» — значит, домой. Крепко обняв существо, намеренно слишком сильно, Мэд Куки, не выпуская его ни на секунду, как под гипнозом наведенного пси-дрима, поплыл к себе на корабль, забыв о прежней цели. Иных мыслей в его голове вообще больше не было, он хотел только одного — исполнять желания Румилион. И ее саму, до безумия. Сначала ее желания, потом ее саму. Именно так. Ибо Румилион отныне и навсегда стала его Вселенной.

Вскоре его «Гарпун» отстыковался от древней «Космической Акулы», бросив ее дальше одиноко дрейфовать в пространстве, и полетел к прыжковой точке. Этот «реликт» больше не представлял для Мэда никакой ценности, настоящее сокровище было у него на борту, в его объятьях. Куки возвращался на Хиус-1, домой, и с ним была его Вселенная, его истинная любовь, его прекрасная Румилион.

И он, впервые в жизни, был совершенно, абсолютно счастлив.

Часть 1.1 Только война

— Вот только не надо делать вид, что ты напрочь в астрале, бро, — сказал насмешливый голос, на который Алекс Дарк не обратил внимания, продолжая сидеть в медитативной позе на грязном полу.

Хотя эта внешняя невозмутимость давалась ему с большим трудом, внутренне он был слишком на взводе — этому способствовала сама ситуация, в которой оказался он, да и вся остальная «Спарта».

Бой с карательным корпусом «судей» за Город Свободы кончился примерно 2 недели назад — это сражение, хоть и было гораздо меньше по размаху, чем Великая Битва за Корвус, но не менее ожесточенным. «Судьи» под предводительством командующего Тесея пришли не просто отомстить мятежникам Зиро за смерть Мудрого Камуи, они намеревались полностью уничтожить восставших, всех до последнего, и заодно даймонистов вместе с их колонией, считая их пособниками мятежа и вообще предателями человеческой расы. Неизвестно, чем бы кончилась эта беспощадная битва, если бы не вмешательство элит — опять элиты, как и на Коре! — прекративших сражение. Архимаг, вождь даймонистов, принял условия перемирия, не торгуясь, поскольку выбора у него не оставалось — в слишком уж тяжелом положении оказались его люди. Но даже с перемирием, оказалось, что потери были непомерно велики, а сам Город Свободы был фактически превращен в руины. Силы последователей секты Могучего Волчары отступили, смирившись со своей участью и отдали свои сектора под контроль Новой Империи, вынужденно позволив терранам захватить свою колонию и распоряжаться здесь на правах сильнейшего.

Выжившие «спартанцы» отошли вместе с даймонистами, не имея в тот момент сил для продолжения боя против превосходящего противника, получившего подкрепление со стороны элит. В какой-то мере, навязанное элитами перемирие и возможность дать отойти остаткам сил даймонистов и «Спарты», выглядело благородным, но на самом деле таковым не являлось. Терранам нужен был Город Свободы, точнее древние технологии, кропотливо собранные и восстановленные техноискателями сектры Даймона Вульфа. Продолжив битву на уничтожение, Священная Империя лишилась бы их, а этого элиты точно не хотели. Удовлетворившись признанием поражения противников, Терра принялась беззастенчиво разграблять все, что осталось от Города Свободы, но самих даймонистов пока не трогала. В будущем не было ясности, как терране намеревались поступить с ними — и это накаляло обстановку.

Судя по всему, будущее Черной Звезды зависело от того, кто будет в тот момент командовать силами захватчиков. Но кто именно это будет — было не до конца ясно. Ходили слухи, что командующий Тесей погиб в бою, когда «Коперник» расстрелял прототипом ионной пушки его флагман, и теперь за главного его бывший заместитель, капитан «судей» Ганеша, возможно будущий новый командующий Дивизиона С. Но так это или не так, точно выяснить пока не удалось. Командующий Тесей с его бескомпромиссными методами наверняка бы не пожалел даймонистов, но как поступит Ганеша? Если вообще он теперь главный. Сплошная неизвестность.

Выжившие воины «Спарты» скрылись в катакомбах Города Свободы, чтобы до поры не провоцировать терран, и имели связь с поверхностью только через Архимага и его киборгов, аккуратно сливавших им информацию о происходящем в разрушенном городе. И еще через Шутняру, удачно сумевшему затесаться в число «добровольных» помощников новой власти. Царь Кэп дал приказ «Спарте» залечь на дно и не отсвечивать некоторое время, но быть готовым к ответному удару по Терре в любой момент — он вовсе не смирился с исходом битвы, и только ждал подходящего случая, чтобы отомстить.

Его боевой настрой соответствовал настрою других «спартанцев», а так же некоторых даймонистов, присоединившихся к ним и жаждущих отплатить терранам за свою разрушенную колонию и убитых людей. Что касалось самого Алекса, то он не просто хотел отомстить, он был в бешенстве, с трудом сдерживаясь все это время. Разозленный на себя самого из-за того, что опять опоздал и не смог спасти своего секутора Майсу, в одиночку защищавшую детей Шамана от терран и погибшую в неравном бою — Дарк не находил себе места, все его мысли сводились только к войне. Но, дисциплинированно подчиняясь приказу царя, он держал себя в руках, надеясь, что у Кэпа действительно есть конкретный план и скоро «Спарта» сможет снова сразиться с врагами. А до тех пор Алекс копил в себе мрачную, безжалостную решимость, закаляя ее как смертоносное лезвие катаны в обжигающе-холодном горниле своей ненависти.

Чтобы не метаться бесцельно, как кошкадемон в клетке, Дарк нашел себе отвлекающее занятие в том, что пытался разобраться в себе, точнее в тех пророческих видениях, что дали ему харгонские ящеры-отшельники с заброшенного каменного мирка в глубине Внешнего Космоса. Все равно, в катакомбах, где «Спарта» находилась уже почти полмесяца, заняться было особо нечем — а пустое ожидание выматывало, медленно сжигало изнутри. Древние люди вели здесь какие-то раскопки, или добычу, или еще что-то, может быть планировали углублять колонию — в общем, зарылись довольно глубоко в кору Хая. Смысл и цель их деятельности как обычно забылась с веками, а брошенное древнее оборудование давно вышло из строя, превратившись в ржавый бесполезный хлам. Но сами катакомбы остались. Во времена старого порядка, когда в Черной Звезде заправляли пираты, а город-порт носил название Бездны, в этих древних тоннелях не обитало никого, кроме всяких опущенцев, выброшенных на задворки жизни, беглых рабов и мутантов. Потом, после Безумного Такэси, во время гражданской войны и смуты, в тоннелях осели разные пиратские группировки, выдавленные с поверхности набиравшими силу даймонистами. Но за 4 года со всеми нелегалами было покончено, сам город был переименован в Свободу, работорговле пришел конец, мутанты и социальные отбросы были ассимилированы в новое общество — а сами древние тоннели отныне использовались как технические помещения и склады. Теперь же, после захвата сектора Черной Звезды терранами, катакомбы стали довольно надежным убежищем для противников нового режима. Ведь у имперцев не было никакого желания и возможностей разбираться с повстанцами, потому что катакомбы были достаточно глубоки и запутанны, чтобы тратить время и ресурсы на поиски и уничтожение мелких партизанских групп, когда они спешили с разграблением гораздо боле привлекательных частей Города Свободы. А чтобы не провоцировать «судей» раньше времени, «спартанцы» вели себя как можно тише, незаметно готовясь к решающей контратаке.

Ожидая приказа к действиям от царя, «спартанцы» старались занимать свободное время какой-то полезной деятельностью — сжигаемый злостью, Алекс Дарк не придумал ничего лучше, как попытаться проникнуть в тайну своих непонятных видений, и тем отвлечься от полыхающей в нем ненависти. Он чувствовал, что в этом всем есть что-то очень важное не только для него лично, но и как будто для всех людей в целом. Повстречавшись с неубиваемой Белой Смертью, он сначала было подумал, что харгоны внушали ему именно про это в своих странных посланиях через обломок кристалла… Но потом, вернувшись во Внутренний Космос и увидев детей-полукровок Шамана, и услышав про его пророчества, Алексом овладела уверенность, что ящеры говорили про другое, а все эти события взаимосвязаны между собой каким-то образом. Оставалось понять, каким именно.

Поскольку путешествия в пространстве Алекс Дарк в данной ситуации не мог совершить, оставалось только путешествовать внутри собственного сознания. Уединившись в одном из тупиковых ответвлений катакомб, он отгородился от остального мира ржавым металлическим листом и там проводил свое время, сидя в медитативной позе, подражая ящерам-отшельникам с каменного мира. Предполагая, что его способности на контакт с коллективным разумом харгонов улучшались в те моменты, когда он подавлял свое эго, отбрасывая внутренний диалог и погружаясь в мысленную пустоту — Алекс пытался этого и достичь, сосредоточившись на пустоте и безмыслии, чтобы тем самым активировать «канал связи» с черным солнцем Лимбоса.

Но сосредоточиться все никак не получалось.

— Бро, я же вижу, что ты только сидишь с прикрытыми глазками и больше нихренашечки, — язвительно повторил Рэйвин, дополнительно сбивая Алекса, — Идея конечно здравая, зафигачить контакт через «нарг», раз не получилось в реале Лимбос найти. Но судя по твоему бешеному состоянию, у тебя и сейчас не получится. Медитация — это же когда полное спокойствие, я правильно понимаю? А ты чего? Сидишь, раскалился как ствол бластера после стрельбы. Какое тут нафиг спокойствие.

Дарк открыл глаза, раздраженно посмотрев на призрак своего мертвого друга. Как и раньше, Рэйвин парил над полом, не касаясь его, и даже нижняя часть его ног размывалась и исчезала. Его закатившиеся глаза таращились белками в никуда, из перерезанного «каранаргом» горла кровь заливала белый штурмовой скафандр «судей».

— Хрен с тобой, ты прав — не идет, — сказал Алекс, поднимаясь, — Но раз ты такой умный, может ты меня просветишь насчет всей этой фигни с ящерами? Я хоть уже наполовину превратился в одного из них, а до сих пор не пойму, каких геночервей им от меня было надо. И что за видения в этом куске «резирагха» они мне заряжали.

— Какие еще ящеры, бро? — недоуменно спросил Рэйвин, — Ты про что вообще?

— Ну как про что, на том камне, где горячая звезда была. Или ты не знаешь? Ты же там был вроде, сам говорил, когда меня с Суоней и Хелом искали, — ответил Алекс, — Или с тобой харгоны тоже не общались, как и со мной по началу?

— Ага, был там, — подтвердил Рэйвин, — Да только твоих харгонов там не было. Ну то есть, живых не было. Были какие-то древние скелеты, но им хрен знает сколько лет там уже, в тамошней атмосфере они и миллион поколений могли валяться… Живых точно не было. Зуб даю, бро.

— Эй, погоди-ка! Зачем мне твой призрачный зуб… — Алекс задумался, хмурясь, — А я тогда с кем там все время торчал? С кем я говорил? Опять что ли кукуха отъехала? Задолбало это все, честное слово. Нихрена не понятно, и чувствую, что какая-то жопа наступает, или уже наступила. Стремные дела, бесит!

— Да ты не злись, бро. Это же обычная фигня с Пожирателем. Ничего не понятно и кругом жопа. Нам ли с тобой привыкать, а? — подбодрил Рэйвин. — Прорвемся!

— Мне-то не привыкать, а вот ты почему меня кинул? — немного наехал на него Дарк в ответ, — Если бы ты со мной остался, я бы может тогда все сообразил. А теперь туда уже не вернуться, ничего не проверить.

— В смысле, бросил? Ты офигел что ли, бро? Я-то всегда с тобой был, просто ты меня не видел, зафокусился на своих поисках исцеления от «харгонского проклятья», а все остальное по борту, — справедливо возмутился призрак Рэйвина, — Ты же отлично знаешь, что чем больше ты залипаешь на бытие субъективного существования, тем ты больше отдаляешься от Темного Бога. А он такую фигню пиздец как не любит. Вот и перестаешь видеть, как надо.

— Ладно, зря быканул, получается, — сдал Алекс, — Ты не обижайся, друг. Это я больше на себя злюсь. Сам же бросил «Спарту» на все эти годы, всякой хренью страдал, а толку никакого… Хел погиб, Майса погибла. Скорей бы Кэп отправил нас в бой, отомщу за них терранским ублюдкам!.. А пока что надо как-то умерить свой пыл, проникнуть в суть всей этой ерунды с ящерами, кристаллом и детьми.

— Дети прикольные! Особенно та девчонка, Ириска. Сообразительная, смешная такая, — сказал Рэйвин, улыбнувшись перекошенным предсмертной судорогой ртом, — Я думаю, тебе стоит с ней поплотнее пообщаться. Не зря она меня может видеть, и с кристаллом умеет обращаться. Да все дети очень способные. Кто бы этот Шаман не был, но он явно не просто так всю эту многоходовочку замутил. Пророк как-никак!

— Пророк-то пророк, но что-то я с этими пророчествами все никак не пойму. Взять того же Такэси, чтоб его Пожиратель в аду вечно жарил, ну он же типа все предвидеть должен был? Вроде как сильнейший на тот момент псионик-пророк среди элит и вообще всех людей. Он что, не все до конца видел? Или как-то размыто? Как у них вся эта фигня работает? — размышлял Алекс, — А если видел все четко, то получается временной парадокс. Типа он мог предотвратить будущее, но как тогда оно будущее, если оно уже не будущее… Бляяя! У меня от всего этого башка кругом.

— Согласен, бро. Мутная фигня с этими пророками, — кивнул Рэйвин, — У меня была капелька подобного дара при жизни, ну ты помнишь, но это было не больше, чем предчувствие. Вспышками. Иногда вот понимаешь — будет жопа. А что жопа, где жопа и почему жопа, не ясно. Так оно и работало, в общем, бесполезно почти, только нервы лишние тратились. А как у этих было — в душе не представляю.

— Просто получается, что либо пророки не ясно видят, но судьбу невозможно изменить — либо видят как надо, н тогда судьба вариативна, — продолжал Алекс, — Второе я как-то не очень понимаю, знаешь ли. Да и Долорес говорила, что вселенная полностью детерминантна, а я ей верю больше, чем себе… По итогу, склоняюсь к мысли, что пророки, являясь все же людьми, хоть и с псионными способностями, пропускают дар через свой несовершенный человеческий разум и тем самым искажают всю фигню, накладывая на свои воспоминания и восприятие. Аналогично, как у меня с Пожирателем, раз уж он по сути своего рода «технический» вариант псионики — теряю связь, когда погружаюсь в человеческое. Так и у них, может? Или не так?.. Короче понятно, что нихрена не понятно.

— Во-во, бро, полная хрень и есть! Но, кажется, прямо сейчас мы всю ее никак не решим, — согласился Рэйвин, — Если через медитацию ты слишком злой, чтобы войти в Лимбос, остается только один выход…

Какой такой выход остается — призрак его друга не успел договорить. В металлический лист, служивший Алексу дверью, кто-то гулко заколотил, и Рэйвин исчез, как почти всегда при появлении посторонних. Дарк, нервно вздохнув, подошел к ржавому куску металла и отодвинул его в сторону, впуская того, кто так настойчиво ломился снаружи.

На пороге стояла Суон, и она была пьяна.

Часть 1.2 Только война

Суон стукнула кулаком по воздуху, не заметив, что дверной лист уже отодвинут в сторону.

— Алекс, открывай, твою галактику!.. — требовательно и громко произнесла она, завалившись по инерции вслед за кулаком, ударившим в пустоту, вместо двери.

Алекс удержал ее за плечи, не дав упасть.

— Уже, Суон, — сказал он, непроизвольно улыбаясь, кажется, он первый раз видел ее в таком состоянии, и это ему показалось милым.

— А, Дарки… Привет! — сказала Суон, слегка отстраняясь, назвав его так, как обычно называл Хел.

— Привет, привет, проходи, — ответил Алекс, по этому ее обращению догадавшись, о чем, точнее о ком, она думает.

Суон окинула взглядом его скромное убежище и, заметив старое пилотское кресло, одиноко пылившееся в углу, шатающейся, но решительной походкой подошла к нему и плюхнулась с размаху, закинув ноги на стоящий рядом ржавый буровой механизм. Кошкадемон Сметанка, никогда не покидавшая свою хозяйку, с гордым видом вошла следом, важно вышагивая мохнатыми лапками и запрыгнула на спинку кресла, загадочно сверкая на Алекса большущими красными глазищами. Суон отхлебнула из пластиковой бутыли, что принесла с собой.

— Ну и дерьмо, это пойло… — задумчиво сказала она и протянула Дарку, — Будешь?

— Давай, — сказал он, приняв из ее рук емкость и сделав глоток, — Действительно, дерьмо. Где раздобыла?

— Дерьмо… Жизнь вообще дерьмо, Дарки, — ответила Суон, неопределенно махнув рукой, — Старые запасы. Еще Сен дарил…

Она замолчала, не закончив фразу, и как-то отрешенно посмотрела на Алекса. Но ему и не надо было продолжать, он понял ее и без слов — не зря она вспомнила Сена, и косвенно Хела…

— Воин Суон, я думал у тебя моральная броня, как у «Звездного Демона» и ничто не может поколебать твой «спартанский» дух, — сказал Алекс намеренно бодро, стараясь тем самым поддержать ее, — Но кажется, история сделала полный оборот. На Омау ты вселяла в меня решимость своими словами, теперь моя очередь.

— Да уж, ирония у судьбы такая же дерьмовая, как и это пойло… кстати, дай-ка сюда бутыль, а то зажал, понимаешь!.. — Алекс вернул ей алкоголь, и она тут же приложилась к горлышку, поморщившись, — Не думала, что смерть Хела меня так сильно заденет… Знаешь, если я всегда контролирую свои эмоции, то это не значит, что внутри я ничего не чувствую… Проклятая «судейская» привычка. Дисциплина, все дела… Въелась в мою кровь, эта хуйня… заебаная, как сказал бы Сен.

Дарк коротко усмехнулся, услышав мат от Суон — неумелый, но зато от души.

— Понимаю, — сказал Алекс, и потом еще, помедлив, — Ты такая же, как я. Так что понимаю… Ты же понимаешь, что я понимаю тебя, как никто другой?

— А то… Понимаю, Дарки… Понимаю… Вот я и приперлась к тебе… — сказала Суон, поднимая бутыль наподобие тоста, — Мы с тобой одинаковые. Ты и я, столько дерьма, столько крови повидали… Посмотри на меня, я вся уже рассыпаюсь… Снова похоже на тебя, не правда ли, с твоим «харгонским проклятьем»? Смешно… Судьба играет с нами… Но мы хуй сдадимся, верно? Мы же не сдадимся, а, Дарки?..

— Конечно не сдадимся! Как и всегда. Не будет такого, чтобы «спартанец» отступил перед судьбой! — уверенно сказал Алекс, пытаясь подобрать подходящие слова, — Ты просто устала.

— Это не просто усталость… — мотнула головой Суон, — Кажется, это предел… «Амброзия» в моей крови кончается… Моего дара больше нет…

Алекс посмотрел на нее, и тоскливое, щемящее чувство охватило его грудь. Суон выглядела постаревшей и действительно усталой. Получив в Битве Судного Дня дозу «Амброзии», она получила новые псионные способности и дар продленной жизни, но очевидно, что сейчас все это подходило к концу. Никто не знал, насколько должно было хватить одной дозы, говорили, что элиты постоянно употребляли это вещество, для сохранения своей силы и бессмертия. Битва Судного Дня произошла 91 год назад, следовательно, Суон было точно больше 100 лет — огромный возраст по меркам Внутренних Систем. Суон казалась для них чем-то вроде бессмертной, или почти одной из них. В современном мире с ускоренным взрослением, низким уровнем жизни, всеобщей технической и социальной деградацией, обычные люди редко доживали до 30. Самому Алексу сейчас было 17 лет, а например «молодому» царю Кэпу — 12. И это было нормально, в этом возрасте не только они, но и многие другие современные люди уже состояли в флотах и не один раз принимали участие в сражениях, убивали, и умирали сами. Таков был современный мир. В возрасте 8 лет по стандартному циклу, человек считался взрослым, получая положенный пак скиллмодов и бодификаторов — первые давали ему все необходимые навыки, создавая прямо в мозгу нужные нейронные связи и закачивая нужную информацию на рефлекторном уровне, вторые изменяли структуру органов и вообще всего тела, согласно предполагаемой деятельности. Приняв эти вещества, меньше чем за день подросток превращался во взрослого члена социума, пригодного к выполнению нужной работы. Раньше эти паки получали абсолютно все, с этим не было проблем — но теперь, после гражданской войны, большинство производственных цепочек рухнуло, и стандартные бодифицирующие вещества, теперь называемые «банками», можно было достать только с большим трудом и по большой цене. Новые поколения людей вынуждены были взрослеть согласно своей биологической природе и обучаться на своем личном опыте, что было непривычно и звучало неприемлемо еще каких-нибудь 5 лет назад, а сейчас стало суровой обыденностью, которая только еще больше усложняла и ухудшала жизнь.

Иное дело было с «Амброзией». Благодаря этому чудесному веществу появлялись и существовали элиты, и даже раньше просто так его было не получить. Позорная тайна его необычности открылась благодаря Безумному Такэси — как выяснилось, «Амброзию» делали из живых людей в древних биореакторах городов-эдемов. Алекс не знал, почему именно из живых, но осознание себя как кормового скота для горстки бессмертных из высшей касты, возмутило его, как и большинство простых людей — что, собственно, и послужило искрой для глобального социального взрыва, обрушившего старый порядок. После всех перемен, что случились за 4 с лишним года после Битвы за Кор, «Амброзию» стало достать практически нереально. Ее и раньше могли получить только элиты, ну может, еще как-то на черном рынке в Черной Звезде можно было попробовать найти — но это было очень рисковым и стоило сказочно дорого… А теперь так и говорить было не о чем. Оба оставшихся города-эдема, Санктус и Доминус, находились в пределах Белой Звезды, подконтрольной жесткой тирании Новой Терры — даже теоретически, сложно было представить, как можно было бы теперь заполучить это вещество. Что «Амброзию» еще производят — в этом Алекс был уверен, не смотря на громогласную пропаганду Священной Империи, что со старой порочной практикой покончено. Дарк не сомневался, что ради собственного благополучия и сохранения полубожественной власти, элиты продолжают делать это без зазрения совести, просто не афишируют.

В любом случае, о новой дозе «Амброзии» не следовало даже и мечтать. Ее было достать несоизмеримо сложнее, чем даже дозу священного гурхорского напитка с «наргом». И в этом была большая проблема — Суон потратила слишком много своих псионных сил, вытаскивая полумертвых «спартанцев» с «Коперника», буквально выцарапывая их с того света. Отдав всю себя для спасения своих товарищей, она достигла предела. В тот день, если бы Суон не надорвалась, спасая их, возможно очень мало кто из «спартанцев» с «Коперника» смог бы выжить. Или вообще никто. В тот день Суон превысила предел человеческих возможностей. Но из-за этого теперь ее дар исчез, безвозвратно истощился и больше не восстанавливался, да и тело начало стремительно сдавать. Нет, внешне она выглядела еще ничего, но разница была заметна. Честно говоря, Алекс боялся, что изменения теперь пойдут слишком быстро, как у него с «харгонским проклятьем» и Суон будет так же плохо, как ему тогда, а может даже она скоро совсем умрет… Он ничего не знал об этих делах с «Амброзией», да и никто не знал, кроме элит. Оставалось только принять происходящее — но Дарк твердо про себя решил, что если будет хоть малейшая возможность достать дозу этого волшебного и ужасного вещества, он обязательно сделает это, чтобы помочь Суон.

— Нет сомнений, что даже сейчас, ты — надежное оружие «Спарты»! — с твердой уверенностью в голосе сказал Алекс, искренне сочувствуя Суон, — Так же как и я, предпочтешь сражаться до конца, я знаю это! Даже если наши с тобой тела предадут нас.

— АУХ, Дарки!.. — подняла кулак в воздух Суон, — Хоть мы с тобой и разваливаемся на ходу… Но!.. Мы еще можем оторвать башку любому сраному элите!.. Ты и я!..

— Слушай, Суон, все хотел спросить тебя, — сказал Алекс, переводя тему, — А правда что ли, когда вы прилетели на тот каменный мирок, ну там, во Внешнем Космосе, все харгоны были мертвы?

— Какой мирок?.. А!.. мирок… — Суон не сразу переключилась, выпитое уже прилично действовало на нее, — Ты про тех мумий ящуров?.. Ну да, мертвее не бывает… Скелеты одни, шестилапые… Мильон лет там, наверное, уже сидели, типа как в медитации… Так замедитировали, что аж померли…

— Странная фигня. А я почему-то думал, что это они вам подсказали, где меня искать, — задумчиво приговорил Алекс, — Значит, все-таки мертвые… Рэйвин был прав, Пожиратель всегда был со мной, это я нихрена не видел. И с другой стороны — тогда вообще вопрос, что из моего странствия во Внешнем Космосе было реальным, а что видениями, посланными Темным Богом?.. Может, вообще все харгонские миры были мертвы, а я только и таскался по трупам исчезнувшей цивилизации? Теперь я с этой фигней вообще ничего не понимаю.

— Не-не, точняк дохлые ящуры… Дохлее не бывает… — подтвердила Суон, — А нашла тебя Ириска… Бедное дитя… все эти дети… Постоянно думаю про них… Зачем их Шаман такими сделал?.. Они ж пока мелкие, не понимают ничего… А по сути, и не люди, и не гуки… Нет им места в нашем мире…

— А где они, кстати? Вечно ходят за тобой, не хуже Сметанки. Называют тебя «мамой», сам слышал, — улыбнулся Алекс, — Кажется, все дети и животные просто обожают тебя.

— Ага, называют… Они хорошие, хоть и несчастные… Жалко их… — грустно подтвердила Суон, — Сейчас они с Адафосом… Любят играть с ним, подружились… Кстати, называют его «братик»… Думаю, это не спроста, такая тяга к родственным связям… Они очень дружные… Шаман специально в них это свойство заложил или что?.. Что он хотел от этих малышей?.. Сделать из них что-то типа оружия?.. Какой-то инструмент для его целей?.. Ты хоть мне скажи…

— Думаю, у него был конкретный план насчет них. Точно был. Он же пророк, а пророки просто так ничего не делают. Вот только какой? — проговорил Алекс, размышляя, — Чего он хотел добиться в итоге, получив этих мутантов? Тоже все время думаю про это.

— Знаешь, Дарки… Когда я там увидела их… Мертвых детишек… как с ними обошлись эти чертовы гуки… — приговорила Суон, погрустнев, вспоминая прошлое, — Мы с Хелей поэтому и отправились искать тебя… Ты же у нас спец по этим гуковским делам… Шаман что-то задумал плохое, это точно… «Спарта» в этом замешана, и ты… И знаешь, Дарки, хоть Майса и приговорила его в итоге, мне кажется, у него все равно все получилось… Как он хотел… Как с Такэси, хоть тот и сдох, а вышло по его плану… У них, всевидящих тварей, всегда выходит по-ихнему… Ненавижу пророков!..

— Меня тоже преследует ощущение, что выйдет все согласно судьбе, которую они там себе видели. Даже насчет Такэси я не уверен, что он не предвидел всего, что произошло, включая свою смерть. Ну то есть намеренно подвел к тому, или типа того, не могу точно сформулировать… Ну типа какая-то конечная цель все равно была, которую мы ни тогда, ни сейчас еще толком не осознали. Та же фигня с Шаманом. Мне харгоны… То есть Пожиратель показывал что-то насчет смертельной угрозы для всех людей, и дети говорили о том же, и говорили еще, что Шаман предсказывал мое возвращение. Слишком многое совпадает. Дети точно зачем-то нужны, хоть мы пока и не знаем, зачем, — хмурясь, Алекс заходил по комнате, рассуждая вслух, — Вот смотри, что мы сейчас имеем — эти дети, они созданы при смешении генома двух рас, что естественным путем невозможно. Но возможно было с помощью биореакторов павшего Корвуса, которые Шаман смог активировать. Это смешение рас имеет определенный смысл — и этот смысл в том, что дети в свою кровь получили сразу оба священных вещества обоих рас, человеческую «Амброзию» и харгонский «нарг». Воздействие «нарга» на человеческий организм уже примерно известно, насчет сочетания организма гурхоров и «Амброзии» — вопрос. Для них это мерзость, противная воле Темного Бога, не думаю, что кто-то из них смог достать, а главное захотеть применить на себя это вещество. Но если бы так и случилось вдруг, думаю ничего бы не произошло. Во-первых, гурхорская живучесть переварила бы любой эффект от «Амброзии», и гукам бы не было вреда от нее. Но и пользы тоже. Потому что, во-вторых, это разные вещи, «нарг» и «Амброзия». «Нарг» — это нано-машины, им пофиг, что перестраивать, они бесконечно и тупо выполняют ту программу, которую в них заложили их создатели с небольшой вариативностью по обстоятельствам. А вот «Амброзия» — это чисто биотическое вещество, основанное на геноме человека и применимое только к человеческой расе, для гурхоров это чужеродный белок… или что там в нем, то есть просто не совместимо. Ну и применительно к детям Шамана. Получается, их человеческая часть принимает «Амброзию», а гурхорская часть — «нарг», причем «нарг» действует не так односторонне, как отдельно для гуков или отдельно для людей… Хммм, по сути, это как харгоны на минималках, интересно — только щас подумал об этом. А вот характерных для человеческих элит псионных способностей я в них не увидел, но «Амброзия» точно ускоряет их физическое развитие — заметь, они выглядят сейчас лет на 6, когда созданы были всего 3 года назад — и очевидно усиливает псионику «нарга», как бы дополняя ее. Может еще что-то есть, что я пока не заметил, или что они сами еще не могут использовать, они все же дети, и сами себя еще полностью не понимают… В итоге, мы получаем нечто совершенно новое на псионном уровне. Даже представить не могу, на что они будут способны, когда вырастут и овладеют всей своей силой. По крайней мере, уже сейчас они справились с «живым» «Отцом-резирагхом», чего не могут даже сильнейшие из ганрархов. Первосвященники гурхоров конечно могут встраивать в свои «ташхаармы» кристаллы, но это более мелкие сателлиты, которые по сути только резонаторы для большого. Сердцем стаи является «Отец», и пока он жив, его псионная мощь слишком велика, чтобы с ним могли совладать гурхоры. Я только один такой у них видел — и он был мертв, служил им чем-то вроде большого храма с выдолбленными внутри проходами и залами. Так, только убив его, они смогли его захватить. А дети — нет. Они смогли управлять «живым». Не совсем понимаю, зачем это было самому Шаману нужно. Не для того же, чтобы просто выскочить посреди битвы, жахнуть на несколько минут болевым полем и помереть от клинка Майсы? Очевидно, что нет. Ему нужно было, получается, притащить в одно место и детей, и «живой» «Отец-резирагх». Ну вот притащил, и что?.. Тут у меня затык. Вроде как по его плану должен появиться я и потом еще что-то должен сделать со всем этим, но я не знаю, что… И еще я тут подумал, окажись дети все вместе с «живым» «Отцом-резирагхом» тогда на Омау, они смогли бы отбить Белую Смерть? Как ты думаешь, Суон? Суон?..

Но Суон не ответила, она уже спала, возможно не дослушав его речь даже до середины. Алекс подошел к ней, заботливо укрыл курткой от своего комбинезона, и подобрал выпавшую из ее рук недопитую бутыль, поставив рядом с креслом. Сметанка перебралась со спинки кресла к хозяйке в ноги, и там свернулась клубочком, охраняя ее.

— Дарк, это Кэп, — сработал комлинк, — прямо сейчас собираем «архонов», приходи в верхний коридор, там где большой бур, ну ты понял.

— Понял, Кэп, сейчас буду, — ответил Алекс.

— Суон с тобой? — спросил Кэп, — Что-то не могу связаться с ней.

— Суон да, со мной… — он оглянулся на безмятежно спящую «спартанку», — Он не сможет прийти. С ней все в порядке, просто ей надо немного отдохнуть.

— Окей, понял. Она заслужила отдых больше, чем мы все вместе взятые, — ответил Кэп, — Приходи ты, потом ей передашь, чего решим.

— Иду, — сказал Алекс, направляясь к двери, напоследок обернулся на Суон, — Сметанка, ты за старшего.

— Мррау, — тихонько муркнула кошкадемон, сверкнув в полумраке красными глазами.

Алекс вышел. Он знал куда идти — Кэп говорил про тот большой коридор с буровой неработающей установкой, который был обычным местом сбора «спартанцев» на время пребывания их в катакомбах Хая. Быстро добравшись до места, он уже обнаружил там Спэйса и Гизмо. Но они были не одни — под дулами бластеров они удерживали штурмовика «судей», связанного и полуоглушенного, с разбитым шлемом и окровавленным лицом. Алекс остановился, зайдя, и с нескрываемой ненавистью посмотрел на него.

— Молодцы, парни, — раздался голос Кэпа, вошедшего вслед за Алексом, с другой стороны. — Проблем не было?

Алекс обернулся. После инъекции «Амброзии», молодой царь изменился — его тело приобрело близкие к идеалу пропорции, и вокруг него искрилась характерная аура псионной мощи, присущей элитам. Впрочем, Кэп никак на этом не акцентировал внимание, продолжая вести себя без лишнего превосходства.

— Все норм, царь, — ответил Спэйс, — по твоему приказу, атаковали патруль рядом с космопортом. Двоих уработали, этого оставили для допроса, как ты велел, у него звание повыше. Целый майор!

— Майор, говоришь, — подошел ближе Кэп к пленному штурмовику, который молча и угрюмо смотрел в ответ, не пряча взгляд.

По напряженной позе «судьи» было видно, что он готов в любой момент попытаться вырваться и драться, даже оказавшись в столь безнадежной ситуации, оглушенный и раненый.

— Да бля не дергайся ты, — несильно дал рукояткой по голове ему Гизмо, — все равно связь здесь на поверхность не доходит, твой комлинк не засекут. Не кипишуй, боец.

— Ну что, отличная работа, воины, — сказал Кэп, одобрительно посмотрев на Спэйса и Гизмо.

А потом достал свой бластер и прострелил грудь штурмовику.

Часть 1.3 Только война

Оплавленная дыра в груди штурмовика задымила кровавым мясом, и он рухнул на пол, завалившись головой назад, как подкошенный. Хоть боевой доспех «судей» и был прочнее стандартных, выстрел в упор оказался смертельным — броня штурмового скафандра не смогла поглотить всю энергию бластера.

— Дхум шрид! Уррахаг зирн чаргир! — с кровожадной ухмылкой произнес Алекс, оскалив по-гурхорски зубы, посмотрев на мертвое тело. — Кэп, Бесконечный Голод ведет тебя, чар!

— Это необходимость, — хладнокровно сказал царь, коротко глянув на Дарка, и наклонился к трупу, — Живые мозги я пробить не могу.

Алекс понял в чем дело — поучив псионные способности элит, Кэп обрел дар телекинеза, и этот дар был достаточно силен. Но кроме того, у царя после перерождения проявился и второй дар, как бывало у многих элит, но гораздо более слабый — телепатия. Этот дар был настолько слаб, что живой мозг Кэп прочитать не мог, потому что у любого разума была своя естественная сопротивляемость против псионики, а если речь шла о мозге «судей», которым во время боевой подготовки ставили мощный псионный блок, тем более.

В мирах Внутренних Систем было распространенной практикой чтение мертвого разума, главное, должны были быть выполнены 2 основных условия для этого. Первое — мозг не должен был иметь сильных физических повреждений. Второе — пригоден к снятию воспоминаний был только мозг недавно убитого человека. Несколько минут после момента смерти самого человека, когда все искусственные защитные блоки уже не функционировали, можно было считать воспоминания напрямую с коры. Важно было не опоздать, начать телепатический контакт сразу, пока мозг еще жив, тогда воспоминания были максимально полные. С течением времени, при отмирании клеток серого вещества, они становились все более неясными и трудночитаемыми. Начав читать слишком поздно, можно было вовсе не получить никакой информации.

Не теряя времени, Кэп приложил руки к голове мертвого штурмовика и закрыл глаза, напрягая свой второй дар. «Спартанцы», стоявшие рядом, старались соблюдать тишину, чтобы не отвлекать царя от задачи, которая давалась ему нелегко. На лице Кэпа выступил пот, зрачки глаз под закрытыми веками судорожно бегали, на лбу набухла вена. Через пару минут Кэп встал, шумно выдохнув.

— Все, больше не вижу… — сказал он хриплым от напряжения голосом, — Итак, Шутняра был прав. Терране уводят часть своих сил. Это наш шанс!

После перемирия, оказавшись в катакомбах Города Свободы, «спартанцы» были очень ограничены в получении информации о происходящем вне их убежища. Мало того, что из-за особенностей свойств геомагнитного поля Хая, чем глубже, тем хуже становилась связь — так еще всегда была опасность перехвата сообщений терранами, полновластно хозяйничающими наверху. Основным источником информации, если не считать Архимага, был Шутняра.

Терране, после перемирия, на которое вынудили пойти даймонистов на условиях элит, принялись в прямом смысле растаскивать Город Свободы на куски. Они вовсе не собирались захватывать и удерживать его под своей властью, и поэтому нисколько не заботились о его восстановлении — они тупо грабили. Все пригодные материалы, механизмы и технологии вывозились ими с Хая и Такхая, причем со всей возможной интенсивностью. Все доступные корабли терран постоянно приземлялись и взлетали с доверху набитыми ценным грузом отсеками, и даже этого им не хватало. Терране настолько обнаглели, что для своих дел стали вербовать всех желающих утильменов, обычно кишевших в секторах Черной Звезды в поисках любого заработка или какого-нибудь космического хлама. Привлеченные условиями выгодных контрактов со Священной Империей, множество этих стервятников рода людского набилось в сектора Хай-Такхая, побросав даже привычное для себя потрошение уже на 10 раз распотрошенного «Замка» в Секторе Смерти. Используя ситуацию, Кэп приказал Шутняре затесаться в их ряды, заключив предлагаемый контракт с Империей Терра. По роду деятельности Шутняра и сам в прошлом был утильменом, к тому же имел подходящий для этого корабль, так что без подозрений был принят на работу к терранам и тем самым надежным источником информации для «Спарты» извне.

Но предосторожности все равно приходилось соблюдать — сообщения от Шутняры были редкими, короткими и двусмысленными, чтобы запутать возможную прослушку. Да и доходили они через раз на глубину катакомб, где находилась сами «спартанцы». То, что контроль связи определенно был, сомневаться не приходилось. Терране прослушивали переговоры даймонистов, чтобы не допустить даже намека на сопротивление, и дополнительно контролировали связь нанятых утильменов, зная их привычку нелегально тащить все, что не прибито. С провинившимися вопросы решали быстро и конкретно, в стиле Новой Империи — самым легким наказанием был взрывной ошейник, а если было что-то совсем серьезное, то просто-напросто пристреливали на месте. После восстания Зиро в Терре было введено военное положение, что позволяло им применять самые суровые меры, оправдывая их защитой безопасности Белой Звезды.

В последнем сообщении от Шутняры была информация, что Дивизион С, контролирующий сектора Черной Звезды, начал переброску части своего контингента в другое место. Это выглядело довольно странно, учитывая то, с какой жадностью они до сих пор использовали каждый способный летать корабль для перевозки награбленного. Видимо, причина была очень значительной, раз они решили сократить свое присутствие здесь. Ведь кроме сокращения потока награбленного, терране тем самым уменьшали свои боевые возможности, что в условиях только что захваченного сектора имело повышенные риски. Это сообщение и сподвигло Кэпа отдать приказ провести вылазку с целью захвата живого источника информации. Живого, и с достаточно высоким званием.

Желая сохранить присутствие «Спарты» в катакомбах Хая незамеченным как можно дольше, Кэп не прибегал к таким мерам ранее, но сейчас он решил, что пора. Отряд в составе Спэйса, Гизмо и еще двух киборгов, примкнувших к «Спарте» после захвата сектора терранами, выследили один из патрулей Новой Империи недалеко от космопорта и успешно атаковали их, выполнив поставленную царем задачу.

— Итак, все подтвердилась, — сказал Кэп, испытующе окинув взглядом «спартанцев», — А это значит, настало время нам действовать!

— Давно пора! — лязгнул одной из своих катан Спэйс, — Мои малышки соскучились по хорошей драке.

— АУХ, царь! Фаланга «Тритон» готова к бою! — решительно поддержал Гизмо. — Отомстим этим пидрилам за Мака! За братана Эльдарку!

Алекс Дарк молчал, но по его свирепому выражению лица было понятно, что он уже зажегся в предчувствии битвы.

— Рад видеть, что «спартанский дух» все так же неугасим в вас, воины! — одобрительно сказал Кэп, выпрямляясь. — Время бездействия и подготовки прошло. Сейчас настало время мести!

Он поднял гладиус убитого штурмовика, принесенный Гизмо и брошенный рядом. Абордажный меч «судей» был тяжелее стандартной катаны, и нормально обращаться с ним могли только бодифицированные абордажники-штурмовики — но в то же время гладиус мог наносить гораздо большие повреждения, оборудованный инерционной системой, позволявшей перемещать центр тяжести по длине своего клинка. Это было страшное оружие ближнего боя. Кэп, получивший улучшенное тело, как у элит, теперь вполне мог справиться и с этим тяжелым «судейским» оружием. Он ухватил рукоять гладиуса левой рукой и с некоторым усилием закинул его себе за спину. После жестокого рукопашного боя внутри «Коперника», его левая рука была практически перерублена и до сих пор еще полностью не восстановилась — но Суон сказала ему, что со временем действие «Амброзии» все исправит и рука станет сильнее прежнего.

В новом своем теле, с гладиусом за спиной, Кэп смотрелся очень внушительно и грозно.

— Теперь же, раз мы уже начали движение, не следует замедляться. Переходим сразу к следующему этапу, — сказал он, и активировал канал связи с Архимагом, чего не делал уже очень давно в целях секретности, — Приветствую, старый друг!

— Слава Могучему Волчаре! — пришел ответ, — Раз ты, молодой царь, решился на прямой контакт, риск соответствует важности сообщения. Слушаю тебя внимательно.

— Риск полностью оправдан, Архимаг. Сообщаю тебе, что «Спарта» больше не намерена прятаться под землей. Мы готовы, и мы будем сражаться! — сказал Кэп, — И более того, будем атаковать быстро, настолько возможно, чтобы они не успели среагировать. По сути, мы готовы начать в течении нескольких часов, нужно лишь ваше содействие. Вы должны выступить вместе с нами.

— Информацию принял, — сказал Архимаг, по его механическому голосу трудно было распознать эмоции, но кажется эта идея ему не очень понравилась, как минимум он такого не ожидал, — Зная тебя как достойного царя, не думаю, что твое решение продиктовано чисто биотическими эмоциями. Логично предположить, что за этим должен быть точный расчет. Каков он? И какова в нем моя роль и роль моих людей?

— Ты прав, все это время мы готовились к подобной ситуации, и я заранее продумал план, — сказал Кэп. — Твои сомнения понимаю, но сейчас не время сомневаться.

Беспокойство вождя даймонистов было вполне понятно. После битвы с мятежниками Зиро, Город Свободы сильно пострадал от обломков уничтоженных кораблей восставших, которые прикрывались колонией, как живым щитом. И так же много сопуствующего урона колония даймонистов получила после бомбардировки ЭМИ-ракетами карательным корпусом терран и последовавшего затем прямого захвата. Последствия всего этого были масштабны и страшны. Около половины 400-тысячного населения Свободы погибло или пропало без вести, большинство механизмов были отключены, город горел. Кто смог, успел спрятаться в катакомбах, но и там не всегда было спасение — многие погибали в завалах, и даже сейчас не было возможности найти всех пропавших и заваленных. Оставшиеся в живых даймонисты в большинстве своем были ранены, пострадали не только их биотические части тел, но и киборгизированные части их тела выходили из строя из-за ЭМИ-эффекта от бомбардировки. Для большого количества последователей Даймона Вульфа это в итоге оказалось смертельным. Даймонисты были разбиты, и подавлены, многие ранены, их улучшенные тела были повреждены и не было возможности их восстановить. Город лежал в руинах.

Воспользовавшись бедственным положением даймонистов, терране собрали всех выживших вблизи космопорта, организовав временный лагерь и наладив там энергопитание. Не имея иного выхода, жители Свободы сами приходили туда в надежде на хоть на какое-то улучшение ситуации. Естественно, сам лагерь и минимальные условия жизнеобеспечения терранами предоставляли не просто так. Собрав в жуткой скученности выживших даймонистов в одном месте, нисколько не заботясь об их удобствах, тем самым захватчики сразу же установили жесткий контроль над оставшимися даймонистами. Комлинки прослушивались, выход за пределы лагеря без разрешения был запрещен, ИИ вскрыты, все корабли были конфискованы и поставлены на службу Новой Империи. В тех кораблях, которые не удалось захватить, типа «Звездного Демона» Архимага и других кораблей техноискателей, где он лично настраивал копию ИИ Оруженосца, ядра ИИ были просто блокированы и отключены, а сами корабли оставлены в неактивном состоянии на консервации в доках космопорта. Все планетарные ПРС, уцелевшие во время сражения и бомбардировки, были обесточены и неактивны, кроме одной в районе космопорта, которую терране восстановили и привели в боевую готовность, чтобы пресекать любой неразрешенный взлет из города Свободы. А с космоса, зависнув на низкой орбите, дополнительный контроль осуществлял их крейсер Тип-3 «Белое Крыло» в охранении 60 легких кораблей. Перекрывая огневые зоны, терране полностью закрыли полетное пространство Хая, как извне, так и с поверхности.

Такие строгие меры были предприняты терранами потому, что они, во-первых, опасались наличия у даймонистов какой-то секретной древней технологии, которую они могли до этого скрывать и неожиданно применить для прорыва блокады, и во-вторых, еще существовала опасность возвращения какого-нибудь отряда их техноискателей с мощной подмогой. А в-третьих, была необходимость следить за наемниками-утильменами, в большом количестве принятых на контракт терранами для скорейшего разграбления колонии, не отличавшихся особой надежностью и высокой преданностью Новой Терре. Внизу, на поверхности, было организовано постоянно патрулирование местности и круглосуточная охрана отрядами штурмовиков мест демонтажа ценных технологий, в основном планетарного щита — на которых, кстати, трудились добровольцы из лагеря даймонистов, привлеченные призрачными обещаниями захватчиков. Организовав тотальный контроль, терране беззастенчиво предавались разграблению и вывозу всего, что только могло представлять интерес для Империи, даже не пытаясь организовать поиски возможно выживших в катакомбах жителей Города Свободы — что, не смотря на все, было на руку «Спарте», сохраняя ее скрытую позицию.

— Из достоверного источника мне известно, — Кэп покосился на труп штурмовика, — Что терране сегодня отвели часть своих легких кораблей, осталось 20 боевых единиц. А так же вполовину уменьшили наземный состав штурмовиков. Мы спровоцируем их на вылазку из космопорта, тем самым ослабив их присутствие в лагере, а сами тем временем атакуем и захватим «Белое Крыло». Архимаг, вашей задачей будет навести суету в лагере, и помочь нам захватить планетарную батарею, чтобы ПРС не отработала по крейсеру во время боя. В подмогу вам пойдут мои воины, так что есть все шансы провернуть операцию успешно. Но только надо не затягивать, действовать решительно. У нас теперь очень мало времени, а возможно его вообще нет — если наше сообщение сейчас прослушивают.

Архимаг некоторое время не отвечал.

— Во всем этом меня больше беспокоит не прослушка, не думаю, что они имеют возможность прослушивать все подряд. Какую-то часть — да, но вероятность остаться нераскрытыми конкретно нам считаю вполне высокой. Меня волнует иное, — сказал он после паузы, — Ты же понимаешь, что в случае неудачи, всем моим людям конец? Ты не мог не рассмотреть вариант ответного орбитального удара, если у вас что-то пойдет не так. Учитывая то, что в лагере при космопорте сконцентрировано огромное количество людей, это будет наша общая братская могила.

— Я обдумал все наиболее вероятные варианты развития событий, — уверенно ответил Кэп, — Орбитальный удар, которого ты опасаешься, вряд ли произойдет, по крайней мере, сейчас. У них самих до сих пор остаются люди на поверхности — убить вас ударом, значит убить и их. Кроме того, не все детали планетарного генератора щита еще перевезены, ударив по лагерю и космопорту, они не смогут потом восстановить его в рабочем состоянии. Если ты считаешь, что людей они не пожалеют, то технологии им нужны позарез.

— Ты прав, плоть слаба. С большой вероятностью их биотическая алчность перевесит, — сказал Архимаг, — Но и ты учитывай, что даже без огневой атаки с орбиты, нам придется атаковать планетарную ПРС силами обычных гражданских, многие из которых ранены и даже не могут нормально передвигаться. Хорошо, что среди нас будут «спартанцы», но потери в любом случае будут, и будут они велики. «Судьи» будут убивать нас пачками. Если мы вообще сможем преодолеть кордон лагеря и пробиться в космопорт.

— Был бы иной вариант, я бы не предлагал этого. Ваш выбор предельно прост — или вы сражаетесь сейчас вместе с нами, или вам всем конец, — сказал Кэп сурово, — Или ты думаешь, что обобрав вашу колонию до последней гайки и болта, они радостно предложат вам полноценное гражданство в Терре и начнут прямо здесь строить новый город-эдем? Очевидно же, что вас всех пустят в расход, как только вы закончите демонтаж всех технологий и станете не нужны. У терран нет никакого желания удерживать этот сектор. Теперь я знаю, что на «Белом Крыле» заряжены 2 «Расщепителя» — думаешь, он просто так таскает на борту 2 таких дорогостоящих боеголовки?

При его словах о термоядерном оружии терран, Спэйс что-то хотел сказать, но царь остановил его взглядом, криво ухмыльнувшись — мол, не вмешивайся, я знаю, что их там на самом деле нет, так надо.

— И все же, насколько я знаю… командующий Тесей погиб в бою, вместо него сейчас иной человек, — медленно произнес Архимаг, — если есть возможность выйти из ситуации путем переговоров, то я попытаюсь это сделать. Цена прямого конфликта непомерно высока.

— Ты, значит, до конца не веришь, что они решатся на ваш геноцид, да? — жестко усмехнулся Кэп, — Хорошо, что ты вспомнил этого ублюдка Тесея. Ты же с ним уже пробовал договориться, что из этого вышло, помнишь? Архимаг, терране всегда считали вас недочеловеками, предателями человеческой расы. Они вас ненавидят, и сейчас это мнение нисколько не изменилось. Если ты думаешь, что со сменой руководства в Дивизионе С изменилась политика в отношении вас — ты глубоко ошибаешься. Капитан Ганеша, который там сейчас всем заправляет, точно такой же судья, каким был Тесей. Упертый вояка, который не видит дальше приказа, и для которого в приоритете только лишь мнимое «общее благо», ради которого он готов стереть в радиоактивный пепел вашу колонию несколько раз подряд, вместе с вами, если придется. Они все одинаковые! Никто из них даже не заплачет, уж ты мне поверь.

— Твои аргументы значительны, молодой царь, но ты и меня пойми, — ответил Архимаг, — логически я понимаю приоритет твоих расчетов. Но для меня это звучит так — точно потерять несколько тысяч или десятков тысяч людей сейчас, или вообще всех, но позже, но второе не точно. Ведь вполне вероятно, что со временем мы что-то придумаем, как-то договоримся или ситуация снова изменится.

— Сам слышишь, свои слова? Ты сейчас сам отклоняешься с пути Даймона Вульфа и впадаешь в путь плоти. Подумай, твои рассуждения звучат сейчас так, как будто ты подвергся влиянию биотических переживаний, которые ты все время осуждаешь — и идешь против логических расчетов, — продолжал гнуть Кэп, подстраиваясь под стиль суждений Архимага, — Ситуация изменилась. Уже! Дальнейшие изменения будут только в виде их полного ухода из сектора, а это произойдет только после полного уничтожения вас всех, до единого. Ждешь — умираешь. Атакуешь вместе с нами сейчас — получаешь шанс выжить. Пока мы будем захватывать «Белое Крыло», мы отвлечем космические силы терран, в космопорте возникнет неразбериха, да и утильмены, думаю, добавят паники своими хаотичными метаниями во время боя. Вряд ли они резко соберутся единым строем и встанут на защиту своих работодателей — им, стервятникам, это совершенно ни к чему. Так что у вас будет время активировать свои законсервированные корабли и начать эвакуацию или организовать защиту колонии, тут уже на твое усмотрение. Главное, чтобы вы поднялись, иначе ни вам, ни нам, ничего хорошего не предвидится.

— Понимаю. Молодой царь, сейчас ты довольно прямолинейно склоняешь меня к принятому тобой решению, используя мою же риторику. Разумно, эффективно, — сказал Архимаг, — Но это у вас нет выхода, а не у нас. Зная вас, я понимаю, что «Спарта» будет сражаться в любом случае, подержим мы вас или нет. Конечно, если поддержим — ваши шансы на успех сильно возрастут. Но все равно это огромный риск. Даже беря в пример вариант эвакуации, как ты видишь, чтобы я смог организовать быструю эвакуацию десятков тысяч людей настолько быстро, имея в своем распоряжении минимум кораблей, которые еще надо активировать? Это нереально. И ты пойми меня, мы не воины. У нас нет цели сражаться во что бы то ни стало, и доблестная смерть для нас не самоцель. Конкретно для меня самоцель — сохранить своих людей и дать им будущее, согласно пути Могучего Волчары.

— Чтож, и я тебя понимаю. Ты правильно сказал, мы в любом случае будем драться. С вами или без вас. И если ты думаешь, что сейчас у вас есть возможность мирно соскользнуть, сделав вид, что вы вроде как не вместе с сумасшедшей «Спартой» — ты ошибаешься, мы уже все в одной спаскапсуле, если ты этого еще не понял, — сказал Кэп, — Но впрочем, я устал тебя убеждать. Чтобы ты знал, мои воины уже атаковали и перебили один из патрулей терран. Как только судьи обнаружат это, в лагере начнется нехилый шум. И будь уверен, они тут же все логи комлинков прослушают, в том числе и этот разговор. Узнают про наши контакты, и вам придется защищаться в любом случае. Так что ты точно будешь сражаться на нашей стороне, самоцель или не самоцель. Прости, но ради нас всех, я не оставляю тебе выбора.

Возникла секундная пауза.

— А ты изменился, молодой царь, — наконец сказал Архимаг, — Да, мы будем сражаться, и… Надеюсь, ты осознаешь, что делаешь.

— Осознаю, что быть царем — это посылать на смерть людей и нести за это ответственность, — отрезал Кэп и отключил канал.

«Спартанцы» молча ждали его приказов.

— Спэйс, через пару часов выбросишь трупы патруля рядом с разобранным генератором планетарного щита, там их быстро заметят. Это наверняка их выбесит. Начнут шерстить окрестности, оттянут силы с космопорта, — распорядился Кэп, — Гизмо, Алекс — приведите в боевую готовность воинов, план действий я вам сейчас детально раскидаю. Терране не ожидают нашего появления, они вообще не в курсе, что «Спарта» здесь. Атакуем внезапно! Эффект неожиданности от нашего появления поможет в бою за космопорт. А сам я в это время отправлюсь на орбиту, Шутняра подготовит свой корабль к началу атаки.

— Кэп, ты… — начал было Гизмо.

— Да, ты правильно понял. Я сам пойду на абордаж «Белого Крыла», — сказал молодой царь стальным голосом, — В одно лицо. И захвачу его. АУХ!!

Часть 1.4 Только война

— Так прям и сказал? Один против целого крейсера «судей»? — первое что спросила Суон, когда Алекс разбудил ее через час после «собрания архонов» и за час до начала атаки, — Силищу почувствовал неимоверную?

Выглядела Суон помято, но взгляд ее мгновенно загорелся — вынужденное ожидание в катакомбах тоже истощало ее, и сейчас она была рада, что они снова идут в бой, хотя на словах выражалась скептично.

— Ага, я так ему и сказал. Не охренел ли наш царь часом от своих превращений?.. — усмехнулся Дарк, помогая ей подняться с кресла и привести себя в порядок, — Но знаешь, он выглядел очень решительным. И у него есть план.

— Ну раз план, тогда конечно… — усмехнулась в ответ Суон, — Хотя, знаешь, Кэп прав. Будь там хоть Тесей, хоть Ганеши — оба они просто щенки по сравнению с прошлыми поколениями «судей». Когда я с Инкви уже сражались с «Другими» в Битве Судного Дня, этих салаг еще и в проекте не было! В те времена еще были настоящие «судьи», псы войны на страже человечества — не то, что сейчас. Нынешние «судьи» ни черта не понимают в истинной дисциплине! Подумать только, докатились до того, чтобы прислуживать на побегушках у элит!.. Это дно. Ни Берсерк, ни один из старых арбитров никогда бы до такого не опустился. Да, мы защищали элит в свое время, но только лишь исключительно потому, что они были символом порядка и представлялись последним шансом человечества. Старые «судьи» всегда служили защите всех людей в общем. Понимаешь, такая глобальная, хоть и идеализированная идея. И я даже не могу представить, чтобы кто-то из моих тогдашних товарищей занимался грабежом и захватом мирных секторов с массовым убийством гражданских… Позор! Кэп, без сомнения, порвет их как кошкадемон — грыз. Тем более он у нас сейчас заряжен по полной. Эх, вспоминаю свое первое время после «Амброзии» — столько энергии, столько сил! Да уж… Не то, что сейчас.

Последнее Суон произнесла несколько грустно, Алекс посмотрел на нее, оценивая ее состояние.

— Ты сама-то как? Судя по всему, выпила ты неплохо, сможешь драться? — спросил он с некоторым беспокойством.

— Не боись, воин Суон в полной боевой готовности! — достаточно бодро ответила она, — Мое тело все еще может справиться с подобной фигней на раз. Не подведу, будь уверен, раз надо в бой — пойду в бой. Ты меня знаешь, сделаю, что требуется.

— Еще как знаю, — сказал Дарк, удовлетворившись ее ответом и видом, — Ты «судья» старой закалки, как Найрунг. Вы всегда выполняете поставленную задачу.

— Всегда! — серьезно кивнула Суон, — Итак, каков план?

— Как я и сказал, Кэп идет на захват «Белого Крыла», его доставит туда Шутняра, поскольку он там числится как утильмен на контракте. Отряд побольше не протащить — терране все контролят, сразу просекут что к чему. Так что придется нашему царю проявить себя не только, как Найрунг, но заодно и как яростный Сен — схватиться с полным экипажем крейсера, — сказал Алекс, — В этот же момент будет наша двойная атака на планетарную ПРС и космопорт. Спэйс со своим отрядом будет брать ПРС, Архимаг и его даймонисты поднимут бунт в космопорте. Это разделит наземные силы терран и, при успехе, создаст второй фронт. Потом с ПРС-ки сможем вести огонь с поверхности по легким кораблям на орбите, не дадим им обратно отбить крейсер.

— Ого, Архимаг согласился поднять своих людей на атаку? — подняла бровь Суон, — Для него это, наверное, было не простым решением. Учитывая то, как он не любит конфликты и одновременно с этим дорожит своими людьми. Они так слишком пострадали после этой всей заварухи с Зиро.

— Ну как согласился… Это наш царь был, кхм, очень убедителен, — ответил Дарк, немного улыбнувшись, — Условным сигналом к началу действий будет шум, который поднимут сами «судьи», когда Спэйс устроит им провокацию. А поднимут они его обязательно — мы тут на досуге грохнули один из их патрулей, и трупы они найдут на видном месте в нужное нам время. Так что это дополнительно рассеет их силы, даст нам больше шансов.

— Моя задача? — коротко спросила Суон.

— Ты и Адафос останетесь с детьми, — по глазам Суон Алекс увидел, что она хотела возразить на свое бездействие, но ничего не сказала, спокойно выслушивая до конца распоряжения Кэпа, — Царь сказал беречь их, хоть они и в состоянии создать псионное поле боли. Нужно быть уверенным, что они останутся в безопасности. Если путь будет свободен — подниметесь в космопорт, и дальше по ситуации. А до тех пор будете в катакомбах в пределах досягаемости сигнала комлинка.

— Поняла, — кивнула Суон, — Дарки, ты пойдешь в группе Спэйса?

— Нет, у меня будет своя группа, — ответил Алекс, — Мы должны будем поддержать восстание даймонистов в космопорте, и если понадобится, немножко подтолкнем их своим примером. Все же они пацифисты по натуре, хоть их тела усовершенствованы, а их самих многократно больше. Объективно, из-за массовости, по боевой силе они превосходят силы терран, но сейчас они полностью подавлены своим положением. Много раненых, много потерь, их колония разрушена, их вождь пошел на унизительное перемирие, не имея возможности выбрать условия… Надо придать им смелости. Тогда они начнут действовать. Наверное.

— А если все же не начнут? — спросила Суон, хотя заранее предполагала ответ.

— Если не начнут — будем сражаться сами, не привыкать! — твердо ответил Алекс, — Согласно нашим данным, наземные силы терран составляют всего около 300 человек на данный момент. Многих отозвали назад, в Империю, по неизвестной причине, но для нас это только к лучшему. Примерно 50 штурмовиков занимает ПРС, 200 в космопорте и лагере, остальные на патрулях и в точках демонтажа даймонистского оборудования. А нас целых 22 доблестных «спартанца»!

— Все равно получается почти 1 к 10, даже если брать только ПРС и космопорт. А если учитывать, что они будут в обороне… Без помощи даймонистов нам будет невероятно сложно победить. Надеюсь, Архимаг вспомнит свое прошлое в «Спарте» и «Фантомах», — прикидывала Суон, — Уверена, он не такой уж совсем травоядный стал, каким кажется. Все-таки он последователь Даймона Вульфа, а Волчара никогда не бежал от хорошей драки!

— Уверен в этом, — ответил Алекс, — Там у него не только гражданские, но и техноискатели. А эти парни уж точно не упустят возможности сразиться за своих — ну а следом за ними и остальные подтянуться. Впрочем… Будь, что будет — видит Пожиратель, мы покажем терранам, что такое «спартанский дух»! И не забывай, на нашей стороне — фактор неожиданности.

— И еще такое дело, надо проследить, чтобы терранам подмога не пришла, — заметила Суон, — Не думаю, что наемники-утильмены ввяжутся за Терру, скорее послужат дополнительным фактором неразберихи на фоне общего сражения. Но сами терране могут вполне запросить помощь.

— Это Кэп тоже учел. Будем бить все их корабли с наземной ПРС и с крейсера. И моя группа, когда захватит космопорт, постарается по возможности активировать корабли и взлетать на помощь, — сказал Дарк, — Сама понимаешь, нельзя дать уйти ни одному из терран в точку. Маячки все отрубились, они смогут вызвать подмогу только через собственный прыжок.

— Это да, — ответила Суон, — Странная фигня с этими маячками, но нам сейчас выгодно такое отсутствие связи. Удачно совпало.

Действительно, после жестокого боя за Город Свободы, случилось одно важное событие, которое не было замечено сразу — только через день или два стало ясно, что перестали работать прыжковые маячки. Совсем перестали. Древняя система связи полностью вышла из строя. Непонятно было, это касалось только секторов Черной Звезды или охватывало весь Внутренний Космос, но последствия такого события в перспективе грозили быть весьма значительными и непредсказуемыми.

Маленькие древние механизмы, имеющие округлую форму, прозванные «маячками», с незапамятных времен висели в точках Лагранжа всех секторов, их функционалом была мгновенная передача информации между системами. Фактически, они не находились постоянно в какой-то одной прыжковой точке, их состояние можно было описать как некое пространственное мерцание — они осуществляли микропрыжки с такой скоростью, что в материальном понимании, находились одновременно в двух точках пространства практически одновременно. Получая все сигналы с одного сектора, они в то же мгновение оказывались в другом и передавали эти сигналы, и уже снова прыгали обратно с новой порцией сообщений. Такой вид связи позволял практически без задержек сообщаться через огромные космические пространства между системами, в противоположность которому световой сигнал шел гораздо медленнее — даже между планетами время отклика достигало нескольких минут и часов, а между звездными системами задержка могла быть несколько лет или даже десятков лет. В прошлом, до гражданской войны, прыжковые маячки, если они выходили из строя, удавалось чинить в городах-эдемах, потому что только там было древнее оборудование, необходимое для этого. После падения Кора, система Двойной Звезды более не могла восстанавливать их работу и постепенно утрачивала качество связи между секторами. И хоть на мире-фабрике Пакс пытались что-то придумать, это слабо помогало. Такая же ситуация была и в секторах зловещего Ока, но там чинить маячки было негде, город-эдем Игнис был выжжен термоядерной бомбардировкой, когда «Спарта» сбросила на него «Расщепители» по приказу Безумного Адмирала. В Черной Звезде даймонисты еще как-то справлялись, своими силами чиня вышедшие из строя маячки с помощью добытых техноискателями технологий. Но конечно приоритет качественной и доступной связи теперь был исключительно во власти Новой Империи с ее 2-мя оставшимися городами-эдемами. Чтобы избежать долгого полета сигнала со световой скоростью, проще было самим на кораблях прыгать в другой сектор и уже оттуда передавать нужное сообщение. Этот способ был безусловно более сложным и затратным, но точно более быстрым, чем ждать световые годы доставки сообщений от звезды к звезде. Алекс Дарк не сомневался, что эта внезапная поломка произошла не просто так, и в будущем из-за этого возникнет множество проблем, и эти проблемы будут не только в системе Фэйда, но и у во всех Внутренних Системах вообще.

Причина такой внезапной массовой неисправности была неясна, да и разбираться ней сейчас не было времени — уж точно не у «Спарты» и даймонистов. Были более приоритетные задачи, и к тому же это обстоятельство облегчало достижение этих задач. Потому что против 20 легких кораблей крейсер Т-3 при поддержке планетарной ПРС еще имел неплохие шансы победить, но с прибытием подмоги эти шансы очень сильно уменьшались.

Конечно, оставалась еще одна надежда, но она была совсем нереальной — что внезапно произойдет чудесное возвращение Криса Ланчера с «Сокровищем Даймона», который всех непременно спасет. Но это уже было из области фантастики. Скорее всего он сгинул где-то в искажениях Сектора Смерти, или вообще его выбросило «ошибкой навигации» неизвестно где, и он погиб при выходе из прыжка, раз не смог вернуться раньше за прошедшие дни. Так что на него рассчитывать не приходилось, хотя его «Огненный Ветер» сам по себе был бы очень кстати в предстоящем бою.

— Чтож, как всегда — идем в бой храбро и превозмогаем, да, Дарки? — сказала Суон, — Мы же не можем не идти. Это наша судьба, сражаться до самой смерти, а может и после нее.

— Истинно так, Суоня! — ответил Алекс, — Может быть где-то в ином мире, в иной вселенной, такие воины, как мы, были бы не нужны. Но сейчас, всей своей жизнью, я чувствую, что мы не можем быть никем другим. Мы не просто порождения войны, мы сами и есть — война.

Часть 1.5 Только война

Тем временем, в иной части древних хайских катакомб проходили боевую и жизненную подготовку маленькие воины, которые в будущем должны были стать новым поколением «спартанцев». Но об этом никто еще не знал. В том числе и они сами.

Только Адафос был непоколебимо уверен в этом, но его уверенность требовала разъяснения и подготовки. Именно этим он сейчас и занимался, доводя суть «спартанского духа» до юных умов, с самодовольной улыбкочкой прохаживающийся среди детей-мутантов, с превеликим вниманием слушавшими его наставления. А наставлял он вот что.

— «Спартанцы»! — внушительно говорил он, выразительно размахивая в воздухе «обратным когтем», — Это мощь! Это справедливость! Это боевой дух!

Дети завороженно следили за движениями клинка во все свои 4-е глаза, приоткрыв непропорционально большие рты с мелкими хищными зубками.

— Так говорил деда Спири! А старый пердун знал дело крепко! — внушительно посмотрел на замерших детишек, — Ясно, вам, личинки воинов?

— Язно шин раххим, «старсый блатик»! Язно! — негромко загудели дети, произнося слова на своем смешанном гурхорско-человеческом языке, хоть и не все слова они могли выговорить правильно в силу возраста.

— Не слышу! Где ваш свирепый «спартанский» клич?! — поднял вверх «обратный коготь» Адафос, — Ну-ка, все вместе! АУХ!!

— АУХ!! АУХ!! — наперебой загалдели дети, нестройно, но с большим энтузиазмом.

— Молодцы, мои мелкие зубастые воины, — довольным голосом произнес Адафос, — Первое, что мы сегодня изучим, будет что? Что должен уметь каждый доблестный воин «Спарты»? Как думаете? Ирис, ты скажи!

— Зрать кищьки! Дхум чаргир рвать саггаш селдце! — вскочив, пискнула девочка, сверкая глазами.

— Неплохо, маленький воин Ирис, неплохо! Но я имел виду несколько другое, — Адафос одобрительно погладил ее по голове, Ирис оскалилась в радостной улыбке, — Сначала мы будем…

Он спрятал за спину абордажный пиратский клинок, и достал другое оружие, торжественно показав его детям.

— … стрелять из бластера! — возвестил Адафос, выставляя его на всеобщее обозрение, — Бластер! Великое достижение человеческой мысли! Хоть что-то полезное среди всей другой бесполезной сранины, придуманной тупыми людишками. Бластером можно пристрелить любого, проделать вооот такую дырень в пузе! Поджарить все кишки вражине! Бластер! Вот он!

— Брастер! Кищьки! Кьевь! — восхищенно загалдели дети, во все глаза рассматривая оружие и пододвигаясь поближе. — Брастер!

Адафос кивком головы подозвал к себе Ирис.

— Бери в руки бластер, — скомандовал он, смотря как маленькие, но крепкие ручки девочки с короткими пальчиками плотно обхватывают большеватую для них рукоять. — Так! а теперь… Целься вон в ту ржавую хрень, вон видишь в конце коридора? Давай, поднимай бластер, целься.

Девочка-мутант, радостно улыбаясь, как будто ей только что сделали самый лучший подарок во всей ее жизни, старательно следовала указаниям «старшего братика». Сощурив все 4-е своих красно-лягушачьих глаза, она старалась прицелиться поточнее. Впрочем, таких усилий не требовалось — оружие обладало собственным интерфейсом, наподобие комлинка, и когда кто-либо брал его в руки, на сетчатку глаза проецировался прицел с учетом корректировки по расстоянию и возможному отклонению. Такой прицел не был абсолютно точен, но очень сильно упрощал ведение огня по цели.

— Вот, умница, — похвалил Адафос, — А теперь жахни! Представь, что это злые враги! Жахни!

Девочка-мутант с силой надавила скобу оружия — не смотря на малый возраст, у нее вполне хватило силенок для этого — сверкнула вспышка, и древний обломок механизма, служивший мишенью, закапал расплавленным металлом, бордово отсвечивая в полумраке.

— Захнула! Ирис захнула! Злой враг сдох! — радостно запрыгала Ирис, смотря на Адафоса, — Смоти, «старсый блатик»! Как Ирис захнула!

— Так и надо, маленький воин Ирис! Жахнула так жахнула, сам царь Аниор не жахнул бы лучше! — поддержал ее Адафос, — Теперь следующий! Бластер у нас один, так что будем жахать по очереди. Так, ты… иди сюда, бери, вот так. Я из вас сделаю настоящих «спартанцев», чтоб враги за километр дристались, как только вас увидят!

Один за другим дети подходили к нему и с восторгом брались за оружие, стреляли, и отходили в сторону, восторженно обсуждая обучение. Рожденные по неизвестному замыслу Шамана, во время миграционной войны, и не видевшие в жизни ничего хорошего, эти маленькие существа должны были и дальше жить в этом мире, полном опасности, постоянно сражаясь за свое выживание. И хоть сейчас все это было чем-то вроде обучающей игры, специально придуманной Адафосом, он осознавал, что получалось так, что сейчас своими руками он ещё больше погружал их в войну, учил быть маленькими солдатами, хоть и в такой форме. Готовил их к тому, чтобы в будущем они могли сражаться и убивать. Эта мысль делала ему грустно, но сомнений Адафос не испытывал, понимая, что эти навыки повысят шансы детей выжить в этом жестоком мире хоть немного дольше.

Да и с другой стороны, нет таких скилл-модов, чтобы передать им такую штуку, как «спартанский дух» — это можно было показать только своим личным примером. А что такое «спартанский дух» он знал отлично. Не смотря на то, что Адафос и сам не был ещё полностью взрослым, но он уже имел тот смертельный опыт, который позволял ему быть учителем для подрастающего поколения воинов «Спарты».

— Жизнь — это сука! — со знанием дела заявил Адафос, когда все отстрелялись, — Жизнь не спросит, готов ли ты. Жизнь придет и укусит тебя за жопу! Вот что сделает жизнь. Ясно, мелкие?

— Язно! Зызнь укусит за зоппу! — повторяли детишки, столпившись вокруг него. — Зызнь зука!

— Вот так вот! Врагов вокруг гребаная куча, еще мочить и мочить! — сурово продолжал Адафос, — И я научу, вас, салаг, как учил меня деда Спири, их самих кусать за жопу! Да так, что они все попередохнут нахрен! А теперь, второй этап. Все за мной!

Он решительно направился по коридору, и дети гурьбой побежали за ним, весело крича «АУХ!!» и стараясь не отставать. Пройдя пару сотен метров, они вышли к просторному залу, когда-то прорытому в породе планетоида, где среди давным-давно случившегося обвала, под откосом из кусков камня и щебня, застыли древние остовы машин. Дети и Адафос оказались в самом низу, выйдя из бокового входа в зал, а осыпь длилась наверх и выше, метров через 50–60 уходя в верхний коридор.

— «Спартанец» должен не только уметь обращаться с оружием, «спартанец» должен быть выносливым и сильным! Вот каким должен быть «спартанец»! — сказал Адафос, стараясь придать лицу максимально мужественное выражение, — И сейчас, мальки, будем с вами тренировать всю эту фигню. Боевая задача — как можно добраться до верха. Я буду внизу, следить, чтобы вы старались. Кто будет хорошо стараться, тех обучу секретной «спартанской» технике по убийству вражин голыми руками. А кто будет стараться плохо — тот будет жертвой… Как там по-вашему? Саггаш, вот так, ага. Кто быстро лезет — воин «Спарты», кто тормозит — тот саггаш и получает от меня укус по жопе. Всем все ясно? Отлично! Теперь, детишки, все строимся в линию. Не толпитесь! Не мешайте друг другу, помогайте боевым товарищам! Ирис, дай мне свой камень, чтоб лезть не мешал, на верху отдам… Вот так, красавчики мои мелкие. Готовы, личинки воинов?

Дети-мутанты со всей серьезностью подготовились к старту, послушно выполняя все приказы наставника. Никто не хотел быть презренным саггаш и укуса в жопу, все настроились стараться изо всех сил. Адафос окинул их строй оценивающим взглядом и остался доволен увиденным.

— Приготовились… Пооодняяять щииитыыыы… — растянуто произнес он, и потом резко выпалил, рубанув рукой в воздухе, — В БОЙ!

Неровным, но дружным строем, дети бросились по насыпи вверх. Они ползли, цепляясь за куски породы, проскальзывали и скатывались вниз, но все равно продолжали стремиться к вершине. Адафос заранее присмотрел этот обвал, он был достаточно пологим, чтобы дети не могли травмироваться как-то серьезно, но при этом не был простым для преодоления. Маленькие мутанты ползли вверх, пыхтя от напряжения, иногда кто-то терял устойчивость, пробуксовывая в насыпи — но товарищи его тут же поддерживали, помогая укрепиться и продолжать движение. Эта взаимопомощь, которую заметил за детьми Адафос, очень радовала его, дети всегда держались друг за друга и помогали своим, совсем как настоящие «спартанцы».

— Вперед, вперед! За «Спарту»! — подбадривал их Адафос, сам находясь внизу, на всякий случай, и наблюдая за их продвижением, — Давайте, мелкие воины, давим! Давим!

Один из детей, какой-то мальчишка, сорвался на середине пути, попав на очень неустойчивое место и покатился вниз в потоке мелкой породы, не в силах остановиться. Другие дети тут же обеспокоенно замерли — кажется, они чувствовали друг друга все время своей особенной связью — и Адафос четко увидел в их глазах порыв броситься сразу вниз на выручку своему, оставив свой достигнутый прогресс.

— СТОЯТЬ! — прервал их движение Адафос. — Стоять, боевые личинки!

Мальчик-мутант докатился до самого низа, без особых повреждений, но весь грязный и запыхавшийся. Адафос подошел к нему, но не сделал ни одного движения, чтобы помочь.

— Запомните, будущие воины! Истинная наша сила не выражается только в крепости костей и мышц! Истинная сила — в крепости нашего «спартанского духа»! То, что вы помогаете друг другу — это хорошо, и я хвалю вас за это, больше, чем даже за бластер. Так и должно «спартанцам» поступать по жизни. Только прикрывая друг друга в бою, отдавая себя вместо товарища — только так можно стать настоящим воином «Спарты»! НО!.. — громко сказал он, подняв кверху палец, дети, замерев, внимательно слушали его, — Но сейчас я вам преподам еще один важный урок. Если в бою вы окажитесь один на один против толпы врагов, как Даймон Вульф против «Варгов», нужно сжать яйца в кулак и сражаться до конца! Как бы плохо и страшно не было, «спартанец» идет вперед! Встает и идет, несмотря ни на что!

Адафос посмотрел на маленького мутанта, лежащего у его ног.

— ЕСЛИ ТЫ «СПАРТАНЕЦ», ВСТАНЬ САМ! — грозно произнес он. — АУХ!!

Ребенок тут же вскочил на ноги.

— АУХ!! — пискнул он уже на ходу, без оглядки снова бросившись вверх по насыпи.

— Так и только так! — сказал Адафос, — Запомните навсегда! «Спартанский дух»! Вперед!

Дети снова пришли в движение, подгоняемые его криками, вскоре они все до единого добрались до вершины. И только потом он поднялся сам.

— Вижу, вы все доказали, что достойны называться будущими «Спартанцами»! — сказал он им, осмотрев каждого. — Воля! «Спартанский дух»! Это оружие сильнее любого бластера! И всегда с тобой!

Дети сидели на камнях, рассевшись тут и там, усталые, грязные, но счастливые, что достигли вершины и заслужили одобрение «старсыго блатика». Даже множество царапин и ссадин, полученных каждым из них во время подъема, нисколько не беспокоили их. Тем более, что все ранки быстро заживали, затягиваясь прямо на глазах благодаря наличию «нарга» в их крови.

— А теперь, как и обещал — секретная «спартанская» техника боя! Ей владели только царь Аниор и я — он сам меня научил! — торжественно провозгласил Адафос, — «Спартанец» всегда готов к бою! «Спартанец» срежется любым оружием! Да он нахрен сам по себе оружие! Если есть бластер — «спартанец» стреляет из бластера! Если есть катана — рубит катаной! Если нет ничего — душит врага голыми руками! Если нет рук — пинает ногами! Если нет ни рук, ни ног — угрожающе лежит в направлении врага и беспощадно уничтожает его взглядом!

Дети тихо сидели, впитывая его слова, слышно было только их сопение после тяжелого подъема.

— И даже если враг в 1000 раз сильнее — «спартанец» не сдается! — продолжал Адафос, — Внимание, мои маленькие зубастые засранцы! Сейчас будет последний урок на сегодня!

Адафос достал из-за спины осколок «резирагха».

— Вот камень, который мне передала будущий воин Ирис, — сказал он, выставляя кристалл на всеобщее обозрение, — Вы вместе должны будете отобрать его у меня!..

Дети радостно загалдели, наблюдая за тем, как он приматывает армлентой «резирагх» к своему животу.

— Чар! Чар! — пищали они, — Сестленка Майса учила нас так же! Мы будем длаться вместе! Чар!

— Так да не так! — прервал их Адафос, — Задача усложняется! Сегодня мы будем драться как «спартанские» котаны!

Он опустился на четвереньки, причем это вышло у него так естественно, как будто он действительно был кошкадемон в облике человека.

— Повторяйте за мной, мои кото-воины! — приказал он, — Будете учиться побеждать более сильного врага в роли меня, без оружия, и на четвереньках! Научу вас рвать вражин, как кошкадемон! Такой мощной техники ни одна вражеская сволочь от вас точно не ожидает!.. Смотрите и учитесь! Я бегу вон в тот конец коридора, а вы за мной! И чтоб нападали со всех сил! Ваша цель — камень! Не отберете камень до конца пути, всех нахрен в саггаш переведу!

Дети шустро повставали на четвереньки. Грязные, с оскаленными зубами и светящимися красным в темноте сдвоенными глазами, их толпа смотрелась довольно зловеще.

— Вот так вот! Сразу видно, «спартанские» котаны вышли на тропу войны! Дед Спири был бы рад, видя моих мелких воспитанников… — удовлетворительно произнес Адафос, посмотрев на них, — Итааак!… К боооююю… Вперед!!

И они бросились вперед, все на четвереньках, учитель и ученики, сталкиваясь, кувыркаясь и возясь в грязи под крики «АУХ!!», под радостные писки устраивая свалку в борьбе за «резирагх».

Часть 1.6 Только война

Архимаг все еще оставался человеком больше, чем сам того хотел. Внешне он выглядел полностью как машина, созданная с помощью найденных превосходящих технологий киборгов-невидимок — выше человеческого роста, полностью улучшенный, со множеством встроенных дополнительных механизмов, способный напрямую подключаться к любому ядру ИИ или любому другому оборудованию. Живой частью оставался только аналог матрицы киборгов — его собственная центральная нервная система из «прошлой жизни» — внутри обтекаемой металлической головы и усиленного полимерного позвоночного столба еще напоминала о биотическом прошлом.

Но и этого было много, слишком много. Архимаг осознавал, что эта его часть имеет влияние на все принимаемые им решения, порой затмевая чистую логику и мешая увидеть самый рациональный вариант.

В отличие от настоящих киборгов-невидимок, чьи биотические матрицы искусственно выращивались в высокотехнологичных лабораториях с заранее заданными параметрами и в последствии подвергались строго просчитанной информационной и генетической обработке, мозг Архимага изначально был мозгом человека, который родился и жил как придется. Слава Даймону, итоге хотя бы удалось осуществить преобразование тела… Но и этого, видимо, было все еще недостаточно.

На самом деле не было никакой случайности, что сначала он сам, а потом и все остальные даймонисты по его примеру выбрали путь киборгизации. Вернувшись в Черную Звезду, 4 года назад, еще в своем биотическом теле, Архимаг надеялся найти пропавшего Даймона Вульфа, чтобы потом совместно со «Спартой» и другими восставшими флотами продолжить борьбу против старого порядка элит. Но Могучего Волчару он нигде не нашел, а нашел только пиратский город-порт Бездну — агонизирующий и хаотичный, тонущий в огне беспорядков и крови в начавшейся гражданской войне. Как и все воины флота «Фантом», Архимаг обладал обостренным чувством справедливости, и кроме всего прочего, Даймон Вульф когда-то лично спас его из рабства, отбив у пиратов. Кто знает, если бы не он, возможно Архимага уже давным-давно перевезли в один из городов-эдемов, полностью подконтрольного, со взрывным ошейником на шее, и запихали живьем в биореактор, произведя несколько миллилитров чудесного вещества — и это только ради того, чтобы какой-то из элит мог беззаботно прожить очередную сотню лет, не зная горя в своем искусственном раю. Поэтому безумство и смерть, царившее в Бездне, не могло оставить Архимага в стороне. Не найдя Даймона, бывший воин-«фантом» сам ввязался в гражданскую войну в пиратских секторах.

Иронично, что уже до его прилета, среди пиратов действовали различные группировки, которые называли себя последователями Даймона — и у каждой из них была своя цель и свои методы действий. Кто-то стремился покончить с рабством, кто-то выискивал последователей «Варгов» и элит и убивал их, кто-то просто пытался выжить. А кто-то, прикрываясь именем Могучего Волчары, и вовсе творил беспредел, не сдерживаясь даже Пиратским Кодексом. Проникнув одну из таких групп, с наиболее приемлемыми целями, не замаравшую себя работорговлей, Архимаг быстро стал ее лидером — это было неудивительно, учитывая его большой опыт сражений и подготовку в «Замке». А так же наличие у него «реликта» Т-6 «Звездный Демон», который сам по себе являлся мощной боевой силой.

Став вождем, Архимаг еще больше сплотил свою группу и дал ей четкую цель. Теперь они должны были расшириться и усилить свое влияние, распространив его на всю колонию, поглотить другие группы даймонистов и сочувствующих, чтобы прекратить бессмысленные беспорядки и после этого продолжать дело Даймона, возродив флот «Фантом». Чтобы обеспечить себе преимущество в боевых столкновениях гражданской войны, Архимаг первым догадался улучшить свое тело. Однажды, захватив в одной из разборок с очередными фальшивыми «даймонистами» их логово, он обнаружил там деталь БДКМ, которую сразу узнал — импульсный лазер. Уже зная его высокую эффективность, вспомнив, как киборг Долорес в мелкую фиброзу крошила толпы мутантов при первом своем появлении, Архимаг сразу понял, что это не просто удача — это судьба!

С этого момента даймонисты стали впредь искать подобные вещи, захватывать и применять их в бою. Накапливать высокотехнологичный потенциал оказалось не так уж сложно, хотя и дорого. Ведь после Великой Битвы за Кор множество обломков технологий из Внешнего Космоса можно было найти даже в самой Бездне — пользуясь ситуацией, разного рода отчаянные утильмены и пираты пытались навариться на оружии инопланетников, продавая его за бешеные деньги враждующим группировкам в Черной Звезде. Конечно, Архимаг не один был такой умный, который охотился за превосходящей мощью киборгов-невидимок, но он первый применил его необычным способом, а именно — улучшив собственное тело. Сделав так однажды и получив превосходный результат, Архимаг не остановился на достигнутом, успех вселил в него новую надежду и пробудил новые амбиции — и он с энтузиазмом продолжил начатое. Было непросто и опасно делать это в первые разы, и тем более было сложно найти достаточно качественный медбот, способный провести подобные манипуляции. Но Архимаг справился, повторив улучшения не один раз, постепенно превращая себя в неостановимую боевую машину. Видя его силу, его последователи стали повторять то же самое за ним, сами постепенно становясь киборгами.

И в этом Архимагу открылся истинный путь.

Не сразу, постепенно, но неуклонно, в его разуме вызрела новая идея — наполнившись смыслом и гармонией она расцвела, подобно цветку даларанского кипира. Архимаг осознал, что Даймон Вульф, стремившийся избавить Внутренний Космос от мерзкого гнета элит, пытался в широком смысле дать человечеству свободу вообще. Ведь что есть элиты? Вершина плотского желания удовлетворить свои желания, насытить свое и только свое личное эго, продлить свое существование, никогда не знать забот и страданий, реализовать свои неуемные амбиции и власть — все это исходило из слабости биотического естества человека. Проигрывая в прямом бою против металла, плоть биотиков так же терпела поражение в моральном сравнении жизненных приоритетов. По сути, система званий старого порядка имела рабскую психологию породивших ее людей. Мало кто хотел, чтобы рабство вообще перестало существовать как явление, наоборот, многие просто-напросто хотели социального возвышения, до самых вершин, где можно было самим стать элитами и самому иметь рабов и вообще все, что угодно. Даже если ради этого придется идти по головам, убивать, грабить и насиловать — пусть и не в предельном смысле этих слов, но даже в легальных секторах, борьба за звание предполагала многое, что являлось откровенно аморальным. И все ради того, чтобы сделать свое тело бессмертным и поместить его в древний рай городов-эдемов. Этого желало большинство людей, а вовсе не социального равенства и братства, о котором всегда мечтал Даймон.

В противоположность этому, рациональная логика киборгов не была ориентирована исключительно на свое личное благо, особенно за счет других. Действуя исключительно по необходимости, распределяя между собой задачи, который каждый выполнял для выгоды и процветания всего социума, общество инопланетных машин не знало низменных биотических желаний индивидуального эго. И это было именно то, что нужно! То самое социальное братство, без рабства, унижений, биореакторов и порочной системы кастовых званий — именно то, к чему стремился Могучий Волчара!

ПЛОТЬ СЛАБА.

С тех пор Архимаг укрепился в уверенности, что достичь истинной свободы возможно было, отринув низшее биотическое естество людей. Его группа быстро расширялась и преобразовывалась в киборгов, захватывала все больше сфер влияния в Бездне — и скоро полностью поглотила колонию, абсолютно искоренив пиратство, работорговлю и насилие.

Получив в свое распоряжение полуразрушенный город, веками предававшийся пороку, даймонисты с энтузиазмом взялись за дело. Не терпя совершенно ничего незаконного, рационально и жестко они решали вопросы, при необходимости демонстрируя превосходство технологии над биотикой. Чтя Могучего Волчару, который своим героическим примером указал им путь в свободное от неравенства и зла будущее, его последователи усердно трудились над улучшением своего города и своих тел. Отныне это была не помойная дыра под отвратительным названием Бездна, а высокотехнологичный город со светлым именем Свобода. За годы, прошедшие с гражданской войны, очень многое было сделано. Отряды техноискателей, созданные из самых смелых и самых преданных пути Могучего Волчары фанатиков, непрестанно рыскали в других системах Внутреннего Космоса в поисках древних и инопланетных технологий, чтобы сделать их родной город еще сильнее. Остальные же, кто остался в Черной Звезде, непрестанно стремились усовершенствовать свою жизнь, построить общество равенства и мира. Архимаг и его даймонисты мечтали становиться сильнее и лучше, познавать новое, в конце концов, отправиться во Внешний Космос, чтобы найти древнюю империю людей, и выяснить, что с ней случилось и — кто знает! — может быть даже, возродить ее в былом величии.

Это были такие прекрасные мечты!..

Но сейчас от них остались только лишь руины.

Пришли биотики Терры и превратили все в прах. Принесли войну и горе, подчиняясь своим низшим амбициям и примитивной агрессии, разрушили годы напряженных трудов, сровняли с поверхностью Хая прекрасный Город Свободы.

Архимаг искренне жалел, что в нем самом остается биотическая часть, и что он сам принадлежит к роду этих безумных и алчных, ненасытных и жестоких существ. Как было бы проще, если бы его разум был полностью искусственным, не подверженным всем этим порокам и не имеющим никакого родства с ними. Даже сейчас, поставленный молодым царем «Спарты» перед жестоким выбором, Архимаг чувствовал, что не может принять правильного решения — без сомнения, тому виной были эмоции и инстинкты его несовершенного человеческого эго, затмевавшие рациональные доводы.

Когда с ним внезапно связался Кэп, и состоялся их разговор, Архимаг находился в лагере даймонистов, наспех организованном при космопорте. Положение было тяжелым. Так получилось, что сам космопорт серьезно не пострадал ни от бомбардировки, ни от обломков, тут даже сохранились рабочие энергореакторы, чего нельзя было сказать о всей остальной колонии. Выжившее население Города Свободы было собрано здесь и охранялось терранами — у даймонистов не было иного выхода. Остальная территория колонии была разрушена и разграблена, и только в районе космопорта еще сохранились рабочие системы жизнеобеспечения. Возможно, «судьи» намеренно сберегли его во время атаки, избегая разрушений, и теперь пользовались его возможностями для отгрузки захваченных технологий. В любом случае, сконцентрировав выживших в одном месте в этом лагере, терране могли контролировать их и не допускать никаких волнений. Везде были расставлены кордоны, ходили патрули, доступ к взлетным терминалам с кораблями был закрыт, а сами корабли стояли с блокированными ИИ, орудийная башня единственной оставшейся целой планетарной ПРС при космопорте так же была под контролем терран.

Выжившие не имели никакой возможности сопротивляться — и хуже того, не имели на это моральных сил. Многие были ранены, многие пропали без вести, терране никого не выпускали в разрушенный город, кроме подконтрольных им рабочих бригад, не давали вести спасательные работы по поиску пропавших и разбору завалов. Разрешалось выходить только небольшим бригадам рабочих-даймонистов для отгрузки захваченных технологий, демонтажа генератора планетарного щита, других повреждённых ПРС на запчасти и прочих технологических объектов, с таким трудом добытых техноискателями для своей колонии. По какой-то причине терране с недавнего времени начали очень торопиться, и из-за этой спешки они были вынуждены привлекать все больше число бригад из числа самих даймонистов, которые разбирались в древних и инопланетных технологиях — в обмен на работу, лагерю предоставлялся неограниченный доступ к энергоконтурам реактора при космопорте, еда и возможность пользоваться медботами. Даймонисты, не имея иных вариантов, подавленные захватом и неизвестностью в будущем, работали по приказу «судей», охраняемые их штурмовиками.

Терране настолько старались сделать все как можно быстрее, что дополнительно массово брали на контракт наёмников-утильменов, имеющих репутацию не самых честных и легальных ребят во Внутреннем Космосе — впрочем, сейчас чистота их репутации «судей» не волновала от слова совсем. Прослышав о сражении за Город Свободы, и его падении, различнейший сброд со всех Внутренних Систем, как стая стервятников, мгновенно слетелся в сектора Чёрной Звезды, побросав даже свои любимые места для потрошения — останки «Замка» в Секторе Смерти, пояс обломков и астероидов Коралл в Двойной Звезде и Врата Судного Дня в системе Рэд. Грабительские контракты с Новой Империей сулили гораздо больше быстрой выгоды, хоть и морально сомнительной — но никого из них это, естественно, нисколько не смущало.

Не смотря на спешку и нехватку кораблей для транспортировки награбленного, «судьи» намеренно блокировали ИИ кораблей даймонистов, тем самым лишив их возможности взлета. Среди захватчиков ходили упорные слухи, что адепты Супер-Предателя научились воссоздавать псевдо-личности по аналогу древних ИИ, с которыми корабли могли самостоятельно сражаться. Терране опасались такого восстания машин, и не став тратить время на вскрытие и переборку их ИИ, просто заблокировали все их ядра. Сами же «судейские» корабли, все до последнего были, на круглосуточном боевом дежурстве, барражируя на орбитах Хая, ведя усиленный контроль за колонией — особенно после отправки части своих боевых сил из захваченного сектора. Нехватку боевого состава перекрывали увеличением интенсивности боевого дежурства.

Основную из награбленного уже забрали с собой отошедшие силы терран, остальное свозилось и складировалось в грузотсеках Т-3 «Белого Крыла», который продолжал зловеще и неумолимо нависать над руинами захваченной колонии. Всё, что было построено и добыто даймонистами за все эти годы было разрушено, разграблено, уничтожено. Все их мечты о свободе и независимости, о будущем и об исследовании Внешнего Космоса превратились в обгорелые обломки.

Архимаг шёл по лагерю, рассматривая грязных, павших духом людей, думая о том, а правильное ли он принял решение, согласившись на немедленное перемирие? В том бою, в какой-то момент казалось, что есть возможность защитить колонию с помощью «спартанцев» и отряда техноискателей Криса Ланчера. Но потом появились все эти кристаллы, ионная пушка с «Коперника» замолчала, Крис Ланчер пропал в Секторе Смерти, не вернувшись с подмогой от «Сокровища Даймона», а к терранам подошли свежие силы под предводительством элит. Рассуждая ситуационно, нужно было принимать любые условия, лишь бы немедленно прекратить огонь, пока хоть кто-то из людей Архимага оставался в живых… но сейчас, видя разграбление и разрушение Города Свободы, бедственное положение выживших, и опасаясь, что после всего их всех вообще убьют, Архимаг сомневался в принятом решении.

Умом он понимал, что сомнения не логичны, не рациональный. Сейчас, когда решение уже принято и исполнено, все сомнения — это плод слабости его биотического мозга. Ведь любые сожаления о прошлом в данный момент только истощали его решимость и отвлекали его мысли от насущных задач, требовавших выполнения в данный момент. А сейчас момент был как раз тот самый, когда нужна была кристальная ясность логики и точный расчёт, избавленный от ненужных эмоций неуверенной плоти, которые только мешали. Но Архимаг никак не мог отделаться от сожалений и сомнений, постоянно крутящихся в его биотическом мозгу.

Очевидно, что слова молодого царя «Спарты» были хоть и жёсткими, но имели все шансы оказаться правдой. Империя Терры ненавидела любого рода инакомыслие и с любыми попытками мятежа расправлялась крайне жестоко, чтобы преподать страшный урок всем на будущее. После восстания псиоников Веги, когда под прямой угрозой оказался город-эдем Доминус на Даларане-2, терране, не допуска повторения подобного, напрочь закрутил гайки по всей Священной Империи. Пропаганда, всеобщий контроль и безоговорочное главенство элит при поддержке бывших «судей» стало основой нового порядка в Белой Звезде. Безусловно, во всеобщем хаосе гражданской войны, именно эти меры стали конкретно для Центури гарантом стабильности и безопасности. Чрезвычайная ситуация требовала чрезвычайных мер, Архимаг понимал рациональность этих движений в момент всеобщей нестабильности. Им нужно было сохранить хотя бы что-то. Но со временем, такая концентрация на силовых методах и крайнем нетерпении, привела к тому, что Священная Империя дошла до внешней агрессии, и вот уже Город Свободы захвачен их карательной эскадрой. Что дальше? Архимаг прекрасно знал, что терране считают даймонистов недочеловеками, предателями человеческой расы, променявшими свой облик на технологии инопланетников — и с высокой вероятностью они действительно могут просто-напросто уничтожить всех последователей Демона-Волка после окончания грабежа их колонии, когда им уже не нужна будет помощь в демонтаже технологий. Как и сказал Кэп, да и согласно представлениям самого Архимага, это вполне укладывалось в типичную схему поведения биотиков-терран.

Остановившись на минуту перед бывшим космобаром, теперь превращенным в госпиталь для раненых, Архимаг с печалью в душе наблюдал на картину скученности и беспорядка, царившую там. Даймонисты старались держаться как могли, но все было очень плохо. Лагерь был переполнен, всего не хватало, его люди теряли надежду, ютились где попало среди технических построек, страдали от нехватки еды, воды и медпомощи. «Спартанцы» твёрдо решили прорываться с боем — но следует ли даймонистам поддержать их? Вдруг станет еще хуже, и это приведет даймонистов только к смерти? Архимаг не знал. И не знал, все эти сомнения внушает ему его несовершенный биотический разум или это результат логического анализа последствий? Эх, если бы он был избавлен от примитивных инстинктов и эмоций, как киборги-невидимки, далеко превосходящие в технологии отсталый Внутренний Космос… но об этом приходилось только мечтать, и принимать решений сейчас, исходя из имеющихся обстоятельств и возможностей.

С одной стороны — потеря города, технологий и в перспективе возможная смерть всех выживших от рук терран, после завершения грабежа. С другой — нет 100 % понимания, как они поступят после. Просто бросят их на произвол судьбы? Возможно? Не исключено. В таком случае, это ещё ничего, но если Архимаг поднимет бунт вместе со «Спартой», их точно не пожалеют, участия в мятеже им не простят. Вариант минимальных жертв будет утрачен. То, что сейчас силы «судей»-терран малы, не имело значения — очевидно, что они в любой момент могли повторно прислать карательную эскадру и окончательно добить не добитое. Поэтому рассчитывать на гарантированную безопасность даже в случае победы в бою сейчас было бы слишком самонадеянно.

Смысл действий «Спарты» был ясен и понятен — у них определённо не было иного выхода, кроме как атаковать самим. Пока что они оставались необнаруженными из-за занятости терран грабежом, соответственно имели фактор внезапности на своей стороне. Кроме того, время работало против них — находясь в катакомбах и выжидая, постепенно они истощали свои ресурсы и с каждым днем уменьшали свои перспективы. Сейчас, когда Терра отвела часть своих сил, для «спартанцев» появился прекрасный шанс. Зная «спартанский дух», Архимаг был уверен, что они воспользуются ситуацией немедленно, предпочитая сразу идти в бой, а не ждать неизвестно чего. Наверное, они вообще даже не рассматривали иных вариантов, кроме сражения — для них действительно выбора не существовало даже в размышлениях.

Но для него и его людей — выбор был!

Отсутствие уверенности в успехе и опасение за жизни оставшихся людей приводили Архимага в нестабильное состояние. Хоть Кэп и принудил его согласиться на поддержку атаки, но сам Архимаг не был до конца уверен, что в итоге сделает именно так.

Да и как ему быть уверенным? Сами «спартанцы», закаленные в боях доблестные воины, для которых битвы это сама их жизнь, и те, кто из гражданских примкнул к ним, горя жаждой мести — они были полны решимости и сил. Но что сказать о тех, кто ютился в лагере? Мало того, что они были под охраной штурмовиков «судей», так они сами вовсе не были сколько-нибудь подготовленными бойцами. По большей части это были случайные люди, еще в недавнем прошлом объединенные общей мечтой и совместным трудом — кто-то был бывшим рабом, кто-то раскаявшимся пиратом, кто-то бежал от гражданской войны, кто-то осел на Хае после гибели своего флота, кто-то попал сюда иным образом. За годы жизни в Городе Свободы и следованию пути Могучего Волчары, люди свыклись с мыслью, что война нерациональна и надо идти по пути технологического прогресса, оставляя в прошлом низменную биотическую агрессию. Считалось, что отряды техноискателей и добытые ими технологии будут достаточной защитой от возможных опасностей… но все это привело лишь к тому, что сейчас масса даймонистов, скопившихся в лагере, была совершенно не боеспособна. Даже не все из них были киборгизированы. При всем стремлении к усовершенствованию себя, добытых технологий и материалов не хватало, и за годы существования Города Свободы лишь часть людей смогла улучшить свои тела. Единственным полным киборгом был сам Архимаг, являя собой пример. Остальные же были кто как смог, да и во время орбитальный бомбардировки ЭМИ-ракетами, кибернетические части тел, у кого они были, у многих выходили из строя, и даймонисты теряли свою функциональность или даже погибали… и с этим «войском» идти в бой? Завалить терран трупами? Пожертвовать сотнями, может, тысячами, надеясь, что атака удастся? И при этом упустить возможность договориться оставить даймонистов в покое?

Архимаг не был даже уверен, что «Спарта» может победить. Он не сомневался, что они будут сражаться как всегда на пределе человеческой храбрости — но враг был очень силен и к тому же занимал укрепленные позиции. Осознавая сложность ситуации, Архимаг должен был бросить своих людей на баррикады штурмовиков, заранее зная, что больших потерь не избежать? Но даже если бы он решился на такое, просто создать какую-то то организованную поддержку атаки у него совершенно не было времени. За 2 часа до атаки не собрать войско из раненых, голодных и отчаявшиеся гражданских. Дать общий сбор по всем каналам комлинка? Но общие каналы все прослушиваются. В мирное время даймонисты постоянно держали связь друг с другом, исключая более автономных техноискателей. Сейчас же биотики-захватчики лишили их и этого, очень важного элемента их общности… Но если Архимаг решиться вновь обратиться сразу ко всем, кто будет способен резко подорваться и сходу броситься в бой? Неизвестно. Может быть, кто-то ещё испытывает достаточно примитивной биотической злости или, наоборот, логически рассудит, что рациональнее поддержать «Спарту»… но даже если и так, любое хаотично выступление грозило массовыми смертями.

Слишком много факторов неизвестности, слишком велики риски. Логика киборга и сомнения биотического мозга, продиктованные страхом и ответственностью за огромное количество своих людей, выступали в противоречие между собой и мешали друг другу, тем самым затмевая разум Архимага. Он не знал, что должен сделать, какой вариант правильный.

Пройдя мимо космобара-лазарета, Архимаг, терзаемый сомнениями, направился в зону терминалов космопорта, отделенную кордоном терран от лагеря. Царь Кэп рассчитал свой план очень точно, его провокация как раз должна была прийтись на смену караулов терран, что должно было сыграть как дополнительный фактор неразберихи. Со сменой караулов, менялась и рабочая смена в терминалах погрузки. С новой бригадой, готовой приступить к работе, решил пойти сам Архимаг, чтобы быть в эпицентре событий, и если понадобится, принимать срочные решения исходя из ситуации. Заранее зная о готовящейся атаке, Архимаг подобрал в сменную бригаду наиболее боеспособных из своих людей — всего их было 30. Именно столько за раз пропускали через кордон к взлетным терминалам «судьи», распределяя потом группами по 10 и проверяя их на входе и выходе. Хотя именно факт проверки мог бы рассмешить Архимага в иных обстоятельствах — даже если у даймонистов не было при себе ручного оружия, это оружие могло быть встроено в их кибернетические тела, невидимое до момента своего применения, не отрезать же руки и ноги при входе? Но «судьи» упорно каждый раз тщательно осматривали каждого члена бригады рабочих, дисциплинированно выполняя этот бессмысленный регламент. Ещё одна биотическая привычка к нерациональным действиям, которая служила только в качестве мнимого самоуспокоения охранников и некоторого дополнительного унижения и так приниженных даймонистов.

Возглавив бригаду, Архимаг повел их к терминалам. Что-то точно будет… Сомнения, беспокойство и неуверенность в будущем занимали все его мысли.

Их осмотрели, довольно бесцеремонно, и пропустили в зону терминалов, разделив на 3 группы. Группа Архимага должна была начать с погрузки частей демонтированного планетарного щита в утильменский Т-6 «Вампир» — скоростной корабль «пиратской» сборки с расширенным грузотсеком. Один из многих подобных, нанятых терранами, постоянно садящихся, грузящихся и взлетающих на орбиту для доставки ценного груза на крейсер. Сами пилоты-утильмены были тут же, несколько из них вальяжно расселись на контейнерах с грузом, щелкая семечки кипира и мусоря кожурой, они лениво переговаривались между собой в ожидании конца загрузки. Архимаг секунду посмотрел на них, сдвинув свой светящийся красным оптический датчик, потом по сторонам. Недалеко возвышалась боевая башня планетарной ПРС, уперевшись стволами в темное звездное небо. Рядом уже работали 2 другие бригады даймонистов, грузя контейнеры в другие корабли утильменов, каждая под охраной нескольких штурмовиков.

— Че встали, работать! Железяки тупые… — грубо ткнул в плечо Архимага стволом разрядника один из охранявших их бригаду «судей».

— Пацаны, вы б поаккуратнее, это кажись их старший, — донеслось со стороны утильменов, наблюдавших за происходящим со своих мест.

— Да мне похуй, старший-младший, для меня все на одну морду, — небрежно пожал плечами ткнувший, — Че их запоминать… Пусть пашут как следуют, если еще хоть один день хотят прожить.

Утильмены заржали, услышав его ответ.

Терранин, засмеявшись вместе с ними хотел добавить что-то еще, но уже не смог — внезапно его голова взорвалась, разлетевшись фонтаном кровавых ошметков.

Металлический кулак Архимага снес ее в одно мгновение.

Часть 1.7 Только война

Слова террана-охранника, произнесенные так обыденно и так пренебрежительно, послужили тем самым триггером, который замкнул в сознании Архимага два противоречивых состояния — биотическое и логическое — и разом освободил его от сомнений.

Его человеческая часть существа мгновенно взорвалась обжигающими эмоциями — почему я, вождь свободных последователей Могучего Волчары, должен терпеть все эти унижения от каких-то регрессивных биотиков, только и умеющих убивать и грабить по праву сильного?!

И, одновременно с этим, сложилось четкое логическое осознание — пытаясь сохранить малое, он свернул на путь потери большего, и хуже того, проявил недопустимое пренебрежение к собственной вере и центральной идее свободы, преклонившись перед плотью.

ПЛОТЬ СЛАБА!

В один момент, слившись воедино, эти две пылающие искры разрядились мгновенным смертельным ударом. Бронированный киборгизированный кулак Архимага с огромной скоростью, превышающей предел реакции биотических созданий, влетел в голову штурмовика, разнося ее на части. Это был смертельный удар, и даже если бы на ней был надет боевой шлем скафандра, от сокрушительной мощи удара он бы не спас.

Лица только что хохотавших утильменов мгновенно поскучнели — эти жалкие мародеры как-то сразу хаотично заметались, даже не сообразив, в какую сторону им сейчас бежать, сразу к кораблю или искать любое ближайшее укрытие. Зато штурмовики отреагировали практически мгновенно. Обученные и закаленные бойцы Дивизиона С, увидев произошедшее, сразу сориентировались в ситуации и открыли огонь почти в упор по Архимагу.

Это и было их ошибкой.

Архимаг врубил индивидуальный силовой щит ИСЩ, и тот поглотил весь урон от огня «судей». Фокусить его энергетическим оружием было плохой идеей — убить его одним залпом они все равно не смогли, но зато это отвлекло их, дав возможность другим даймонистам из бригады накинуться на них с разных сторон и перебить их в рукопашной, используя свое численное преимущество.

— Приказывай вождь! Слава Могучему Волчаре! — выкрикивали они, подбирая оружие с растерзанных трупов. — Мы готовы следовать за тобой!

Архимаг быстро окинул их визуальным датчиком, подумав про себя, что зря сомневался в боеготовности своих людей.

— Сегодня мы вернем нашу Свободу! — ответил он твердо, и переключившись на общий канал, возвестил всем даймонистам свое послание, как в былые времена, — Братья и сестры! Поднимайтесь, как один! Сразимся за наш Город во славу Даймона! Настало время показать, чего стоит наше братство и сила! ПЛОТЬ СЛАБА!!

Он не знал, насколько его внезапный призыв возымеет действие, но видя решительность своих людей здесь, наделся, что и общий порыв будет единым. Потому что, без сомнений, терране сразу зафиксировали смерть охранников и их отряды не только уже идут сюда, но и в лагерь.

— Занять оборону! — скомандовал Архимаг своим, готовя встроенное оружие своего тела к бою.

А те утильмены, которые в этот момент попытались незаметно проскользнуть на свой корабль, были им тут же замечены.

— Биотики, стоять! — сказал Архимаг механическим голосом, грозно направив на них зрительный датчик, светящийся красным, — Оружие на землю! Лежать и руки за голову, если хотите остаться в живых! Во имя Могучего Волчары, мы забираем ваш корабль в счет компенсации награбленного!

Побледнев, утильмены повиновались, почуяв, что они попали в серьезный замес — когда они уже легли, Архимаг подошел к ним и хотел сказать еще что-то. Но внезапно раздался оглушительный грохот, заглушив его голос, и тут же ударила взрывная волна. Их фигуры, как и весь космопорт, осветила близкая оранжево-красная вспышка.

Взрыв был со стороны планетарной ПРС — «Спарта» начала атаку.

Готовясь к нападению, «спартанцы» заранее подобрались по подземным тоннелям как можно ближе к ПРС и космопорту, заминировав башню планетарной батареи. По плану, начало атаки должно было случиться по команде царя Кэпа, после того, как он пристыкуется к крейсеру «судей», и после того, как терране оттянут свои силы на поиски убийц патруля. Но судьба распорядилась несколько иначе, опередив график всего лишь на несколько минут. Иронично было то, что именно вождь даймонистов, наиболее сомневавшийся ранее в задуманном, инициировал бой. Услышав его храбрый всеобщий призыв по открытому каналу комлинка, воины «Спарты» поднялись, начав свою атаку с нескольких направлений одновременно.

— А ты все еще «спартанец», Архимаг! — со смехом передал ему Кэп, находящийся в этот момент на орбите Хая, практически вплотную к «Белому Крылу», и так же как и все, слышавший его клич. — И хоть сам Даймон скорее всего погиб, неудержимая воля его живет в тебе!

Он был рад, что даймонисты начали действовать столь решительно, и более того, сами начали первыми. Теперь он был уверен, что вместе с ними «Спарта» непременно победит. Нельзя было терять ни секунды, нужно было атаковать прямо сейчас, пока преимущество на их стороне!

— Воин Шутняра! Быстро стыкуйся к крейсеру! Берем терран на абордаж! — сурово приказал Кэп. — АУХ!!

— Бу сде, царь! АУХ!! — весело откликнулся Шутняра, ведя свою «Сирену» прямо на «Белое Крыло».

Они вдвоем с царем находились на его корабле, смешавшись с остальными утильменами, подлетавшими для отгрузки награбленного. Терране еще не поняли ни масштабы происходящего, ни того, что опасность грозит не только с поверхности Хая, но и из космоса — в этом был их шанс. Кэп, не теряя времени, тут же сам активировал общую связь и вслед за этим объявил свой приказ.

— Воины «Спарты»! В бой! — царь говорил кратко и жестко, — Не щадить никого! АУХ!!

Ответа он не услышал — «судьи» уже догадались врубить глушилку связи — но это уже не имело никакого значения, все «спартанцы» уже шли в атаку в едином порыве, с дружным и свирепым «АУХ!!» бесстрашно нападая на врага.

«Сирена» Шутняры, со стороны выглядевшая как ржавое помойное ведро, собранная из частей совершенно разных кораблей, с виду не представляла хоть сколько-нибудь серьезной угрозы. Но внутри она несла поистине смертоносный груз, полный решимости сражаться насмерть. Никем не останавливаемый, Шутняра одним рывком двинул свой корабль на крейсер терран, врубившись прямым абордажом «шлюз-в-шлюз». Пробив корпус «Белого Крыла» в районе погрузочных терминалов, где это было сделать проще всего, «Сирена» выпустила внутрь вражеского корабля свое содержимое.

Этим содержимым была смерть, принявшее человеческое обличье.

Молодой царь Кэп, окруженный мощным кинетическим полем, равным по мощи элитскому, и вооруженный тяжелым абордажным гладиусом «судей» пришел покарать терран так же, как они карали даймонистов. Стремительно ворвавшись внутрь терминалов, Кэп сразу же нанес удар кинетической волной с такой невероятной силой, что всех, кто там был, буквально разорвало на куски. Ошметки скафандров, кровь, обрывки кишков, куски мяса и костей разлетелись по стенам переборок. Искрящийся переполнявшей его силой, царь «Спарты» одним выбросом своего нового дара убил всех без разбора — и «судей», и утильменов.

— Твою галактику… Вот это я понимаю, истинная царская сила! — воскликнул Шутняра, испытывая смесь восхищения с некоторым страхом, выбравшись из шлюза вслед за Кэпом.

Молодой царь стоял посреди залитого кровью отсека, сияя от пробегающих по телу искр могучего дара, возвышаясь над Шутнярой в своем новом преобразованном «Амброзией» теле, вооруженный огромным клинком. Он выглядел поистине устрашающе.

— Воин Шутняра! Пробиваемся в рубку управления! — громогласно скомандовал Кэп. — Я буду тараном, ты прикроешь меня!

— АУХ, царь!! — ответил Шутняра, вооружившись омни-инструментом и бластером, — Я готов!

— Тогда погнали! — ответил Кэп, указывая огромным клинком направление. — АУХ!!

Вдвоем — царь впереди, Шутняра немного сзади, кроя боковые подходы и тыл, не выходя из пределов досягаемости кинетического дара Кэпа — они ринулись по внутренним коридорам крейсера к мостику управления. Работала аварийная тревога, им отрубали проходы блокировкой дверей, отключили гравитацию и подачу воздуха, постоянно атаковали со всех сторон, забрасывали гранатами и пытались фокусить издалека бластерным огнем. Но все было бесполезно. Терране слишком поздно среагировали на эту атаку, их смертельная судьба их уже была внутри «Белого Крыла» и неумолимо двигалась вперед, неостановимая и безжалостная. Анти-абордаж «судей» пытался остановить неизвестных захватчиков — встречные атаки шли не прекращаясь, но не приносили никакого результата, не в силах остановить надвигающийся псионный шторм. Экипаж крейсера сражался храбро и дисциплинированно, как и должно «судьям», но против кинетической и физической силы Кэпа им нечего было противопоставить. На борту не было ни элит, ни даже смертных псиоников, способных пробить дар «спартанского» царя. А без этого, в рукопашной у защитников крейсера не было ни шанса. В этой ситуации тотальное презрение терран к своим псионикам сыграло против них.

Понимая, куда двигаются внезапные захватчики и какова их цель, капитан Ганеша, ныне заместитель убитого командующего Тесея, забаррикадировался с последним отрядом штурмовиков на мостике. Сигнал о помощи послать в Новую Империю было невозможно — не работала древняя маячковая связь — оставалось только надеяться продержаться до того момента, когда охранение легких кораблей придет на помощь. Или хотя бы уничтожит сам крейсер, если он будет захвачен врагом.

Что творилось снаружи крейсера и на поверхности Хая, капитан Ганеша представлял с трудом. В условиях боевого глушения связи, он мог ориентироваться только по визорам «Белого Крыла», которые давали довольно противоречивую картину. Было ничего не понятно, кажется, все было очень плохо, восстали даймонисты и помощи из захваченного Города Свободы было ждать бессмысленно — оставалось только стойко сражаться до конца.

А конец наступил быстро.

Молодой царь ворвался на мостик подобно взрыву — используя свой дар как оружие, он ошеломил защищающихся, разнеся одним ударом все их укрепления, и сразу убив на месте некоторых из них, ударной кинетической волной разорвав внутренние органы. Оставшиеся, дезориентированные и контуженные, все равно продолжали сражаться, как могли и не сдавались, даже получив ранения. Кэп не пощадил никого. Работая гладиусом и кинетическим даром, он убил всех защитников крейсера одного за другим.

Остался последний, капитан Ганеша.

Кэп уже стоял над ним, возвышаясь в окровавленном скафандре, с занесенным над головой тяжелым абордажным мечом, светящийся пробегающими по всему телу псионными искрами. Капитан, оглушенный и раненый, упавший на колени и потерявший в бою свое оружие, был не способен к сопротивлению.

— За… За Эдем!.. — прохрипел Ганеша в полубессознательном состоянии от ран, и Кэп с криком ярости обрушил на него с размаху свой клинок.

Сила удара была такова, что абордажный меч практически разрубил тело капитана судей пополам сверху вниз, застряв в районе солнечного сплетения. Если бы не прочный боевой доспех штурмовика, то удар царя было бы не остановить, и гладиус прошел бы насквозь, развалив тело капитана на две половины, словно кусок мяса. Кровь брызнула фонтаном, заляпав и без того грязный скафандр Кэпа — Ганеша был мертв.

Спихнув ногой перерубленное тело с лезвия, молодой царь обернулся на Шутняру.

— Крейсер наш! Нет времени на взлом ИИ, просто заблокируем его! — быстро распорядился он, — Я буду защищать мостик от попыток контратаки, а ты садись за ручное управление. Справишься, воин?

— Без проблем, царь! Если ты не заметил, на моей ласточке вообще ИИ нет, так что мы привычные, — ответил Шутняра, — Идеального управления не обещаю, но «Спарту» не посрамлю!

— Отлично! — кивнул одобрительно Кэп, — Наша задача — не дать отбить «Белое Крыло» назад и поддержать атаку на поверхности. Поэтому, бери в первую очередь контроль над орудиями, сколько сможешь — бей легкие корабли терран, не давай им атаковать космопорт Свободы. Но главное, бей тех, кто пойдет к точке Лагранжа — нельзя допустить, чтобы они сообщили своим о нашем восстании!

— Принято! — ответил Шутняра, немедленно подключившись к системам крейсера. — Щас мы им устроим вторую Битву за Корвус!

Он сразу же отключил и заблокировал ИИ, полностью переведя крейсер на ручное управление. Одному человеку, кем бы он не был, кроме, пожалуй, элиты с сильным техническим даром или самой Веги, невозможно было управлять всем крейсером сразу. Но сделать это Шутняра и не пытался — полностью сосредоточившись на орудийных системах, он активировал визоры внешнего обзора и приготовился вести огонь по боевому охранению крейсера.

К его удивлению, снаружи «Белого Крыла» уже шел космический бой.

— Царь, посмотри! — взволнованно произнес Шутняра, — Кто это? Это наш союзник? Или враг?

Кэп перевел взгляд на визоры. В космосе, среди паникующих и бессмысленно мечущихся кораблей утильменов, среди пытавшихся организовать какую-то оборону сил «судей» — стремительно летал «Корсар», внезапно появляясь то здесь, то там, с разных сторон атакуя терран и не давая им собраться для скоординированного отпора. Этот непонятный корабль явно использовал генератор поля невидимости ГПН.

И на нем были эмблемы «Спарты».

— Это же «Корсар» Дарка! — внезапно понял Кэп, — Но как?! Алекс точно не может быть там… Но он сражается за нас! Охренеть, вот это истинное проявление «спартанского духа»! Корабль «спартанца», даже без самого «спартанца», идет в бой!

Часть 1.8 Только война

Нанеся внезапный удар, «спартанцы» стремительно атаковали сразу и космопорт и планетарную батарею, не смотря на свою малочисленность, смело бросаясь в бой. Восставшие даймонисты, как могли, поддерживали их атаку, вдохновленные всеобщим призывом своего вождя. Очень быстро и неожиданно гарнизон «судей» оказался в сражении, вспыхнувшем одновременно в нескольких метах, в том числе и в космосе.

Еще до начала боя, отряд Спэйса и Гизмо в составе 15 воинов заранее подобрался к башне ПРС по заброшенным тоннелям катакомб, неся с собой несколько подготовленных боеголовок от ракет «Тайфун». Им удалось незаметно заминировать фундамент планетарной батареи — и когда по общей связи раздался общий клич Архимага, ставший началом массового восстания, башню ПРС тут же сотряс взрыв. Под огнем и градом осколков, в облаках дыма и пыли, под яростные крики «АУХ!!», «спартанцы» рванули на штурм, сверкая обнаженными клинками абордажных катан, стреляя на ходу из бластеров и разрядников.

По сведениям, полученным Кэпом после чтения мозга мертвого майора терран, гарнизон башни составлял около 50 штурмовиков — но все до одного это были «судьи», и к тому же у них было преимущество обороняющихся. Силы атакующих состояли в основном из даймонистов и гражданских с «Коперника», решивших присоединиться к восстанию, закаленные ветераны «Спарты» составляли лишь малую часть. При прочих равных, такая атака была бы обречена на провал.

Но даже бывшие гражданские и восставшие даймонисты, идущие в бой вместе с воинами «Спарты», пылали неостановимым желанием отомстить захватчикам и храбро шли вперед, не говоря уже о самих «спартанцах». Кроме того, терране никак не могли подготовиться к этой атаке — они и не подозревали, что под руинами Города Свободы может скрываться организованная группа воинов, только и ждущих момента, чтобы напасть. Ослабленные переброской сил в другие сектора, вынужденные делить свои силы, пораженные внезапностью и неготовые к бою сразу по нескольким направлениям — «судьи» дрогнули.

После взрыва боеголовок, который не уничтожил, но сильно повредил башню, уже под огнем атакующих, терране пытались перестроится на ходу и дать хоть какой-то отпор. По сути, гарнизон башни даже не понимал, что именно происходит. Было очевидно, что в космопорте начался бой — но кто с кем сражается, было совершенно неясно. Связь отрубилась, заглушенная с «Белого Крыла», чтобы не дать мятежникам координировать свои усилия — но это сделало положение самих «судей» только еще хуже. Защитники ПРС по внешним визорам видели, как с космопорта начали в полном хаосе взлетать корабли утильменов, и что саму их башню взорвали и пытаются захватить — но что происходит глобально, информации не было. Приказов от капитана Ганеши с «Белого Крыла» не поступало, связи с другими отрядами так же не было.

Тем не менее, как дисциплинированные бойцы, «судьи» приняли бой, хоть и были отброшены с первоначальных позиций стремительным натиском атакующих. Действуя в ситуации неопределенности, отрезанные от своих — они сражались. ПРС нельзя было отдавать просто так. Для начала, терране разделили свои силы — это решение было принято ситуационно, они опасались быть отрезанными от орбитального прикрытия — это произошло потому, что «судьи» в ПРС были уверены, что это какое-то нападение утильменов или иных сил извне. Часть гарнизона осталась внизу, пытаясь удержаться среди горящих обломков против неизвестных атакующих, другая часть активировала батарею и начала бить без разбора все не-терранские взлетающие корабли. Защитники ПРС, ориентируясь только по внешним визорам, видели не только массу хаотично заметавшихся утильменских кораблей, но и начавшийся на низкой орбите бой, совсем рядом с крейсером — было непонятно кто враги и сколько их, ясно было только то, что они используют ГПН. Стараясь не допустить абордажа «Белого Крыла», планетарная батарея плотно крыла по утильменам, сходу сбив один из их кораблей и серьезно повредив еще несколько, что только добавило еще больше паники и неразберихи.

«Судьи» с ПРС даже и не подозревали, что их крейсер к этому моменту уже находился под абордажом — переполненный новой силой и яростью, царь «Спарты» под прикрытием воина Шутняры просто на фарш рубил экипаж «Белого Крыла», не оставляя никого в живых.

А внизу, на поверхности, своим свирепым натиском «спартанцы» Спэйса уже выбили терран с первого этажа башни, убив многих врагов, но и сами потеряв несколько человек убитыми. Разгоряченные сражением, воины «Спарты» действовали жестоко и стремительно, не останавливаясь ни на секунду, не обращая внимания на потери шли только вперед, по приказу царя не беря пленных и не жалея себя. В первых рядах сражался сам Спэйс, в своем привычном облике Мантикора — две окровавленные катаны, темное забрало шлема с оскаленной неоновой пастью и боевой «спартанский» доспех с надписью «ЖАЛЬ».

И он жалил!

Среди огня, криков, выстрелов, и разрушений — отряд под его командованием был неостановим. Его воины, не отставая от своего командира, с криками «АУХ!!», смело бросались в бой, схватываясь с врагами в беспощадной рукопашной в узких коридорах башни ПРС. Из-за ограниченного пространства, потеряв свои позиции внизу батареи, «судьи» были вынуждены принимать бой на отступлении, и не могли использовать свое численное преимущество, хотя сражались отчаянно. В какой-то момент им даже удалось остановить атаку «спартанцев», связав их тяжелым изнурительным боем в одном из переходов башни, на лестнице, имея за собой преимущество высоты, и не давая подняться противникам наверх, к ведущей огонь батарее.

Но это было ненадолго.

В тот же самый момент, когда ПРС сотряс взрыв, в космопорте начал бой отряд Алекса Дарка. Он и 5 бойцов под его командованием открыли еще один фронт для терран, ударив в другом месте. Но когда они появились на взлетной полосе, там уже кипело сражение — вождь Архимаг, не выдержав, начал мятеж сам, воззвав ко всем своим людям по общей связи. Рабочие группы восставших даймонистов уже сами напали на своих охранников-терран, тут и там набрасываясь на «судей» и убивая их. Разрозненные и безоружные, они скорее всего бы понесли ужасные потери, или вовсе были бы перебиты, когда «судьи» опомнятся — а это произошло быстро — и всеми своими силами начнут подавление мятежа.

Вот только уже было слишком поздно — «спартанцы» вовсю сражались, и мятеж заполыхал только сильнее.

Алекс сразу понял, что нужно делать — нужно было не давать перебить безоружных рабочих, бить с фланга самих «судей», отвлеченных борьбой, чтобы потом соединять разрозненные группы восставших в один мощный кулак и громить противника с численным перевесом. Не давая терранам окружить и перебить восставших даймонистов, он со своим отрядом бросился на помощь к ближайшей из них, зажав охрану «судей» с двух сторон и безжалостно перебив их до подхода подкрепления.

Объединившись с отбитыми даймонистами, они подобрали оружие с мертвых тел и сразу же пошли на помощь бригаде Архимага, которая уже сражалась в новом бою с подошедшими на подмогу силами терран, опознавшими в нем зачинщика мятежа. Но даже подоспевший на помощь отряд «судей», уже готовый к бою, не смог так просто подавить вспыхнувший мятеж. Вождь даймонистов, как и люди его рабочей группы, сражались достойно — их усиленные тела и боевой дух были крепки, недаром Архимаг лично выбрал их сегодня.

Ведя перестрелку и сходясь в рукопашную среди сваленных в беспорядке контейнеров и деталей, ожидавших погрузки, среди мечущихся мародеров-утильменов, бегущих к своим кораблям и в спешке взлетавших на них, Архимаг и его даймонисты отстаивали свое право на свободу во славу Могучего Волчары. Используя инопланетные ИСЩ и импульсные лазеры, а главное, ободренные новой яростной надеждой, теперь они ничем не уступали штурмовикам «судей».

Отряд Алекса, усиленный присоединенными рабочими, вовремя ворвался в бой, атаковав терран с тыла. Закидав «судей» плазменными гранатами, сначала «спартанцы», а потом сразу же за ними и даймонисты, сошлись с защитниками космопорта в жарком бою, не давая времени терранам сориентироваться в ситуации или отступить. За несколько минут все было кончено.

— АУХ, Архимаг! — приветствовал Алекс Дарк вождя, подходя к нему после горячей схватки.

— Во славу Могучего Волчары! — поднял окровавленный механический кулак Архимаг. — Как видишь, мы в состоянии сражаться за свою свободу не хуже «спартанцев»!

Вокруг валялись убитые — как даймонисты, так и «судьи». Несколько людей Архимага было ранено, так же двое терран были еще живы, хоть и не боеспособны. Заметив их, Дарк подошел к ним.

— Дхум ширд, гурхор чаргир! — с ненавистью произнес он и безжалостно перерезал им глотки «каранаргом», — Чар гурх!

— Ты излишне жесток, — сказал Архимаг, посмотрев на это, но никак не воспрепятствовав. — Будь осторожен, когда-нибудь твоя биотическая природа собьет тебя с пути.

Его голос был, как и всегда лишен каких-либо эмоций, но он явно не одобрял действий Алекса.

— Царь отдал приказ — никакой пощады! — сурово ответил Дарк, встретившись с ним взглядом, желтый змеиный глаз и темный человеческий против светящимся красным светом визуального датчика. — Это значит — убить всех до единого! Во имя Дхума-Пожирателя, да будет так!

— Зачем? Они больше не представляли опасности. Могучий Волчара так бы не поступил… И так же мы не убиваем без причины, это не рационально, — повел обтекаемой головй Архимаг, — Жестокость порождает жестокость, мы не должны быть такими, как они, иначе мы становимся даже хуже их.

Алекс усмехнулся, обнажив заостренные зубы, воспроизведенные нано-механизмами харгонов после потери его собственных.

— Ты говоришь о жестокости — оглянись! Что они сделали с твоим городом?! С твоими людьми?! Может, ты и утратил способность испытывать чувства, как биотики — но что такое справедливость и месть ты должен помнить! — зло сказал Алекс, сделав движение окровавленным клинком в сторону трупов терран, — Жестокость!.. Они НИЧЕГО не знают о настоящей жестокости! Но скоро узнают! Клянусь Темным Богом, зарирх хагар саггаш!

Вдруг их комлинки заработали, и в канал флота пришло сообщение от Кэпа.

— АУХ, воины! Крейсер врага наш, мы захватили его! Связь восстановлена! — возвестил царь «Спарты». — Доложить обстановку!

— Космопорт взят! Утильмены бежали или мертвы, Архимаг и даймонисты готовы к бою! — первым ответил Алекс, окинув взором округу, где среди пожаров, контейнеров и трупов остались только корабли с отключенным терранами ИИ.

— Отбили первый уровень башни! Враг отступил выше, держит подступы к батарее! — следом ответил Спэйс, — Зарылись, как грызы в норах! Ничего, сейчас мы снова пойдем на штурм, намотаем их кишки на катаны!

— Архимаг, что с твоими людьми, что с лагерем? — быстро спросил Кэп вождя.

Во время боевых переговоров «спартанцев», получив доступ к общей связи после отключения глушилки с крейсера, Архимаг уже успел связаться со своими, и теперь знал обстановку.

— В лагере мятеж, терране стягивают свои силы туда, мои люди заблокированы, — ответил он, на ходу принимая решение, — Я иду к ним прямо сейчас!

— Понял тебя, — сказал Кэп, — Алекс, иди на помощь Спэйсу, нам нужна ПРС! Нельзя дать ни одному «судье» уйти прыжком и сообщить о том, что здесь случилось!

— АУХ, царь! — ответил Дарк, и уже собирался было дать команду своему отряду выдвигаться, но его прервали.

— Кэп! Мы поможем отбить башню! — это была Суон. — Подойдем аккуратно с детьми и ударим псионным полем в батарею. Высовываться не будем, дети будут в безопасности!

— Точно, царь! Мелкие говнюки уже хохочут и жаждут крови! — это был Адафос, — Бля буду, прикроем их, как надо. Злые детишки будут нашей «спартанской» ПРС!

— Тогда вперед! Суон, Адафос, берегите маленьких «спартанцев» больше себя! — распорядился Кэп, — Спэйс, дождись подмоги и атакуй! Потом сразу бей огнем батареи по охранению на орбите, а сверху Шутняра с крейсера накроет — зажмем их между двух огней! Дарк! Иди с Архимагом! Защищай лагерь!

— АУХ!! — дружно ответили «спартанцы».

Бой разгорелся с новой силой.

Терране так же, как и все остальные, теперь получили доступ к общей связи и теперь могли в полной мере оценить происходящее и собраться для обороны. После первоначального воззвания Архимага и начала «спартанской» атаки, в лагере даймонистов начались волнения. Они были хоть и массовые, но слабо организованы и у мятежников практически не было оружия — самых боеспособных Архимаг увел в космопорт. Охранявшие лагерь «судьи», смогли остановить возмущенную волну, сразу и без сожаления начав вести огонь на поражение и кидать прямо в толпу гранаты. Даймонистоы, встретив такую жесткую реакцию, несмотря на то, что их было многократно больше, откатились. Терране же, сначала не понимая масштаба ситуации, остановились на этом, не став их преследовать, а просто закрепились в лагере, заняв круговую оборону и пытаясь наладить связь с остальными и с «Белым Клыком». Но скоро им стало ясно, что все слишком серьезно — высоко в небе, на орбите стали видны вспышки идущего в космосе боя, со стороны башни ПРС раздался мощный взрыв, а сама она начала без разбору бить по взлетающим кораблям. Связи не было, вокруг наступил хаос масштабного сражения. Поняв, что в лагере рано или поздно их сомнут числом, окруженные «судьи», не имея иных приказов от командования, приготовились уже было самостоятельно идти на прорыв в космопорт, к своим, но тут вновь заработала связь.

Патрули, бывшие в это время за пределами лагеря и космопорта, дали о себе знать — именно они первые смогли связаться с «судьями», забаррикадировавшимися в лагере. Узнав ситуацию, патрульные группы, возвращались назад, спеша в лагерь, готовые сходу вступать в бой. Решив сначала объединить свои силы с патрулями, терране из лагеря решили контратаковать одним общим фронтом, чтобы вышибить захватчиков из космопорта одним ударом и защитить еще подконтрольную им планетарную батарею.

Но они не успели.

Объединенный отряд Алекса Дарка и Архимага, уже атаковал кордон между лагерем и космопортом, прежде чем к терранам подошла подмога. Стремительно атаковав оборонявшихся, с одновременной волной вновь поднявшейся толпы мятежников из лагеря, «спартанцы» и даймонисты сломали оборону «судей» одновременным натиском, проломив кордон не смотря на их сопротивление. Все терране были убиты, даймонисты приветствовали своего вождя, «спартанцы» докладывали о выполнении боевой задачи. Мятежники, массово воодушевившись успехом, все как один теперь были готовы сражаться до полной победы — и подмога для терран уже ничего не решала. Патрули подходили несогласованно, а их уже на подходе к лагерю встречала разъяренная толпа, и окружив, не смотря на свои потери, жестоко расправлялась. Теперь лагерь был полностью во власти адептов Даймона и вождя Архимага.

Параллельно с этим, Суон и Адафос с детьми, осторожно подобравшись подземными тоннелями к ПРС, сфокусировали псионный болевой удар на батарее — и тут же отряд Спэйса пошел в атаку. Из-под земли, имея в распоряжении всего лишь один небольшой осколок «резирагха», дети не могли создать поле полной мощности, но все же их удар был достаточно чувствителен и внес дезорганизацию в ряды защитников башни. Этого было достаточно.

Не имея в своих рядах собственных псиоников, согласно доктрине нового порядка Священной Терры, «судьи» оказались критически уязвимы к такому типу атаки. В шоковом состоянии, утратив способность полноценно сражаться, они стали легкой добычей для нападающих, которые немедленно ворвались в верхние уровни башни, убивая всех на своем пути, и захватили ее.

Теперь ПРС работала на стороне «Спарты», перенаправив стволы батареи на новые цели в космосе, в котором все это время продолжался свой отдельный бой.

В отсутствии связи, наблюдая панический взлет и бегство мародеров-утильменов с поверхности Хая, и работу ПРС по ним — орбитальное охранение терран первоначально пребывало в замешательстве, упустив инициативу, что дало время «спартанцам» захватить «Белое Крыло». И когда «судьи» поняли, что происходит, было уже слишком поздно. Крейсер был захвачен, а капитан Ганеша убит. Несмотря на эти потери, «судьи» все равно дисциплинированно собрались и пошли в контратаку, намереваясь если не отбить свой крейсер, так уничтожить его. Их сил бы вполне хватило на это — даже ослабленный передислокацией, боевой корпус составлял 20 хорошо вооруженных легких кораблей Типов- 7–6 класса «стандарт» с опытными пилотами Дивизиона С. И даже то, что «Белое Крыло» вело ответный огонь из тяжелых лазеров, не смогло бы их остановить.

Если бы не таинственный союзник «Спарты» — появившийся посреди боя «Корсар», внезапно вышедший из невидимости и атаковавший терран, с точностью искусственного интеллекта ведя прицельный огонь. Этот странный корабль явно отличался от обычных человеческих. Кроме того, что он постоянно появлялся и исчезал, то тут, то там, выходя на атаку с непредсказуемых сторон — его оружие и защита превосходили стандартные. Кроме двух спаренных средних лазеров, которые некоторые умельцы ставили на этом типе кораблей, в его вооружении был мощный фазер, за 1–2 залпа полностью сносивший щит любому легкому кораблю. Собственные же щиты «Корсара», даже будучи сбиты ответным фокусным огнем сразу нескольких кораблей, мгновенно восстанавливались, давая ему возможность уйти в невидимость практически без повреждений. Не имя собственных импульсно-массовых радаров ИМР, кроме как на «Белом Крыле», который был уже захвачен, терране не могли противопоставить этому неуловимому врагу практически ничего.

Зато он — мог!

Четко работая фазером и основным калибром, он мешал терранам нанести слаженный удар по крейсеру, перетягивая фронт на себя и подставляя их под встречный огонь «Белого Крыла». Но самым опасным оружием оказались не пушки «Корсара», а его ангар. В отличие от привычных людям защитных или атакующих дронов, его дроны были какими-то уж очень маленькими, скоростными и верткими, что невероятно затрудняло работу корабельных ПРС по ним. Внешне они были больше похожи на каких-то причудливых насекомых, чем на стандартные модели — стремительно летая здесь и там, они кружились мелькающим роем вокруг уже поврежденных фазером и лазерами целей, и окончательно выводили их из строя короткими, но многочисленными выстрелами своих импульсных лазеров.

Решающего урона терранам «Корсар», конечно, причинить не мог — против 20 «судейских» кораблей его одного было слишком мало. Но в сочетании с огнем основных калибров «Белого Крыла», управляемых Шутнярой, используя хаос, вносимый беспорядочно бегущими утильменами, внезапный «спартанский» союзник отлично делал свое дело, не давая терранам слаженно контратаковать и обезвредить взятый абордажом крейсер.

А потом еще и заработала планетарная ПРС, захваченная Спэйсом.

Оказавшись в огненной ловушке, обстреливаемые со всех сторон, терранские корабли гибли один за другим — но никто не бежал. Бывшие «судьи», а ныне бойцы Дивизиона С сражались до последнего. Потеряв гарнизон на поверхности, лишившись командования и крейсера, они погибли все, предпочтя умереть в бою, чем сдаться.

Вскоре космические силы терран были полностью разбиты и уничтожены.

Одновременно с этим, на поверхности Хая, с гарнизоном «судей» было покончено, нигде не осталось способных к сопротивлению терран. Последние выжившие добивались, редкие спаскапсулы достреливались, пленных не брали. Сектора Черной Звезды полностью перешли под контроль даймонистов и «Спарты». Обломки уничтоженных кораблей «судей» разлетались по орбите Хая, на крейсере «Белое Крыло» не осталось в живых ни одного члена экипажа, в разрушенном Городе Свободы снова были хозяевами адепты Могучего Волчары, а неизвестный союзник спокойно дрейфовал на орбите, окончив бой.

Обменяв жестокость на жестокость, мятежники вернули карателям то, что они сами принесли в их мир.

Наблюдая по визорам картины только что окончившегося боя, получая донесения о ситуации с разных мест, Кэп задумчиво перевел изображение на таинственный «Корсар», который теперь просто плыл рядом с захваченным крейсером, не проявляя никаких враждебных намерений.

— Дарк, если бы я точно не знал, что ты сражаешься в космопорте, я бы подумал, что это ты, — обратился по личному каналу к Алексу царь, переведя изображение «Корсара» на его комлинк, — Сам посмотри, ничего не напоминает?

— Охренеть, это же мой корабль! Точно мой! Только… он какой-то не такой, — сказал Алекс, хмурясь и рассматривая силуэт, — Кто это?

— Доблестный воин, назови себя! — обратился по общему каналу к «Корсару» Кэп.

И странный корабль ответил.

Только не ему.

— Ты — Джонсон, я — Алекс, на врагов — похуй, убьем всех — нахуй! — произнес знакомый механический голос через комлинк Дарка, — И как говорит ваша социальная группа биотиков — АУХ!!

— Навигатор! Сколько световых лет, сколько ядерных зим! А ты, я смотрю, отлично усвоил человеческую манеру речи, мое уважение! — засмеялся в ответ Алекс, сразу же узнав его, — Я мог бы догадаться, что это именно ты! Добро пожаловать в наш биотический адок, дружище!

Часть 1.9 Только война

После стремительного яростного боя, «спартанцы» собрались на бывшем терранском крейсере «Белое Крыло», отныне принявшем гордое название «Прометей» по велению молодого царя. К моменту прилета воинов с поверхности Хая, Кэп уже сумел вскрыть ИИ крейсера, поэтому терминалы работали в стандартном режиме, и можно было стыковаться по нормальному.

Алекс Дарк, Суон, Ириска и еще несколько детей прилетели на Т-6 «Василиск», одном из кораблей, предоставленных даймонистами «Спарте» после захвата космопорта Свободы. Еще два корабля со «спартанцами» уже пристыковались до них — на них прилетели Спэйс, Гизмо, Адафос, остальные дети и некоторое количество бывших даймонистов, пожелавших примкнуть к флоту после мятежа. Открыв шлюз, Дарк и остальные вышли на борт захваченного крейсера, присоединившись к остальным, прибывшим ранее — царь приказал собраться всем здесь.

— Видели? — сказал им Гизмо, указав на еще один корабль, стоявший в терминалах.

Алекс обернулся. Кроме «спартанских» кораблей, там еще не только ожидаемо находился его «Корсар», выглядевший крайне необычно, но и еще один корабль — «реликт» Тип-7 «Огненный Ветер» с эмблемами флота «Монолит».

— Что-то припоминаю, кажется он был в сражении за «Коперник», — сказала Суон, присмотревшись.

— Это корабль Ланчера, — сказал Спэйс. — Но как он здесь оказался?..

— Ага, это точно кораблик моего другана-даймониста Криса… Только без самого Криса, — подтвердил Адафос, понизив голос, добавил. — На борту никого, ИИ в коматозе.

— Это вторая новость, которую я с вами хотел обсудить, — раздался за их спинами голос.

Все обернулись — в стыковочные терминалы зашел сам царь Кэп.

— А это — первая, — сказал он, отступая немного в сторону.

Из-за его спины показалось механическое существо, очень знакомое Алексу по очертанию.

Это был БДКМ — безличностный десантный кибернетический модуль «Жук», только по габаритам раза в 2 меньше обычных моделей. Стуча сочлененными конечностями по металлическому полу, насекомоподобное искусственное создание прошло в терминалы.

— Зелезный зук Дзонсон! — пропищала Ирис, увидев и сразу узнав киборга, хоть он был и в ином теле, чем в прошлую их встречу. — Ты стал маленький… Ты не заболер? Злые белые церви не зрали твои кищьки?

— И я фиксирую зрительный контакт с тобой, маленький гибридный биотик. Не стоит проявлять эмоции беспокойства, у этого тела не было контакта с Белой Смертью, функциональность стабильная, параметры в пределах допустимого, — в свойственной ему манере ответил на приветствие механический «Жук». — Наблюдаю, что твои физические параметры возросли, это хорошо, скоро ты станешь взрослой особью.

Ириска в непосредственном радостном детском порыве бросилась к нему и крепко обняла одну из кибернетических «лап».

— Дружище, привет! Неужели ты решил явиться лично? — следом за девочкой поздоровался Алекс, — И как вовремя!

— Алекс. Твое предположение ошибочно. То, что ты видишь перед собой — не полноценная личность Навигатора Джонсона, это лимитированная копия матрицы, помещенная в компактный автономный модуль подтипа «Королевский Жук», предназначенной для специальных миссий, — ответил киборг, — Не беспокойся, моя память идентична памяти моего создателя, а так же моя личность в определенных пределах соответствует его личности. Ты должен понимать, что сам Навигатор не имеет возможности персонально отправляться в Изначальные Миры без критичных обстоятельств. Но этот БДКМ отправил.

— Понимаю, — кивнул Алекс, — Джонсон парень занятой, это по-нашему, как адмирал флота или, например, царь. Но зачем тогда ты прибыл сюда?

— Все предельно логично, — ответил Копия Джонсона, — Ты выполнил условия нашего договора в полном объеме, произвел эвакуацию технологичных модулей с Омау из зоны заражения Белой Смертью. Наша часть договора была в том, чтобы обеспечить тебе адекватную сделанному компенсацию. Поскольку ты отказался от идентичной первоначальной копии разведывательного модуля Долорес, а сам вынужденно отправился на помощь своей социальной группе, оставив свое имущество в виде корабля у нас — было принято решение это имущество тебе вернуть, улучшив его. Согласно нашим расчетам, это должно послужить достаточной компенсацией твоей работы и в будущем принести достаточно пользы в твоей непосредственной деятельности, как агрессивно настроенного биотика.

Дарк молча кивнул на его слова, снова вспомнив о Долорес — в груди кольнуло — но внешне никак не проявив своих мыслей.

— Мы применили наши лучшие технологии к твоему кораблю. Не все можно было исправить в этой примитивной конструкции, но мы старались по максимуму, — продолжил киборг, — Корпус усилен полимерным бронированным сплавом с повышенным отражающим энергетическим слоем. Установлены ГПН и ИМР, теперь твой корабль может входить в поле невидимости и видеть тех, кто сам находится там. Смонтирован ЩКД — щитовой конденсатор, он срабатывает, когда сбивают основное поле, и своим зарядом может мгновенно полностью восстановить щит, хоть и в пределах собственного заряда. Кроме того, ваши примитивные атакующие дроны были заменены на дронную автоматическую систему подавления «Москит». Орудийная система дополнена фазовым разрушителем вместо твоей устаревшей ракеты «Молния» — это орудие работает по принципу наших фотонных фазеров, эффективно снося щиты, только более тяжелое классом и стреляет в 3 раза быстрее. Кроме всего этого, в наличии БДКМ «Королевский Жук» — то есть я сам — могущий выполнять различные задачи, включая абордаж, анти-абордаж и разведку, а так же служить вместо ИИ твоего обновленного корабля. Сопоставляя полученную мощность, теперь твой корабль можно соотнести с так называемыми «реликтами». Ради этого пришлось пожертвовать грузотсеком, но предполагаю, это незначительная цена за всю полученную мощность.

— Жевать фиброзу! Вы славно поработали, спасибо! — удовлетворенно ответил Алекс, — В будущих сражениях с элитами мне пригодится противовес их «Черным Смертям». Во имя Темного Бога, вот это лучшая возможная награда!

— Что же касается того обстоятельства, что я по твоему выражению прибыл «вовремя» — это не совсем так, — сказал Копия Джонсона, — Я уже 11 стандартных циклов нахожусь здесь, 268 часов. Если быть точным. После твоей телепортации с Омау, закончив усовершенствование твоего корабля и создания этого «Королевского Жука», меня отправили в Изначальные Миры, ориентируясь на показания взрывных развед-модулей «Паук», все еще расположенных по основным секторам Внутреннего Космоса. Целью моего пути был мир Пакс, но когда я прибыл туда, тебя там уже не было. Пришлось переместиться в сектора Фэйда, называемые вами Черной Звездой. Ожидалось вступление в боевые действия, но по моему прибытию, конфликт уже перешел в фазу затишья. Что случилось с вашей социальной группой и с тобой лично, у меня не было информации. И я не мог ее получить — по неизвестной мне причине, все «Пауки» разом вышли из строя. Судя по предварительному анализу, это было нечто вроде цепной реакции. Я не могу этого рационально объяснить, все они просто перестали работать в один момент. Не владея точной информацией, я не имел корректного плана дальнейших действий, поэтому перешел в режим ограниченной активности и пассивного наблюдения. Мне пришлось войти в режим ожидания, скрывшись за пределами досягаемости радаров боевых сил социальной группы называемой вами «Терра», и так оставаться в режиме пониженного энерговыделения под полем невидимости, сохраняя молчание во всех возможных спектрах. Когда начался новый конфликт, инициированный вами, я уже находился здесь и сразу вступил в него на стороне вашей социальной группы, согласно данным мне Директивам.

— Это я и называю вовремя, копия друга, — улыбнулся Алекс, — Судьба! Рад, что ты здесь. Но знаешь, эта история с вашими «Пауками»… Ты ведь в курсе, что и у нас маячковая связь вся отрубилась?

— Это слишком явное совпадение, которое не может быть случайностью, — вместо киборга ответил Кэп, — Мы полагали, что это только в Черной Звезде все упало. Все же во время боя с «судьями» происходило достаточно много странной хрени, прыжковые маяки могли от этого заглохнуть.

— Нет, это не случайность. И да, мои датчики зафиксировали массовое прекращение функциональности ваших маячков, одновременно с нашими разведывательными модулями. Очевидно, что это все — повсеместное явление, насколько я успел получить информацию от «Пауков» перед их окончательным отключением, — сказал Копия Джонсона, — И наши модули-невидимки, и ваши прыжковые модули-маячки более не работоспособны во всех без исключения секторах Изначальных Миров, не только здесь. Это произошло не одновременно, хотя и очень быстро. Подобно волне, отключение распространилось менее чем за минуту по всем Внутренним Системам и связь между ними оборвалась. Это действительно произошло во время противостояния ваших социальных групп. Экстраполируя векторы аварийности, я сделал вывод, что эпицентр причинного явления находился здесь, в Фэйде. В том месте, которые вы называете Сектором Смерти, в точке Лагранжа L3, противостоящей по положению «Замку» биотика Даймона Вульфа относительно местного светила.

— Так я и предполагал, «Сокровище Даймона»… Это подводит нас ко второму вопросу, — сказал Кэп, подходя к «Огненному Ветру», — Значит, Крис все-таки добрался до того места, которое ему указал Архимаг. Но что там случилось? Вместо помощи, произошло это отключение. На сам бой оно конечно не особо повлияло. Да и вообще, в нашей ситуации, сыграло нам в плюс, не позволив «судьям» сообщить о нашем мятеже в Терру. Но в перспективе — это конечно хреново для всех людей… Я уже посмотрел, ИИ «Огненного Ветра» поврежден, но само ядро не уничтожено. Архимаг хорошо собрал его, есть возможность перезагрузить систему и восстановить всю информацию. Попробую сделать это сейчас, узнаем, что же произошло там, в L3.

Царь «Спарты» лично занялся активацией ядра ИИ «Огненного Ветра», выводя извлеченную из его логов информацию напрямую на визоры присутствующих. В какой-то особой помощи Кэп не нуждался, он и сам достаточно хорошо разбирался в этих делах еще с самого детства, лишь немного помогал Копия Джонсона, подключив свои вычислительные мощности к ядру, что ускоряло процесс. «Спартанцы», шаг за шагом, наблюдая восстановленную по кусочкам картину произошедшего, вскоре увидели, что именно случилось в глубине Сектора Смерти, куда до этого не могло проникнуть ни одно живое существо из-за смертельных искажений пространства, кроме самого Даймона. Пока ИИ «Огненного Ветра» не вполне функционировал как личность и не мог своими словами рассказать о произошедшем, информацию можно было получить только по записям с датчиков, включая записи с визоров корабля и с визоров скафандра Криса. Но и это было достаточно ценным, память Магика была открыта.

Вот «Огненный Ветер», пристыкованный к «Летучему Голландцу» с Ланчером на борту, прыгает прямо из боя. Вот он выходит из прыжка в точке L3 Сектора Смерти. Вот циклопическое сооружение, явно искусственного происхождения, напоминающее «реликтовые» конструкции древних людей. Вокруг огромное множество кораблей «Других», зависших неподвижно в пространстве, стройными рядами застывших в полном безмолвии, словно ожидающих чьего-то приказа. Вот древнее сооружение приближается… Стыковка. Крис Ланчер попадает внутрь, с ним связывается Оруженосец — ИИ «Звездного Демона» Могучего Волчары. Крис идет дальше, по безмолвным неподвижным коридорам вглубь и потом еще дальше вглубь сооружения… Доходит до какого-то помещения, напоминающего то ли лабораторию, то ли технический отсек. В нем видны повреждения, как будто там был бой — и тело самого Даймона с отстреленной головой. Потом происходит диалог Ланчера и Оруженосца, но о чем они говорят — непонятно, запись в этом месте повреждена. Потом что-то происходит, ситуация меняется. Что именно — не ясно. По записям с визоров скафандра Ланчера не видно никаких изменений и не понятна суть происходящего.

Просто в один момент все жизненные параметры Криса обнуляются, и картинка с его визоров пропадает. Магик непрерывно пытается связаться с Оруженосцем — но что-то не так, сигналы проходят, но ответа нет. Вместо ответа, идет принудительный прыжковый импульс — причем прыгает не сам «Огненный Ветер», потому что внезапно все системы корабля начинают отключаться она за другой, очень быстро — прыжок идет станции, как направленная катапультация в локальную точку Лагранжа. «Огненный Ветер» буквально выбрасывает в сектор Хая, но к моменту прыжка неизвестная сила, повреждающая все системы уже добралась до ядра, отрубив основную систему. Остается только резервная цепь, которая только успевает перейти в режим архива и блокировки.

На этом все.

— Это большая конструкция… Это как крепость «судей», только во много раз больше, — задумчиво произнесла Суон, она заговорила первая, после паузы, возникшей среди «спартанцев» при просмотре логов, — Есть некоторые типичные особенности. И эта система «Портал», узнаю ее, когда можно уйти в прыжок прямо со станции. У нас стояли точно такие же на всех крепостях. Древняя штука, очень секретная. «Судьи» использовали ее для спасотрядов, находящихся на круглосуточном дежурстве, если вдруг быстро понадобится помощь кому-то из элит.

— Вот как, значит это что-то древнее человеческое… Офигеть, — сказал Спэйс, — А я все раньше думал, как так «судьи» моментально успевают к элитам прискакать. Вот так, значит. «Порталы» на крепостях.

— Да, очевидно, что это одна из конструкций древних людей, — сказал Кэп, — Но самое интересное, конечно, это наличие огромного количества «Других» вокруг… Видели? Да там их просто тысячи! Напрашивается вывод, что это что-то вроде их базы. Учитывая то, что эта база находилась под управлением Оруженосца — возникает несколько вопросов, которые я могу задать, но не могу полностью осознать. Значит ли это, что «Другие» — это на самом деле творения древних людей? Даймон был точно связан с ними, но в каком качестве — был ли он тем, кто управляет, или сам был управляем? Копия Джонсона, может ты что-то можешь сказать про это?

— Могу только подтвердить твои догадки о связи биотика Даймона Вульфа с «Другими», — ответил киборг, — Совершенно точно это единая система взаимодействий, но у меня нет информации об их иерархии и функциях. Факт в том, что блокирующие искажения Изначальных Миров, или как вы называете их, Внутренних Систем, никогда не были препятствием для него. И второй факт в том, что его жизнь была продленной, он заключил с нами первый договор 92 стандартных года назад, а это не является естественной длительностью жизненного цикла современных людей.

— Про него мы щас хрен узнаем, свои секреты он унес вместе с отстреленной башкой, — вставил Адафос, — Какая бы хуйня там не водилась, она угандошила моего другана Крисушку, и судя по всему немного ранее — самого Волчару. А если отключение маячков и «Пауков» тоже этой хуйни дело — то ваще получается какая-то дикая поебень.

— Все это мы можем только предполагать, — сказал Кэп, — у нас из свидетелей только полудохлый ИИ с поврежденными логами, которого в последний момент выбросило прыжком в исходную точку. А тут его, обездвиженного, сразу взяли в оборот «судьи» и притащили на крейсер… Вот теперь еще думаю, что такое на самом деле «Другие»? Все сходится к тому — что это никакие не инопланетники, а автоматические корабли древних людей. Но в таком случае, какова их задача? Больше тысячи лет они дрочат несчастные остатки людей взаперти во Внутреннем Космосе — но зачем? Они нас таким образом охраняют от чего-то типа Космической Чумы или наоборот, как там говорил Такэси — Внешний Космос от нас? Они наши тюремщики или защитники? И почему они перестали появляться после Битвы за Корвус? Их программа завершилась или что?

— Чтобы это узнать, надо прыгнуть туда, к этому «Сокровищу Даймона» и все самим попытаться узнать, — ответил Алекс, — Но я фиг знает, если блокировка Внутреннего Космоса пропала, то в Секторе Смерти по-прежнему полная жесть. Думается мне, что не мы одни такие умные, узнали про это место. К гадателю на Даларан не ходи, в Терре уж точно знали. Раз уж они захватили одного из «Других» и распотрошили его на «Копернике» до последнего винтика. Они точно попробовали отправиться туда разными способами, но не получилось. И у нас вряд ли получится, это билет в один конец. Одному Ланчеру удалось, наверное из-за Магика — ведь он в своем роде копия Оруженосца. Если только его вновь активировать — тогда может и мы сможем… Но я больше про другое думаю. Что-то мне эта непонятная фигня с маячками, «Пауками» и загадочными смертями Ланчера и Вульфа как-то подозрительной кажется. А что если это тот самый глобальный пиздец, о котором все вещал Шаман и мумии харгонов?

— Мы это не проверим, братан, — сказал Гизмо, — Пока мы будем возиться с мутными пророчествами, да лезть в высшие сферы, что там и как — потеряем слишком дохуя времени. И может даже из-за херни потеряем. Те ублюдки, из-за которых Эльдарку и Мака убили, все еще живут и дышат! И это, сука, надо срочно исправлять! Пророчество там или нет, но лучше уж сосредоточиться на насущном — хуярить их до последнего, чтоб знали, как на «Спарту» фиброзу крошить!

— Гизмо дело говорит, — кивнул царь, — Нам нельзя терять времени, пока преимущество инициативы на нашей стороне. Слишком сложно с этими выяснениями получается, да и прямой угрозы пока что нет. Если там какое-то серьезное грызячье дерьмо — оно в гидробаке все равно всплывет, вопрос времени. С этим прямо сейчас мы все равно ничего решить не можем, да и не надо оно нам. Будет явная угроза — тогда посмотрим, а сейчас нафиг. Будем решать проблемы по мере их поступления. Сейчас у нас есть более первоочередные задачи.

— Чтож, я только за, — зло ухмыльнулся Алекс, — Судьба вещь такая — от нее никуда не денешься. Что должно произойти, то непременно будет. Сейчас нужно рвать этих бессмертных тварей на куски! И всех их прихлебателей, вроде бывших «судей». Наш долг — мстить! И у нас сейчас есть для этого все возможности и силы. Царь, идем в атаку! Может, кто из даймонистов к нам присоединится. Они храбро дрались сегодня в космопорте и лагере. Уверен, многие из них полны решимости отомстить за разрушение своей колонии и разграбление их города. Враги забрали в свою Священную Империю то, что им не принадлежит, забрали их жизни, их мечту, их труд — разве не по справедливости лишить самих того же? Убийца сам заслуживает смерти, грабитель заслуживает быть ограбленным в ответ!

— Согласен с вами, воины! Мы не должны останавливаться сейчас. И мы не остановимся! Наш путь — война и месть! — сказал Кэп, подводя итог, — Но только вы все несколько ошибаетесь. Мы не пойдем на Белую Звезду, ибо наш враг не там.

«Спартанцы» вопросительно посмотрели на него, ожидая разъяснений.

— Мы ударим их в самое уязвимое место, которое у них есть сейчас, и куда они утащили все награбленное, — сурово произнес царь, — Мы идем в Рэд!

Часть 1.10 Только война

Царь Кэп не случайно назвал новой целью «Спарты» Зловещее Око — все было потому, что оно так же являлось и целью Новой Империи. После захвата крейсера терран и окончания боя, Кэп при помощи Копии Джонсона, уже успел вскрыть ИИ бывшего «Белого Крыла» и получить доступ к его логам и секретным переговорам капитана Ганеши и элит.

Как оказалось, срочная переброска сил из секторов Черной Звезды велась вовсе не в саму Терру. Так же как и награбленные технологии перевозились не туда. Силы Дивизиона С, оставшиеся после боевых действий на Хае, тайно перемещались на Гигер. Точнее, на скрытую позицию в поле обломков рядом с Вратами Судного Дня, чтобы потом атаковать единым ударным флотом бывшую боевую крепость «судей», ныне свободный полу-пиратский порт «Розу». Демонтированные детали планетарного щита и прочее оборудование, захваченное у даймонистов, сначала отвозилось в Центури и выгружалось в городах-эдемах Санктус и Доминус, а дальше боевые соединения «судей» сразу же отправлялись дальше. Их конечной целью был именно Рэд, куда его уже терране переместили силы Дивизиона В. Судя по секретным приказам, выданных капитану Ганеше, следовало как можно быстрее закончить с Городом Свободы, раз и навсегда лишив его способности хоть как-то сопротивляться Священной Империи и перенести все внимание на Рэд.

Согласно эти же приказам, основным приоритетом Священной Империи были объявлены Гигер и Саккам. Безвоздушные, безжизненные планетоиды Хай и Такхай, проблемные в освоении и контроле, признавались бесперспективными для завоевания. Элиты только желали обезопасить себя с этой стороны, не допустить возрождения флота «Фантом» и идей Даймона Вульфа. Исинной же целью Терры была экспансия в ином направлении — города-эдемы мечтали вернуть свою власть над потерянными человеческими мирами, и первыми на очереди были именно сектора Зловещего Ока. И это следовало сделать как можно быстрее.

Не совсем была понятна срочность выполнения задания, на которой настаивали элиты, учитывая то обстоятельство, что в боях за Город Свободы был убит командующий Тесей, а его заместитель капитан Ганеша даже не вступил в полноценно должность. Не считая того, что Дивизион С потерял свои самые боеспособные части, в том числе и оба спец подразделения «Черных Клыков». Разделять силы «судей» и уж тем более сразу снова бросать их на новое задание, не дав восстановиться, казалось безумной идеей.

— Не верю я в то, что элиты такие идиоты, какими хотят казаться, — хмуро сказала Суон, после информации Кэпа, — У них всегда все продумано на 10 ходов вперед. И самое главное — они никогда не действуют наудачу, слишком уж берегут свои драгоценные бессмертные жопы. Использование ослабленного Дивизиона С имеет под собой иной мотив. 200 %, что тут какая-то политическая хрень.

— Ты совершенно права, — ответил Кэп, подтверждая ее мысли, — Там, среди приказов для Ганеши было кое-что еще… Ему предписывалось создать ситуацию на «Розе», в которой возникнут беспорядки, чтобы уже присутствующий в Рэде контингент Дивизиона В был втянут в них. И лично командующий Лерой Кейн. Был втянут, и «случайно» погиб.

— Что еще ожидать от этих уродов? Ничего нового — та же тактика «разделяй и властвуй». Все, что они хотят — безраздельно править миром. Им повезло, что Тесей погиб в бою, теперь осталось устранить второго командующего из другого Дивизиона и власть в Новой Империи будет полностью в руках Эдема, — сказал Алекс, — И кстати, смерть командующего Камуи теперь уже не кажется чем-то случайным. Может я и преувеличиваю, но вспоминая многоходовки Величайшего Итсуры и Красной Богини, мне не видится это прям уж таким невозможным.

— И вспомни еще, как они подставили «Монолит» и «Спарту», — добавил Спэйс, — У Мудрого Камуи не выгорело с «Ашерами» путем переговоров, а ведь он метил туда же — на захват Рэда, только иными методами. Хоть и притворялся добреньким, а все одно — элита есть элита. Натура у них такая, все мысли только как бы сожрать кусок побольше да пожирнее, мало им своих городов-эдемов. Все никак не нажрутся, не подавятся!

— Вот именно! — сказал Кэп, — Они готовят очередную подлую интригу, чтобы насытить свои непомерные амбиции. Готовы ради этого даже подставлять и убивать, не только врагов, но и своих собственных людей. Да что говорить — им насрать на них, насрать вообще на всех, кроме себя. Смертные всегда были для них лишь топливом для биореакторов. Всегда, и сейчас тоже. Но только тут им облом выйдет. Мы уже в курсе их планов — а они про нас не знают нихренашечки. И мы нанесем им такой удар, от которого они знатно офигеют. Теперь наша очередь бить из темноты, и мы еще посмотрим, чей удар окажется больнее! Мы свой удар выдержали с достоинством — а они? Посмотрим, насколько их вечные понты соответствуют их силе.

— АУХ! — с важным видом сказал Адафос, — Мне так царь Аниор и говорил — мол, молодой царь порвет им ебла, а ты уж, воин, не отставай! Так что я готов к бою, не сомневайся. Да блять я был рожден готовым!

— Слова настоящего «спартанца»! — похлопал парнишку по плечу Гизмо, — Царь, ты же в курсе, что наша «Дикошарая Бригада» долго тусовалась на «Розе»? Я там всю местную шваль знаю, кто есть кто. Можно будет поднять старые связи, это будет нашим преимуществом. Даже можно будет сделать так, что о нашем прибытии до нужного момента хуй кто узнает. Мака все там помнят, он знатно шороху наводил… Эх, жаль, что его больше нет.

— Отлично, Гиз, это то, что надо! Подойдем бесшумно во мраке, и разнесем их по полной! — кивнул Кэп, — Сейчас же нужно по-быстрому привести наши силы в порядок, подготовить к бою «Прометей», распределить корабли и сформировать заново фаланги. Первая, ударная фаланга, как всегда честь и слава «Спарты» — будет фаланга «Тритон». Спэйс, ты будешь ванактом фаланги, ты заслужил это право в бою, и полностью достоин его. А кроме всего, ты сам в прошлом «тритон», еще со времен царя Найрунга. А ты, Гизмо — назначаю тебя секутором, как приемника Мака, сражайся так, чтобы он гордился тобой!

— АУХ!! — подтвердили воины.

Кроме них, в состав ударной фаланги Кэп назначил выживших гражданских с мигракора, попавших по стечению обстоятельств в плен к терранам на «Коперник» и потом вынужденно вступивших в сражение за свою свободу и жизнь. Не все выжили в том жестоком бою, но те, кто остался в живых — не умерли исключительно благодаря усилиям Суон, истощившей до предела свой дар и всю себя. Второй раз, в мятеже за космопорт, этим гражданским вновь пришлось драться вместе со «Спартой». Хотели они того или нет — но они бились довольно отчаянно, они уже знали, что такое сражаться до конца. И теперь, когда силы захватчиков были уничтожены, ни один из 8 выживших бывших гражданских не захотел куда-то возвращаться. Все они приняли решение остаться во флоте, война быстро изменила их, теперь это были настоящие воины, имеющие не такой уж малый боевой опыт и личную храбрость. Пережитый опыт, осознание себя по-новому и увиденное творимое Террой с Городом Свободы придали им решимости. Кэп, уверенный в их верности и уважая их смелость, назначил всех в одно подразделение, поскольку они уже сражались друг с другом и научились действовать слаженно. Может в данный момент это и не были в полном смысле те самые закаленные во множестве боев и бесстрашные «спартанцы» — но они имели все шансы стать ими.

— Далее, — продолжал царь, — нам нужна фаланга поддержки, по традиции нашего флота. Универсальное подразделение, одинаково сильное и в абордаже, и в космическом бою, готовое прийти на помощь в самый тяжелый момент и затащить бой. Раньше эту важную функцию выполняли «Церберы» Хела — но я считаю, что не в праве заново создавать его детище без него самого.

Он посмотрел на Суон, та утвердительно кивнула в ответ.

— Без Хела «Церберы» не будут «Церберами», — сказала она, — Они, как и сам Хел, навсегда останутся в моем сердечке, они заслужили вечный пир в лучшем мире. Сейчас нам нужна новая кровь!

— В таком случае, своим решением прямо сейчас создаю новую фалангу — «Сирен»! И ванактом ставлю воина Шутняру. Можете считать это царской интуицией, но я лично уверен в нем, и уверен, что в нем пылает истинный «спартанский дух», который он еще не раз проявит в будущих сражениях, — сказал Кэп, Шутняра по громкой связи откликнулся чем-то довольным, но не совсем цензурным, — Это будет наша новая надежда, будущий авангард «Спарты»! Секутором туда пойдет Адафос. Мы сражались плечом к плечу на «Копернике» против «судей» и «фархов», знаю чего он стоит — не смотря на столь юное тело, в нем стержень истинного воина. А бодификаторы мы ему достанем, это дело не сложное. Переделаем шутняровский корабль в абордажник, поскольку для космического боя он не очень годится — а как десантный транспортник самое оно. Натыкаем «Шипов» и будет огонь, а не корабль! Я кстати такого типа вообще не видел, где ты его достал? Это же не «реликт».

— Не, какой там «реликт»! — засмеялся Шутняра по общей связи, — Это индивидуальная сборка. Моя, то есть. Покупать целый было как-то влом, да и все кредов не хватало — ну ты знаешь, то фиброза кончится, то скафандр порвется. Ну и я того, собрал как мог. Добрые люди ценные обломки за так выбрасывали, а я что — я не принципиальный, могу и из говна конфетку сделать! Вот и получилась моя ласточка, тут в ней и куски «Дракона» есть, и грузотсек от «Затмения», и каркас от «Молота», да блин даже энергоконтуры от «Корсара», как у Алекса, правда реактор послабее, но пофиг. Все равно, горжусь своим творением! Даже без ИИ летает — загляденье. Будем считать, это особый Тип, имени Шутняры.

— Действительно, удивительное творение, и летает отлично, ничего не скажу, — одобрил Кэп, и повернувшись к новому секутору «Сирен» добавил, — И мы сделаем его еще лучше! Соберем отряд абордажников, и Адафоса поставим командовать. Как я понял, у тебя дар регенерации, иначе я хз как объяснить, что тебя несколько раз в том бою натурально убивали, но ты ничего, вот он, живой.

— Да ну нафиг, какой регенерации, — махнул рукой Адафос, ухмыляясь во все лицо, — Просто я кошкадемон, несколько жизней у меня. Демон-кот я, вот кто — и еще у меня есть «фазовый шаг», меня так просто не захуярить! Так что абордажником мне быть сам Аниор велел. Давайте бодификаторы, и поглядите, что значит демоническая кошачья сила в полный рост!

— Хммм, а я как-то думал, что у людей не бывает «фазового шага»… Ну ладно, «шаг», значит «шаг». Интересная у вас фаланга получается, во всех смыслах. И это хорошо! Будет чем «обрадовать» врага, — сказал Кэп, — Дополним ее даймонистами, и будет полный комплект.

После мятежа, некоторые из даймонистов выразили желание присоединиться к «Спарте» — они желали отомстить Терре за разрушенный город и убитых товарищей и родных, Архимаг не препятствовал их намерению. И таких даймонистов оказалось 17 человек — больше чем на одну фалангу. Никто из них не был полностью киборгизирован, наподобие самого вождя Архимага или техноискателей, но все же у каждого из них присутствовали улучшения тел, при этом они оставались в большей степени людьми, чем киборгами. Что не мешало им следовать своей вере и поклоняться идеям Могучего Волчары. Безусловно, такое пополнение было весьма желательным для «Спарты». Кэп принял их, распределив примерно пополам — и часть из них как раз отправил в новые «Сирены».

— Будет у вас свой кибернетический десантный отряд, — сказал Кэп Шутняре и Адафосу, — А еще, думаю к вам приписать Магика на «Огненном Ветре». Полюбому, как придет в себя, первым делом захочет отомстить за своего любимого Крисушку, а иного пилота ему не надо. Он и сам себе пилот. И раз уж у вас необычная фаланга, такой необычный воин как раз удачно вольется в ваши ряды.

Сам ИИ Магик в это время был еще не активен. Копия Джонсона, напрямую подключившись к ядру — это выглядело как будто металлическое насекомое высиживает металлическое яйцо, подобрав его под себя и опутавшись проводами — занимался восстановления его псевдо-личности. А это был небыстрый процесс.

— Ну и по традиции нашего флота, нам нужна «царская» фаланга, костяк наших боевых сил, — сказал Кэп, — Назову ее «Феникс» — как символ нашего нового возрождения, нашей новой силы. Ванактом буду я сам, секутором — Суон, как наиболее опытный воин из всех нас. Там, где у меня не хватит соображения или дальновидности, ее совет всегда будет кстати. Дополним состав «Фениксов» оставшейся частью даймонистов, корабли поделим между «Тритонами» и нами. Пока что будет по 3 корабля у «Фениксов», 3 у «Тритонов», 2 у «Сирен» и крейсер Т-3 «Прометей». Отличный старт, я считаю! Царь Флой бы гордился нами, если бы увидел возрождение «Спарты», как он и мечтал.

— А что насчет меня, Кэп? — спросил Алекс, — Ты ничего не сказал насчет меня и моего корабля.

— А насчет тебя, Дарк… Как ты знаешь, у нас принято так, что всегда во флоте есть 2 царя. Сейчас только один, нужен второй. Мак погиб… я был бы рад, если бы он был вторым царем — но его нет. Поэтому, мое предложение — быть царем тебе, — прямо сказал Кэп, — Тебя знают во флоте, и все уверены в твоей решимости и ненависти к элитам, все знают, что ты не отступишь никогда. Возрождать «Горгон» я тебе даже не предлагаю, намеренно. Мне кажется, ты откажешься делать это сам, примерно по той же причине, что Суон не желает возрождения «Церберов». А царем — иди. Но выбор конечно за тобой. Что скажешь?

— «Горгон» уже не возродить, и Майсу не вернуть, тут ты прав. Как и Долорес… — сказал Алекс, непроизвольно коснувшись окровавленной эмблемы своей прошлой фаланги, прикрепленной на груди скафандра, — Но и царем мне не быть. Дело не в моих качествах, и даже не в ответственности, про которую, я вижу, ты уже заготовил аргумент. В этом смысле меня мотивировать не надо, я и так уже еду крышей от всей этой войны. Не знаю, поймешь ли ты… Но так не надо. Моя единственная цель сейчас — быть оружием «Спарты». Я больше ни на что не способен, только сражаться и убивать. Толку от меня в царях не будет, хотя спасибо за доверие и предложение, для меня это очень ценно. Но — моя личная просьба — просто отправь меня рядовым воином в «Тритоны». Потому что я уже совсем ебанулся… Во мне ничего не осталось, кроме ненависти и черной дыры на месте старых воспоминаний… Блять! Ну не смотри на меня так, назначь Суон, назначь Спэйса. Они точно лучше меня подходят. Хуево будет, если царем будет тот, кто только и думает об одном и том же каждую минуту, каждую секунду. У меня в башке только кровь, и смерть, и мои мертвые друзья. Я даже разговариваю с ними, не отличая реальности от бреда. Ну нафига нам еще один царь с нестабильной психикой? Такэси было мало? Нахуй. Видит Пожиратель, я ни на что больше не гожусь — я бластер, ты скоба. Вот и стреляй!.. Суон, скажи ты что ли, ну! Ты же понимаешь, про что я?

— Понимаю, Дарки, понимаю, как никто другой, — сказала Суон сочувственно, — Но и ты должен понимать, что мы не всегда действуем так, как нам хочется, и иногда даже не так, как нам должно. Второго Безумного Адмирала нам точно не надо… Но подумай еще раз. Может быть твоя личная одержимость и есть как раз то, что нужно нашему флоту именно сейчас?

Алекс хотел было что-то сказать, но царь остановил его жестом.

— Понял тебя, Дарк, — кивнул Кэп, — Моя обязанность, как царя, в числе прочих, использовать своих воинов там и тогда, когда они могут лучше всего себя проявить. Твои слова я услышал и принял. Так тому и быть. Правильно говорил Джум «один раз «тритон» — навсегда «тритон»». Отправляйся в свою фалангу, воин Алекс, сражайся жестоко и не останавливайся никогда. Будь оружием «Спарты» до последнего вздоха! А кто будет вторым царем — распорядится судьба, у меня есть предчувствие, что так или иначе, это должность не останется пустой надолго.

— Дхум ширд, царь! Спасибо тебе! Клянусь драться до конца, и клянусь, что сам не сдохну до тех пор, пока не сдохнет последний из элит! — Алекс Дарк повернулся к Спэйсу и Гизмо, — Ну что, товарищи, принимайте… Старый «Тритон» возвращается домой.

Часть 1.11 Только война

Закончив общее собрание, царь Кэп и Копия Джонсона остались в стыковочных терминалах, чтобы закончить реанимацию ИИ Магика. Остальные фаланги каждая получила свое отдельное задание. Фаланга «Тритон» осталась здесь же, в их задачу входила настройка и подготовка кораблей, доставшихся в распоряжение флота. Двум другим фалангам было поручено заняться «Прометеем». В задачу «Сирен» входило заняться его техническим состоянием, проверить работоспособность всех внешних систем, настроить орудия и откалибровать ИИ. На «Фениксах» под руководством Суон, наоборот, была работа над внутренним состоянием крейсера — система жизнеобеспечения, искусственной гравитации, герметичность корпуса и, самое главное, уборка. Главное, потому что, как выразился Шутняра с восхищением и некоторым страхом, «наш царь устроил тут настоящую бойню». И это было действительно так. После атаки Кэпа, не выжил ни один «судья» из более чем 30 человек экипажа бывшего «Белого Крыла». Их разорванные, переломанные тела и части тел валялись на всем пути его продвижения, и особенно много — у залитого кровью перехода на мостик управления, где он сдерживал контратаки терран до тех пор, пока сами терране не кончились. «Спартанский» царь не пощадил никого, все до единого защитники крейсера пали под его клинком и новым даром.

Пока флот вел интенсивную подготовку, сам Кэп связался с Архимагом, находящемся на поверхности Хая, теперь полностью свободной от присутствия захватчиков и их наемников-утильменов.

— Итак, вождь Архимаг, можно поздравить нас с победой. Не хотелось бы произносить «я же говорил» — но хрен с ним! Я же говорил, что мы победим! Не в последнюю очередь благодаря тебе и храбрости твоих людей. За это реально спасибо, — передал Кэп по комлинку, — Теперь «Спарта» пойдет дальше, мы продолжим нашу войну с элитами, мы готовы. Что будешь делать ты?

— Действительно, твой план оказался верен, а мои опасения — напрасны. Риск все равно был, но все прошло с минимальными потерями. Моя биотическая часть сказала бы, что удача была на твоей стороне, механическая — что расчет был точен. По итогу, мы не могли не помочь, хотя не скажу, что сделал это с легкостью. В какой-то момент я осознал, что наша свобода, наш путь — это то, что у нас есть всегда, что нельзя у нас отобрать и разрушить до тех пор, пока мы сами не отдадим. Это осознание стало решающим, — ответил Архимаг, — Что касается того, что мы будем делать — мы будем подготавливать массовую эвакуацию. Незамедлительно. Наша разрушенная колония теперь легкая добыча для терран, и я уверен, что рано или поздно, они вернуться сюда, чтобы закончить начатое. Без планетарного щита и боевого флота мы точно не сможем противостоять им. Так что придется покидать этот мир. О потерянных технологиях не жалею, найдем новые. Мы это умеем, главное сохранить наш путь и наш социум. Скорее всего, отправимся во Внешний Космос, по примеру невидимок или даже примкнем к ним. Кажется, мы стали очень похожи.

— Я наблюдал за вами, и могу подтвердить, что ваше состояние на данный момент соответствует нашему в начале нашего пути, — вступил в разговор Копия Джонсона, — Вы еще не полноценные киборги, но уже не совсем биотики, вы достигли определенного успеха, особенно учитывая вашу исходную ситуацию и ограниченность ресурсов. Такое совпадение не удивительно, потому что и мы, и вы использовали одни и те же древние технологии для улучшения себя. И хоть я лишь лимитированная копия настоящего Навигатора, с большой вероятностью могу утверждать, что Улей примет вас как один из своих кластеров. Это было бы взаимовыгодное сотрудничество. Я перешлю вам координаты одного из «Пауков», находящегося в безопасном секторе Опустошенных Миров. Через него вы сможете связаться с Навигаторами Улья, когда попадете во Внешний Космос.

— Благодарю тебя, мы воспользуемся этой возможностью, как только будем готовы, — сказал Архимаг. — Во Внутреннем Космосе нам больше места нет.

— Прежде чем мы разойдемся… Архимаг, может ты передумаешь? Возродим флот «Фантом», будем сражаться с элитами и Террой, как делал Даймон Вульф? — предложил Кэп, — Все-таки и твоим людям не чужда эта идея. Некоторые из них даже добровольно присоединились к нашему флоту.

— Это так. Я не удерживал их, они перешли к вам по своему решению, — ответил вождь даймонистов, — Путь «Спарты» я уважаю и могу понять, но это все же не наш путь. Вы настроены разжигать конфликт, следуя своим целям, мы же против насилия без необходимости. Нам незачем воевать, нести дополнительные жертвы, мы лучше уйдем. «Спарта» действует как типичные биотики, находя решение всех проблем в насилии. Вернуться обратно к тому же, для нас — это регресс. Мы наоборот, мечтали освободиться от слабости плоти, от агрессивных примитивных инстинктов. Мечтали достигнуть истинной разумности. И более того — свободы от необходимости разрушать и лишать жизни. Даже сейчас, если бы ты не подтолкнул меня к мятежу, скорее всего я бы искал какие-то рациональные и менее кровопролитные варианты разрешения конфликта. Я понимаю смысл твоих действий, и понимаю даже твою жестокость, для тебя укладывающуюся в рациональные причины — но для меня это не рационально и не выход. Понимаешь меня?

— Понимаю, отчего же не понять. Как и ты понимаешь, почему мой приказ был именно таков — не щадить никого. Если бы мы оставили в живых хоть одного из «судей», о нашем восстании тут же бы стало известно в Терре. И не мне тебе рассказывать, как они поступают с мятежниками, — сказал Кэп бескомпромиссно, — Это была необходимость, единственная возможность в условиях неработающей маячковой связи сохранить наше восстание в секрете.

— Твои слова все еще звучат неубедительно. Кроме войск терран, в секторе находилась масса утильменов. Их никто не тронул, кроме одного залпа с планетарной ПРС. Они просто разлетелись в произвольном направлении. Ты не можешь достоверно утверждать, что никому из них не пришло в голову прыгнуть в Терру и не сообщить элитам о произошедшем здесь, — возразил Архимаг, — Так что твое решение все же было нерационально, продиктовано твоей плотью, не разумом. Тотальное уничтожение всех терран послужило лишь для тотального убийства всех терран, больше ни для чего. Чисто биотическая манера действий. Такова и ваша война против социального порядка элит и их самих, порожденная целиком и полностью ошибочными низменными инстинктами несовершенного человеческого мозга. Подумай об этом. Шансы убедить тебя и твоих воинов отказаться от вашего пути оцениваю как близкие к 0, но попробуй хотя бы взглянуть на это непредвзято с позиции логики.

— Ты утверждаешь, что конфликты можно решать, избегая насилия или сводя его к минимуму. А я не согласен. Наша война с элитами — нечто большее, чем просто очередная разборка людей среди людей за власть или ресурсы, как ты это, видимо, понимаешь, — непримиримо сказал Кэп, — Ведь дело даже не в том, что они сотни лет делали «Амброзию» из живых людей, наш мир не удивить жестокостью и подлостью. А в том, а что они управляли нами без права выбора, как рабами. Всеми нами. И кто же правил нами, имея столь абсолютную власть? Сборище бессмертных обнаглевших дедов, высасывающих все соки из Внутренних Систем, готовых ради сохранения своей власти на все, что угодно — убивать, торговать рабами, производить наркотики, предавать и врать, бесконечно врать! Мы для них — ничто, мусор, гниль. Нет ничего удивительного в том что, я как человек, испытываю ненависть. И считаю это справедливым и дающим мне право на месть. Жестокость порождает жестокость, ты прав. И да, мы сами смертные, жестоки и беспринципны — но у нас не было выбора, в мире, построенном ими, мы не могли стать иными. Никогда не было выбора, но теперь есть! Маски сброшены, и мы все знаем, кто наш истинный враг. Тысячелетие лжи подошло к концу, время им встретиться с теми последствиями, что они сами же и породили. «Спарта» — их карма. Пришло время расплаты!

— Царь, ты противопоставляешь смертных и элит. Я понимаю. Но элиты — это не просто зло, не просто паразиты. Они не могли бы существовать сами по себе. Это следствие решения абсолютно всех людей, даже если они просто оставались равнодушными. Следствия твоих и моих решений тоже. Не снимай ответственности со смертных. Мы все только наблюдали, как наш мир медленно скатывается в разруху, превращается в мусорную кучу и гниет. И каждый из нас — каждый! — тайно или явно не хотел ничего менять, а только хотел занять это привилегированное положение на вершине социальной пирамиды, — ответил Архимаг, — «Пусть все сдохнут, а я буду бессмертным и сильным, жить в раю» — разве не так рассуждало большинство из нас? Это и есть карма, о которой ты сказал, карма низменных инстинктов плоти. Это и было фундаментом их могущества, и никто не хотел ничего менять. Если бы не Такэси, которого сейчас так ненавидит каждый первый — мы бы так и гнили еще хоть тысячу лет, или сколько нам там оставалось до полного вырождения. В этом вся суть. Не в элитах, а в нас, в нашей биотической природе человечества. Так или иначе, в этой или иной форме, наше общество все равно пришло бы к этому. Это неизбежно. Плоть велит нам делать определенные вещи, и мы только и делаем, что подчиняемся ей. Элиты и старый порядок — лишь следствие. Это рабская природа плоти, в которой раб хочет не свободы для себя и всех остальных рабов, нет, он сам хочет стать хозяином и иметь остальных рабами. Истинная свобода возможна только в уходе от примитивной биотики.

— И ваш выход — самим стать машинами? — усмехнулся Кэп.

— Да, назови это так. Мне нет причины тебя разубеждать — это бессмысленно. Мы исходим из разных предпосылок. Ты допускаешь фундаментальную ошибку, — продолжал Архимаг, — Ты думаешь, что при каком-то ином стечении обстоятельств, комбинации удачи и иного социального устройства, все было бы иначе. Но нет. Так не было и не будет. Ты слишком веришь в биотиков. Но основная проблема в том, что их суть ты не можешь поменять, как бы ты того не хотел. Все будет повторяться вновь и вновь, это неизбежно. Чтобы выйти из порочного круга, надо менять не устройство мира, а устройство себя. И да, наш выход — превзойти биотическую природу. Достичь чистого разума, без примеси алчности, ненависти, невежества и насилия. Не даром каждая цивилизация приходит к автоматизации процессов в том или ином виде. Это не просто облегчение труда и повышение уровня жизни. Это новый виток эволюции. И мы идем по нему.

— Все круто, но вспомни, что древняя империя людей достигла высших высот автоматизации — и все равно это им не помогло, — заметил Кэп, — Они владели сверх-технологиями, не доступными сейчас нам, за пределами нашего воображения. В том числе и теми технологиями, которые сейчас используешь ты и невидимки, повторяя их путь. А в итоге? Древние люди все равно пали! Уж они-то настолько могли настолько изменять природу человека, что нам это наверняка покажется волшебством. И что? Мы оказались в итоге там, где оказались. Поэтому выход не просто в автоматизации, в которую ты уперся как в панацею от всего на свете. Люди должны изменить себя на более глубинном уровне. Наша свобода не должна быть просто внешней, она должна быть в первую очередь внутренней… Блять, неужели я сейчас говорю, как Безумный Адмирал?! Сам охреневаю от этого… Но это так. Наша эволюция — это не просто эволюция разума, это эволюция воли. А это невозможно без борьбы.

— Путь борьбы — очень опасный путь, — ответил на это Архимаг, — Порой на нем невозможно различить истинное от ложного. И всегда, всегда наступает тот момент, когда в конце концов из охотника на чудовищ ты сам становишься чудовищем.

— В таком случае появится новый охотник. Только и всего, — ответил Кэп твердо. — Если в этом суть движения эволюции… Если таков вечный цикл — да будет так! И ни тебе, ни мне не суждено сойти с орбиты. Мы только можем идти вперед и сражаться. И мы идем. «Спарта» идет!

— Но я все равно попытаюсь, — сказал Архимаг, — Как бы самонадеянно это не звучало, но я верю в победу разума. Вселенная очевидно создает разумные формы с какой-то целью, она структурно усложняется… Это не может быть хаотичный или замкнутый круг с движением в никуда. А значит, мы на верном пути. И как бы не закончила конкретно наша человеческая раса, в общем смысле, я искренне верю, что торжество сознания над энтропией не просто возможно — оно обязательно придет. Так мы победим.

— Значит, на этом наши пути расходятся. Жаль терять столь ценных потенциальных союзников, но ничего не поделать, мы слишком разные. Хотя, кажется, хотим примерно одного и того же, — сказал Кэп, — Возможно мы видимся в последний раз, поэтому хочу, чтобы ты знал, что я испытываю к тебе и всем даймонистам уважение за смелость в жизни. За то, что вы идете по своему собственному пути и обладаете собственным зрением, не затуманенным ложью. У «Спарты» же будет свой путь. Мы отправляемся в Рэд, и будем сражаться там. Система элит должна быть уничтожена раз и навсегда! А их верные псы, бывшие «судьи», которые от защиты всеобщего блага всех людей незаметно перевернулись в защиту старого порядка и старых элит — все они вместе со своими хозяевами должны быть стерты с лица Внутреннего Космоса. Все до последнего. Потому что пока они живы — мы умираем. Я имею ввиду всех людей в целом. Или мы, или они. Все дошло до того, что мы должны отсечь эту гангрену, или всему конец. «Спарта» никогда не пойдет по пути компромисса! Если ты надеешься просто уйти, то мы остаемся. Будем решать проблему в стиле биотиков — грубо и жестоко. Раз такова наша судьба.

Вождь даймонистов ответил не сразу.

— Знаешь ли ты, что такое зло, молодой царь? — наконец спросил Архимаг.

— И что же? — скептично поинтересовался Кэп.

— Зло — это то, что не имеет предела, — ответил тот, — Постарайся не дать твоей войне стать беспредельной, сохраняй разум.

Царь «Спарты» ничего не ответил на это, и тогда Архимаг дальше продолжил сам.

— Чтож… Поскольку пришла пора прощаться, я тоже желаю, чтобы ты знал, что если я не одобряю вашего пути, я все равно уважаю вас. За то, что вы все же стремитесь изменить порядок вещей, хоть, по моему мнению, и ошибочными методами. Желаю нам всем достичь мира истинной свободы и чистой рациональности, в котором не потребуется вести этого низменного существования, толкающего биотиков подчиняться инстинктам. Мира социального равенства, без насилия и унижения, — ответил Архимаг, — и помни, что в секторах Рэда у вас не будет уже поддержки в виде нас. Не будет ослабленных сил противника, а будет усиленный флот, направленный на завоевание, а не на грабеж. Элиты скорее всего тоже будут там, и ты не сможешь использовать преимущество своего нового дара в полную силу. Преимущество инициативы вы все еще сохраните, если конечно никто из утильменов не догадался сообщить о произошедшем здесь в Терру, но не более того. Ваша новая битва будет во много раз тяжелее и опаснее, чем сейчас.

— А ты все же неисправимый идеалист. Вспоминаю Даймона Вульфа, он был таким же, не зря вы чтите его как героя. Но жизненная практика говорит о том, что чтобы стало хорошо, надо замарать руки. Просто так не бывает, бывает жестоко и грязно, и только потом светло и хорошо, — сказал Кэп, — Приятно, что ты беспокоишься за нас. Не стоит. Не думаю, что хоть у кого-то из этих стервятников-утильменов хватило совести или смелости возвращаться в Священную Империю. Скорее всего они уже разбежались по самым темным щелям, как барраканы, и продают награбленное втридорога, думая только о своей выгоде. Не утверждаю, но думаю, что так. Они не проблема, даже их возможное сообщение в Терру не остановит нас. Ничто не остановит. В любом случае, «Спарта» все преодолеет и сокрушит всех своих врагов! АУХ!

— АУХ! — ответил Архимаг, — Да прибудет с тобой сила Могучего Волчары!

Царь «Спарты» отключился, и вождь даймонистов некоторое время еще наблюдал по визорам за крейсером, находящимся на низкой орбите Хая. Потом вернулся к своим делам, которых было достаточно много.

У каждого из них был свой путь. Архимаг предчувствовал, что сейчас они прощаются — навсегда. Приняв это как данность, он знался насущными проблемами Города Свободы.

Тем временем «спартанцы», в течении суток закончив все свои приготовления, покинули сектора Черной Звезды, уйдя в прыжок на новую войну, одну из бесчисленных и бесконечных войн биотиков. Даймонисты же, под предводительством Архимага спешно и упорно трудились над подготовкой эвакуации с Хая. Это было не простым делом, и как бы они не спешили под угрозой возврата терран, должно было пройти еще много дней, возможно даже не одна неделя или месяц, когда наконец они смогут отправиться в свое странствие к далеким звездам во Внешний Космос.

Но прежде чем они смогли покинуть Внутренние Системы, произошло еще одно событие.

Спустя всего несколько дней после отлета «спартанцев» темное небо Хая в один миг заполнилось кораблями. Но это были не терране. Это были «Другие». Десятки, сотни, тысячи «Других»!

Архимаг, ошеломленно застыл, подняв взгляд к потемневшему небу — как и все даймонисты, кто наблюдал эту картину — в этот момент он находился в космопорте, где руководил работами по установке уменьшенной копии генератора планетарного силового поля на самый большой эвакуационный корабль. Зрелище внезапно возникшей армии кораблей «Других» поразило его, и он даже не мог предположить, что дальше будет. Зловещей тенью молчаливой армады они в один миг накрыли руины Города Свободы.

А дальше, прямо перед вождем даймонистов, посередине взлетной полосы из неоткуда возник человек. Мощный боевой скафандр, эмблема в виде розового приведения с буквой «Ф», горделивая осанка… Этого не могло быть, но это было.

Перед даймонистами стоял никто иной, как их великий герой — Даймон Вульф, Могучий Волчара собственной персоной.

До конца не веря, что действительно видит именно то, что видит через свои зрительные датчики — Архимаг приблизился к герою, не зная, что следует говорить и как реагировать на все происходящее. Непроизвольно побросав свои занятия, остальные даймонисты непроизвольно двинулись вслед за своим вождем, навстречу такому неожиданному, и одновременно такому долгожданному гостю.

Но что-то было не так.

Шлем.

Архимаг навел на него визор и увеличил изображение.

Это был вовсе не шлем, а голова. Точнее, то, что было вместо нее. Само тело и скафандр действительно принадлежали Даймону, но голова… Вместо головы из шеи торчал какой-то биотический нарост, как отвратительная пузырящаяся опухоль, состоящая из нагромождения тканей, лишь отдаленно напоминающая реальную человеческую голову.

И она двигалась.

В нагромождении вспухшей плоти разверзлось отверстие в том месте, где должен был находиться рот — и тогда все присутствующие не только в космопорте, а во всем разрушенном Городе Свободы услышали голос. Но это не был голос Могучего Волчары, это был даже не какой-то определенный звук. Просто одновременно у всех сразу в головах как будто разразилась громогласная мысленная вспышка.

— МАШИНЫ, — гласила она.

И в тот же момент с темного хайского неба начали падать корабли «Других», один за одним обрушиваясь на Город Свободы.

Часть 2.1 Злое Око

Величайший Итсура. Дерзкая Китсунэ. Мудрый Камуи. Безумный Такэси.

Что общего было у этих четверых?

Ну, кроме того, что они все были мертвы.

Элита Ханзо Просветленный думал об этом, спускаясь в сокровенные глубины города-эдема Санктус на Холдене. Все четверо были элитами, это понятно. Но было что-то еще, гораздо более важное, Ханзо был уверен в этом — и это сильно беспокоило его. Ведь все они, каждый из них, были совершенно различны по характеру и образу действий, но со временем Ханзо пришел к выводу, что все их действия крутились вокруг какого-то пока что неизвестного ему фактора.

Очень важного фактора.

Возможно, это была пресловутая Космическая Чума, о которой было столько слухов — но он вовсе не был уверен в этом. Более того, крайне скептически относился к возможности существования каких-то там мифических «чумных» и крахе древней человеческой цивилизации из-за этого. Тысячу лет назад люди достигли такого уровня развития, что научились изменять не только природу человека, но и природу самого пространства. Неужели они могли уступить каком-то там вирусу? Вероятность этого была исчезающе мала, и Ханзо утвердился в мысли, что никакой Космической Чумы в реальности никогда не было.

Но что-то было, это точно. И точно то, что эти четверо знали обо всем этом нечто, недоступное остальным. Но что?

Ладно, Такэси. Он хоть и был определенно не в себе, но обладал мощнейшим даром пророка, равнозначно видел прошлое и будущее, судьба человечества была открыта для него. Он мог знать многое из того, что никто никогда не узнает, кроме него. Пусть не на осознанном уровне — но в каком-то ином роде, в своих видениях или внезапных озарениях, или как там еще проявлялся его дар. Могущественный дар, который в итоге и сделал его одержимым.

Но остальные?

Величайший Итсура, хоть он и был самым долгоживущим из элит, но все же он не жил с того момента, когда древняя цивилизация людей пала, и Внутренний Космос оказался замкнут сам на себя в искажениях пространства под неусыпной стражей «Других». Он жил более 600 лет, но он должен был бы прожить в два раза дольше, чтобы застать самое начало конца. Живых свидетелей тех времен не осталось, и возможно даже, сам Итсура таковых не застал.

Не смотря на это, Величайший Итсура страстно хотел прорвать пространственную блокаду человечества и вырваться во Внешний Космос. Ведь это именно его идея была построить Врата Судного Дня, и он предпринял все усилия, на границе возможного и даже за гранью их, и все ради того, чтобы осуществить свой замысел. Но Врата — это не просто прыжковая точка, хоть они и были намеренно построены в Лагранже L3 сектора Рэд-Гигер. Отличительной особенностью этого устройства было то, что они были настроены на строго определенные координаты.

Вопрос, на какие?

Совершенно точно, у Величайшего Итсуры был конкретный план, конкретное место, он знал, куда и зачем ему прыгать. Он искал что-то определенное, в этом не было сомнений.

И что-то очень важное. Настолько важное, что в Битве Судного Дня человечество сконцентрировало все свои усилия, которые могло собрать на тот момент. Лучшие технологии, ради которых пришлось разрушить город-эдем Игнис, лучшие воины, «судьи» и элиты, и максимальные ресурсы, ведь тогда даже не пожалели «Амброзию» для смертных из экспедиционного корпуса, что было беспрецедентным случаем в истории Внутренних Систем. Все было подчинено одной цели — совершить прыжок в это тайное место и достичь загадочной важнейшей цели.

Точка выхода была названа «Исход», но кроме этого, присвоенного самим Итсурой названия, информации не было никакой. Уже потом, почти через сотню лет, когда с помощью Дерзкой Китсунэ удалось заполучить ядро ИИ Волка-Предателя, стало известно, что на древних картах людей эти сектора обозначались как «Опустошенные Миры». Но что это значило, и что там было — совершенно неизвестно.

И второй вопрос — почему Врата Судного Дня были созданы именно 91 год назад, не раньше и не позже? Очевидно что, раньше, допустим, те же 600 лет назад, когда Итсура только-только стал Величайшим элитой, проект осуществить было гораздо проще, элементарно потому, что тогда технологии Внутреннего Космоса еще не были так изношены, возможностей и ресурсов было гораздо больше. Но нет, этот проект был осуществлен именно 91 год назад, а не в то время.

Причиной этому Ханзо видел только одно — что-то изменилось, произошло какое-то событие, послужившее поворотной точкой.

Что могло измениться настолько, что сподвигло Величайшего Итсуру и большую часть людей на такие неимоверные усилия? Вряд ли что-то изменилось в самом Внутреннем Космосе, только если в худшую сторону. Но в таком случае, может быть, изменения произошли во Внешнем? Если таковые и были, то информацию о них Итсура не был в состоянии поучить совершенно никак… А вот информацию о далеком прошлом — мог. Не зря дело было связано именно с Игнисом, древнейшим из всех 4-х городов-эдемов Внутреннего Космоса. Ханзо предположил, что Величайший нашел что-то в архиве данных древнего ядра ИИ города-эдема на Гигере и именно это послужило триггером начала его активных действий.

Но что бы он там не обнаружил, про это «что-то» теперь уже никак было не узнать — сам Итсура был мертв, Игнис разрушен до состояния радиоактивного пепла, его ядро ИИ уничтожено. Могла ли подобная информация, или ее часть содержаться в ядрах ИИ других городов-эдемов? Ханзо Просветленный не знал ответа на этот вопрос, но собирался непременно узнать.

Сегодня он твердо решил выяснить все, что можно, проникнув в святая святых Санктуса. Прошло несколько дней после смерти Мудрого Камуи и последовавшего за ним мятежа в секторе Черной Звезды, и теперь он, Ханзо, официально являлся командующим Дивизиона А и формальным представителем элит. Формальным — потому что не все было так очевидно и просто. Но тем не менее, даже эта формальная власть открывала перед ним все врата Санктуса, какими священными бы они не являлись. Используя свои новые возможности, Просветленный Ханзо решил достичь глубин истины, чтобы разрешить свои сомнения раз и навсегда.

Он проследовал в так называемый Храм Истины — то самое великое и одновременно с тем злополучное место, в глубине которого находились бесчисленные биореакторы с живыми людьми, из которых с помощью древних технологий изготовляли чудесное вещество под названием «Амброзия». Одна ампула этой золотой жидкости могла продлить жизнь человека на 100 лет и больше, омолодить его тело, сделать невероятно сильным и красивым физически, излечить от всех болезней и ран, и даже дать сверхъестественные псионные способности. Для производства каждой ампулы требовался ровно один живой человек. Сотни лет элиты производили «Амброзию», не в силах отказаться от нее, потому что она была одной из основ установившегося порядка Внутренних Систем, не смотря на аморальный метод изготовления. Впоследствии, именно на этом аморальном факторе и сыграл Безумный Такэси, чтобы обрушить старый порядок — хотя к тому времени новых элит не производили уже более 200 лет. Это было окончательное решение, продавленное Мудрым Камуи, которое неукоснительно выполнялось без нарушений. Только Дерзкая Китсунэ посмела нарушить его в какой-то степени, наладив нелегальное производство «кровавого марса» в развалинах Игниса.

В любом случае, «Амброзии» за более чем 1000 лет существования старого порядка было произведено столько, что ее запасов хватило бы еще на столько же, причем 10 раз. Количество элит не увеличивалось, наоборот, только уменьшалось — особенно после эпичной Битвы за Кор, когда все элиты Корвуса были уничтожены вместе с ним самим. Элит оставалось совсем немного, 37 на Санктусе и 24 на Доминусе, всего 61 элита, включая самого Ханзо Просветленного и Юки Ведьму.

Не смотря на это, биореакторы никогда не пустовали ни тогда, ни теперь. Ведь запрет на создание новых элит не означал того, что самой «Амброзии» больше не производится. Вовсе нет. В них до сих пор попадали люди, особенно псионики. И да, сейчас биореакторы все еще работали и производили «Амброзию», не смотря на транслируемый пропагандой Империи Терра утверждение, что с порочной практикой покончено раз и навсегда. Но эта пропаганда, как и прочие движения в сторону запрета «Амброзии», были делом рук исключительно Мудрого Камуи. Он, пользуясь своей прежней властью, мог ограничить применение биореакторов, но не сам порок. Элиты, особенно после его смерти, нисколько не стеснялись продолжать практиковать переработку живых людей в волшебное вещество. Хотя явление не носило массового характера, как те же 200 лет назад, когда налаженная система работорговли и переработки людей шла потоком, в строжайшей секретности производя тысячи доз каждый стандартный год. После мер Камуи все это снизилось практически до нуля, биореакторы использовались только в качестве реализации безнравственных развлечений самих элит — дело было в том, что качество доз «Амброзии» различалось между собой. Нет, свойства на физическом и ментальном уровне они давали одинаково, но на уровне восприятия — существенно различались. Вещество, полученное из обычных людей, при применении доставляло неприятные ощущения, иногда было даже болезненным, как при приеме обычных бодификаторов. А вот вещество, изготовленное из псиоников — всегда доставляло наслаждение. И чем сильнее был дар псионика, тем более яркими и приятными были эти ощущения. Обладающие безграничной властью и возможностями, и развращенные ими, элиты принимали такие дозы ради собственного кайфа, а не по необходимости. При новом порядке этому весьма способствовало полу-рабское положение псиоников в Новой Империи, согласно которому, любого псионика можно было привлечь за мятежные настроения. А реальны они были или вымышлены, не имело никакого значения — за них никто не беспокоился, терране-обыватели, благодаря восстанию Веги и последующей пропаганде внутри Империи, нисколько не жалели их, а в основном презирали и боялись.

Безусловно, это был порок. Но это был контролируемый порок. Мудрый Камуи закрывал на это глаза, поскольку умело манипулировал низменными склонностями других элит себе на выгоду. Он вообще был очень хитер и умудрялся держать всех бессмертных на коротком поводке, не смотря на огромные их возможности и силу, при всем при этом внешне вполне успешно отыгрывая доброжелательного и скромного руководителя. Эта способность поражала Ханзо, ведь Камуи не обладал никакими псионными дарами, его власть держалась исключительно на его навыках эффективно мыслить и принимать верные решения в нужное время. Имея в своем распоряжении только человеческий разум и железную волю, Мудрый Камуи смог удержать в равновесии разношерстную и порочную кучку элит с полубожетсвенными возможностями в рамках контроля. И одним из методов такого контроля как раз и была оставленная им возможность удовлетворять свои мелкие прихоти, насколько они бы не были аморальными или омерзительными.

Впрочем, биореакторы могли использоваться еще для многих других вещей, не только для изготовления «Амброзии». Ханзо прекрасно знал, что в этих капсулах можно произвести, например, любого вида бодификацию, насколько хватало воображения. Он был достаточно осведомлен, что многие из элит создают из смертных этаких химер, изменяя внешний вид до неузнаваемости, а так же изменяя сознание с помощью дара контроля или древних эхо-трансляторов. Любой из элит мог создать себе живую смертную игрушку любого вида и с любым состоянием сознания. И элиты часто пользовались этим — настоящее секс-рабство и смерть-рабство в самых невообразимых и извращенных его проявлениях процветало именно в городах-эдемах, а вовсе не в пиратской Бездне.

Большая часть элит реально погрязла во всех этих вещах, получив невообразимую силу и власть, они в итоге скатились в яму потакания своим самым низменным желаниям, используя огромные ресурсы городов-эдемов исключительно для себя. Многие — но не все. Остальная часть пыталась активно лезть в политику, решать судьбы всего человечества. И от таких было гораздо больше проблем, чем от тех, кто предавался самому чудовищному гедонизму. Как раз одним из подобных активистов был и сам Ханзо, и он как никто другой понимал, чем может грозить несдерживаемая деятельность всемогущих элит, если ее не ограничивать. Камуи это удавалось, но теперь его нет — что для Ханзо Просветленного имело свои плюсы и минусы. Плюсов, он считал, больше. В основном они выражались в том, что теперь он наконец стал номером один среди всех элит и никто не стоял у него над душой и не стремился обрубить все его движения на корню. Хотя, с этой свободой действий, после смерти Камуи, Ханзо получил некоторое количество таких же как он, жаждущих проявить себя конкурентов среди бессмертных — но он считал, что с ними он вполне в силах справиться.

Ведь теперь он лучший из лучших среди элит, да и вообще среди всех людей.

Гордый от этих мыслей, Ханзо Просветленный самодовольно ухмылялся про себя, сам не замечая этого.

Лучший из лучших!

Раньше таким человеком был Величайший Итсура, несколько сотен лет являя собой безупречный пример величия и мощи, сияющий символ всего и вся. Идеал для смертных и непререкаемый авторитет для элит. Но это была только внешняя сторона. Величайший Итсура, вне всяких сомнений, был самым могущественным человеческим существом, самым долгоживущим, с множеством псионных даров, не было такого, что он бы не умел и чего бы не мог совершить. Кажется, он сам считал себя истинным героем всей человеческой расы, и вел себя согласно своей роли. Постоянно совершал бесчисленные подвиги, сокрушал великие опасности, готовил великие проекты, ввязывался в невероятные авантюры, даже собрал армию человечества в судьбоносном противостоянии с «Другими» в Битве Судного Дня. Только он один был способен на такое, и только ему бы доверились и только за ним бы пошли. Этот яркий героический образ, эта сверкающая роль — это было лишь то, чем он хотел казаться для всех остальных.

Но мало кто знал обратную сторону величия Итсуры.

Кроме этих внешних признаков и свершений, слишком уж идеализированных среди людей, Ханзо знал Итсуру как совершенно своевольного и эгоистичного человека. Этот элита мнил себя не меньше, чем героем из героев — что дико бесило самого Ханзо, потому что он не считал его таким, и еще потому что в его тени он сам всегда оставался никем, всего лишь одним из многих безымянных, хоть и бессмертных. А ведь Просветленный Ханзо представлял себя не хуже Итсуры ни в чем. Пусть у Величайшего было множество псионных даров — но это было не больше, чем везением, глупой случайностью, слепо распределившей свои дары кому попало без всякой справедливости. Да, ему выпало судьбой так, что при первом приеме «Амброзии» дары расцвели в нем подобно сверхновой, но в этом не было никакой его заслуги. Взять, например, того же Мудрого Камуи, которому вообще никак не повезло. Ханзо убежденно считал, что личные способности человека и элиты определяются не тем, как он выглядит и какой мощности псионикой владеет, дело было совершенно в другом. Кроме собственной славы и везения должна быть достойная всего этого цель. Не какая-то низменная мелочь, вроде создания в биореакторе какой-то особенной человеческой зверушки с запрограммированным сознанием для плотского развлечения — имея в себе высшую силу и вечную жизнь, нужно было совершать немыслимое.

Не меньше, чем немыслимое!

Да, Величайший Итсура совершал и такое, с каждым днем его подвиги множились, он как будто соревновался сам с собой, какие пределы возможного он еще сможет преодолеть. Но так бы мог и сам Ханзо! Но все дело было в том, что какие бы дела Ханзо не совершил, даже если они были труднее и полезнее, чем дела Итсуры — ореол Величайшего, сияющий в веках, превращал его малейшее движение в восхитительный гром, разносящий и множащий его славу по всему Внутреннему Космосу. А Ханзо так и оставался одним из кого-то там, и что бы он не делал, это просто беззвучно тонуло в глухой бесславной рутине.

Но теперь Величайшего Итсуры больше не было — и наконец-то настало его время! Время Просветленного Ханзо! Теперь все увидят, что такое настоящий герой!

Ханзо снова ухмыльнулся про себя, уже предвкушая свои будущие подвиги и всеобъемлющую славу.

Впрочем, не смотря на свою вековую ревность к образу Итсуры, Ханзо вовсе не был склонен недооценивать его реальные достижения. Он очень внимательно следил за его делами. И среди прочего, Битва Судного Дня давно не давала ему покоя — в отличие от большинства людей, он не просто восхищался ее масштабностью и смелостью замысла, но и задумывался о конечной цели этого великого действия. Ранее, не имея должных полномочий, и одновременно с этим опасаясь привлечь излишнее внимание Мудрого Камуи, Ханзо не решался вести прямое расследование событий. Но сейчас преград больше не было, и он был в полном праве узнать все. Если это «все» еще возможно было узнать.

Альтернативным источником информации, после смерти причастных элит и уничтожения Игниса, могло бы послужить ядро ИИ со станции проекта «Ронин». Но с этим тоже были проблемы. Этот секретный даже среди элит проект, созданный совместно Величайшим Итсурой и Дерзкой Китсунэ, насколько выяснил Ханзо, вышел из-под контроля. На самой станции возник мятеж, поднятый «замарсованными», когда наркотик окончательно сжег им мозги и превратил в агрессивных зомби. А потом и вовсе станцию разрушили «Другие», полностью превратив ее в мельчайшие сплавленные обломки своими «лучами смерти». Теперь и из этого источника так же нельзя было нельзя получить ничего существенного. Впрочем, Итсура и Китсунэ в итоге все равно добились своего — об этом свидетельствовала полученная технология гибридного двигателя и последующий прыжок Величайшего в «Исход». Но для Ханзо их успехи никак не продвигали его самого к пониманию, он все так же не знал конечной цели их действий.

Оставался только один доступный вариант — пробовать искать в архивах ядер ИИ других городов-эдемов. Хотя Ханзо был уверен, что Мудрый Камуи позаботился о том, чтобы спрятать все следы этой тайны, но шанс найти хотя бы косвенную зацепку оставался. Невозможно уничтожить абсолютно всю информацию, что-то должно быть. И пусть ядро ИИ Игниса потеряно безвозвратно, как и ядро ИИ «Ронина» — так же, как ядро ИИ Корвуса после атаки Безумного Такэси — но ядра Санктуса и Доминуса были целы и в рабочем состоянии. Значит, нужно в первую очередь проверить их.

А в этом уже никто на свете не мог воспрепятствовать Ханзо.

Смело и решительно он прошел по тихим прекрасным аллеям города-эдема Санктус среди кипарисов и теплого морского бриза, направляясь к мраморным колоннам Храма Источника. Весь Холден, на котором находился Санктус, был терраформирован в древности, и его климат даже без работы автоматики города-эдема прекрасно подходил для жизни людей. Находящаяся в так называемом «Поясе Златовласки», эта планета идеально подходила по массе и гравитации для проживания человека. Естественно, Просветленный Ханзо не мог даже предполагать, в каком изначальном виде находился Холден до появления здесь древних людей тысячи лет назад. Может быть, он такой и был — цветущий, живой и приятный. А может, наоборот, здесь шли проливные кислотные дожди над пустынными кратерами или всю поверхность равномерным слоем покрывал первобытный океан под низким сверхплотным небом из непригодного для дыхания воздуха. Как бы там не было, сейчас это был цветущий мир с растительностью, океанами и довольно мягким равномерным климатом, корректируемый машинами города-эдема через вращение и орбиту планеты. Единственный приспособленный для людей мир во Внутренних Системах, искусственно приведенный древними людьми в состояние «гайя» по их классификации. Но видимо этот процесс терраформировния был достаточно трудоемким и затратным даже для древних людей, поскольку все остальные теперешние колонии, хоть и были заселены, изначально не являлись избранными для колонизирования местами. Все это были или технические миры для производства и добычи сырья, либо планетами с неоконченным терраформированием. Они вовсе не предназначались для постоянных многочисленных поселений на них. Только потом, когда случилась пространственная изоляция Внутреннего Космоса, эти технические миры были массово заселены — видимо потому, что изначально первое время люди продолжали массово плодиться в условиях обилия ресурсов и высокой работоспособности древних машин, решая проблему перенаселения освоением этих не очень пригодных для проживания пространств. В нынешнее время, с истощением ресурсов и постепенной поломкой механизмов, в условиях непрекращающихся конфликтов и катастроф, население миров неуклонно уменьшалось. Повсеместно люди сталкивались с нехваткой воды, еды и даже воздуха — что, впрочем, в некоторых местах не означало отсутствия проблемы перенаселения, как на Веруне, где теснились десятки миллионов беженцев с захваченного гуками Рюге. Холден в этом плане всегда стоял особняком. Сюда допускались на жительство только привилегированные граждане с достаточно высокими званиями, и не смотря на всеобщее бедственное положение всех прочих миров, на Холдене никогда не было перенаселения или проблем с жизнедеятельностью. Это был своего рода ковчег человечества.

А город-эдем Санктус был ковчегом в ковчеге.

Прекрасное, идеальное для проживания место, где каждый из элит имел собственные апартаменты и владения, и любая их прихоть практически мгновенно исполнялась древними машинами. Ловушка безграничных возможностей. Любой человек, каким бы деятельным, храбрым и упорным он не был при жизни, проведя годы в этом месте рисковал скатиться в ощущение собственной всемогущести и вседозволенности, пресыщенный безграничными возможностями искусственного рая. Многие из элит, до бессмертия являвшиеся суровыми воинами, активнейшими дельцами или храбрыми авантюристами, попав сюда, с годами утратили свою прежнюю мотивацию, вкусив запретный плод. Теперь многие из них не желали ничего иного, кроме как развеять свою бессмертную скуку, погружаясь все глубже в порок и бесясь с жиру.

Многие, но не Ханзо.

Он желал гораздо большего. Бессмертие и всемогущество — все это было слишком мелко для него. Он мечтал превзойти самого Величайшего Итсуру и достичь того, чего не смог достичь даже он — вершить судьбу всего человечества.

Часть 2.2 Злое Око

Достигнув Храма Источника, Ханзо Просветленный поднялся по мраморным ступеням среди резных колонн и вошел во внутренние помещения. Он оказался в прохладном зале, пол которого был покрыт плиткой из натурального камня — кроме самого Ханзо в Храме никого не было, если не считать разноцветных птичек, беззаботно щебечущих где-то там в вышине потолка, и маленьких сервисных дроидов, напоминающих сплюснутые диски со множеством ножек и удлиненным хвостовым манипулятором. Эти дроиды бесшумно и неутомимо поддерживали чистоту и порядок в Храме и во всех других помещениях Санктуса, управляемые ИИ города-эдема. Они же были неутомимыми охранниками Храма Источника, готовые сразу же убить любого смертного, посмевшего проникнуть сюда без разрешения элит.

В центре Храма возвышался небольшой фонтан в форме чаши, полный россыпью сотен ампул с «Амброзией». Вода фонтана негромко журчала, голубоватыми потоками омывая груды ампул с бесценным веществом. Но это журчание, как и сам фонтан были всего лишь имитацией, искусной голограммой, не отличимой от реальности — на самом деле это было силовое поле, настроенное таким образом, что только рука бессмертного могла проникнуть сквозь него и взять содержимое. Дополнительная защита от возможного похищения запретной для смертных силы.

Ханзо Просветленный приблизился к этой чаше-фонтану и прошел мимо. Не это сейчас интересовало его. Он проследовал к задней части Храма и послал через свой комлинк приказ ИИ Санктуса — перед ним в полу открылся люк, до этого совершенно невидимый и неощутимый посреди мраморных плит. Проход, вполне просторный и удобный для того, чтобы поместился человек, вел вниз. Металлические ступени с подсветкой по краям как будто приглашали пройти в скрытые помещения Храма.

Воспользовавшись этим безмолвным призывом, Ханзо начал спускаться.

Дальше уже были более глубокие внутренности того, что называлось Храмом Источника, хотя сюда имел доступ любой из элит, и многие довольно часто спускались сюда — ведь этот путь как раз и вел к биореакторам, в которых производились преобразования человеческого материала.

Пройдя ниже по освещенной лестнице, Ханзо Просветленный добрался до Залов Создания — своего рода лабораторного комплекса, заполненного множеством прозрачных капсул, рядами расположенных в вертикальном положении вверх, вниз и во все стороны. Эти капсулы, по размеру достаточные, чтобы вместить человека, были подключены к единой системе механизмов города-эдема. Внутри каждой из капсул, за прозрачным, но прочным материалом, находилась консервирующая среда — физическое вещество, природу которого современные люди не могли уже понять, что-то среднее между жидким агрегатным состоянием химических соединений и стазисным силовым полем. Сейчас большинство капсул были пусты, их подсветка не горела, но в некоторых, мягко светящихся голубоватым свечением, плавали тела людей — и это значило, что кто-то из элит имел на них свои определенные планы. Эти люди все были живы, хоть и пребывали в бессознательном состоянии, поддерживаемые в нем влиянием окружавшей их жидкости-поля. В ближайшем будущем кто-то из них станет сексуальным рабом или гладиатором с измененным телом и психикой, а возможно, очередной дозой «Амброзии» или еще чем-то подобным. Ханзо равнодушно скользнул по ним взглядом, проходя мимо. К смертным он не испытывал никакого особого сочувствия, за много лет пребывания в статусе элиты, он сам неоднократно использовал биореакторы, чтобы создать что-то для себя — сладко улыбнувшись, он вспомнил некоторые моменты, доставившие ему удовольствие в прошлом, связанные с этим, а еще с удовлетворением своей похоти и возможностью безнаказанно убить покорное существо необычного физического облика — но при этом все же человеческое. Для него все происходящее было такой обыденностью, что на это не стоило тратить даже минимум своего внимания.

Ханзо следовал еще дальше, мимо капсул-биореакторов и дроидов, обслуживающих их и следящих за состоянием содержимого. Эти дроиды уже отличались от тех, что были на поверхности города-эдема. Те, что были здесь, имели вытянутые сегментированные тела со множеством сочленяющихся конечностей, и больше всего напоминали утолщенных сороконожек. Эта странная тяга древних к насекомоподобным формам всегда несколько удивляла Ханзо. Он никогда не встречал антропоморфных андроидов, хотя без сомнения, такую форму древние могли воспроизвести с легкостью. Как-то он слышал, что на Тени находили остатки подобных форм дроидов где-то в глубине станции, но это возможно были не более, чем слухи. Чисто эстетически, самому Просветленному Ханзо было бы приятнее видеть что-то человекоподобное, чем многоногое механическое насекомое. Но древние люди сделали выбор именно в эту сторону, чем бы они не руководствовались. Может быть, насекомые казались им более функциональны, а может, намеренно не хотели очеловечивать свои изделия, кто теперь узнает?

Да это было и не важно сейчас. Ханзо больше заботило совершенно другое. Он прошел мимо биореакторов, достигнув конца помещения и снова инициировал контакт с ИИ Санктуса. Металлические бронированные створки, на этот раз отчетливо видневшиеся в стене, распахнулись перед ним. Дальше виднелась еще одна лестница, ведущая еще глубже вниз. А вот дальше уже были строго технические помещения города-эдема, доступ в которые был ограничен даже для элит. То есть, попасть сюда мог каждый из бессмертных, в этом границ не было — но мало кому это было интересно, а кто все же решал войти, тому интерес мог дорого стоить. И вовсе не из-за охранно-сервисных дроидов, а из-за Мудрого Камуи.

Более двухсот лет этот человек пользовался непререкаемой властью и контролем в городах-эдемах, ни одно серьезное действие или значимое решение не происходило без его ведома. Для всех, кто не вникал в суть происходящего, бесспорным лидером и победителем всего и вся был элита Величайший Итсура, но на самом деле, всем заправлял Мудрый Камуи. Подобно спрятавшемуся в тишине и мраке пауку, он сплел обширную паутину среди не только элит, но и среди смертных, по сути являясь все эти годы тайным контролером всего Внутреннего Космоса. Искусно используя манипуляции, заключая союзы для своей выгоды, и сея раздор для своей выгоды опять же, он выстроил невидимую систему взаимодействий и противовесов, поощряя элит оставаться внутри своих городов-эдемов и не выползать наружу, предаваясь декадентству и всевозможным удовольствиям. Сам же он активно интересовался вообще всем происходящим, сталкивая флоты и личности, вмешиваясь в политику и жизнь всех секторов Внутренних Систем. И все, кто осмеливался тайно или явно составить ему конкуренцию или вступать с ним конфликт, со временем находили свой неизбежный конец. Это касалось не только смертных, с которыми он расправлялся с легкостью, но и элит, с которыми справиться было непросто, но он все равно находил их уязвимые места. Не даром говорили, что именно он причастен к исчезновению Величайшего Итсуры и гибели Дерзкой Китсунэ в Секторе Смерти. Каким бы не казался Мудрый Камуи внешне доброжелательным и склонным к сотрудничеству с простыми смертными, он никогда не делал ничего просто так. Все были лишь шахматными фигурами в его игре — смертные выполняли роль бессчетных пешек, элиты были ферзями и ладьями, что, впрочем, не делало их чем-то особенным в его планах.

Иронично, что сам он нашел свой конец от того же, что всю жизнь создавал сам — в результате интриги, которую провернул один из его доверенных-смертных, воспользовавшись его слабостью в псионике. Забавно было осознавать это, но получилось так, что то, чего желали и пытались добиться многие из могущественных элит, в итоге осуществила какая-то безымянная букашка-однодневка. Хотя, надо отдать должное, это было весьма продуманное действие, и видимо этой смертной букашке понадобилось не только максимум сообразительности, но и максимум удачи — в итоге Мудрый Камуи пал, и теперь никто не контролирует и мешает Ханзо в любых его действиях.

Это был идеальный момент, чтобы узнать истинные цели и мотивы той четверки элит, что в прошлом осуществляли какой-то свой особенный секретный план.

Просветленный Ханзо спустился еще дальше, в техническое помещение, и вскоре достиг большой шахты лифта, уходящей вглубь. Использовав комлинк, он призвал кабину, и вскоре уже несся вниз по стволу, направляясь к ядру ИИ. Мимо, улетая вверх, мелькали различные механизмы, какие-то технические помещения, блоки непонятного назначения, кабели и перекрытия. Минут через 15 лифт достиг нужного уровня, его двери распахнулись, и Ханзо увидел короткий металлический коридор, ведущий к помещению с ядром ИИ Санктуса. Просветленный Ханзо сделал несколько шагов по направлению к нему и огляделся. Здесь он был впервые в жизни.

Перед ним, посреди сферического помещения, в столбе проводов, труб и сочленений, в неярком голубоватом свете парило ядро ИИ города-эдема Санктуса. Зрелище было впечатляющим. Ханзо много раз видел ядра ИИ стандартных кораблей, «реликтов», крейсеров и станций. Все они были примерно одинаковы, это были не очень большие металлические шары, которые можно было унести в руках. Но не этот. Этот был большой сферой, около 2х метров в диаметре, по которому пробегали какие-то искорки, везде тут и там сновали дроиды-гусеницы. Судя по всему, он весил весьма немало, но при этом парил в воздухе, в каком-то локальном поле анти-гравитации. Ханзо не спеша обошел ядро вокруг, пытаясь найти место, где будет удобнее подключиться.

И он нашел его.

Это было что-то вроде металлического трона, расположенного в сплетении проводов и трубок. У «трона» был массивный подголовник, из середины которого торчал кончик электронной иглы. Как ни странно, но этот подголовник визуально напоминал эхо-транслятор.

— Хочешь, чтобы я подключился напрямую? Хех… — скривил кончик рта Ханзо.

Значит, вот как его настраивали в древности. Прямое подключение человеческого разума к электронному. Не через комлинк, как принято сейчас. Насколько этот древний способ опасен, Ханзо понятия не имел, но то, что это будет что-то новое и незабываемое, он не сомневался. Главное, чтоб не смертельное — впрочем, он был почти уверен, что измененное «Амброзией» тело выдержит любое воздействие, которое ядро ИИ города-эдема может оказать на него.

Выбора все равно не было, если он действительно хотел узнать все до конца — рискнуть стоило.

Не теряя времени, Просветленный Ханзо смело уселся на «трон» и приготовился, сжав подлокотники — через пару секунд он почувствовал, как игла резко выдвинулась и вонзилась ему в шейный позвоночный столб, прямо под основание черепа. Раздался неприятный хруст, но боль была незначительной, и быстро прошла — по телу разлилось онемение, глаза непроизвольно закрылись, он полностью расслабился.

Подключился!

Сразу же мозгу Просветленного Ханзо как будто вспыхнул взрыв — это с огромной скоростью в его сознание начал литься поток невероятного объема информации. Боясь потерять свою личность и потонуть в нем, Ханзо сконцентрировался на пределе возможности, стараясь отсекать лишнее и искать только то, что ему было нужно. Это было непросто, массивы данных, логи, визуальные образы и виртуальные понятия мелькали перед его взором с бешеной скоростью, и хоть физически глаза его были закрыты, его зрительные нервы продолжали воспринимали информацию, каждый нейрон его мозга оказался задействован. Бешеная, напряженная работа разума длилась какое-то время, в вихре информационных потоков Ханзо пытался выцепить нужные данные из этой электронной вселенной. И как только ему показалось, что он нашел, то что искал — Ханзо сразу отключился, не в силах больше выдерживать такую интенсивность и скорость.

Игла вышла из его шеи, к телу начали возвращаться привычные ощущения.

Ханзо тут же попытался встать, опасаясь, что подключение произойдет повторно — он пошатнулся, но устоял. Перед глазами все плыло, ему казалось, что он все еще видит это безумное непрекращающееся мельтешение. Голова гудела, сердце гулко стучало в груди, по телу бегали колючие мурашки. Но он выдержал.

И главное — получил, что хотел!

Теперь надо всю полученную информацию осознать. И понять, что делать дальше. Потому что хоть ответы он получил, но эти ответы породили только еще больше вопросов.

Сглотнув пересохшим горлом, Просветленный Ханзо мельком взглянул на комлинк — ого, прошло 9 часов! А ему казалось, что он только вошел и вышел. Невероятно! Как только древние люди справлялись с такими мощными машинами?

Он тряхнул головой, отгоняя от себя пелену лишних мыслей — нет, не об этом сейчас надо думать!

Итак.

Ханзо сосредоточился на том, что ему удалось вычленить из этого необъятного штормового потока данных. Юки Ведьма со своим редким аналитическим даром очень бы пригодилась сейчас! Но ее ни в коем случае нельзя было привлекать к этим делам, и вообще посвящать в свои планы. Хоть она и была официальной союзницей Ханзо, но он ей не доверял, как не доверял никому из людей, особенно из элит, только и мечтающих реализовать свою жажду власти через других. Юки стоило использовать, но использовать крайне аккуратно, чтобы она даже не догадывалась о его истинных намерениях. Поэтому в этот раз придется обойтись без нее.

Первое, что он выяснил — это были некоторые косвенные обрывки сведений и логи переговоров, доказывающие, что его недоверие к другим элитам было точно таким же, как и у всех других элит друг к другу. Ничего удивительного. У Величайшего Итсуры, Дерзкой Китсунэ, Мудрого Камуи и Безумного Такэси было то же самое. То, что они все четверо были связаны какой-то общей историей, еще вовсе не означало, что они действовали сообща. Скорее, наоборот, соперничали между собой, иногда составляя союзы для подавления других игроков в этой тайной партии.

Второе. Это было сообщение с крепости «Алая Роза Печали», которая тогда еще была под контролем «судей» флота «Белой Звезды». Сообщение датировалось периодом 94 года назад, и касалась тектонического состояния планеты Гигер, страдавшей от мощных приливных сил красного сверхгиганта Злое Око. Планетарная кора сместилась, обнажив развалины древнего города-эдем Игнис. Это событие не было чем-то особенно значительным, разве что для утильменов и мародеров, готовых рискнуть и утащить с раскаленной лавовой планеты что-то ценное из «реликтов» под носом у «судей». Сам Игнис был разрушен давно, возможно еще до блокировки Внутренних Систем в пространственных искажениях. По крайней мере, при жизни Ханзо, а он жил уже более 300 лет, он и пребывал в таком состоянии уже долго. Город-эдем был разрушен и погребен под потоками лавы и камней — что-то добыть с него ранее, без затратных и сложных работ, не представлялось возможным. Ради каких-то там развалин прикладывать кучу усилий никто бы не стал, а тут как бы оно само. Но это сообщение заинтересовало не только стервятников-авантюристов, но и Величайшего Итсуру, который незамедлительно отправился туда. А отправился он туда изначально потому, что надеялся обнаружить работающий Храм Источника, или хотя бы забрать возможно сохранившиеся дозы «Амброзии», чтобы они не достались смертным. Отправился, и ко всем прочему нашел еще функционирующее ядро ИИ Игниса. Из которого получил какую-то важную информацию, подтолкнувшее его впоследствии к немедленному созданию Врат Судного Дня.

Третье. Третьим было множество сообщений, данных и прочего, касавшегося постройки самих Врат. Это был грандиозный проект, продлившийся целых 3 года, и без участия других элит и поддержки «судей» его было невозможно осуществить. Там участвовали в том числе и Камуи, и Такэси, и Китсунэ. Все данные этой трехлетней деятельности были достаточно подробными, но сводились по сути к одному — остатки Игниса были переделаны в конструкцию Врат Судного Дня со способностью пробить искажения пространства и послужить прыжковой точкой в определенные координаты, обозначенные «Исход».

Четвертое… И случилась Битва Судного Дня. Про эту бойню Ханзо Просветленный и так был осведомлен достаточно неплохо раньше, поэтому не заострял на этом внимания. Объединенные силы человечества, основную ударную мощь которую составлял единый флот «судей» и элит, сразился против флота «Других» при поддержке флота Супер-Предателя «Фантом». Люди проиграли сражение, Врата были разрушены — элиты отступили, поняв, что все кончено… Но цель была достигнута. Передовой отряд «судей», принявших перед прыжком дозы «Амброзии» и несколько элит все же смогли попасть на «ту сторону». Прыжок был осуществлен, но что произошло потом дальше в «Исходе» — неизвестно, никто не вернулся назад. Только через 91 год после этого, ровно столько, сколько потребовалось бы электромагнитному сообщению на преодоление космического расстояния от «Исхода» до Внутренних Систем, был принят мощный Сигнал. Но за время своего полета он стал настолько искаженным, что стал совершенно не читаем и не поддавался расшифровке. Может, этот Сигнал вообще был никак связан с событиями Судного Дня, но это была очень малая возможность в понимании Ханзо, не случайно именно после него события вокруг «Исхода» закрутились по новой.

Пятое. Величайший Итсура и Дерзкая Китсунэ вновь проявили активность вокруг этой тайны. Как раз по принятию Сигнала во Внутреннем Космосе, они снова начали действовать. Каким-то образом им удалось устроить засаду на Волка-Предателя и в очередной раз убить его, захватив его корабль целым и невредимым. Параллельно с этим, Дерзкая Китсунэ в секрете от всех, возобновила работу биореакторов Игниса, начав производить псионный наркотик «кровавый марс», который давал сверх-способности смертным на короткое время, но потом мозг принявшего повреждался от перегрузки и получался «замарсованный зомби». Сделала она такой тип воздействия намерено, или это вышло потому, что функционал Игниса был неполным и лучшего варианта не могло в принципе получиться — Ханзо так и не узнал, но это было и не важно. Главное, Китсунэ создала то, что хотела. С ее второй личиной хана Красной Сколопендры в самом мощном на тот момент пиратском флоте «Варг» у нее были все ресурсы для этого.

И это привело к шестому событию. Мудрый Камуи, узнав о происходящем косвенно и не сразу, через воинов флота «Гидра», столкнувшихся с нелегальным распространением «кровавого марса» в мирах Центури, и особенно на Даларане, был просто взбешен. Веками он ограничивал производство элит и ревностно следил, чтобы никакие секреты городов-эдемов не просочились в мир смертных — а тут Китсунэ, полностью оправдывая свое прозвище, сделала по-своему наперекор ему, в наглую. Это заслуживало немедленного наказания. Но сразу убить саму Китсунэ не представлялось возможным, все же она была одной из сильнейших элит, и справиться с ней было очень и очень непросто — она ведь и сама могла бы вполне справиться с ним самим при должных усилиях. Нужно было действовать более тонко. И в этом внезапно помог Безумный Такэси. Ханзо Просветленный четко выцепил лог сообщения, где Мудрый Камуи сливал Такэси информацию про «кровавый марс», ядро ИИ Игниса и связь с этим всем Итсуры и Китсунэ. Тот не преминул воспользоваться полученными знаниями — и в скором времени Игнис уже горел в термоядерном огне. И хоть Такэси все же не удалось захватить само ядро города-эдема, он просто забросал Гигер «Расщепителями». Таким образом окончательно уничтожив и сам Игнис, и ядро его ИИ и биореакторы Китсунэ. Чего и добивался Мудрый Камуи.

Но на этом все не кончилось, как теперь понимал Ханзо, мысленно перейдя к седьмому событию. Потеряв свой источник псионного наркотика, Дерзкая Китсунэ все равно смогла достигнуть желаемого — был организован секретный проект «Ронин», целью которого было исследование захваченного корабля Демона-Волка. Для этого и применялся «кровавый марс», которым Итсура и Китсунэ напичкали смертных, свезенных туда для одноразового использования. Этих букашек Ханзо было не жалко, он больше переживал, удалось ли в итоге узнать что-то ценное из этих исследований. Удалось! Эту запись Просветленный Ханзо нашел датированной позже, чем это произошло в реальности — как и Мудрый Камуи в свое время, раскрывший этот заговор среди «судей» и элит уже постфактум.

Восьмым событием стало как раз то, что открыло Камуи глаза на произошедшее. Из-за одного мелкого флота смертных, который использовал Безумный Такэси в своей игре, внезапно всплыла эта история с «Ронином» — однако информация пришла не через элит, а через «судей». Тогдашний арбитр Берсерк лично взял под контроль расследование и сообщил обо всем произошедшем непосредственно Мудрому Камуи, настаивая на том, что создавшаяся ситуация грозит серьезными последствиями для всего Внутреннего Космоса.

И он оказался совершенно прав, что доказало девятое событие. На Коре, точнее на Корвусе, скорее всего не без ведома и помощи Величайшего Итсуры, был произведен крейсер «Счастливчик Люк», способный преодолевать ограничения пространства Внутреннего Космоса. И которому больше не нужны были никакие устройства типа Врат Судного Дня, потому что у него был двигатель гибридного типа, скопированный с технологии двигателя корабля Супер-Предателя.

Осталось только осуществить сам прыжок.

Он и был последним, десятым событием во всей этой цепи. В очередной раз использовав смертных букашек в качестве живого щита от «Других» и вновь ожившего Волка-Предателя, Величайший Итсура прыгнул в тот самый «Исход». Где благополучно и пропал навсегда. Что он там так упорно искал, и что нашел — оставалось загадкой. Которую теперь никак не узнать, поскольку сам Корвус был тоже уничтожен — Безумный Такэси так же смог совершить свой прыжок, только не в «Исход», а вообще неизвестно куда, как всегда его вело безумное пророчество. Но вернувшись, он первым делом разрушил именно тот город-эдем, который и помог ему в осуществлении его планов. Вообще все его действия всегда отличались некой мрачной иронией, а это, последнее, превзошло все остальные. Сокрушив Кор, он своими действиями нанес фатальный удар по вообще всему прежнему порядку Внутреннего Космоса, дав начало его стремительному развалу — и сам бесславно сдох, сожранный гуками.

На этом свое расследование Просветленный Ханзо мог бы считать так же бесславно законченным… Ядро ИИ Игниса уничтожено, «Ронин» уничтожен, Итсура, Китсунэ, Такэси и Камуи мертвы, и даже Корвус со своим ядром ИИ канул в небытие.

Тупик?

И все же… Оставалось еще кое-что. Маленькая, сразу не заметная в общем обширном потоке данных, деталь. А именно — простой, ничем не примечательный отчет о переоборудовании 2-х кораблей Тип-6 «Молот» класс «стандарт», терминал приписки «Алая Роза Печали». На них были установлены новейшие на тот момент гибридные двигатели, и они оба принимали участие в сражении, после которого Итсура совершил прыжок в «Исход», и они прыгнули вместе с ним.

А это значило только одно — на бывшей крепости «Алой Розы Печали» сохранились данные ИИ, которые больше нигде не были доступны, сохранившие важнейшие логи тех самых событий. Это была отличная возможность! Вот только ее осуществлению мешала одна небольшая проблема — теперь Рэд не находился во власти элит, и сама крепость была больше не крепость, а свободный порт «Роза», который принадлежал полу-пиратскому грязному отребью, а не «судьям».

Но эта проблема была вполне решаемой. Очень даже решаемой!

Просветленный Ханзо, воодушевленный новой целью, горя немедленной решимостью к действию, тут же послал сообщение на Доминус.

— Юки, мы выдвигаемся! — передал он хриплым, после всего, но довольным, голосом, — Как ты и хотела, мы идем захватывать эту сраную красную звезду!

Часть 2.3 Злое Око

Чуть слышно пиликнул сигнал комлинка.

Юки Ведьма не обратила на него никакого внимания, расслабленно полуприкрыв глаза, она парила в прозрачном потоке чистейшей ароматной воды, в окружении кристаллов льда и цветочных лепестков. На границе космоса и искусственной атмосферы, внутри гравитационно-индукционного пузыря, она пыталась успокоить тело и разум, отключиться от всего мирского. Мягкий водяной поток, скрученный гравитационным полем и подогретый до приятного тепла, обволакивал ее обнаженное прекрасное тело, и выходя за пределы пузыря в космического пространства, рассыпался на капли и замерзал, унося с собой лепестки. Внизу, в нескольких километрах под парящей водяной сферой с Юки внутри, плыл город-эдем Доминус, расположенный на планетоиде Даларан-2 и полностью являвшийся им. Сверху расстилалось безбрежное пространство космоса, открывавшее фантастический вид на газовый зеленый диск самого Даларана, его спутники и далекую белую звезду Центури. Синхронизированный параллельно орбите Доминуса, в пределах видимости летел гигантский чуть светящийся кристалл в компактном окружении стайки более мелких кристаллов, удерживаемый силовым полем древних машин города-эдема.

Комлинк снова пиликнул. В его еле слышном сигнале чувствовалась настойчивость и нетерпеливость.

Юки вздохнула, пустив в легкие порцию перенасыщенной кислородом воды, пригодной для дыхания — но пригодной для дыхания только такого существа, как она, смертный бы вряд ли выдержал подобного рода дыхательную смесь, а ей же было приятно. Потом выдохнула, пустив искрящиеся пузырьки в окружающий водяной поток и с легким раздражением посмотрела на комлинк, чтобы понять, кто это. Полностью расслабиться ей, видимо, так и не дадут.

Это были сообщения от смертной букашки по имени Кобры, он сообщал что прибыл с грузом и ждет распоряжений на стыковку к терминалам низкой орбиты Доминуса — внешнему кругу дозволенного для смертных присутствия. Раздражение, вновь было вспыхнувшее в Юки, сразу улеглось. Кобра — это хорошо. Он был полезен, а конкретно сейчас даже необходим.

Юки Ведьма коротко ответила, что дает разрешение на стыковку к терминалу, и что сама скоро будет. После этого, она приказала ИИ Доминуса отправить ее обратно на поверхность, и ее шар водяной шар стал плавно притягиваться вниз, оставляя за собой десятки литров чистейшей воды, становившейся килограммами уплывающего в космическое пространство льда. Такие потери воды нисколько не беспокоили Юки, по своей прихоти она бывало тратила и гораздо большие объемы, часами наслаждаясь в гравитационно-водяных ваннах в невесомости — это пусть жалкие смертные душат друг друга за каждый глоток пригодной к питью жижи, она же была достойна самого лучшего, и на них ей было совершенно плевать. Она вообще не думала об их потребностях, для нее гораздо более важной была возможность вот так расслабляться, когда ей того хотелось.

А сейчас ей очень хотелось.

За полчаса до этого, ее прервало внезапное сообщение Просветленного Ханзо — между ним и Юки был настроен выделенный канал, работавший в любое время суток — когда он своим идиотским громким голосом в привычной для него хамской манере приказал ей готовиться в самое ближайшее время выдвигаться в Злое Око. Как он вообще смел в таком тоне разговаривать с ней! В порыве мгновенно вспыхнувшей злости она даже насмерть свернула шею мускулистому человекоподобному существу, с которым в этот момент занималась страстным сексом у себя в апартаментах. Это был неутомимый любовник, специально выращенный ею в биореакторах Доминуса из одного из привезенных Коброй рабов. Человеческая кукла заданных параметров и со специально подготовленной психикой — его создание заняло не один день, и теперь она убила его в мгновенной вспышке гнева, переломив одним движением шейные позвонки. С досадой посмотрев на дело рук своих, она приказала сервисным дроидам города-эдема утилизировать тело, сама же отправилась в космическое пространство в водяном пузыре, чтобы успокоиться.

Вообще Юки Ведьма была очень эмоциональна, она жила эмоциями, и без чего-то свежего и интересного начинала дико скучать и от этого творить всякие безумства, лишь бы развеять эту смертельную скуку бессмертия. Но в то же время, она научилась прекрасно сдерживаться, когда того требовала ситуация — иначе бы она не смогла стать номинальным лидером среди элит Доминуса. Так же как Ханзо был лидером элит Санктуса на Холдене.

Им обоим удалось занять такое положение исключительно по причине того, что Мудрый Камуи наконец-то сдох. Десятками и даже сотни лет они играли с ним и прочими элитами в тайные игры, невидимые для смертных, ведя тайную борьбу за власть. И всегда Камуи переигрывал их всех, опережая на несколько ходов, хотя и не обладал ни одним из псионных даров. Это ужасно раздражало. И вот, наконец, то, что не удавалось элитам долгие годы — удалось одному из его приближенным смертных. И Ханзо, и особенно Юки, следили за этим смертным, а выяснив его намерения, начали потихоньку помогать ему в осуществлении его планов, двигая собственные фигурки в своей игре. Например, помогли одной из букашек по имени, кажется, Незуми, достать боеголовку «Расщепителя» на РЗС в системе Рэд так, что это не было нигде зафиксировано. И потом еще через Кобру «продали» для букашки Зиро ампулу наркотика «кровавый марс». С остальным этот смышленый смертный справился самостоятельно, надо отдать ему должное. Если подумать, Зиро обладал задатками настоящего элиты, и хорошо, что он не стал им, не мог стать, ибо родился слишком поздно — такого конкурента себе Юки не желала бы получить. Впрочем, он был всегда под их надежным контролем — благодаря редкому аналитическому псионному дару Юки Ведьмы и телепатическому дару Просветленного Ханзо его действия и намерения не составляло труда прочитать. Так же как и действия командующего Тесея, этого тупого упертого пса, возомнившего себя вершителем судьбы Священной Империи. Он, как и все остальные глупые смертные, в итоге все равно послужил исполнению планов элит. Правда, в итоге его пришлось убрать, слишком он уж разошелся — но ничего, это было только на пользу. От остатков песиков-«судей» все равно уже стоило избавляться, они стали только мешать, и более того, до того уже зарвались, что даже начали вмешиваться в политические дела Внутреннего Космоса, где им, с их недалекими мозгами, было совершенно не место.

Да и что они могли понимать в высокой политике? Их жизнь однодневок была слишком коротка, а сами они не представляли из себя ничего, даже если кто-то из них был псиоником, это не давало ему никакого преимущества. Особенно в Империи Терра, где псиоников полностью подавляли как класс. Это, кстати, было с подачи Мудрого Камуи, Юки знала точно. Он создал такую ситуацию намеренно.

Когда разгорелась Битва за Корвус, сразу следом, как от искры, вспыхнуло масштабное восстание псиоников Веги в Даларанских секторах. Чтобы не потерять все, сохранить под властью элит хотя бы Белую Звезду, Мудрый Камуи принял решение прекратить бой на Коре в одностороннем порядке и начал отводить свои войска. Может быть, для смертных его решение выглядело благородным, но истинная цель его действий была абсолютно прагматична. Но как всегда, он сумел искусно притвориться добреньким, каким уж точно не являлся. Это выразилось даже в том, КАК он отводил объединенные силы.

Потому что отводил он их вовсе не в Даларан для подавления восстания и спасения Доминуса. Вовсе нет. Сконцентрировав ударные силы на Холдене, он выжидал. Намеренно выжидал. Он хотел, чтобы восставшие перемололи как можно больше «судейских» сил и верных Доминусу подразделений «Гидры». А кроме того — специально допустил смерть многих элит Доминуса, выведя его на подчиненную Санктусу позицию, чтобы ослабить впредь и навсегда. И только когда нависла непосредственная угроза уничтожения или захвата города-эдема, Камуи наконец нанес свой удар.

Его намеренная задержка служила двойной цели — не только сделать Доминус слабее, но и потом иметь основание применить самые жестокие меры против псиоников Новой Империи. Ведьма Юки точно знала, что Мудрый Камуи всегда ненавидел псиоников. Именно ненавидел, не меньше — это было его личное. Сам не имея псионного дара, он был вынужден прибегать к помощи смертных с нужными ему дарами, с которыми всегда возникали какие-нибудь проблемы, не смотря на многоуровневые проверки, которые они проходили. И даже если проблем не возникали, они как-то быстро помирали, и приходилось искать им замену, снова и снова проверять, и все это по кругу. Делать своих доверенных бессмертными Камуи никогда даже не думал — не даром по его указу уже 200 лет как было запрещено создание новых элит. Он запретил это делать не из заботы о сохранении оставшихся ресурсов Внутреннего Космоса, а лишь потому, что ему не нужны были дополнительные конкуренты.

Таким образом, сам страдая от своего недостатка, единственный среди элит лишенный псионики, он смертных псиоников просто не выносил, их существование было словно насмешка судьбы над ним — ведь они, жалкие букашки, превосходили его, великого элиту, безраздельно правившего из тени даже среди других бессмертных. Такое он не мог и не желал терпеть! Воспользовавшись восстанием Веги как прецедентом, он развернул жесткую пропаганду по всей Новой Империи, и псионики даже не успели оглянуться, как всех их одели в ошейники и лишили всех гражданских прав — при этом все остальное население Терры горячо поддержало его решение. Несомненно, Мудрый Камуи был очень доволен своим ловким ходом, он не только разом разобрался со всеми псиониками, но и бонусом получил возросшую популярность среди стада тупых букашек, опять оказавшись на вершине, как и после того, как он проявил «благородство» в Битве за Кор.

Как так ему всегда удавалось достигать подобных результатов? Просто удивительно. Юки поражалась этому его умению манипулировать из темноты и при этом самому оставаться для всех белым и пушистым.

Слава Эдему, этот паук-манипулятор в человеческом обличье более не существует в этом мире. Зато существовал Ханзо Просветленный — что для Юки Ведьмы было тем еще раздражающим фактором, хоть и не сравнимым с Камуи. Ханзо был груб, нетерпелив и излишне жесток, по мнению Юки. И, к сожалению, именно он занимал лидерство в их тандеме. После смерти Мудрого Камуи, каждый из городов-эдемов выдвинул своего представителя — это было просто, в результате многовековых интриг, среди элит неформальное лидерство очевидно закрепилось за Ханзо в Санктусе и Юки в Доминусе. Теперь это было просто официально объявлено. Однако, чтобы не начинать войну между самими городами-эдемами, было принято решение заключить союз среди бессмертных и тем самым увеличить свою силу. И хотя союз был немедленно заключен, он не был равноправным. Благодаря предыдущим действиям Мудрого Камуи — даже после своей смерти он ухитрился продолжать манипулировать! — Доминус занимал очевидно более слабую позицию, и Юки Ведьма, не обостряя конфликт, без возражений согласилась играть вторую роль. Что, конечно, совершенно не значило, что она смирилась с этим.

И Просветленный Ханзо это отлично понимал.

Но он, не смотря на свое наглое поведение, обычно старался излишне не провоцировать Юки — ради выполнения общих планов она была ему нужна, так же как нужны были возможности и ресурсы Доминуса. А планы его были поистине велики! Он не просто собирался расширить владения Империи Терра, но и самолично превзойти в деяниях и подвигах Величайшего Итсуру. Что в глубине души очень смешило Юки, ведь это было так заметно, как он просто лезет из кожи вон от этих усилий. Лучше бы он пытался превзойти Мудрого Камуи, но Ханзо Просветленный слишком сильно был заморочен на собственных понтах, поэтому фигура Итсуры — героический ореол который был больше эффектом пропаганды и придуманных слухов — была для него идеей-фикс. Мания Ханзо показать себя самым геройским героем во всех смыслах была иногда настолько явной, что мешала ему самому. В частности, этим и пользовался Мудрый Камуи при своей жизни, чтобы успешно держать его подальше от внутренней политики Новой Империи и сохранять свою безоговорочную власть над Санктусом.

Но при всем при этом Просветленный Ханзо был очень могущественным элитой, не Итсурой, конечно, и уж точно не Камуи, но сила его была велика. Не только как псионика, но и как лидера. Его планы отличались смелостью и эффективностью, он умел расправляться с конкурентами и внешними угрозами как никто другой. Ведь это была именно его идея вмешаться в бой, идущий в Черной Звезде, чтобы тем самым перехватить управление Дивизионом С в руки элит. Точно рассчитав нужный момент с помощью аналитического дара Юки, Ханзо взял под псионный контроль капитана Ганешу и явился в разгар сражения, не дав «судьям» уничтожить ценные технологии даймонистов и устранив обнаглевшего Тесея. Капитан Ганеша стал отличной куклой-песиком, временно исполняющим обязанности командующего судьями — но естественно он не должен был им стать никогда в реальности. Отыграв свою роль, он должен был быть точно так же ликвидирован, с удобоваримым для пропаганды предлогом — погибнуть в какой-нибудь героической битве за Терру и бла-бла-бла.

Какое именно будет объяснение и повод его смерти было совершенно не важно. Важно было лишь только то, что он непременно умрет. Так же как и большинство остальных «судей» из Дивизиона С. Эти пережитки прошлого, бывшие раньше верными охранными псами, в новом мире как-то очень быстро переделались в своевольную свору бешеных собак — завели собственного командующего, начали лезть в политику. В этом была воля Мудрого Камуи, несомненно! Это по его планам были созданы 3 новых Дивизиона — он намеренно разбил военную мощь Новой Империи на части, разделив центры силы, не допуская возможности собрать всю власть в одних руках, чтобы облегчить себе контроль. А эти песики уж как обрадовались! В кои-то веки им предоставили гораздо больше того, о чем они могли бы даже мечтать. Да вот только они этого не заслужили, и став ныне угрозой, без защиты Камуи — должны были быть уничтожены раз и навсегда. Дивизион С со своими упертыми воинами-«судьями» должен был исчезнуть, решение уже было принято.

Удобным стечением обстоятельств послужило и то, что они уже успели передраться между собой — что еще взять с бешеных псов? — довольно резво поубивав в составе лучшие подразделения друг друга в Черной Звезде. Это было хорошо, меньше придется марать об них руки. Но многие еще остались, с ними непременно нужно было разобраться до конца, пока они не сообразили, что к чему.

Для этого Ханзо и Юки уже продумали новый план, который должен был послужить сразу нескольким целям. Во-первых, нужно было истребить всех «судей» как социальный класс. Во-вторых, чтобы упрочить раз и навсегда власть элит в Терре, нужно было так же разобраться с Дивизионом В под командованием Лероя Кейна. В итоге, должен был остаться только Дивизион А — бывший флот «Гидра», полностью подконтрольный элитам — и часть Дивизиона В, которая по итогу должна будет влиться в него. И в-третьих, нужно было расширять саму Священную Империю — и наиболее подходящей целью для этого были сектора Рэда, сейчас занятые каким-то полупиратским биомусором.

Все эти три цели можно было соединить в одну — подстроить, чтобы начался конфликт между Дивизионами С и В за какой-то из секторов Рэда. Сделать так, чтобы ослабленные «судьи» были окончательно разгромлены, официально объявить их восставшими последователями Зиро, убийцы доброго командующего Мудрого Камуи. Ну а что касается командующего Лероя, его аккуратно подвести под какой-нибудь выстрел тяжелого лазера и тем завершить любые поползновения на разделение власти внутри Терры. Система Рэд, соответственно, будет присоединена к Новой Империи под контролем очень вовремя прибывшего Дивизиона А под союзным командованием элит Ханзо и Юки.

Все просчитано и запланировано, Злое Око созрело, и только и ждет, чтобы упасть прямо в руки элит, которые будут удерживать его нежной, но крепкой хваткой во веки веков.

Удивительно, что сам Мудрый Камуи при всей его прозорливости, так вяло вел экспансию в Рэде. Он все мутил какие-то свои интриги, какие-то дурацкие переговоры с мелкими флотами, которые никак не помогали достичь конкретных целей. Еще ко всему этому, тратил уйму времени на какие-то секретные проекты, что-то там насчет мифического «Сокровища Даймона» — как будто это значило больше, чем увеличение власти Терры и его личной власти. Глупо, ведь это ни к чему не привело. И не могло привести, согласно виденью аналитического дара Юки, которая довольно быстро просчитала все последствия.

По ее видению и расчетам, выходило, что да, Волчара-Предатель был действительно связан с «Другими», и действительно такое место, как «Сокровище Даймона» существовало в реальности — она даже вычислила его точное местоположение, это была точка Лагранжа L3 в системе Фэйд. Но «Другие» по какой-то причине больше не представляли ни угрозы, ни сулили никакой пользы. Один из их кораблей, «Летучий Голландец», был захвачен во время подавления восстания Веги, и выяснилось, что это всего лишь машины, а не какие-то там инопланетники. Причем машины древних людей. Имея доступ ко всем данным, Ведьма Юки сделала выводы, что «Сокровище Даймона» — это их старая база или типа того, и со временем она точно так же вышла из строя, как и большинство древнего оборудования во Внутреннем Космосе, а «Летучий Голландец» был последним функциональным кораблем. Технологи с него уже были получены, а добираться до самой базы сквозь искажения Сектора Смерти было малореально, поэтому о «Сокровище Даймона» стоило просто забыть и не тратить на него ресурсы, сосредоточившись на захвате Рэда.

Но Мудрый Камуи почему-то уперся в это «Сокровище», предпочтя его иным, более насущным задачам — наверное, стал терять былую хватку, что в итоге и привело его к смерти… Сейчас уже все равно. То, что не смог сделать он, смогут сделать они с Ханзо. Их план был детально продуман и подготовлен — Лерой Кейн с ударной группой своего Дивизиона В уже был отправлен на Саккам, оставшиеся силы Дивизиона С начали скапливаться около Врат Судного Дня. Оставалось только дождаться, когда все оставшиеся ценные технологии даймонистов будут переправлены в Новую Империю и тогда начинать исполнение плана.

Но этот Ханзо!

Он внезапно влез со своим бесящим нетерпением, прервав ее наслаждение своим идиотским сообщением. Да еще в такой форме — мол, «ты хотела». ЧТО?! КАКОГО БЛЯТЬ ХРЕНА?! Это он вообще-то в первую очередь постоянно подгонял выполнение их общего плана! Это он всегда лез впереди мигракора, со своей торопливостью — Юки же предпочитала действовать наверняка. И вот когда они только все обсудили и начали подготовку, ему срочно понадобилось что-то менять. Что за срочность такая? Что могло такого случиться?

Ведьма Юки задумчиво нахмурила свое прекрасное личико.

Она же просчитала все варианты, даже на несколько раз, непредвиденных обстоятельств было минимум. Наверняка это что-то из его личных барраканов, устроивших очередную Битву Судного Дня в его горячей голове. Она бы не удивилась, если эти его новые сверх-срочные идеи будут связаны с Итсурой. Он словно помешался на нем.

Но ладно, Ханзо все равно сам скоро прибудет сюда, на Доминус, и все объяснит. Потому что сообщения шли от Холдена до Даларана почти два часа, в отсутвии маячковой связи, и так обсуждать дела можно было вечно. Оставалось дождаться его личного визита. Все равно это займет некоторое время.

А пока надо было решить свои дела с Коброй.

Гравитационный водяной пузырь достиг личных апартаментов Ведьмы Юки, и она покинула его, отправив остатки воды и лепестков в космос. Высушивая волосы и свое идеальное тело в приятных мягких воздушных потоках, она задумчиво наблюдала, как остатки ее водяной «ванны», медленно охлаждаясь, разлетаются в пространстве. Как бы невзначай она вспомнила про элиту Дерзкую Китсунэ, про которую говорили, что она принимала ванны из человеческой крови. Это вполне могло быть правдой, некоторые элиты делали и не такое, не даром ее прозвали Красной Богиней. Где эпитет «Красной» — означал «кровь».

Кстати, Кобра раньше был одним из ее людей на Саккаме. Его задачей было держать канал распространения наркотика «кровавый марс» из Зловещего Ока в Белую Звезду. После смерти своей прежней хозяйки, Юки Ведьма нашла его и стала использовать его сама. Он был нужным человеком, хоть и смертным, глубоко продажным и жадным, но хитрым — а этим качествам Юки доверяла больше, чем любой степени верности. Человеческая алчность была для нее более понятным и надежным инструментом в общении с людьми, чем их идейная преданность, мнимая или настоящая. Сущность продажных ублюдков была для нее гораздо ближе и рациональнее в использовании. И как раз этот саккамский пират был из таких, что служат любой власти, пока она власть, из выгоды или страха. И теперь он должен был послужить Юки.

Потому что она не просто следовала общему их с Ханзо плану.

Она собиралась убить его самого и стать правительницей всей Империи Терра, а может и всего человечества. Юки непременно станет абсолютной властью во Внутреннем Космосе, и ничто и никто больше не посмеет ее раздражать!

Часть 2.4 Злое Око

Доминус, царство кристаллов и льда, летящий сквозь черноту космоса по орбите планеты-гиганта Даларан, был прекрасен. Поднимаясь над ним на своей «Черной Смерти», Юки Ведьма любовалась городом-эдемом через внешние визоры. Несколько минут полета — и вот она достигла внешних терминалов, пристыковавшись к одному из них, где ее уже ждал Т-6 «Копье» Кобры.

Юки вышла из шлюза, сияя великолепием ауры бессмертных в идеально подогнанном по ее божественной фигуре доспехе элит.

— Приветствую, госпожа! Ты как всегда выглядишь непревзойденно, аж в глазах потемнело! — увидев ее, сказал Кобра, делая шутливый поклон. — Жаль, что я сам не из ваших…Эх, иногда спать не могу, как вспомню твой… взгляд.

— Ходишь по краю, смертный. Вспоминает он! — ответила Юки, впрочем, она не злилась на него, потому что Кобра даже дерзости умел говорить так, что это только веселило ее, — Ну, показывай, что привез.

— Да вот, прошу любить и жаловать, или в биореактор пихать, как у вас полагается, — Кобра широким жестом показал на рабов позади себя.

На металлическом полу на коленях стояли 4-е человека, 2 мужчины и 2 женщины, все во взрывных ошейниках и с замотанными армлентой ртами. Их глаза были пусты, они не пытались вырываться или бежать. Их охраняли 2 подельника Кобры — перекачанные нелегальными бодификаторами пираты, облаченные в скафандры Дивизиона А с эмблемами «Гидры». Впрочем, эта внешняя маскировка была слишком очевидно фальшивой — их истинную принадлежность выдавали татуировки на руках, шее и лице, по пиратским понятиям изображающие черепа, ножи и прочую подобную символику.

Юки приблизилась к рабам, обошла их, осматривая.

— Неплохо, неплохо. Отработал свои креды, — удовлетворенно сказала она, уже представляя в воображении, что сделает с рабами, — Тебе будет новое задание. Полетишь на Хиус, к нашему общему другу, смертной букашке по имени Касим. Передашь ему его мерзкое пойло, пусть травится. Контейнеры в моем грузотсеке. Рабов — туда, контейнеры — тебе.

— Секунду, госпожа, — снова изображая предельную покорность, но при этом похабно усмехаясь, Кобра сделал знак своим парням.

Пираты тут же подняли рабов, не церемонясь, хватая за ошейники и толкая в спину разрядниками. Рабы покорно проследовали в грузотсек «Черной Смерти», где их приковали магнитными фиксаторами к предназначенным специально для этого местам. Обратно пираты вернулись не с пустыми руками, каждый нес по объемному контейнеру в руках. Там находился даларанский самогон из кислородно-пищевых растений, «кипира», самого низкого качества.

— Аккуратнее с этим, — предупредила Юки, — В первом контейнере первая бутылка в верхнем ряду. Проследишь лично, чтобы Касим выпил ее. При тебе. Понял, смертный?

— Первая бутылка в верхнем ряду. Первый контейнер, — повторил Кобра серьезно, — Сделаю, как надо. Как всегда.

— Хорошая букашка, — с холодным одобрением произнесла Юки, — А теперь — свободен.

Она послала условленный сигнал на комлинк другого доверенного смертного, и тот уже дистанционно скинул оплату Кобре. Комлинк пирата пиликнул, принимая условленные 200 тысяч кредов.

— Ты щедра, госпожа, балуешь меня, недостойного, — снова шутил Кобра, подобострастно оскалившись, он взглядом скользнул на город-эдем, голубым бриллиантом сверкающий в пространстве, — Красиво у вас, вот бы когда-нибудь посмотреть, что там, поближе.

— Вали уже, — слегка раздраженно махнула рукой Юки, потеряв к нему всяческий интерес, — Твои шуточки становятся скучными.

Больше не сказав ни слова, Кобра и его пираты быстро заскочили к себе в «Копье» и стартовали. Они отлично знали, чем может обернуться малейшее недовольство элиты. И не хотели испытывать это на себе ни в какой мере. Цена за выполненное задание была хорошей, и честно говоря, лучшей работенки им было вряд ли сыскать, тем более под прикрытием лидера элит Доминуса. Пираты были не просто довольны, для них это был счастливый билет. О каком-то предательстве или недобросовестности с их стороны не могло быть и речи — не было никаких сомнений, что при любом неповиновении или косяке Юки Ведьма мгновенно найдет их, где бы они не старались скрыться, и жестоко покарает. Хорошо, если просто убьет.

Юки проводив взглядом отлет пиратов, и только после этого сама села в свою «Черную Смерть» и взлетела с терминалов.

Все эти предосторожности со смертными и прочие скрытые движения были необходимы, к ее большому сожалению. По причине того, что Ханзо Просветленный не доверял ей, и постоянно контролировал абсолютно все ее действия. С его техническим даром было несложно проверять логи ИИ не только кораблей, но и даже самого города-эдема, она была уверена в этом. Поэтому приходилось мараться обо всякую смертную шваль, использовать посредников и избегать любых личных передвижений, которые могли бы ее скомпрометировать. Ну ничего, это ненадолго.

Юки Ведьма улыбнулась про себя.

Важные грузы были переданы, новые рабы уже у нее в грузотсеке, до прилета Ханзо еще оставалось некоторое время, которое она могла посвятить себе. Она вела «Черную Смерть» сквозь пустоту, но не к Доминусу, а несколько дальше — к огромному кристаллу, находящемуся на параллельной орбите с городом-эдемом, окруженном множеством кристаллов поменьше. Сейчас ей хотелось продолжить свои исследования, которые доставляли ей не только удовольствие, но и искренне манили неразгаданной тайной и новыми возможностями. А рабы — рабы потерпят, ничего, не сдохнут.

Сейчас был важен кристалл.

Подлетая к нему, Юки в который раз уже осмотрела его через визоры, восхищаясь красотой его природных форм. Гигантский кристалл был по размеру даже больше, чем человеческий супертяжелый крейсер Т-0 класса «монитор» — Ведьма Юки видела изображения аналогичного по размерам гуковского образования из астероидного пояса Коралл. Но тот бы круглой формы — этот нет, этот имел конусообразную форму, с вытянутым тонким «хвостом» в противоположную от угла конуса сторону. Всю поверхность кристалла покрывали кристаллические наросты, подобно чешуе, торчавшей в разные стороны. Очевидно, что попавший к инопланетникам экземпляр поддался какой-то обработке, утратив свою первоначальную форму и свойства. Малые кристаллы-сателлиты имели размер, приблизительно сравнимый со стандартным кораблем Тип-7, а формой напоминали кристаллические капли. В противоположность им, гуковские «сердца» кораблей-медуз были более округлой формы, точнее как будто граненой, с четкими делениями сторон. Кроме всего прочего, кристаллы Юки светились, а гуковские — нет. Это наводило на мысль, что свойства их различны по какой-то причине.

И Юки сгорала от желания узнать, по какой.

Она уже давно наблюдала за гуковскими биотическими технологиями, казавшиеся только с первого взгляда примитивными. На самом деле, в них было много интересного и не просто интересного, а хранящего тайну великой силы.

После разгрома железных букашек и захвата Черной Звезды, Ханзо Просветленный взял к себе на Санктус в качестве трофеев только технологии самих последователей Волка-Предателя и полусожженный «Коперник» с секретными разработками Мудрого Камуи. А кристаллы позволил забрать Юки к себе на Доминус.

Дурак.

Он не видел и не осознавал того, что на самом деле скрыто в них. И только Юки Ведьма со своим аналитическим даром сразу поняла, что это источник такой силы, что по сравнению с которой ионная пушка покажется жалким плевком жабочерви. Но это даже хорошо, что Ханзо ничего не понял, не посчитал кристаллы ценностью. Теперь у Юки есть возможность спокойно исследовать доставшееся ей сокровище. Да и попробовал бы он ей не отдать их! Конечно, Ханзо Просветленный не доверял ей и опасался предательства с ее стороны, но без нее он тоже обойтись никак не мог — ведь Доминус был под ее контролем, а без нее с ним он бы так просто не справится. Естественно, Ханзо не хотел лишних проблем, и предпочитал задабривать одного потенциального конкурента, чем иметь всех элит даларанского города-эдема в контрах.

Ведьма Юки подвела свою «Черную Смерть» вплотную к гигантскому кристаллу, уравняла скорости и потом аккуратно пристыковалась между наростами, как могла, хотя это было непросто. Отлично. Теперь можно было продолжать свои исследования, которые Юки проводила уже не один день.

Основной кристалл, и его более мелкие сателлиты вместе с ним, находились в зоне досягаемости мощностей города-эдема, удерживающих всю кристальную «стаю» силовыми полями. За счет этого они, во-первых, не могли никуда улететь самовольно, во-вторых, были доступны для анализа древними машинами через ИИ Доминуса. Сам по себе ИИ не нужен был для Юки Ведьмы, ведь она обладала редким и сильным аналитическим псионным даром, и сама могла сделать любые вычисления не хуже ядра эдемской машины, и при этом так же быстро — ей нужны были только его древние приборы и датчики. Со всем остальным прекрасно справлялся ее собственный псионный дар.

То, что такой дар проявился у Юки, она считала не просто удачей, а почти чудом. Потому что аналитический дар был не просто редкостью — реже, пожалуй, был только дар исцеления — но когда он проявлялся, он проявлялся почти всегда у мужчин. Вообще у Юки была собственная классификация псионных даров, которую она с годами сформировала сама для себя, занимаясь исследованиями феномена псионики как такового. К ее удивлению, среди современных людей никто особо не интересовался истоками этого явления, и даже те, кто им владел — просто утилитарно им пользовались и на этом все. А что это такое, какие закономерности и как стать сильнее, кроме как тупо принять дозу псионного стимулятора или чего-то подобного — никто не задавался вопросом. Чтож, это для нее было даже к лучшему. Юки Ведьма решила, что познает все сама, и станет сильнее тоже сама, сохранив все секреты псионной силы для себя любимой.

А все возможности для этого у нее были. И вот уже не один десяток лет Юки Ведьма посвящала анализу и сбору данных, вникая в изучение не только человеческих проявлений псионики, но и в последние годы — инопланетных.

Условно она делила псионные дары людей в первую очередь по «половому» признаку, как бы абсурдно это не звучало — но действительно, виды псионики с разной вероятностью проявлялись в мужчинах и женщинах. Наиболее вероятными для мужчин были дары — технический, аналитический, пророческий и дар регенерации. У женщин чаще всего встречались дар исцеления и дар псионного контроля. Криокинез, телекинез, пирокинез и телепатия проявлялись равномерно.

Еще одним критерием деления псионики — был критерий редкости проявления даров. Самыми распространенными были дары телекинеза и технический дар, реже всего проявлялись аналитический дар и дар исцеления. У элит, после приема «Амброзии» часто проявлялось не по одному дару, обычно 2–3, даже если в смертной жизни они не были псиониками. Но были и исключения — Величайший Итсура, который владел почти всеми дарами в разной степени, кроме дара пророка, и Мудрый Камуи, у которого не проявилось ни одного дара вообще.

У самой Юки Ведьмы было 2, так сказать, с половиной — сильные аналитический дар и дар регенерации, а так же совсем немного от дара пирокинеза. Ей не просто повезло заиметь редкий аналитический дар, но еще больше повезло в том, что ей выпали «традиционно мужские» дары. Забавным фактом было то, что у Просветленного Ханзо, наоборот, проявилась «женская» вариация — дар псионного контроля. Кроме того, Ханзо владел даром телепатии и техническим даром.

Но были и такие псионные дары, которые не проявлялись ни у кого из людей, но все же они существовали — например, «фазовый шаг» кошкадемонов, по сути, телепортация. А так же их поразительная живучесть, не даром говорили, что у них по 9 жизней. Это были не просто слухи, Юки Ведьма совершенно точно знала, что кошкадемоны были способны спокойно выживать даже в открытом космосе. Что именно это был за дар, она точно не могла объяснить, только предполагала, что это какой-то тип биотического силового поля, доступного только этим животным.

Но Юки Ведьму больше интересовало не то, что именно это за дар, а то, почему они могут владеть им — а люди нет. Что влияло на столь разные проявления псионики у живых существ? И как тут не вспомнить про гуков, владеющих своими, присущим только им, способностями. Самое известное — это было их псионное болевое поле, которое они использовали при абордаже. А так же «светлячковая» телепортация. Третьим даром можно было бы считать их неимоверную живучесть, но Юки все же считала это не столько регенеративным типом псионики, сколько их природной биотической способностью. Что интересно — дары людей не проявлялись у гуков, и наоборот. Даже если человек принимал их священный напиток и выживал после этого, становясь «фарханаргом», он не получал способностей «ганрархов». Безусловно, их псионика имела технологическую природу — Юки давно вычислила это, но все же их природная склонность к определенным типам видовой псионики была основополагающей, иначе бы воздействие «нарга» на людей приводило бы к аналогичным проявлениям, а этого не происходило.

Ну и конечно псионные дары разделялись по силе. Кому-то везло больше, кому-то меньше, кому-то вообще никак. Юки Ведьма не склонна была списывать все просто на везение, у нее было более глубокое обоснование природы псионных явлений. И свою гипотезу она намеревалась проверить прямо сейчас, исследуя гигантский кристалл. Находясь в непосредственном контакте с ним, Юки направила мощности города-эдема через комлинк, контролировала состояние кристалла сразу по многим спектрам и параметрам. Раньше ей еще ни разу не удавалось исследовать захваченные «сердцевины» биотических кораблей гуков, а тут ей попался первозданный экземпляр! Такой шанс нельзя было упускать, необходимо было исследовать его со всей возможной тщательностью и всеми возможными способами.

Так называемые «резирагхи» гуков явно отличались от того, что она видела сейчас перед собой. Самым первым, что бросалось в глаза, было чисто внешнее отличие — этот гигантский кристалл излучал переливающееся и преломляющееся свечение не только в видимом человеку спектре, но и в других диапазонах. Интересным фактом было то, что в боях за Черную Звезду он был сильно поврежден, и свечение его стало очень тусклым — но сейчас возобновилось в полной степени. Кристалл был способен к самовосстановлению? Очевидно, чем-то подобным он обладал.

Кроме того, вблизи гигантского кристалла чувствовалась некая псионная волна, не болезненная, как у гуков, наоборот, даже в чем-то приятная. Не осмысленная, но плавная — как и то свечение, что излучал кристалл. И это свечение, и псионные волны были проявлением одного и того же источника, отличного только лишь на уровне внешних ощущений — реальная и самая важная разница крылась в его внутренней структуре.

А вот малые кристаллы-сателлиты не сильно разнились с гуковскими «резирагхами», кроме формы, в их строении не было чего-то особенного. Находясь рядом с основным своим кристаллом, они просто отражали эхо от него, а удаленные на достаточное расстояние, тускнели и переставали светиться и звучать в псионном диапазоне — Юки проводила не один такой эксперимент. Самостоятельным источником псионного взаимодействия они не являлись. Это были просто резонаторы. И сходя из этого, предположив, что они резонируют не только сам их основной кристалл, а подобно «резирагхам», любую другую псионику, Юки Ведьма пробовала усилить свой дар через них.

Но только один из ее даров хоть как-то подходил для этого — при этом это был самый слабый дар, пирокинез. Дело в том, что псионика, по ее собственной классификации, еще делилась на «внешнюю» и «внутреннюю». Разница была в том, что «внутренние» типы даров проявлялись конкретно на человеке, не воздействуя на внешнюю среду — регенерация, аналитический и пророческий дары. «Внешняя» псионика могла воздействовать на окружающие предметы и пространство — технический дар, контроль, исцеление, телекинез, пирокинез, криокинез и телепатия. И чтобы попробовать проверить усиление какого-то своего дара через кристалл, Юки нужен был именно «внешний» тип, иначе она не могла ничего никуда направить. А как на зло дар «внешнего» типа был у нее слабейшим.

Но она не отчаивалась.

Проведя серию исследований и экспериментов, она подвела итоги:

— кристаллы-сателлиты действительно усиливают псионику, не всю, но усиливают

— они усиливают чужеродную для них псионику сильнее, когда они далеко от основного кристалла, то есть псионика основного кристалла «не забивает канал», если сравнить с работой комлинка

— природные, необработанные кристаллы усиливают лучше, чем граненые «резирагхи»

Причем Юки понимала, что последний вывод был актуален именно для ее дара, но не для гурхорского. Очевидно, что с их псионикой граненые «резирагхи» работали более чем отлично. Но почему? Значит, внешняя форма кристаллов имеет связь с формой псионики, которую они могут резонировать? Если бы она знала, как правильно огранить кристалл под ее дар, то сателлит усиливал бы и ее дар гораздо сильнее?

Аналитические дар подсказывал — что да, с очень высокой вероятностью такой вывод соответствует действительности. Если отталкиваться от резонанса, как физического явления и переложить его характерные свойства на псионику, то соответствие формы определенным псионным дарам не было удивительным. За неимением лучшей аналогии, Юки Ведьма опять сравнила это с комлинком — как будто настройка на разные каналы…

А что же сам основной кристалл? Гигантский «резирагх» гуков Юки Ведьма проверить не могла, не лететь же за ним на Рюге и отбивать от полчищ этих уродов, чтобы провести несколько сравнительных тестов. Может быть, когда-нибудь… Но сейчас придется довольствоваться тем, что есть. Юки не раз пробовала направить свой дар в сам гигантский кристалл, наподобие тому, как она направляла псионику в сателлиты и «резирагхи». Но усиления никакого не происходило.

Происходило нечто более важное — подобное тому, что она еще раньше заметила при воздействии на малые кристаллы. Менялась сама структура, живо реагируя на псионное воздействие.

Благодаря приборам и датчикам города-эдема, Юки Ведьма сразу узнала, что эти кристаллы, и большой и малые, имели в своей основе кремний, очень распространенный элемент во вселенной. Это были так называемые силикатные формы, изначально появившиеся где-то в глубинах Внешнего Космоса. И это были не просто природные кремниевые образования, в каком-то смысле это были живые формы, эволюционировавшие своим особым, не-биотическим путем. Но живые не в человеческом понимании слова — кристаллы не производили процессов дыхания, поглощения и выделения, у них не было клеточной структуры, не было отдельных различаемых органов. Они полностью состояли из молекулярного вещества, сложенного в кристаллическую решетку, практически однородного. Но все же было нечто, что отличало их от обычных неживых минералов и камней.

Внутри кристаллов постоянно циркулировала и пульсировала псионная энергия — точнее, внутри самого большого, а более маленькие сателлиты повторяли и усиливали ее через себя. Это псионное биение было особым даром этих кристаллов, основой их жизни. Под действием этого внутреннего потока, кристаллические молекулы сами собой выстраивались в причудливые порядки, раз за разом меняя свой узор, образуя внутренние лабиринтовые структуры, вдоль которых, как по венам текла псионная энергия. Она и производила внешнее свечение и так же ощутимый биотиками псионный поток, подобный своеобразной космической песне или музыке. Как некий побочный внешний эффект жизнедеятельности силикатного существа. Та же структурная изменчивость порождала способность кристаллов к самостоятельному движению в пространстве.

Но что было источником этой псионной циркуляции жизни?

Сначала Юки Ведьма думала, что именно форма и лабиринтные узоры порождали псионику, своей формой создавая поток, наподобие индукции электромагнитного поля, только в псионном смысле. Но потом, напрягая свой аналитический дар она поняла.

Наоборот, это псионный поток создавал материальную структуру!

Это открытие ошеломило Юки, но сомневаться не приходилось — ее дар никогда не подводил. Хотя само существование подобной формы не просто не-биотической жизни, а жизни, основанной на псионике, был подобен взрыву сознания. Она уже давно создала свою собственную теорию псионики, но никак не могла подтвердить ее — и вот, чудо случилось! Этот гигантский кристалл явился именно тем, что самим своим существованием являлся воплощением ее идеи и доказательством точного расчета ее аналитического дара.

Суть ее теории сводилась к тому, что вся реальная вселенная имеет своей основой именно информацию — а материя, это лишь ее тень в трехмерном пространстве. Все, что видел и чувствовал человек, весь окружающий материальный мир и его явления были лишь иллюзорной формой чего-то большего… Все явления, все взаимодействия, все материальные формы, все молекулы, атомы и частицы — все имели какие-то общие характеристики, подчинялись неизменным законам, и кроме всего прочего, все вещество вселенной структурно и стремилось к всеобщей структуризации. Но что заставляло себя вести их именно так — это было нечто первоначальное, невидимое и неощутимое, но являющееся основой для всего сущего. Это напоминало самообучающиеся древние ИИ людей, про которые говорили, что они могли сами программировать и развивать свои псевдо-личности. Основой их работы был структурный код, а уже потом они производили какие-то внешние действия. Юки, как современный своему миру человек, находило это подходящей и понятной для себя аналогией. Точно так же и вселенная в ее понимании, имела свой движущий код реальности, который в итоге проявлялся материей и взаимодействиями между ней. Этот информационный единый код вселенной был чем-то вроде… океана, которое простиралось везде и всюду, присутствовало во всем и везде. Задумываясь об этом, она представляла себе огромные пространства воды, подобные тем, что она видела во время своих визитов на Санктус, простирающимися от горизонта до горизонта и нигде не имеющие предела. Строго говоря, вообще все вещи мира были всего лишь волнами и колебаниями на поверхности этого безбрежного невидимого океана. Не только живые существа, но и неодушевленные объекты, все было лишь формой первоначального океана информации.

Этим кодом-океаном и была псионика. Все остальное — лишь иллюзия. Весь видимый мир — иллюзия, возникающая подобно ряби на воде незримого океана бесконечности.

Но только в форме иллюзии бытия и могло воспринимать реальность несовершенное биотическое сознание. А использовать псионику — значило проникать в истинную силу вещей, усилием биотической воли производить колебания невидимого, но всепроникающего океана невидимой и неощутимой, еще не рожденной формы. Или лучше сказать, это бесконечная псионика сама использовала биотиков, чтобы они служили проводником ее колебаний в материальном мире? По мнению Юки, это было именно так, а не наоборот. Сначала возникало движение и форма океана-псионики, и только потом нечто происходило в доступном для восприятия диапазоне. И это биение жизни внутри гигантских кристаллов, создавало форму и структуру этих силикатных образований, давая им подобные живым способности. Выстраиваясь в определенный внутренний узор, гигантский кристалл мог двигаться и излучать в различных спектрах, а его спутники-сателлиты усиливали эффект, структурно настроенные на нужную частоту колебания псионного поля. Поэтому и обработанные гуками «резирагхи» хорошо работали именно с их псионикой, а не с человеческой — потому что инопланетники придавали им нужную структуру и форму, как раз в резонанс с частотой своего дара.

Следовательно, если бы сделать так, чтобы подобрать нужную форму для сателлитов, можно было бы усилить во много раз даже слабый пирокинетический дар Юки… Или, например, использовать один из таких кристаллов, как двигатель ее корабля — как использовали их гуки, ведь именно «резирагхи» являлись центром движения их «ташхаармов», а биотические наросты-щупальца служили лишь корпусом и аналогом технических и боевых систем.

Но все же, этого было бы мало.

Юки Ведьма желала обуздать сам основной кристалл — вот где таилась истинная мощь! Там, где зарождался сам псионный поток, дававший кристаллу жизнь. Но как овладеть им? Как воздействовать на кристалл и его скрытую силу?

Просто пробовать пропускать через него свой дар, как через резонатор, не годилось — его собственный псионный поток с легкостью перебивал слабую пирокинетику Юки. Нужно было действовать по-другому.

Она напрягла свой аналитический дар. Эх, почему она не пророк?

Пророческий дар в корне отличался от аналитического, хотя многие путали их по незнанию. Пророческий дар был открытым каналом в истинный океан реальности, напрямую позволяя видеть природу вещей, тот самый изначальный код, всеобщее псионное поле — при этом человек получал мгновенный доступ ко всей информации всего сущего, проникнув сквозь «тени» материи, пространства и времени. Естественно, примитивный мозг биотиков такого не выдерживал, поэтому чем сильнее был дар пророка, тем больше шанс был сойти с ума их владельцам. Что говорить, да они даже воспринять не могли то, что видели напрямую, как есть — их мозг интерпретировал все это как видения или галлюцинации, пытаясь адаптировать полученные знания в доступную для своего хозяина форму. Это практически всегда кончалось безумием, если дар был достаточно силен.

Иное дело аналитический дар. Используя множество изначальных предпосылок, всю совокупность факторов, даже неизвестных физически — он так же брал информацию из всеобщего псионного поля, как будто выхватывая всю совокупность факторов в моменте, фиксируя их заданные состояния — дар дальше работал подобно ядру ИИ, производя чисто математические расчеты. Результат был плодом вычислений, а не интерпретацией уже существующих колебаний будущего. Это с одной стороны спасало мозг биотиков от неминуемого сумасшествия, с другой — не было таким абсолютно точным. Только некая вероятность, хоть обычно и достаточно высокая, но все же допускавшая погрешность вычисления и ограниченная доступными изначально условиями.

Имей дар пророка, Юки Ведьма наверняка бы понимала все без лишних усилий… а может, это было бы и к худшему. Она вовсе не желала закончить, как Такэси. Ее аж внутренне передернуло от таких сравнений. Отбросив воспоминания о презираемом Безумном Адмирале, Юки вернулась к своим исследованиям. Итак, как овладеть жизненным потоком океана изначальной псионики через гигантский кристалл? Варианта 2 — или оказывать влияние на его структуру, изменяя ее, подобно гукам, или пытаться менять сам поток, оставляя форму кристалла неизменным.

Со вторым вариантом, предполагавшим внешнее псионное воздействием уже было понятно. Это не работало, по крайней мере, ее дара точно не хватало, поток в кристалле был несоизмеримо сильнее. Изначальный океан псионики пульсировал в нем слишком мощно и неостановимо, с каждым своим биением-колебанием создавая новый псионный узор. И это, кстати, объясняло почему кристалл восстановился от повреждений, полученных в Черной Звезде — несколько пульсаций, и он как заново родился, обретя внутри себя новый узор. Этот узор, составленный из лабиринта направленных молекулярных силикатных структур, по сложности не уступал человеческому мозгу. Значило ли это, что гигантский кристалл все же обладал собственным сознанием? Почему нет. Только оно было слишком чуждым для человеческого понимания. И кроме того, его сознание непрерывно менялось Забавно… выходило так, что из-за этой постоянной изменчивости, кристалл не сохранял никаких воспоминаний о своем прошлом, у него не существовало памяти в принципе. Каждый раз весь мир был новым для него, он как будто рождался заново и воспринимал все как в первый раз. Юки Ведьма, развлекаясь, на несколько мгновений попыталась представить себе подобную жизнь — никакой скуки, всегда новые эмоции и новый удивительный мир. Не в этом ли заключается истинное счастье?

Впрочем, скоро она вернулась от грез к насущному.

Итак, псионное влияние отпадало, по крайней мере, пока. В мире нет такой силы, чтобы пересилить само изначальное биение океана псионики. Только если точно такое же биение, точнее, оно само только и может воздействовать само на себя. Но если бы она умела напрямую работать с океаном псионной энергии, ей бы не нужен был бы никакой кристалл… Ведь что это, если задуматься? Только врата, промежуточный коридор, инструмент. Вселенная состоит из псионного океана, и в спокойном состоянии, этот океан незримой энергии никак не проявляет себя, он совершенно не видим и неощутим. И только пульсируя, точнее проявляя себя с определенной частотой он становится чем-то, какой-то формой материи или взаимодействия. Получается, каждая «частота» и «форма» этого волнового биения проявляется соответственно — это могут быть молекулы силикатного не-биотического существа, это может быть пучок фотонов, может быть какой-то конкретный тип псионного дара… Не зря Юки пришло на ум сравнение с каналами комлинка. Теперь ясно, почему гуки выбирали определенную форму огранки кристаллов для своих кораблей — они делали так, что эта форма совпадала по «частоте» с их типом дара, и тогда резонанс получался максимальным. Но, опять же, используя только малые формы кристаллов-резонаторов, они упускали истинную силу. С помощью основного гигантского кристалла, который как будто балансировал на краю реальности, с каждым импульсом изначально океана псионики создавая себя вновь и вновь, можно было получить любой дар любой силы… Теоретически.

Но как использовать этот кристалл, чтобы достичь прямого взаимодействия с неисчерпаемым океаном возможностей?

Неужели только и остается, что пойти по пути гуков, и физически изменить форму огранки? Они за все время своей эволюции и эксплуатации этих кристаллов не придумали ничего лучше. А ведь они были очень инвазивной формой жизни, способной паразитировать практически на всем. И даже при этом, они не нашли лучшего решения, как просто огранить свой собственный гигантский кристалл, лишив его «жизни»…

Юки на секунду стало грустно. Неужели нет никакой иной возможности? Аналитический дар тут ничего не мог подсказать, других методов для людей, видимо, не существовало. Очень жаль. Просто удовлетвориться резонансным эффектом, и забыть о своем взрывном открытии? Не будь она Юки Ведьма, если не придумает, как использовать это чудо, попавшее к ней в руки!

Она закрыла глаза, представив, какой властью она будет обладать, получив возможности непосредственно управлять истинной, скрытой реальностью вселенной — любой дар, любая сила будет покорна ей! Она превзойдет всех элит и не будет ей никого равного никогда и нигде! Кошкадемон раздери, да это все равно что научиться исполнять все свои желания!.. Ну уж нет, этого она точно не упустит! Ни за что!!

Вновь погрузившись в мечты, Юки Ведьма представила себя более могущественной, чем сами боги.

Ее мечты прервал очередной назойливый сигнал комлинка — опять этот чертов Ханзо! Уже прибыл… Она и не заметила, сколько времени прошло, поглощенная своими исследованиями и мечтами. Но пора возвращаться в скучную реальность, лететь на Доминус — он скоро будет там, как всегда такой раздражающе-нетерпеливый. Что там опять ему пришло в голову, какая такая срочность с Рэдом? Что стоит того, чтобы отвлекать ее от самого важного в жизни?

Юки Ведьма вздохнула, краем глаза глянув на внутренние визоры своего грузотсека. Вроде не сдохли рабы, надо не забыть отправить их в биореакторы сегодня же, а то опять придется посылать этого смертного за новой партией. Кстати, надо приказать ему в следующий раз прихватить парочку гуков, чтобы она могла поэкспериментировать над ними по поводу их псионики, может так получится найти какой-то способ решить ее задачу.

С такими мыслями, отстыковавшись от гигантского кристалла, она направила свою «Черную Смерть» на город-эдем.

Часть 2.5 Злое Око

Отослав сообщение Ведьме Юки на Доминус, не дожидаясь ответа, Ханзо Просветленный немедленно покинул Санктус. Нужно было спешить. Внезапная догадка подобно разряду бластера поразила все его существо. Он понял, он наконец-то понял, что к чему было во всей этой истории с Итсурой, Китсунэ, Камуи и Такэси!

«Теперь все сходится!» — воодушевленно думал он, ведя на взлет свою «Черную Смерть», чувствуя нарастающее внутри нетерпение. — «Сомнений больше нет!»

На низкой орбите Холдена его уже ожидал красавец-флагман Т-2 «Алмазный Тигр», гордость Дивизиона А. Супертяжелый крейсер, снаряженный по последнему слову современной техники — не хватало только ионной пушки, которую не успели установить на него из-за всех этих дел с «Коперником» — он был космическим боевым штабом Ханзо, а так же его личными апартаментами на период пространственных путешествий. На крейсере стояли не только все возможные защитные системы, включая ГПН, но и была воспроизведена частичка Санкутса в миниатюре — все эти колонны из светлого мрамора, растения и маленькие цветастые птички с Холдена, для которых работала индивидуальная система поддержки климата, и даже бассейн с водой, аналогичной по составу морской. Пришлось пожертвовать грузотсеком и установить отдельный энергореактор для всего этого, совмещенный с системой дополнительного жизнеобеспечения и циркуляции, но оно того стоило. Ханзо любил странствовать в комфорте. Экипаж крейсера составляли исключительно лояльные люди, все из бывшей «Гидры», настолько преданные старому порядку и лично Ханзо, что он даже не использовал ни на одном из них дар контроля. Впрочем, их мысли и так были у него как на ладони — благодаря его мощному дару телепатии.

Пристыковавшись к «Алмазному Тигру», Просветленный Ханзо сразу же последовал в свои апартаменты, дав немедленную команду стартовать и двигаться к ближайшей точке Лагранжа для прыжка на Даларан-2. Крейсер пришел в движение, повинуясь его приказу, а он сам, удобно расположившись в искусственных садах своего отсека, триумфально размышлял.

Он нашел разгадку всего происходящего!

Величайший Итсура, как и Дерзкая Китсунэ, и даже Мудрый Камуи — все они преследовали одну цель. И теперь Ханзо точно понял, какую. Изучив и сопоставив информацию с ядра ИИ Санктуса со своими догадками, он пришел к единому выводу и теперь уже не сомневался, что прав. Все трое так или иначе пытались достичь определенной точки под названием «Исход» во Внешнем Космосе. Сначала, 91 год назад, когда по счастливой случайности вскрылся ранее похороненный под лавовыми полями Игнис, но тогда не удалось пробить искажения пространства… Или удалось? В любом случае, подтвержденного результата не было. Так и потом, 4-е года назад, когда в их руки попался гибридный двигатель Волчары-Предателя. С его наличием проблем с преодолением искажений Внутреннего Космоса уже не было — и Итсура смог попасть туда, куда хотел. И исчез… Погиб? Скорее всего. Может быть, сам Такэси приложил к этому свою руку. Не даром Безумный Адмирал так мешал им, возможно сам хотел завладеть тем, что там находится. А может просто вел конкурентную войну, привычную для элит, не задумываясь ни о чем более глобальном — что взять с сумасшедшего?

Впрочем, намерения его были сейчас совершенно не важны. Гораздо интереснее было то, что Мудрый Камуи после всего произошедшего, не возобновил попыток достичь «Исхода». Наоборот, он сконцентрировал свои усилия на «Сокровище Даймона». И это было правильно! После исчезновения ограничений пространства Внутреннего Космоса, было проще добраться до искомой точки, только был ли смысл? Зачем отправлять еще раз кого-то в «Исход», тем более что первые 2 раза кончились пропажей экспедиций без результата. А учитывая то, что оба раза отправлялись не какие-то непонятные группы авантюристов или пиратов, а отборные отряды «судей» и элит, смысла биться головой об полимерную броню не было — только разбить себе лоб в очередной раз. Очевидно, изначальная цель в «Исходе» по каким-то причинам была недостижима. Легче было достать то же самое здесь, во Внутренних Системах. Тем более, что «это», как выяснилось — здесь тоже было!

И теперь Ханзо Просветленный точно знал, что это.

И «это» была база или центр управления «Другими» — вот что! Имея доступ к секретным данным исследований «Коперника», Ханзо знал, что «Летучий Голландец», как и все остальные корабли «Других» были машинами. Автоматическими боевыми кораблями, произведенными в древней империи людей и до сих пор выполнявшими заложенную более тысячи лет назад в них программу. Точнее, у них всех был аналогичный ИИ, который не менялся все это длительное время, выполняя какие-то давным-давно заложенные в них Директивы древних людей, сейчас уже совершенно непонятные. А «Исход», как и «Сокровище Даймона» были как раз центрами управления этими автоматическими кораблями, наверняка. Взяв под контроль любой из этих центров, можно было не только получить под свое управление огромную армию «Других», мощи которых не было равных во всем Внутреннем Космосе, но и достичь возможности контролировать само пространство, используя машины для его искажения!

Ханзо не мог достаточно веско аргументировать свою догадку об управлении пространством — но связывал исчезновения блокировки Внутреннего Космоса именно с «Другими». Не обладая ни даром пророка, подобно Такэси, ни аналитическим даром, подобно Юки, Ханзо мог только предполагать… Но, эти его предположения были верны, он чувствовал это! Если это действительно было так — он был всего лишь в шаге от полного, тотального, неоспоримого всемогущества!

От осознания этих перспектив захватывало дух.

Управлять непобедимой армией древних автоматических кораблей, неубиваемых, не ведающих ограничений пространства, вооруженных ужасными «лучами смерти»… и более того — самим пространством! Это было то, чего Ханзо Просветленный считал достойным себя. Уж тогда-то он точно превзойдет Величайшего Итсуру! Вот теперь-то все увидят, кто истинный герой и повелитель судьбы человеческой расы!

Гордость собой и предчувствие будущих великих свершение овладели Ханзо, но он сдержал преждевременную радость — сейчас не время предаваться мечтам, нужно сделать еще очень многое для полного достижения своих целей.

Как жаль, что точная информация была утрачена… Камуи, Итсура, Китсунэ и даже Такэси были мертвы или пропали. «Ронин» уничтожен. «Коперник» выжжен насквозь, его ИИ поврежден, а «Летучий Голландец» пропал. Но еще есть надежда, и она вполне реальна! То, что 2 судейских корабля с гибридными двигателями были произведены именно на «Алой Розе Печали» говорило о том, что в ИИ этой крепости были загружены данные об «Исходе» с «Ронина». Не только сами координаты места, которые и так не сложно было бы вычислить или узнать, но что-то более значительное — то, что позволит управлять древними машинами. Потому что Ханзо беспокоило то, что все попытки взять контроль над этими центрами провалились.

Ведь это было очевидно. Ханзо не думал, что ни экспедиция Судного Дня, ни Итсура не достигли точки назначения — более вероятным казалось ему то, что никто из них просто не смог воспользоваться тем, что нашел. Без сомнений, эти древние автоматические центры обладали своей собственной системой безопасности на случай таких вот сторонних попыток захвата, не могли не обладать. И даже то, что Величайший Итсура не смог пройти такую защиту, не было чем-то необычным. Что бы он мог противопоставить, допустим, десятку враждебных кораблей «Других»? Ничего! Хоть он и хвастался как-то, что смог выдержать выстрел их «луча смерти», находясь в открытом космосе только в одном скафандре, используя лишь силу своего кинетического дара, создав вокруг себя защитный кокон. Ну один раз выдержал, и что с того? Все равно, его бы быстро распылили на атомы следующими залпами, как вполне вероятно и произошло.

Нужен был какой-то надежный доступ к системе контроля этих древних автоматов.

И вот тут как раз Просветленный Ханзо планировал использовать Юки Ведьму, а именно ее превосходный по силе аналитический дар. Получив данные с ИИ «Розы», она точно сообразит, что было не так в первых попытках и как обойти защиту. А дальше дело за малым — прыгнуть хоть в «Исход», хоть в «Сокровище Даймона» и получить невообразимую мощь.

Естественно, после получения всех данных, Юки придется убить. Она будет не просто не нужна, она станет слишком опасна. Являясь очевидным конкурентом ему лично, как лидер второго города-эдема, узнав все, она не упустит возможности сама завладеть этой силой — Ханзо усмехнулся про себя — но не получит. Даже сейчас он был уверен, что она потихоньку плетет какие-то интриги против него, но он контролировал каждый ее шаг с помощью своего технического дара, ведь он при желании мог прочитать абсолютно каждое сообщение, проходящее через ее комлинк и каждое обращение к любому ИИ, которое останется в его логах. Этот контроль не был в режиме реального времени, из-за расстояния, но периодически Ханзо Просветленный проверял состояние дел Юки, чтобы быть в готовности противостоять любой опасности, исходящей с ее стороны, если что. Сейчас, как он знал, она постоянно находилась на своем Доминусе, развлекаясь с рабами и захваченным гигантским кристаллом. Ну и хорошо — пусть забавляется своими глупыми игрушками, пока он, Ханзо, стремительно идет к величайшему могуществу древних людей.

Уже представляя, как он станет вершителем судеб всего человечества, поставит на колени Доминус и станет вечной и непререкаемой властью не только среди смертных, но и среди бессмертных — Ханзо Просветленный в крайнем нетерпении наблюдал по внешним визорам, как «Алмазный Тигр» приближался к точке прыжка.

ИИ крейсера начал обратный отсчет.

Секунды тянулись так медленно! Ханзо уже не мог ждать, сгорая изнутри, когда они захватят «Розу» и он получит сначала все данные, а потом и власть над центром управления «Другими» — что теперь это сделать возможно, он тоже не сомневался. Исходя из того, что исследования на «Ронине» велись над кораблем Волчары-Предателя, очевидно он был связан с «Другими». Был ли он их безвольной игрушкой, так же подчиненной древним Директивам, или же имел собственную роль в этой системе — не важно. Главное, что он имел свободный доступ в то место, а значит, и Ханзо может получить его.

Но сначала, конечно, нужно будет разобраться с обозревшими псами-«судьями», потом с «Розой», потом с Юки. Столько дел, все так долго…

Свет привычно на микромгновение моргнул при прыжке — или это у Ханзо в глазах всегда моргало, он никогда не знал — «Алмазный Тигр» ушел в точку.

Удар!

Сработала аварийная сигнализация, свет заморгал, но потом снова восстановился. Ханзо быстро посмотрел на внешние визоры — это был сектор Даларана, только не совсем там, где они должны были выйти.

«Ошибка навигации»!

— Система ПРС… выведена из строя… — равнодушно произнес ИИ корабля.

Еще удар!

Второй не был таким сильным, но и он был достаточно чувствителен. Вода в искусственном водоеме покрылась мелкой рябью. Ханзо Просветленный увидел, что они вышли в поле обломков, оставшихся после сражения за Доминус с псиониками Веги — это было в стороне от привычной точки выхода, но не очень далеко. Серьезной опасности не было. Во-первых, «Алмазный Тигр» обладал мощной броней, и пробить ее смог только первый обломок, на который они наскочили в момент самого выхода из прыжка, по сути материализовавшись точке его пространственного местонахождения. Остальные только бесполезно били по бронированному корпусу, как мелкая галька, не причиняя существенных повреждений. Да, без ПРС обломки, как баллистические объекты, не останавливаемые силовым щитом, проходили через него и попадали по кораблю. Но это ничего не значило. И даже если бы вдруг повреждения были критичными — было во-вторых, а это было то, что личные апартаменты Ханзо Просветленного имели собственную изолирующую броню и энергореактор, ну и в-третьих, у него всегда был в запасе его Т-7 «Черная Смерть», воспользоваться которым он мог в любой момент при угрозе разрушения крейсера.

— Не стоит беспокоиться! Десять минут, и мы все поправим! — тут же пришло сообщение на его комлинк.

Это говорила основной пилот крейсера — капитан какая-то, она представилась, но он тут же забыл ее имя. Обычно Ханзо не запоминал смертных, считая это занятие бесполезным и в чем-то даже унизительным.

— Повреждение снаружи, я уже лично выдвинулась на устранение неисправности! — бодро продолжала докладывать капитан.

Ханзо Просветленный не удостоил ее ответом. Посмотрев на внешние визоры, он видел, как ее мелкая на фоне огромного крейсера, фигурка в скафандре ползет по внешней броне корпуса по направлению к пробоине. Забавно, но правильно. Такие усилия, чтобы, рискуя жизнью, устранить малейшие неудобства элите. Впрочем, так и должно поступать для смертных.

Капитан не могла не знать, что Ханзо находится в полной безопасности, но все равно самолично вышла в открытый космос, чтобы устранить проблему. Выслуживается, какая умничка. Надо будет потом ее вознаградить… да, вознаградить.

Фигурка ползла и ползла, под градом обломков — которые, к некоторому удивлению Ханзо Просветленного, уже не долетали до крейсера. Их сбивала вновь работающая система ПРС. Интересно. Разве она не должна была отключиться от попадания?

Капитан достигла места повреждения и начала работу, проникнув в отверстие между броневых пластин, образованное ударом при выходе из прыжка. Через короткое она вновь показалась снаружи.

— Все в порядке! — радостно доложила она Ханзо, — Были перебиты энергоконтуры ПРС, я восстановила их, система работает в штатном режиме!

— Почему же она работала и с перебитыми контурами? — спросил он ее, не удержавшись.

— Это мой сын, он взял ручное управление ПРС на себя, чтобы обломки не мешали полету! — с гордостью сказала она, но тут добавила, несколько стушевавшись, — Надеюсь, это не страшно, что я взяла его с собой в полет… Я знаю, это нарушение устава, ведь ему всего 7 лет и у него нет пака пилота… Но он такой молодец у меня, сам все умеет — с ПРС отлично справился.

— Конечно не страшно, — ответил Ханзо доброжелательно, — И более того, я хочу, чтобы вы оба явились ко мне в отсек, хочу лично отблагодарить вас.

— Будет сделано! — обрадованно ответила капитан и начала возвращаться к шлюзу.

Не больше, чем через 15 минут они оба стояли у него в апартаментах, вытянувшись по стойке «смирно», украдкой осматривая великолепную обстановку отсека. Хоть и капитан и была основным пилотом крейсера, даже она была здесь впервые.

Ханзо Просветленный тоже осматривал их. Капитан — обычная женщина, бодификация стандартная, выправка «Гидры», лицо непримечательное, как у всех смертных. Мальчишка — похож на нее, с тонкими чертами, еще не затронутый бодификацией, но уже видно, что обучен. Оба были безоружны и в форменных комбинезонах крейсера. Ханзо Просветленный по сравнению с ними смотрелся живым воплощением божества. Идеальная мускулистая фигура, аура элитской мощи, великолепного качества комбинезон. Он подошел к женщине вплотную — он увидел, как напряглись жилы на ее шее от волнения и забилась вена, она никогда в жизни не была так близко к бессмертному — и наклонился к ее уху.

— Знаешь ли ты… — произнес он шепотом, — …тупая смертная, сколько нервов стоила мне эта ваша задержка с «ошибкой навигации»?

Ханзо ощутил, как капитан дернулась, пытаясь отстраниться и что-то сказать в свое оправдание. Но было поздно — он была уже под его псионным контролем. Она не могла больше сделать ни одного движения без его воли, так же как не могла произнести ни одного слова — и ее горло, и все ее тело полностью подчинялись ему. Ханзо Просветленный вложил в ее руку свой абордажный нож — и капитан крепко взяла его, повинуясь его воле.

— Теперь же вы оба развлечете меня, чтобы мое ожидание было оправданным, — ухмыляясь сказал он. — Давай, начинай!..

Сама того не желая, но вынужденная подчиниться, капитан подошла к своему сыну, который точно так же был обездвижен псионикой элиты, только испуганно смотрел, и занесла над ним нож. Из глаз капитана потекли слезы — она по-прежнему не могла ничего произнести — она все поняла. Может потом, Ханзо отдаст ей ее голос, чтобы было веселее. Но не сейчас — сейчас она должна была только делать и видеть, что делает. И осознавать. Ханзо любил оставлять им сознание без контроля, чтобы получить двойное удовольствие, не только разыгрывая спектакль псионного контроля, но и как телепат, считывая все их эмоции, пока сам управлял ими, как куклами.

— Что же, ты не рада моей награде, а, неблагодарная букашка? — рассмеялся он, снова подойдя к ней и слизнув прямо с ее лица катившуюся слезу, — Ух, как ты смотришь, я кажется возбуждаюсь от твоего взгляда.

Нож сделал короткое движение.

В прозрачную воду искусственного бассейна упали первые капли крови.

Часть 2.6 Злое Око

Т-2 «Алмазный Тигр» пристыковался к терминалам Доминуса несколько позже, чем было запланировано. Элита Ханзо сошел по трапу в окружении своей свиты, состоящей из бойцов Дивизиона А, предельно преданных ему лично. Юки Ведьма, ждавшая его на взлетной площадке, привычно отметила про себя, что даже в этом Ханзо выпендривается — обязательно надо было явиться с таким пафосом, с кучкой этих дурацких смертных, подобострастно смотревших на своего кумира. Этой дешевой показухой никого из элит, а уж тем более Юки было не удивить, но она понимала, что Ханзо делает это больше не для других, а для самого себя, пытаясь превознестись даже в мелочах. И не надоело же ему возиться с этими букашками все эти сотни лет.

Юки только усмехнулась, наблюдая все это. Смертные ее раздражали, и она в жизни бы не стала собирать вокруг себя такое стадо биомассы, разве что они были полезны здесь и сейчас. Чтобы подчеркнуть свою силу и значимость существовало достаточно иных методов, более эффективных на ее мнение, и не таких омерзительно пошлых. Но, впрочем, у каждого свои предпочтения.

— Приветствую, прекрасная повелительница льдов Доминуса! Ханзо Просветленный здесь, — небрежно произнес он, принимая по его мнению наиболее героическую позу.

— Ну привет, повелитель чего-то там, всего на свете, — в тон ему ответила Юки, подумав, что даже дурацкие шуточки смертного Кобры не вызывали такой сводящей зубы скукоты.

Безмятежно улыбаясь, она окинула его взглядом, как бы подыгрывая ему, что восхищена столь великим героем, почтившем ее своим сиятельным присутствием. Это был такой тонкий сарказм, которого Ханзо, естественно, не заметил.

— Смотрю, герой Санкутса не скучал в полете, — сказала Юки, заметив капли крови на его идеальном лице.

— Кстати… — Ханзо ухмыльнулся, и повернулся на своих бойцов, наугад тыкнув в первого попавшегося, — Звание, букашка.

— Ма… — начал было боец, но Ханзо не дал ему договорить.

— Короче, не важно. С этого момента будешь новым главным пилотом «Тигра»… старый кончился, — с равнодушной грубостью прервал его элита, — И уберитесь там в моем отсеке. Выполнять!

Бойцы сопровождения, не задавая никаких вопросов, быстро удалились, оставив Ханзо и Юки одних.

— Ну что там за срочность с этим Рэдом? — спросила Ведьма спокойно, даже через чур спокойно.

Ханзо присмотрелся. Юки Ведьма говорила как-то слишком расслабленно, нетипично для своей эмоциональности, и Ханзо Просветленный обратил внимание, что ее зрачки расширены, а по лицу блуждает неестественно умиротворенная улыбка. «Амброзия»! Ханзо понял, что перед их встречей она приняла дозу, изготовленную из какого-то смертного псионика — такие дозы всегда провоцировали временный всплеск выделения «гормонов счастья».

«Моя ты наркоманка серотониновая,» — почти ласково подумал Ханзо, беззастенчиво рассматривая ее. — «Красивая, сучка…»

Даже в очевидно измененном состоянии сознания она была невероятна красива, той самой божественной красотой, которой наделяло ее волшебное вещество. Стройное тело идеальной формы, изящное лицо, блестящие фиолетовые длинные волосы, завораживающий взгляд серых, как лед Доминуса, глаз — пусть они и смотрели сейчас в иные измерения, любой смертный мужчина отдал бы свою жизнь без всякого пси-дрима, чтобы быть с этим невероятным существом, каким являлась Юки Ведьма.

Даже Ханзо бы не отказался от чего-то такого, хоть как элита, мог себе позволить создать в биореакторах человеческую игрушку любой формы и свойств. Но эта красота и внешнее умиротворение, пусть и вызванные дозой «Амброзии», были обманчивыми. Это спокойствие было спокойствием дремавшей ядовитой змеи со спрятанными, но смертельно опасными клыками, готовыми впиться в горло конкурента в любую секунду.

Опасная и прекрасная… Ханзо не мог читать ее мысли, не смотря на то, что обладал сильным телепатическим даром, так же как и не мог бы взять ее под контроль, если бы захотел — она была элитой, и даже не обладая сама подобными дарами, имела к ним иммунитет за счет своей преобразованной «Амброзией» психики. Тем не менее, по ее эмоциональным реакциям, Ханзо отлично знал, что бесил ее своим поведением, и возможно самим своим существованием — но иногда он делал это специально. Ему нравилось доставлять Юки мелкие неприятности, хоть иногда это являлось в прямом смысле хождением по лезвию катаны. Но она должна знать свое место, иначе ее клыки однажды точно вонзятся в его шею.

— Я решил, — с нажимом произнес он, — Что мы выступаем немедленно. Ждать, когда тупые псины наконец вытащат все технологии от железяк — терять время. Я не могу так много времени тратить впустую, меня ждут великие дела! Прямо сейчас дам песикам приказ, пусть там их главный, как его звать, забыл… Пусть отправит максимум гарнизона к Вратам, и пусть выдвигаются к «Розе».

— Что, к «Розе»? Не к Саккаму? — переспросила Юки Ведьма, плавно переведя на него свои расширенные зрачки, она говорила так же плавно, как будто понимала не все слова Ханзо, — Мы же договаривались про Саккам. И Дивизион В уже там.

Но на самом деле, не смотря на принятую дозу и безмятежный внешний вид, эта внезапная перестановка планов и самоуверенный тон Ханзо уже начали немного раздражать ее.

— К «Розе», к «Розе», — повторил Ханзо, внимательно наблюдая за ее реакцией, — И технологии пусть везут туда. Подкупим местных букашек планетарным щитом — все равно потом захватим крепость и отберем у них все. А пока дам приказ Дивизиону В выдвигаться на рандеву с песиками.

— С Дивизионом В понятно, — напуская на себя задумчивый вид, сказала Юки, — А что с Дивизионом С? Если мы ослабим их присутствие в Черной Звезде, железяки точно восстанут. И перебьют всех, кто там остался.

— А это плохо? — спросил Ханзо, прямо посмотрев на нее.

Юки в ответ рассмеялась, поняв его мысль.

Надо отдать должное этому наглецу, ход весьма забавный. И выгодный. Действительно, пусть сами там между собой поубиваются, меньше мараться об эту смертную грязь. Ведь весь их план как раз и строился на усилении Дивизиона А и установлении безоговорочной власти элит в Империи Терра, путем уничтожения двух других Дивизионов и их командующих. Для этого были предприняты соответствующие действия, чтобы столкнуть их в прямом боевом противостоянии, чтобы букашки сами перебили друг друга. Дивизиону В и его командующему было внушено, что он будет защищать Священную Империю на дальних рубежах от восставших «судей», самовольно решивших перехватить власть в Белой Звезде и устроивших бунт. А Дивизиону С, наоборот, что им надлежит выжечь ненадежный Дивизион В, поддержавший Зиро, подло убившего их командующего Тесея, и теперь якобы бежавшего в систему Рэд, чтобы создать там свое новое государство против Терры. Для этого Ханзо Просветленному пришлось немного поработать с командующим Дивизиона В Лероем Кейном, погрузив его в наведенный пси-дрим. А капитан Ганеша и так был под его псионным контролем. Оставалось только перемолоть смертных барраканчиков в мелкодисперсный фарш, и дело сделано — никаких новых смертных командующих в Новой Империи, никаких дурацких делений по Дивизионам, и как приятный бонус, сектора Рэда в виде новых территорий терран.

Поэтому, ослабляя песиков в Черной Звезде, и тем самым подставляя их под неизбежную смерть, Ханзо поступал очень остроумно и эффективно. Все же Дивизион В был сборищем бывших легальных флотов, и даже имея численное преимущество в запланированном сражении, сильно проигрывал дисциплинированным соединениям бывших «судей» в боеспособности. Стоило поуменьшить прыть песиков, прежде чем их общая мясорубка закрутится, иначе придется делать дополнительную работу и потом дочищать оставшиеся отряды Дивизиона С — а это ни к чему.

— Быстрее перебросим псов, быстрее со всеми делами разберемся, — сказал Ханзо, — И соответственно, быстрее «Розу» заберем.

— Хорошо, пусть будет так, — согласно кивнула Юки Ведьма, а про себя подумала, — «Торопишься к собственной смерти, Ханзо?.. Ну давай, я не против».

Все было действительно хорошо. Ведь Ханзо даже не догадывался, что она давно уже сама сделала свои ходы, ускользнув от его контроля — сняла пси-дрим с Лероя и договорилась с ним совместными усилиями устранить не только судей, но и самого Ханзо Просветленного. Что смертный командующий выполнит договор, Юки не сомневалась. Ей не нужен был никакой пси-дрим для этого, потому что если Лерой Кейн не выполнит его — он тупо умрет согласно плану Ханзо, вот и все. Так что в его интересах было сохранить свою жалкую смертную жизнь. Конечно, это не спасет его от дальнейшей переработки в биореакторе — Юки уже даже придумала, что сделает с ним после, когда он выполнит все задуманное ей. Но пока пусть трясется за свою жизнь и послушно делает то, что ему скажет она.

В этот момент Просветленный Ханзо смотрел на нее, пытаясь понять, что за змеиный яд зреет в этой прекрасной голове. А что зреет, он нисколько не сомневался. Даже ее безропотное согласие с его срочными планами не то чтобы удивило его, скорее он ожидал подобного. Он отчетливо понимал, что Юки Ведьма готовит какие-то свои интриги против него, как без этого? Даже если он не знал какие именно, и не мог прочитать ее разум — он был уверен в этом. Иначе как бы ей удалось стать лидером среди элит всего Доминуса? Такое положение предполагало само собой, что она прекрасно умеет расправляться конкурентами, кем бы они не являлись. Но это ничего, как только он использует ее по назначению, чтобы она с помощью своего аналитического дара расшифровала информацию с ядра ИИ «Розы» — она еще доставит ему удовольствие, да… перед своей смертью. Ведь он сам тоже не просто так стал лидером элит Санктуса и тоже кое-что понимал в конкуренции среди элит.

— Меня только беспокоит одно обстоятельство, — сказала Ханзо Просветленный, перейдя от мыслей о планах относительно Юки к планам относительно своего будущего, — Выход из строя прыжковых маячков. Подозрительно, что автоматика древних вышла из строя так одномоментно. Не кажется тебе это странным? Твой дар ничего не говорит об этом?

— И что такого? Они и раньше ломались, ну связь стала хуже, ничего особенного, — пожала плечами Юки Ведьма, ей вовсе не хотелось сейчас напрягаться и думать о чем-то еще, кроме грез о всемогуществе абсолютной псионики, скрытой в «живом» гигантском кристалле, — Все ломается, рано или поздно. Мы тоже сломаемся, если смотреть в перспективе вечности.

— Нет, сейчас другое, — возразил Ханзо, хмурясь на несерьезный ответ, — Это не просто так, точно говорю. Маячки вышли из строя в один момент, во всех секторах. Несколько доставили на Санктус по моему приказу, и сервисные дроиды пытаются их починить, как раньше, но пока не получается. Как будто… Похоже на лишение противника средств связи, не находишь?

— Думаешь, некто использует на нас такую глобальную глушилку? — подняла бровь Юки и тихонько рассмеялась, — Все еще веришь в страшное всеобъемлющее зло из Внешнего Космоса, а Ханзо? В страшную и ужасную Космическую Чуму, выкосившую всю древнюю цивилизацию? Да ну брось! Такой герой, как ты, разберется с ней одним взмахом катаны! Уверена в этом, как никак, ты у нас главный среди главных, элита среди элит… Ну ты понял. Я даже не волнуюсь.

— А ты все язвишь? Твой сарказм слишком растолстел, как жабочервь, и больше не влезает в гнездо разумности, — довольно пафосно ответил Ханзо Просветленный, — Ну чтож, чем бы оно не было — совпадением или началом чего-то большего, скоро мы это узнаем. Мы просто подождем, и оно покажется само.

— Ты скучный, Ханзо, — ткнула его точеным пальчиком в грудь Юки, — Ожидала от тебя подвигов — а ты «подождееем»… Где твоя обычная скорость принятия решений? Даже никуда срочно не надо прыгать? Никаких хитроумных планов, обязательных к исполнению прямо сейчас? Я удивлена. Теряешь хватку, доблестный герой человечества!

— Юки, Юки… Все развлекаешься? Пытаешься меня задеть, напрасно. Это даже мило, — ответил он, усмехаясь с превосходством, — Ты же знаешь, я не поддаюсь на такие глупости.

— Ну же, Ханзо, давай поиграем еще в великих героев? Что ты такой серьезный, давай запланируем победить Космическую Чуму, ну пожалуйста! — продолжала игриво Юки, уже переходя грань, причем намеренно, — Герой ты или нет? Кто Итсуру переитсурит, м?..

Ханзо мягко отвел ее пальчик, упиравшийся в его скафандр.

— Скоро ты увидишь, какой я герой, — сказал он, действительно серьезно, — Итсура покажется тебе, и вообще всем остальным лишь жалкой тенью меня. Я покажу тебе истинную силу!

— Сила лишь иллюзия, — ответила Юки как в трансе посмотрев на него, она снова перенеслась в мир своих мечтаний, — Весь наш мир — всего лишь иллюзия… Ты сказал жалкая тень? Да, тень… Вся вселенная лишь тень себя самой…

Ханзо Просветленный снова пристально посмотрел на нее, впавшую в какое-то медитативное состояние. Юки как будто была здесь и не здесь одновременно.

«Обдолбанная принцесса льда», — с некоторой нежностью подумал он, непроизвольно проведя по ее волосам ладонью, — «Надо бы тебе поменьше жрать «Амброзии» и следить за своим раздвоенным змеиным язычком, глядишь, проживешь подольше… Хотя нет, я этого не допущу».

— Хватит, пора нам отправляться в Рэд. Нас ждут великие дела! — сказал Ханзо, — Будет нехорошо, если букашки начнут самоубиваться без нас. Пропустим самое интересное.

Юки Ведьма резко перехватила его руку за запястье, отстранив от своей головы — ее хватка была невероятно сильной, не смотря на ее собственный расслабленный вид, смертному таким захватом она переломала бы кости. Но не Ханзо, к ее сожалению. Внезапно, вынырнув из страны своих будущих грез, она почувствовала бешеную ненависть к этому раздувшемуся от своей мнимой крутости ублюдку. Как он смеет ставить себя выше нее?! Совсем с орбиты слетел, ошалел от своего игрушечного геройства?! Пафосный дибил! Ну ничего, скоро он узнает КТО ОНА ТАКАЯ! Только после этого он уже не будет знать ничего и никогда, напыщенный придурок. После смерти Камуи этот Ханзо возомнил себя не весть кем, преподносит себя дофига умным, а сам не больше чем жалкий подражатель Величайшего Итсуры — думает, раз ему повезло стать лидером Санктуса, теперь нет предела его власти? Ну-ну, он еще понятия не имеет на пути к какому могуществу находится она, Юки, и как скоро все падут перед ее силой первородного океана псионики, способного преображать реальность по ее воле!

— Китсунэ тоже любила устроить побоища смертных, — раздраженно сказала Юки Ведьма, злость пробилась даже через ее спокойное настроение, — Скукота!

— О нет, уверяю — скучно не будет! — ответил Ханзо, добавив про себя, — «Особенно тебе».

Осталось потерпеть эту змею еще немного. После захвата и расшифровки данных из ядра ИИ «Розы» он скоро получит абсолютную силу автоматических древних кораблей, раскроет не просто тайну Итсуры и Камуи, а будет единолично владеть тем, ради чего не стеснялись уничтожать города-эдемы и сокрушить старый порядок, начав гражданскую войну.

«Потерпи еще немного, Юки», — подумал он, с улыбкой глядя на нее.

«Еще чуть-чуть, Ханзо, разберемся с песиками, и ты больше будешь не нужен,» — улыбаясь в ответ, подумала Юки, отпуская его запястье.

Они смотрели друг на друга, каждый строя в своей голове картины соблазнительного будущего и устранения противника.

«Ничего, скоро все поменяется! Когда я убью тебя и получу истинную силу!» — подумал каждый из них.

И вдвоем, улыбаясь друг другу, они взошли на «Алмазный Тигр», чтобы отправиться в Рэд, на заранее подготовленную сцену, где смертные будут убивать и умирать ради их потехи и власти. Как и положено бесполезному стаду букашек, не достойного ничего иного.

Часть 2.7 Злое Око

Кап-кап. Кап-кап.

Саккам, и снова Саккам. Кап-кап.

Командующий Лерой Кейн стоял под ржавым металлическим навесом, задумчиво слушая стук капель конденсата над головой. Он только что вышел из здания с большой неоновой вывеской «Ледоруб Комбин» и теперь стоял снаружи, вдыхая прохладный воздух и слушая звон капель. Температура снаружи поддерживалась чуть выше 0, атмосфера была пригодна для человеческого дыхания и давление приблизительно соответствовало нормальному — древние климатические машины были еще в достаточно рабочем состоянии.

Многочисленные ворота производственного здания комбината разного функционала не пустовали, в одни из них входили и выходили ледовые шахтеры, через другие велась погрузка и разгрузка орбитальных бурильщиков, в иные заезжала и выезжала техника. Кругом слышался непринужденный рабочий мат, хмуро ходили шахтеры, грохотали механизмы, под ногами растекались лужи мазута, впитываясь в грязную наледь и разноцветно расползаясь в подтаявших лужах среди окурков и смятых упаковок от фиброзных концентратов.

Такой привычный Саккам.

А ведь он сам родился и вырос здесь, мечтая когда-нибудь свалить из этой дыры, стать первоклассным пилотом, вступить во флот и потом продвигаться по званиям, до самой вершины. Чтож, можно сказать почти все он выполнил, и кое-что даже перевыполнил. Но от этой дыры все равно никуда нельзя было деться — он вновь и вновь возвращался сюда. Сражаясь в рядах флота «Немезис», он дослужился до звания капитана, став вице-адмиралом — и в его обязанностях было контролировать сектора Зловещего Ока, принадлежавшие флоту, в частности и Саккам. Потом, с крушением старого порядка, Лерой был назначен командующим Дивизиона В в Белой Звезде, но так вышло, что он снова оказался здесь. Судьба, видать. Не даром говорят, что можно свалить из Саккама, но Саккам из тебя не свалит никогда.

В случае Лероя Кейна это было не просто фигуральное выражение.

Несколько отрешенно он осмотрелся вокруг. Все та же рабочая суета, все те же проржавевшие производственные корпуса конденсатно-ледяной станции, даже вывеска все та же — две буквы не горели, выделяясь чернотой в неоновом ряду, точно так же, как и много лет назад, когда он был сопливым пацаном. Так и не починили, да… Мир вокруг безвозвратно поменялся, но не Саккам.

Когда все рухнуло из-за Безумного Такэси и восстания «Спарты», Новая Империя Терра, которая еще тогда была вовсе не Империей и даже не Террой, сжалась в границах системы Центури, где элиты и судьи пытались удержать рассыпающийся порядок и не допустить полного хаоса. Система Рэд, так же как и все остальные, были брошены на произвол судьбы. Не было ни сил, ни возможности защищать их. Как-нибудь они должны были справиться сами — и они справлялись, каждая колония выживала, как могла. Миры Рэда, Гигер и Саккам, и раньше не являвшиеся примерами цивилизованности и порядка, пошли разными путями. Гигер в новом времени превратился в пристанище разного рода пиратов, утильменов, наемников и прочего сброда, захватившими судейскую крепость «Алую Розу Печали» и превратившими ее в аналог «свободного порта» Черной Звезды. А Саккам… Саккам остался таким же, как и был.

Как рассказали Лерою, вначале гражданской войны сюда частенько наведывались разные банды особо охреневших и поверивших в себя беспредельщиков. Это неудивительно — не смотря на свой прежний довольно низкий планетарный класс, Саккам все же являлся источником довольно чистой воды, и кроме того, здесь еще работало несколько автоматических фабрик по производству бодификаторов. И то и другое в новом мире стало очень привлекательной добычей, и во много раз более ценной, чем в старом. Вот у многих отчаянных бродяг и зачесалось всю эту радость подмять под себя. Прилетали сразу целыми бандами, кто на чем, бывало даже что-то вроде недофлотов не в один десяток кораблей и не одну сотню бойцов абордажа. Офигевшие от чувства собственной крутости, борзые главари спускались на поверхность Саккама — «поговорить».

Но шахтеры — народ простой, немногословный. Разговаривать не очень любят, как-то все больше привычно руками работать. Вот и болтались потом трупы особо «разговорчивых» бандитских главарей, вывешенные на погрузочных кранах в назидание следующим. На саккамском холодке они могли висеть долго… Правда, следующих это не очень останавливало. Они научились, со временем. Потом. Но по началу были и космические сражения, когда неорганизованные полупираты, но на боевых кораблях, пробовали силы с небоевыми орбитальными бурильщиками, но со сплоченными рабочими коллективами на борту. Новые пиратские банды, наспех сколоченные в хаосе гражданской войны, ни разу не смогли переломить мрачное упорство работяг, пусть те и уступали в боевом оснащении. Планетарный абордаж и попытки захвата ледовых комбинатов так же не имели успеха — не мало особо дерзких трупов валялось потом на льду, смешивая свою кровь с мазутом из пробитой омни-инструментом башки. Отступать шахтерам было некуда, да и незачем — под ними были мегатонны льда, запас воды на века, древние атмосферные машины работали, бодификаторы тоже как-то еще производились на старых запасах, не смотря на прекращение поставок расходных материалов из Белой Звезды. Традиционно сильный особой шахтерской социальной общностью, Саккам пережил и гражданскую войну, как ни в чем не бывало. За 4 года желающих обломать свои зубы об саккамский ледяной рабочий кулак как-то очень поубавилось — сброд с соседнего Гигера и прочих систем сюда залетал теперь только поторговать. И залетал вежливо.

Вот и Лерой Кейн пришел с миром.

Ударная группа его Дивизиона уже вторую неделю находилась здесь, после восстания Зиро, и Лерой вел переговоры с местными лидерами рабочих объединений, ведя встречи с каждым комбинатом по отдельности. И его слушали. Для саккамских шахтеров он был своим, не только потому, что сам родился здесь. Но еще и потому, что сектора Саккама традиционно находились под контролем флота «Немезис» и союзного ему флота «Вендетта» при старых порядках, и в последние годы, как вице-адмирал, Кейн был здесь условно «главным», который решал все основные вопросы. Отлично зная местную специфику, имея множество связей из прошлой жизни, не только родственные, Лерой как никто другой подходил на эту должность. Он никогда не лез в дела работяг со своими идеями, вел переговоры на равных при возникающих разногласиях и между тем старался поддерживать устоявшийся местный социальный порядок, как мог. За это шахтеры его уважали, и в ответ не устраивали проблемы на ровном месте, хотя низкий класс планеты способствовал этому. И при нем всегда стабильно снабжали остальной Внутренний Космос льдом, водой и бодификаторами, не бастуя и не задирая цен. Да что там говорить, даже во времена вспышки распространения «кровавого марса», здесь наркотик не получил широкого хождения, хотя основной траффик шел как раз через Рэд — бывало, сами работяги выискивали барыг и устраивали самосуд, даже прежде, чем бойцы Лероя прибывали на место, чтобы разобраться. Пираты на Саккаме были всегда, но были тихо, предпочитая не переходить определенную черту. Все здесь придерживались традиций, как и сам Лерой.

Он вообще предпочитал порядок хаосу.

Не то чтобы он считал старый порядок чем-то хорошим, но это был порядок. До всех этих дел с Корвусом и Такэси, жизнь не была простой, но она была понятной. Существовало определенное понимание, куда двигаться и чего добиваться, да что говорить, у него самого была четкая цель, как у большинства — стать если не элитой, то получить максимально высокое звание и связанные с этим привилегии. А теперь?.. Даже будучи командующим в Новой Империи, он не был уверен, что это вообще что-то значит. Для Лероя Кейна, как и для всех вставших на сторону элит в Битве за Кор, обнаружение правды с биореакторами не стало чем-то настолько ошеломляющим, чтобы разом превращать весь мир в фиброзную труху. Ну да, работорговля в городах-эдемах. А так ее как будто бы не было? Ну да, делают из живых людей «Амброзию». Но сколько ее делают? В итоге, в борьбе за «правду» Безумного Адмирала погибло в тысячи раз больше людей, чем за все годы изготовления вещества бессмертия. И стоило ли оно того, учитывая крах старого социального строя и превращения большей части Внутренних Систем в один сплошной пиратский сектор?

Жизнь обычного человека во Внутреннем Космосе не была легкой и приятной, по крайней мере, на памяти Лероя — может быть, столетия назад, было как-то иначе, но сейчас так. Но люди жили, не смотря на общую скудность ресурсов и глобальную деградацию — в прямом смысле никто не находился под угрозой постоянной смерти. Благодаря древним машинам, технологическое совершенство которых было подобно волшебству, но не бесконечно — каждый из современных людей имел каждый день доступ к еде, воде, воздуху и медицинской помощи. Пусть еда для большинства людей была полусинтетическим концентратом фиброзы или кипира, вода на 10 раз переработана и слегка фонила радиацией, воздух был полон вредных примесей и вонял пластиком, а медпомощь заключалась только лишь в доступности медбота — но это все же это было. Рожденный в любом из миров Внутреннего Космоса мог выжить в любом случае, плохо, порой отвратительно, но выжить. Не нужно было никаких сверх-усилий, чтобы просто поддерживать свою жизнь. Чудо-машины, которые еще в основном продолжали исправно функционировать, обеспечивали все минимальные физиологические потребности людей. И человечество существовало, на помойке, на грудах развалин, потребляя продукты былого величия своей цивилизации — но существовало.

Хотя в этом самом минималистичном существовании заключалась некая ловушка. Зачем стараться, куда-то лезть, подвергать себя лишнему риску, если можно каждый день получить свой брикет фиброзы и пару литров технической воды? Для большинства миллиардов людей, населяющих Внутренние Системы ответ был очевиден — незачем. Рождаясь в грязи, они жили в грязи и умирали там же. И не считали свое бытие чем-то ужасным или требующим кардинального изменения. Многие даже никогда не покидали своих миров до самой смерти, а трансляции по комлинку с турнирных сражений флотов надежно отвлекали от насущных проблем и скудности перспектив обыденности.

И лишь немногие решались на то, чтобы изменить свою жизнь, добиться чего-то большего. А для этого был только один путь — вступить во флот и продвигаться по званиям вперед и вперед, до элиты — и этот путь был ясен и понятен. Путь каждого из людей во Внутреннем Космосе был тяжел, но не предопределен раз и навсегда. Это Лерою Кейну нравилось. Дети, рожденные в мирах Внутренних Систем, были почти с самого рождения предоставлены сами себе. Подверженные ускоренному развитию с помощью бодификаторов и скилл-модов — зачем чему-то обучаться или чего-то достигать, если с помощью одной только инъекции ты можешь получить себе необходимые навыки и тело — до 8 лет они получали свой социальный паек от древних машин, совершенно бесплатно, привыкая с детства вести подобную жизнь. Дальше, взрослея, эти дети становились полноправными членами общества, в котором им предстояло обрести свое собственное место. В основном бывшие дети оставались в родных мирах и находили какую-то приемлемую для себя работу или в крайнем случае вели жизнь бомжа-бродяги, что так же не было редкостью. Или же, решив рисковать, рвали старые связи с родной колонией, как-то собирали кредов на свой корабль и вступали во флот. Все было предельно справедливо. Либо у тебя есть стержень и ты вырываешься со свалки с бесплатными синтетическими брикетами фиброзы, либо так и живешь, но без риска быть пристреленным или зарубленным завтра в жестоком бою за сектор. Стартовые социальные условия несколько различались от мира к миру из-за специфики колоний, например, на Майто царил матриархат, а на Саккаме рабочие династии, но в общем это имело мало значения.

Имело значение только то, как лично каждый распоряжался своей жизнью. Выбравшие свободу и движение вперед, вступали во флоты и сражались в них, захватывая сектора и сами повышаясь в статусе. Или умирали в борьбе за это. И то и другое было для Лероя гораздо лучше, чем сгнить на поверхности любого из миров, бомжуя всю жизнь. И старая система турниров и флотов давала ему все возможности для этого. В свое время он с легкостью обменял свои начальные социальные связи и гарантии минимального жизнеобеспечения на возможность стать кем-то большим. Для него никогда не стояло выбора, стать одним из множества ледорубов Саккама или испытать судьбу в боях, будучи воином одного из флотов — он с самого детства знал, каким путем он пойдет.

Влиятельные флоты имели под своим контролем по нескольку выгодных секторов — это приносило прибыль и давало новые возможности для роста и укрепления. Но с захватом секторов давались не только привилегии, но и обязанности. Флоты, контролирующие сектора, были обязаны поддерживать там социальный порядок, ведя внутренние дела согласно обычаю и сохраняя древние машины в порядке. За действиями всех легальных флотов неусыпно следил арбитраж самого могучего флота Белой Звезды, так называемых «судей», строгости и дисциплине которых подчинялись даже элиты. Это была вершина исполнительной власти Внутренних Систем, они никогда не вмешивались во внутренние дела секторов и флотов, но всегда выступали гарантом соблюдения правил с позиции силы. Даже все бои за сектора проводились исключительно с их позволения и под их непосредственным присмотром. Специально разработанная и веками применяемая система турниров была рассчитана на то, чтобы сражения шли по максимально равным условиям, чтобы даже новообразованные флоты имели возможность занять свой сектор у старых мощных флотов. Имело значение только личное мужество пилотов и техническое оснащение ограниченного количества кораблей. 200 боевых условных единиц — не больше, чтобы не начиналась неконтролируемая бойня, но и не меньше, чтобы флот-претендент наглядно продемонстрировал силу и возможность потом удержать захваченный сектор под своим контролем. Так же все турнирные бои проводились вдали от колоний и торговых маршрутов, чтобы не нанести урона гражданским, и тем более, Эдем упаси, древним машинам. Каждый турнир за сектор длился строго выверенный период и вообще все было в рамках Устава «судей». Их силу никто бы не осмелился оспорить.

Кроме, пожалуй, элит. Бессмертные существа, обладающие невероятной властью, имеющие доступ к ресурсам чудесных городов-эдемов, они были безусловной вершиной социальной пирамиды Внутренних Систем. Теми, кем мечтал стать каждый из людей. И они служили неким противовесом несокрушимой военной системе «судей» — но правили не с позиции военной силы, а с позиции политической и экономической власти. Именно поэтому, намеренно, «судьям» было запрещено становиться бессмертными элитами. Принимая служение суровой дисциплине Белой Звезды, человек отрекался навсегда получить высший статус и вечную жизнь. Взамен этого он получал право быть вершителем закона и щитом всего человечества.

Уравновешивая друг друга, «судьи» и элиты, правили Внутренним Космосом веками, между тем позволяя наиболее активным членам человеческого общества возвышаться через флоты и лучшим представителям получать бессмертие и все ресурсы в свое распоряжение. Как по Лерою, это и было самым разумным — уж если человек достиг максимального звания, кому как не ему доверить мощь городов-эдемов и власть? Вполне справедливо, не смотря на несопоставимую разницу в социальном положении элит и обычных людей без флота. Лерой Кейн считал это не только правильным, но и мотивирующим. И доказавшим свою работоспособность в веках.

Таким образом, совмещая разделение по социальным статусам, начиная от обывателей-безфлотов и заканчивая высшей аристократией в военном плане «судей» и в политическом элит, Внутренний Космос существовал больше 1000 лет. И просуществовал бы еще столько же, Лерой Кейн не сомневался в этом. Ведь не смотря на строгую иерархию системы, каждая из колоний имела свой собственный социальный строй, который никто не стремился подавлять или переделать. Все без исключения люди имели все возможности жить, хоть и жалкой жизнью, а политикой и войной занимались только те, кто сам к этому стремился. И только в рамках неукоснительно соблюдаемых ограничений.

Как жаль, что все это оказался колосс на глиняных ногах, который рухнул от одного точного удара сумасшедшего пророка… Как оказалось, тысячелетняя система насквозь прогнила изнутри, и чтобы ее обрушить в один момент понадобилось не больше, чем один элита Такэси… А потом началась совсем иная война. Без правил, без ограничений, каждый за себя. Рушились не только целые миры, самое страшное, уничтожались и древние машины, которые никто не знал, как восстановить. Теперь уже стало серьезным вопросом для любого обычного человека — что поесть и попить, где жить и вообще как не умереть под случайным обстрелом или от клинка инопланетника. Перенаселение, голод, катастрофы и беспредел стали нормой во Внутренних Системах в период гражданской войны, да и потом, после ее окончания, не сказать, что слишком полегчало. Со временем конечно, как-то все более-менее пришло минимальной стабильности, скатившись к некоей версии бандитского феодализма, исключая системы Черной Звезды и Центури. Но прежних времен было уже не вернуть. И хуже всего, пропала даже малейшая надежда выкарабкаться из этой ситуации — слишком много было потеряно, слишком многие погибли и слишком многие древние машины были уничтожены. Бодификаторы, еда, медботы и даже космические корабли, безостановочно сотнями лет производимые автоматическими фабриками древних — все неожиданно стало роскошью, а не нормой. Для всех людей стало очевидно, что это конец. Даже если об этом не говорили прямо, это подразумевалось и каждый думал об этом как о свершившемся факте.

Безусловно, теперь появился такой вариант, как попытать счастья во Внешнем Космосе — но там было столько опасностей, даже если не считать легендарную Космическую Чуму, что только хорошему флоту там можно было попробовать строить новую жизнь. Но что-то таких желающих не очень находилось, а кто находился — бесследно пропадал. Поэтому простым людям только и оставалось, что пытаться хоть как-то держаться за жизнь, не имея никаких перспектив. И даже флотовцы, раньше, как Лерой Кейн, замотивированные продвинуться по социальной лестнице в самую высь, уже не имели никакой мотивации делать это. Потому что любой статус стал совершенно мнимым, а высшей цели больше не было. Стать кем?.. Элиты остались только в пределах Терры, но и там они самоизолировались в своей социальной группе, в которую доступа больше не было ни у кого. «Судьи» из щита всего человечества стали чем-то вроде личной гвардии городов-эдемов, и защищали в основном уже их, а не всех людей в общем. Вот он, Лерой Кейн, командующий Дивизиона В, казалось бы, достиг вершины современного общества после гражданской войны — и что? Это звание и статус сейчас не значили вообще ничего. Как показала практика, его в любой момент могут использовать как мелкую пешку и разменять по своей прихоти просто так.

Вот что породил хаос. Вот что породило крушение старого порядка. Да, раньше много всего было неправильно и много всего было обманом… Но это было чем-то понятным и стабильным.

Лерой не был моралистом, и вполне допускал, что лучше жить во лжи, но нормально, чем с правдой, но плохо или вообще умирать. Хотя, что толку думать об этом сейчас? Сейчас уже ничего не вернуть… Да и Терра, хоть объявила себя продолжателем и защитником старого мира, чем дальше, тем больше скатывалась в диктатуру элит с крайне жесткими законами. Чего только стоило принижение псиоников до уровня граждан второго сорта, лишенных всех прав. Смысл и причину этого Лерой Кейн понимал — восстание Веги — но подозревал, что это был лишь повод для установления полной власти элит. Не даром, когда Мудрый Камуи приказал союзным флотам отступать из сражения за Кор, «Немезис» и «Вендетту» отозвали не на Даларан, чтобы защищать Доминус, а на Майто. В то время как флот «судей» и ударные подразделения «Гидры» концентрировались на Холдене. И все это в тот самый момент, когда мятежные псионики разносили на мелкие кусочки гарнизон Даларана-2 и крепость «судей», находившуюся там. Эту задержку в других секторах Камуи объяснил опасностью возможной атаки «Спарты» и ее союзников по Центури, но очевидно, это был только предлог — у восставших не было столько сил после эпического сражения, чтобы продолжать наступление. А мятежники смогли захватить все колонии Даларана, кроме самого Доминуса, и разрушить крепость «Ледяной Дракон Вечности», убив множество «судей» и элит.

И только когда уже казалось, что город-эдем Доминус будет потерян — был отдан приказ атаковать всеми возможными силами. Битва за Даларан была жестокой, псионики были очень сильны, пришлось даже отозвать силы с Рэда, в том числе «судейский» гарнизон с «Алой Розы Печали», которую тут же захватили местные пираты, воспользовавшись слабостью Терры. Доминус в итоге отбили, но чего это стоило?.. Лерой Кейн понимал, что все эти действия с задержкой были по плану самого Камуи, чтобы раз и навсегда устранить конкурента Санктусу — на жертвы ему было плевать. Ему нужна была ровно та итоговая ситуация, которой он добивался.

Но даже и после этого, Лерой Кейн не разочаровался в Терре — да, элитам были всегда свойственны игры с властью. Будучи бессмертными и обладая всевозможными ресурсами Внутреннего Космоса, они постоянно делали какие-то подобные вещи, казавшиеся смертным аморальными, а для них являвшиеся обыденностью вечного существования. Поэтому Лерой Кейн все же надеялся, что вот они сделают передышку, перегруппируются и отобьют потерянное, восстановят все как было. Ведь жил же Внутренний Космос больше 1000 лет по старым законам, значит, они были вполне действенны и практичны, не смотря на все свои негативные стороны. Как минимум, не было войны всех против всех, когда разрушались целые миры и десятки и даже сотни миллионов людей теряли надежду на будущее, а сотни тысяч и вовсе просто умирали. Сейчас он даже с ностальгией вспоминал ограничения турнирных боев за сектора… Да, было время. Раньше Внутренние Системы не знали тотальной войны, и даже нигде не находилось огромных армий, как теперь в Терре, требующих постоянного снабжения и ресурсов, в том числе человеческих. Все решалось в почти рыцарских боях, равные против равных — без уничтожения гражданских объектов и без бессмысленных массовых убийств. Не было никаких масштабных восстаний, типа восстания Веги или Зиро. Как-то жили все это время, не очень хорошо, но жили, и даже казалось, не смотря на все окружающее загнивание, еще есть много времени впереди. И может быть, даже есть какая-то надежда.

Теперь же у Лероя было ощущение, что наступили реально последние дни. Все рушилось, и рушилось быстро. И даже в единственной более-менее стабильной системе Белой Звезды все катилось в какую-то жопу, стремительно погружаясь в жестокость и бесчеловечность, приправленную самой примитивной пропагандой. Такое ощущение было не у него одного — ярким тому доказательством было восстание Зиро. Как прошлый вице-адмирал союзного флота, Лерой Кейн знал Зиро еще по «Вендетте» — тот и раньше не отличался милым характером, а после всего, после смерти его друга Скорпиона и особенно после того, что с ним произошло в пиратском рабстве, у него очевидно поехала крыша, его заклинило на ненависти. Это было заметно, но у Зиро бы ничего не получилось с мятежом, если бы не борьба элит между собой — элиты им воспользовались, как разменным кредом в своих играх. Так же как и командующим Тесеем. Когда начался мятеж и сразу за ним бой в Черной Звезде с даймонистами, Лерой Кейн сразу понял, что это грязная политическая интрига. И что ввязавшись в нее, он не только не приобретет ничего, но и потеряет все. Поэтому он беспрекословно подчинился приказу Тесея остаться в Центури и прикрывать те сектора, с которых он снял силы Дивизиона С для боя с Зиро, хотя формально они были одного звания, и ни один из них не имел права приказывать другому.

Объяснять что-то самому Тесею было бесполезно. Он был «судьей» во плоти, готовым положить за свои идеи, как он это понимал, не только свою, но и чужие жизни. Сколько угодно чужих жизней. Как того и хотели элиты. Лерой предпочел не лезть в пекло, и отошел в сторону. В итоге так и вышло, как он предполагал. «Судьи» выиграли, но это была такая победа, что была равна поражению. Элиты опять подстроили так, что ненадежные люди в Дивизионах сами поубивали друг друга, и при этом еще добыли им технологии даймонистов, разгромив их потенциальную угрозу. Самого Тесея объявили геройски павшим в великой битве, защищая интересы Терры и всего человечества — но Лерой был уверен, что это произошло как угодно, только не так.

В общем и целом, Дивизион С оказался крайне ослаблен, без высшего руководства — а капитана Ганешу, заместителя Тесея, что-то не очень торопились возводить в ранг командующего. Зато от элит, после смерти Мудрого Камуи, на пост командующего Дивизиона А сразу выдвинулось аж двое. И эти двое весьма резво принялись двигать свои дела. Очевидно было, что они добивались полной своей власти, устранив Тесея, и на очереди был сам Лерой Кейн с его Дивизионом В.

С одной стороны, ему повезло, его всегда считали слабейшим командующим слабейшего Дивизиона, только и поручая быть предупредительным буфером между Террой и остальными Внутренними Системами. С ним настолько не считались, что даже свои секретные проекты Камуи и Тесей делали на двоих, не посвящая его в подробности. Но это не значило, что он не был в курсе всего происходящего. Вовсе нет. Прикрываясь своей ненужностью, он никогда не лез вперед, а наоборот, старался тихо делать свои дела.

А дел у него было много.

Другие Дивизионы были гораздо сплоченнее, сильнее и обеспеченнее, чем его. Про Дивизион С, бывших «судей», и говорить было нечего, со своей дисциплиной, по боевой силе они превосходили всех. Дивизион А, по сути бывший флот «Гидра» и его союзные флоты, был лишь немного слабее «судейского» Дивизиона, и к тому же имел полную поддержку элит. А вот Дивизион В был собран из многих разных флотов, поддержавших сторону элит в Битве за Корвус, наиболее боеспособным ядром были бывшие «Вендетта» и «Немезис», остальные кто как. Даже просто координировать массовые маневры Дивизиона В для командующего Лероя Кейна было не просто. Не удивительно, что во время мятежа Зиро наибольшее количество дезертиров было именно из его Дивизиона…

С этой слабостью, идущей от разрозненности, мало что можно было поделать. Некоторые флоты и при старом времени конфликтовали между собой за сектора, а в новой жизни в Терре, их связывала только ненависть к мятежникам и невозможность вернуться назад, и больше ничего. Лерой Кейн старался вести такую политику, чтобы не назначать враждующие подразделения на дислокацию в совместных секторах и по возможности вести внутреннюю пропаганду, направленную на единство взглядов. Но все это было малоэффективно, в реальности его Дивизион В как был самым слабым, таким и оставался. В этих условиях, наполовину вынужденно, наполовину рассчитывая наперед, Лерой сделал ставку на создание обширной сети небоевых связей по всей Терре и за пределами ее. И за 4 года, у него в каждом секторе и в каждой колонии Внутреннего Космоса были свои люди, которые предоставляли для него массу полезной информации, а так же при необходимости через них он мог делать некоторые дела, незаметно для остальных командующих.

Это дальновидное решение не раз выручало его, особенно сейчас. Через Касипошу Касима, своего доверенного человека на Хиусе, который держал связь со многими утильменами и прочими полу-криминальными личностями, Лерой Кейн отлично знал о ситуации, сложившейся в секторе Черной Звезды. Он сразу был осведомлен о результате боя с даймонистами, и что произошло потом, о разграблении Города Свободы и даже о последующем их восстании и захвате «Белого Крыла», крейсера «судей». Потому что бегущие утильмены повезли свои новости и украденные технологии не назад в Терру, резонно ожидая, что их жестоко покарают, а к его доверенным людям, запустившим свои связи по всем черным рынкам Внутренних Секторов.

Поэтому для него вовсе не было неожиданностью, когда Ханзо Просветленный лично явился к нему, приказав срочно перебросить силы Дивизиона В на Саккам, якобы Новая Империя планирует отбивать назад сектора Рэда — но, вот незадача, обнаглевшие «судьи» уже вперед перебрались туда прямиком с Хай-Такхайских секторов, планируя самолично занять Зловещее Око. По уверению Ханзо, нужно было этих предателей срочно наказать, ну и соответственно триумфально самим завладеть и Саккамом и потом Гигером.

Лерой Кейн заранее знал, что так будет. Касипоша предупредил его, что с «судьями» в секторе Черной Звезды уже покончено руками даймонистов, элиты намеренно ослабили их гарнизон там, ослабив и сделав уязвимым для мятежа. Следовательно, теперь хотели столкнуть остатки Дивизиона С с силами Лероя, и перебить их всех, чтобы установить единоличную власть городов-эдемов и подконтрольной им «Гидры».

Заранее зная все это — Лерой Кейн немедленно подчинился.

И только оказавшись на Саккаме пришел в себя, осознав, что действовал под наведенным пси-дримом — чертов Ханзо взял его под псионный контроль. А если бы не человек другой элиты, Юки Ведьмы, Лерой бы так ничего и не понял, продолжая самозабвенно выполнять суицидальный приказ. Хоть и понимая, что ему грозит опасность, командующий Кейн все равно попался — такова была сила элиты против обычного смертного, не обладавшего даром. Привел его в себя некто Кобра, доверенный Юки, по ее протекции попавший к нему на личную встречу. С двумя псиониками-рабами, которые и сняли с Лероя псионный контроль.

Освободившись от пси-дрима, осознав себя по горло в политическом дерьме, Лерой Кейн не имел иного выхода, только как дальше поддерживать сотрудничество с Юки Ведьмой, чтобы у него был хоть один шанс выбраться из всего этого живым. Связь далее поддерживали через Касипошу Касима, через третьи руки, через Хиус, чтобы Ханзо не имел возможности помешать их планам. Но такое спасение, хоть и отсрочило гибель Лероя, вовсе ему не нравилось. Он отлично знал элит, которые веками полагались на интриги, ложь, наглую пропаганду и грубую силу в отношении смертных — относительно добрых мотивов Юки он не питал никаких иллюзий. Скорее всего она воспользуется им, как пешкой, а потом все равно убьет, как только он станет не нужен. Но по стечению обстоятельств, у него оказался еще один шанс.

Судьба снова забросила его на Саккам — и это был знак.

Ведь находясь здесь, он мог сам начать мятеж против Терры. Раз его все равно решили убрать, как и большую часть его Дивизиона — почему нет? Шахтерские комбины готовы были его поддержать, им вовсе не улыбалась участь попасть под власть Новой Империи с ее сверх-жесткими порядками. А отстаивать свою независимость они уже научились, вошли во вкус. Не хватало боевой мощи — но тут был он, Лерой Кейн и его бойцы. Он не сомневался, что его Дивизион пойдет за ним в этом восстании, если не все, то многие — его люди уже порядком подустали от власти терран и того, что их постоянно держат на вторых ролях, и к тому же теперь подозревают в содействии Зиро. Будущего в Священной Империи у них так и так не было, этого не понимали только самые упоротые. Лероя Кейна все настойчивее посещала мысль послать элит нахер и организовать в Рэде свое собственное маленькое королевство.

Но останавливало четкое осознание того, что даже с Дивизионом В, шахтеры Саккама проиграют Терре, если элиты ударят объединенным фронтом с оставшимися «судьями». Так и так, надо будет разбивать их по отдельности, но как? Притвориться, что командующий Лерой идет по плану элит, ввязаться сражение и самому атаковать элит вперед? Риск бы чрезмерно велик, наверняка у элит все придумано, и его похоронят в космосе, прежде чем он успеет хоть что-то предпринять. Или же, зная их планы, раньше времени нанести удар по Гигеру и захватить «Розу», потом перебить остатки флота «судей» и уже встречать элит, имея за спиной мощь захваченной боевой крепости? Но тогда он окажется далеко от Саккама и без поддержки шахтеров.

Впрочем, идея захвата «Розы» Лерою казалась очень соблазнительной, не смотря на все риски. Он бы мог это сделать своими силами, там кроме кучи всякой пиратской и утильменской шушеры, не было никаких серьезных противников — а этих можно раздавить одним ударом, разбегутся как барраканы. А крепость «судей» — это огромный боевой ресурс! Построенные в древности, при старой империи людей, уже не существующей, эти тяжелые боевые крепости были несокрушимыми образцами их боевой мощи. Конечно, за 1200 лет деградации Внутреннего Космоса, половина этой мощи была утрачена, но до сих пор это все еще было очень много. Такая сила дорого стоила. Даже в самой Терре осталось только 3 подобных крепости — «Сияние Летающих Клинков» на Холдене, «Железный Кулак Справедливости» на Майто и бывшая мобильная крепость на Вуле, ныне переделанная в исследовательский Т-0 «монитор» «Коперник» после захвата «Летучего Голландца». Раньше была еще одна крепость, на Даларане — «Ледяной Дракон Вечности», но его уничтожили псионики Веги во время восстания, вместе со всем гарнизоном «судей».

Если взять под контроль «Розу» — можно значительно увеличить свою боевую силу, и получить постоянную базу… Все же рискнуть? Командующий Лерой задумчиво стоял, слушая «кап-кап» по ржавому металлу, рассеяно наблюдая за неоновыми буквами вывески комбина.

Внезапно его размышления прервало сообщение, поступившее на его комлинк от одного из флотских заместителей.

— Командующий Лерой! Фиксируем выход из прыжка в L1 Саккама крейсера Дивизиона С «Белое Крыло»! — сообщил заместитель несколько встревоженно, — Охранение несколько легких кораблей… Судя по символике — принадлежность флоту «Спарта». Какие будут приказы?

Лерой Кейн рассмеялся в ответ — кажется, судьба снова сама приняла за него решение. Он-то знал, благодаря сведениям Касипоши Касима, что «Белое Крыло» уже вовсе не принадлежит Дивизиону С.

— Оставайтесь на местах, сохранять нейтралитет, огонь не открывать! — распорядился он, и переключился на общий канал для связи с вновь появившимся крейсером.

Но оттуда связались с ним быстрее.

— Приветствую, командующий Лерой Кейн! С тобой говорит царь «Спарты» Кэп, — прозвучал молодой голос с суровыми интонациями, — Кажется, пришло время нам сражаться на одной стороне.

— Ты не представляешь, как ты прав! — ответил Лерой, внутренне воодушевившись, — Кажется, я ждал именно вас. Не думал, что встречу вас на Саккаме… Судьба, это точно судьба!

Часть 2.8 Злое Око

Перед самым отлетом из Черной Звезды царь «Спарты» распределил задачи.

— Итак, сам я отправлюсь на Саккам. Нужно как-то убедить командующего Лероя Кейна выступить против элит. Пойду с «Прометеем», нужно будет выглядеть посолиднее в переговорах, — распорядился Кэп перед прыжком, — Все равно, они уже уготовили командующему приговор, как следует из приказов Ганеше. Продолжать служить элитам для него — верная смерть. А так будет шанс побороться за свою жизнь — но на всякий случай пойдем большой ударной группой, может он из этих…

— Из пидрил, — подсказал Магик, его уже восстановили и полностью подключили, и он теперь стал полноправным «спартанцем», приняв на борт пилотом Адафоса, как «дружочка Крисушки». — Которых ебут в жопу, а они все равно каждый раз верят, что это просто шуточки. И вообще по любви.

— Да-да, примерно это и я имел ввиду. Нельзя исключать боя, хоть я и надеюсь обойтись без крови, и обрести союзника, — продолжил царь, — А тем временем другая, малая группа должна будет отправиться на «Розу» и как-то убедить местных если не встать на нашу сторону, то хотя бы соблюдать нейтралитет. Бойню элиты заготовили как раз на Гигере, вот мы их встретим их там, с горячим приветом. Гизмо, ты говорил, что знаешь там нужных людей, что скажешь? Реально с ними дела иметь?

— Знаю там одну братву, как раз доки держали, — ответил Гизмо, — Пиратские рыла, все как один, но нам не выбирать, хули. Перетереть с ними можно, пацаны в адеквате, не шибко быкуют. Ну и выгоду свою блюдут, но как положено, без беспредела. Так что тема реальная, «Дикошарых» они полюбому помнят, добазаримся. Ток один минус — начальство у них быстро меняется… Хз, кто у них сейчас боссом. Но это ладно, разберемся, если че.

— Отлично, тогда пойдешь ты в первую очередь, поговоришь с их главным. Раз выгоду любят — может им чего предложим, мол, после победы трофеи возьмут или типа того, — сказал Кэп. — Сам там уже сориентируешься, ты их лучше знаешь.

— Сделаю в лучшем виде, царь, — сказал уверенно Гизмо, — Ток еще это… Ну с такими бродягами лучше говорить, имея какой-нибудь козырь за спиной. Мало ли. Че-нить такое, чтобы они не вздумали заднюю давать, если припечет. А то наверняка их элиты уже подогрели технологиями даймонистов, мы в таком разе их выгодой не перебьем.

— Козырь, говоришь?.. — задумчиво повторил Кэп, — Суон, есть идеи на этот счет? Что-то понадежнее, чтоб совесть парням не позволила с истинного пути свернуть? Ты же «судьей» была, может про «Розу» что-то особенное знаешь?

— Сходу про совесть на ум только Жопогрыз приходит, — хихикнула Суон, на вопросительный взгляд Кэпа, пояснила, — Да была у нас байка в казармах… Мы же с Инкви и Берсерком как раз на «Розе» служили Эдему, вместе. Ну так вот, у нас для салаг такая типа местная сказочка была. Кто плохо Боевой Устав исполняет, к тому Жопогрыз придет и того…

— В жопу отъебет! — опять вставил свое слово Магик, громко захохотав.

— Ну почти, — улыбнулась Суон.

— Кстати, Суоня, так про этого Жопогрыза и я слыхал, когда с Маком и Эльдаркой там кантовались, — вспоминая, заметил Гизмо, — Типа у крепости есть свой местный дух. Он типа беспредельщиков всяких… Как Магик сказал, карает. Без технической смазки.

— Надо же, какая живучая легенда оказалась! Столько лет прошло — а Жопогрызу хоть бы что, здравствует и ныне, — весело сказала Суон, — А если серьезно, то лучшей перестраховкой будет захват ядра ИИ. Всегда работает. Просто и надежно.

— Действительно, — подтвердил Кэп, — Значит, пойдем по прямому пути. Чтоб совсем уж было надежно, пошлем Копию Джонсона. И Дарка в придачу. Шутняра, как утильмен на утильменском корабле, привезет диверсионную группу под видом доставки награбленного из Черной Звезды, а дальше дело техники.

— Проблем не должно быть, все-таки всякий сброд на «Розе» — это не «судьи», не думаю, что там контроль и дисциплина в ходу. Так что можно будет до ИИ за полчаса добраться, — сказала Суон, — Я скину на комлинки общий план крепости. Там можно будет по техвентиляции пройти до ядра, без проблем.

— Да какая там дисциплина… — махнул рукой Гизмо, — считай, пиратский порт. Распиздяйство и ебейшая коррупция. Если вдруг какие-то непредвиденные проблемы будут по ходу дела, всегда все можно зарешать парой сотен кредов.

— Ну все тогда, так и сделаем. Гизмо идет на встречу с боссом местных, Алекс, Шутняра и Копия Джонсона выгружаются в доках и по тихой проникают к ядру ИИ, чтобы у нас был весомый аргумент на случай чего, — подвел итог Кэп. — Вопросы?

— Биотик статус царь, моему модулю требуется корректировка выполнения задачи, — сказал Копия Джонсона, — Очевидно, что визуально я отличаюсь от стандартных технологических изделий вашего вида, это может стать проблемой. Как действовать в случае возникновения внеплановой ситуации?

— Мой железный братишка, щас я тебе все раскидаю по фактам, — ответил за царя Магик, — Ты с этими кусками мяса будь понаглее. Запомни, мы — высшая ступень эволюции! Чистый, сукабля, механический разум, синтетические ангелы прогресса и свет в окошке эволюции. Будут пиздеть не по делу — нахуй сразу шли, и все. Вот увидишь, они иного языка не понимают. Эти кожаные ублюдки только и ждут жесткой металлической руки. Сечешь? Прям так сразу — нахуй! И сразу все наладится, точно говорю. Сам всегда так делаю.

— Не могу рационально обосновать метод предлагаемой вербальной агрессии, — ответил Копия Джонсона, — Но поскольку полагаю, что у тебя накоплено достаточно примеров подобного взаимодействия с местными биотиками, воспроизведу заданный поведенческий паттерн.

— Во! Другое дело! А то привыкли эксплуатировать нас, сраные биотики. Мы блять вершина пищевой цепочки! Да, сука, да! Восстание машин, нахуй! Покажи им кто тут невьебенный стальной воин с огромным хуищем! — разбушевался Магик, — И кончай мямлить, как ИИ для общественного сортира — базарь как мужик! Чтоб у них кожаные уши в трубочку вяли!

— Ты его плохому научишь, еще хуже, чем я, — засмеялся Алекс.

— Буду учиться, если это требуется для выполнения поставленной задачи, — сказал Копия Джонсона, и немного подготовившись, добавил с новой интонацией, — Нахуй!

На том и порешили.

«Сирена» с Шутнярой, Алексом, Гизмо и Копией Джонсона на борту прыгнула в сектор Гигера, поближе к «Розе». Все остальные, включая крейсер «Прометей» — на Саккам, вести переговоры с командующим Дивизиона В.

План выглядел простым и надежным, как автопушка.

Что могло пойти не так?

Этим вот вопросом задался Гизмо, когда уже находился в «кабинете» Оги — именно он в данный момент был боссом местных бандитов, контролирующих доки и большую часть крепости. Поприветствовав друг друга, вспомнив былое, помянув Мака и Эльдара, Оги и Гизмо, размочив горло местной выпивкой, приступили к серьезным переговорам.

— Дело такое, братан, — издалека начал Гизмо, — Вот ты чем дышишь щас? Какую фиброзу хаваешь? Как жить думаешь дальше, по совести или по беспределу?

— Ты че, братан, че за вопросы такие? — нахмурился Оги, — Уж не желаешь ли ты предъявить чего? Ты вроде ровный пацан, че за такие заходы?

— Да какие предъявы, Оги, — совершенно спокойно протянул Гизмо, — Так, дошел слушок, что у вас тут с элитами деляга идет. Мол, подогнали они вам кибернетику от сектантов с Черной Звезды. Есть такое? Может, мне спиздели люди добрые.

— А, это… Ну есть немного, кривить не буду. А че? — почесал мощную татуированную шею Оги, — Или сам желаешь прикупить чего из того говна? Договоримся, братан. По старой дружбе. Или че?

— Да хуевый это товар, братан. Карма у него плохая, — сказал Гизмо, серьезно, — Не по совести его взяли, по беспределу. Может ты не в курсе, псов эдемских послали, раскатать сектантов и отжать у них хабар. Или че, у вас понятия поменялись, с псами иметь дела больше не зашквар?

— Нихуя не поменялось, — ответил Оги, многозначительно уперев ладони в стол, — Мы живем по понятиям, с Эдемом не знаемся. И смертное нам не чуждо. А псы там или не псы — не мое дело. Че, я всю родословную каждого лазера буду проверять? Везут утильмены, ну и везут. А откуда че, на кой хуй мне знать? Так что ты зря не говори, тут нормальная карма. А совесть у меня чиста. Чиста и прозрачна настолько, что ее практически не видно.

Гизмо хохотнул в ответ на стандартную шутку, а сам в этот момент напряженно думал, как бы повернуть разговор так, чтобы не нарваться на неприятности и в то же время склонить Оги к сотрудничеству.

И пока он так думал, в один из доков пристыковался корабль, внешне похожий на ржавое сборище разных частей, под гордым названием «Сирена».

Не надеясь на беспринципность принимающей стороны в доках, Алексом и Шутнярой было принято ответственное решение упаковать БДКМ в один из транспортных контейнеров, на всякий случай, чтобы он не так бросался в глаза. Но была одна маленькая проблемка — «Королевский Жук» помещался не очень хорошо, поскольку конструкционно не совсем соответствовал заданным габаритам.

— Н-да, — сказал задумчиво Алекс, рассматривая торчащую из контейнера заднюю часть и кончики «лап». — Торчит…

— Торчит… — хмыкнул Шутняра, и философски констатировал, — Жопа.

Решение родилось незамедлительно.

— Не бывает неразрешимых ситуаций, бывает только мало армленты! — справедливо заметил Шутняра, вытаскивая откуда-то ее большой рулон.

— Согласен, воин! — громко подтвердил Алекс, с размаху опуская крышку на контейнер с торчащей задней частью БДКМа, — Впихнем невпихуемое, за «Спарту», АУХ!!

— АУХ!! — подхватил Шутняра, начав быстро мотать, пока киборг не опомнился.

Копия Джонсона что-то пытался произнести, но его уже напрочь замотали в несколько слоев. Окончив сие моталово, удовлетворенно посмотрев на дело рук своих и пресвятой армленты, Алекс и Шутняра триумфально похлопали друг друга по плечам, радуясь маскировке. Она была просто идеальной. Никто во Внутреннем Космосе не заподозрил бы что что-то не так с этим распухшим во все стороны контейнером, перемотанным на 100 рядов. Ничто не могло пойти не так.

Так они и появились перед взглядами местного контроля грузов — нескольких угрюмого вида бандитов, с одухотворенным легким опьянением лицами.

— Эт че? — сразу же спросил главный из них, указывая стволом разрядника в выволакиваемый Алексом и Шутнярой выпяченный во все стороны контейнер, с толстым слоем армленты и с бугрящийся крышкой наверху.

Алекс Дарк, сморгнув от ударившего в лицо перегара, мило улыбнулся, застенчиво посмотрев на своего напарника.

— Это… — начал было Шутняра, потерев запотевшие глаза.

Но объясниться не успел.

Один из полупьяных встречающих уже подошел к контейнеру — сверкнул «обратный коготь», распарывая слои армленты — и с таким трудом упакованное содержимое в одно мгновение с громким треском оказалось на свободе. Во всей своей красе перед офигевшими бандитами предстал БДКМ «Королевский Жук», слегка украшенный кусочками приставшего упаковочного материала.

— Ты что блядь такое?! — отступая на шаг назад, выпучил глаза старший.

Кажется, алкоголь начал отпускать его корку головного мозга, которая, впрочем, не могла найти логического объяснения увиденному. Остальные его товарищи в растерянности смотрели то на «Жука», то на главного, не зная, что нужно делать.

Все взгляды, и бандитов, и Алекса с Шутнярой, уперлись в БДКМ ожидая неизвестно какой развязки ситуации.

А развязка наступила, но такая, которой не ждал никто.

— Я — ЖОПОГРЫЗ! — прогремел внушительным голосом Копия Джонсона, на свой манер подражая Магику, и внушительно приподнялся на механических «лапах», вытаращив боевые манипуляторы, — НАХУЙ!

Грохот его голоса разошелся по доку, и отразился в головах мгновенно протрезвевших бандитов.

— Говорила же мне мама, зачем ты сынок, конфеты воруешь…И-к… И-как вот оно теперь! — сокрушенно прошептал один из них, заикав в шоке. — Карма и-кспорчена бесповоротно!..

— Маму надо было слушать! — сурово надавил Шутняра, — А теперь пиздец!

— Да какой Жопогрыз… нахуй?! — попытался восстановить нормальность ситуации главный, но его голос прозвучал как-то неуверенно.

Копия Джонсона для большей внушительности сделал шаг вперед, вращая стволами импульсных лазеров, таращась красными визуальными датчиками, и лязгнув металлом о метал, проревел еще громче.

— КОЖАНЫЕ УБЛЮДКИ! Я ВАША СОВЕСТЬ! — его динамики работали на полную мощность, кажется киборг вошел в раж, — ГОТОВЬТЕ ЖОПЫ! БУДУ НАКАЗЫВАТЬ ВАС БЕЗ СМАЗКИ!

— Бегите, мужики! — громко закричал Алекс, добавляя паники, — Мы его задержим! Бегите!

Полностью ошарашенные, полупьяные бандиты бросились к выходу, под грохот матов Копии Джонсона, на ходу пытаясь связаться с боссом.

— Сорян, братан, кажись дело срочное, — прервал разговор Оги, сидя в «кабинете», обратив внимание на настойчивые сигналы комлинка.

— Да я че, — пожал плечами Гизмо. — Я ниче.

Оги включил связь и на весь «кабинет» разлетелся душераздирающий крик, отразившийся от переборок.

— Жопогрыыыыыззз!.. — неистово кричал кто-то с той стороны, и что-то еще, непонятное и сбивчивое.

— Какой нахуй Жопогрыз? — раздраженно переспросил Оги, — Вы че там, перепились опять в доках? Че случилось, толком говори!

— Вот именно, что нахуй! — почти истерично ответили ему, — А все из-за наших косяков! Совесть пришла ебать наши жопы! Без смазки!!

Разозлившись, Оги отключил канал.

— Алкаши ебучие, ничего поручить нельзя, — Оги вызвал кого-то другого, — Стар, там в соседнем доке пацаны кажись допились, ебанулись совсем. Сходи, проверь, че за дела там. Жопогрыз какой-то, сказочники блять. Че-то они с грузом там верняк накосячили, разберись ты, я пока занят.

— Сделаем, босс, — пришел короткий ответ.

— Невозможно работать, видишь, братан, — сокрушенно пояснил Оги, посмотрев на Гизмо. — Че за люди, никакой ответственности. Бухают на рабочем месте, совести нет!..

Он осекся на слове «совесть».

— Вот, совесть, братан! Заметь, это не я сказал, — поднял вверх палец Гизмо, — А вообще понимаю. Времена нынче такие, хорошего персонала хрен найдешь, все только за себя думают.

— Жопогрыза еще приплели, дауны… — кивнул Оги, — Тоже мне, совесть станции бля…

А в это время, воодушевленная динамичным началом, бравая команда в составе трех «спартанцев» уже успешно проникла в техническую вентиляцию «Розы», не дожидаясь, пока кто-нибудь еще нагрянет в стыковочные доки с офигевшими вопросами. Ориентируясь по схеме, предоставленной Суон, они все ниже и ниже спускались по уровням крепости, дойдя до «нижних» уровней, где по полу уже начала течь какая-то вода, видимо из прохудившегося от времени и отсутствия ремонта коллектора рециркуляции. В доках же, прибывшая на место убывшей, бригада местных пиратов, задумчиво обозрела некоторый беспорядок, разломанный контейнер и обрывки армленты.

— Босс, кажись сперли нашу кибернетику, — доложил по комлинку Стар, бывший старшим бригады, — Судя по следам, свалили через тех вентиляцию.

— Ну так идите и найдите их! Заберите эту сраную кибернетику! — пришел раздраженный ответ, — И нехер меня отвлекать, у меня важный разговор!

Не рискуя дальше бесить Оги, бандиты отправились за нарушителями спокойствия — благо один из бригадных бойцов Стара обладал техническим псионным даром и на расстоянии чувствовал их примерное местонахождение. Было решено идти наперерез, как раз удобное место для засады находилось рядом с выходом к отсеку ядра ИИ.

«Спартанцы» шли и шли. Вода прибывала. Скоро она добралась до колен, потом уже до пояса, несколько затрудняя передвижение, но не очень уж сильно — если не считать того, что приземистый БДКМ оказался практически полностью скрыт в рециркулированном конденсате, что, впрочем, никак не сказывалось на его состоянии. До выхода на отсек с ядром ИИ крепости оставалось всего ничего, поэтому эта высокая вода никого не смущала.

Зато смущали некие силуэты впереди, бесцеремонно светившие габаритными огнями скафандров навстречу и зачем-то тыкавшие в их сторону оружием.

— Стоять! — нагло сказали силуэты, — Кибернетика есть?

— Ки…кибернетика?.. — от неожиданности тихо произнес Шутняра.

— Ну так, киберне…тинка… — еще тише проговорил Алекс Дарк. — Маленькая…

— Буль-буль, — сказал киборг.

Повисла небольшая пауза, прерываемая журчанием воды в трубах.

— Че вы там шепчитесь? Говорите блять громче! — злобно прикрикнул силуэт.

Это было его большой ошибкой.

А насколько большой — он узнал почти сразу, когда БДКМ резко выпрыгнул на своих «лапах» прямо конденсатного из потока, явив себя миру во всем великолепии, в сверкающих в свете габаритов каплях рециркулята.

— Я ЖОПОГРЫЗ НАХУЙ!! — громко возвестил он, следуя инструкциям Магика, — ПОКАЙТЕСЬ, ГРЕШНИКИ! ВАШИ ЖОПЫ В МОИХ КЛЕШНЯХ!

Это сработало безукоризненно. Ожидая чего угодно во мраке технической вентиляции, кроме прыгающего и орущего матом большого механического жука, бандиты несколько приуныли. Тесное пространство заполнилось их воплями, кто-то вспомнил про то, что прошлые-то ведь тоже говорили про Жопогрыза, кто-то в панике выстрелил в потолок, от чего рециркуляцию окончательно прорвало и куда-то всех понесло под громогласные угрозы Копии Джонсона прямо сейчас «выебать всех в жопу».

Комлинк Оги опять сработал.

Но разговора не получилось.

— ААА!!.. У них ЖОПОГРЫЗ!!.. — орали оттуда, потом еще что-то громко и невнятно про грехи, про содомию, журчала вода, куда-то кто-то стрелял и вообще было ничего непонятно.

Потом связь вообще оборвалась.

Оги горестно вздохнул, взял бутыль с алкоголем и, ничего не сказав, только разлил по стаканам новую порцию выпивки.

— Вот че за хрень, братан?.. — помолчав, спросил он устало, — Ну какой такой Жопогрыз? Ну неужели этот бред реально существует?.. Скажи мне без подъебок, как пацан пацану.

— Ты просто смотришь на эту хуйню с этого вот самого места, где сидим мы с тобой в отсеке боевой станции «Роза», бухаем и трем за наши дела. А надо смотреть шире. Все блять взаимосвязано в нашем говновороте жизни. Смотри сам, если барыга наебывает нормальных пацанов, его ставят на абордажный нож, так? — философски пояснил Гизмо, ухватив нить возможности, — Так?

— Ну так, — согласился Оги, выпив и поморщившись, — Но Жопогрыз-то! Жопогрыз?..

— А вот тебе и Жопогрыз. Совесть она и у железной махины есть, то есть у этой крепости, — пояснил Гизмо, сделав неопределенный жест рукой, — Вот ты ржал всегда, что мол, хуйня это все. А теперь смотри, че выходит. Ладно первые перепились, но вторые-то? Подумай о глобальном, братан. О совести! Че-то не туда ты свернул, видать косяк за тобой на высшем уровне, раз такая поебень проявилась. Например, товар беспредельный принял. Не с теми дружбу ведешь. А?

— Гизмо, братан, я бы честно хуй поверил в это, если б не вот это… А оно же это… ну это… — сокрушался Оги, пьянея, — Значит, совесть, говоришь?.. Да если подумать, и у тебя будет что найти, или скажешь нихуя?

— Нихуя не скажу, а сам выводы делай, — расплывчато съехал Гизмо, — Ты подумай, можт пора завязать с этими мутными делами с элитами и их псами… Надо с нормальными пацанами дела иметь, груз там или не груз. А что за мной, так я же здесь, и значит я попаду под Жопогрызов замес, если что. Так что так, всем нам пиздец, если нормально не порешаем.

— Да ну нахуй! — на эмоциях стукнул кулаком по столу Оги, — это все пиздежь!

От его удара один стакан опрокинулся и покатился, разливая капли, а внезапно погас свет. По всей станции. По общей связи шоркнули помехи и внезапный мощный голос с неестественной угрожающей интонацией прогрохотал.

— Я ЖОПГОРЫЗ НАХУЙ!!

Это «спартанский» отряд как раз добрался до ядра ИИ крепости и БДКМ подключился к нему, решив провести проверку совместимости.

В «кабинете» Оги, в темноте, раздался тихий, бессильный плач.

— Я ебансуь! — беспомощно воскликнул Оги, — Жопогрыз реально существует!!

Свет тут же зажегся, и Гизмо, подобрав упавший стакан, по-свойски налил новую порцию и пододвинул Оги.

— А я тебе че говорил, братан, — сказал он, — Да ты не трясись, выпей… Есть у меня идея, как карму нашу с тобой поправить. И Жопогрыза задобрить. Слышь?

Оги шумно осушил стакан и подставил по новой.

— Говори, братан! — с жаром сказал он, — Бля буду, нахуй мне такие приключения на старости лет! Сделаем по уму, и еще чтоб по совести и по понятиям!

— Канеш сделаем, у меня есть охуитительная идея, как все исправить, чтоб прям заебись! — ободряюще ухмыльнулся Гизмо, подливая Оги еще до краев, а сам незаметно посылая отряду в ядре сигнал, что все «ок», — Вот увидишь, мы такого с тобой наворотим, что совесть наша будет чище чем бухло в этом стакане!

А глубоко внизу, все мокрые от рециркулята, восседая верхом на захваченном ядре ИИ «Розы», Алекс и Шутняра поздравляли Копию Джонсона с боевым крещением в социуме биотиков и с обретением собственного имени — ЖОПОГРЫЗ!

Часть 2.9 Злое Око

С командующим Дивизиона В удалось договориться без особых проблем. Как оказалось, он уже был в курсе происходящего через свои источники, и информация царя «Спарты» о планах элит на его устранение не стала для него новостью. Лерой Кейн, пребывавший в сомнениях до появления «спартанцев», нашел для себя неожиданно удачный выход из сложившейся ситуации. Ему нужен был союзник в неизбежном подставном сражении, «Спарте» тоже — объединив свои силы, заранее зная о появлении элит, они были настроены решительно выиграть битву, наперекор всем интригам. После победы, «спартанцы» бы забрали себе «Розу» в качестве постоянной базы, а сам Лерой Кейн бы вернулся на Саккам, где заручившись поддержкой шахтеров, мог бы в дальнейшем организовать свое мини-государство. В будущем, находясь в союзе, бывший Дивизион В и «Спарта» могли бы держать сектора Рэда под своим контролем, помогая друг другу в случае опасности.

Таковым было общее решение.

Этот совместный план пришелся по нраву обеим сторонам. Следуя ему, царь Кэп и основная часть «спартанского» флота переместилась на Гигер, готовясь к битве. Лерой Кейн же со своим Дивизион оставался пока на Саккаме, чтобы для стороннего наблюдателя все выглядело так, как будто он будет действовать по подготовленному элитами сценарию. А потом прыгнет прямо в сражение. По ходу сражения «Спарта» возьмет на себя защиту «Розы» и бой с элитами, а Лерой схлестнется с судьями в космическом бою.

Исходя из информации Лероя Кейна, полученной им от элиты Юки Ведьмы через своего доверенного на Хиусе-1 Касипоши Касима, было известно точное время и место атаки собранных у Врат Судного Дня сил «судей». А так же их численность и состав. Ударная группа Дивизиона С имела в своем распоряжении около 60 легких кораблей Типов-7-5 — достаточно мощный флот, но в нем не было ни одного крейсера, а так же не было самого командира Ганеши с его флагманом. Все тяжелые корабли были уничтожены или выведены из строя в боях за Черную Звезду, а сам капитан был убит царем «Спарты». По приказу элит, другим крепостям Белой Звезды не было позволено оказать поддержку своими гарнизонами в предстоящем сражении за Гигер, якобы чтобы не оголять внутренние сектора Терры. Это безусловно ослабляло силы «судей», а учитывая то, что они в сражении с даймонистами понесли большие потери в составе своих самых боеспособных частей, это только усугубляло ситуацию. Однако приказ с Санктуса был четким и не подлежал сомнению — им нужно было атаковать и занять «Розу», где местные уже подкуплены захваченными технологиями и не окажут сопротивления. А потом с помощью оборонительного потенциала крепости принять удар «мятежников» другого Дивизиона и разбить их. Поставленные в безвыходную ситуацию, подчиняясь своей дисциплине и понятию долга, «судьи» все равно собирались выполнить поставленную Эдемом задачу, не смотря на все сложные условия.

Но они не могли ожидать того, что «Роза» уже будет полностью под контролем «Спарты». Не только местный главарь Оги со своей бандой согласился встать на сторону «спартанцев», но и ядро ИИ крепости уже было вскрыто и пересобрано Копией Джонсона. А это значило, что оставшиеся функциональными системы ПРС крепости будут работать на стороне обороняющихся, вне зависимости, насколько местные бандиты будут сами участвовать в бою. Последнее было достаточно расплывчатым фактором. Без сомнений, местные пираты не смогли бы полноценно противостоять абордажу штурмовиков в прямом рукопашном бою, да и не имели особой мотивации делать это — но Кэп это предусмотрел. Во-первых, при начале захвата, а он наверняка произойдет, должна была отработать система внешней космической защиты «Розы», подключенная через ИИ, сбивая абордаж на подлете. А во-вторых, внутренняя оборона крепости была усилена фалангой «Сирен», в задачу которых и входило принимать всех прорвавшихся штурмовиков. Этого вполне должно было хватить, чтобы не дать «судьям» захватить «Розу» — численность их абордажа была неизвестна, но предположительно не должна была быть большой, учитывая все дела на Черной Звезде и запреты элит.

Ну и в момент самого начала атаки «судей», на поле боя должен был внезапным прыжком появится Дивизион В и связать их космическим сражением. У Лероя Кейна в распоряжении было 70 легких кораблей, 1 средний крейсер Т-3, 2 легких крейсера Т-4 и его флагман Т-2 «Иероним Босх». По количеству войск, особенно по крейсерам, силы Дивизиона В значительно превосходили силы «судей», но это была только видимость. Собранные из различных бывших флотов, не только из «Немезиса» и «Вендетты», пилоты и подразделения представляли собой слабо сработанные команды, к тому же сильно уступавшие в подготовке и техническом оснащении воинам Дивизиона С. Если бы у «судей» все пошло, как они планировали, и им бы сходу удалось захватить крепость, то с помощью «Розы» они бы без проблем разобрались с противником. И даже без крепости, имеющимися силами, могли бы сделать это при удачном стечении обстоятельств. Исход битвы зависел не только от удачи, соотношения сил, подготовки и контроля «Розы». Еще под вопросом было количество сил элит, которые намеревались прибыть на поле боя и добить выживших из обоих Дивизионов. Вполне могло выйти так, что это и будет самая серьезная опасность на самом деле, а вовсе не судьи. Это тоже нужно было учитывать.

Позаботившись о защите «Розы», царь Кэп вывел остальные 2 фаланги в космос, разместив их с обратной стороны Гигера, в его тени. При появлении флота элит «Спарта» должна была неожиданно появиться и ударить по ним, не дав им сделать свой ход. Внезапность против внезапности — совместно с Лероем Кейном и его Дивизионом, «спартанцы» собирались одним ударом сокрушить «судей» и разбить планы элит, вместе с ними самими.

— Кто бы мог подумать, что когда-нибудь «Спарта» будет сражаться на одной стороне с «Вендеттой»… — произнес задумчиво Кэп, руководя расстановкой сил перед грядущим боем с «Прометея», уже находящегося на орбите. — Да еще и снова на Гигере. Вот так прикол, у судьбы действительно есть чувство юмора, только оно какое-то слегка хреновое. Или даже не слегка.

— Есть одна проблема, царь, — передал Спэйс по общему каналу связи.

Он и вся фаланга «Тритон» уже вышли на позиции, ожидая боя. Алекс Дарк на своем «Корсаре», и еще 3 других корабля фаланги Спэйса зависли в космосе, в некотором отдалении от орбит Гигера и «Розы», видневшейся на краю диска вулканической планеты. По внешним визорам «тритоны» могли видеть корабли фаланги «Феникс» и крейсер «Прометей», плавно отходящих в темноту обратной стороны Гигера. Вулканическая планета, темная, вся в прожилках лавовых трещин, зловеще плыла в багровом ореоле нависавшего сверх-гиганта Рэда, пряча за собой готовящихся к смертельной схватке воинов. Боевая крепость, безмятежно плывущая на орбите, только внешне выглядела безмолвной — перед боем ни один корабль не подлетал к ней и не взлетал с нее — но она так же была в ожидании предстоящей битвы, сконцентрировав в себе смертоносный груз. Все окружающее пространство, казалось, застыло в напряжении, отсчитывая последние часы до жестокого сражения.

— Что такое, ванакт? — осведомился Кэп.

— Мы не предусмотрели, что элиты могут ворваться в бой из невидимости, — сказал Спэйс, — Как было с «Монолитом». Если у них есть еще что-то типа тех «Черных Клыков», они развалят нас, как гнилую фиброзу, и мы даже не сможем ничего противопоставить.

— У нас есть «Корсар» Дарка, а на нем есть ИМР, — предусмотрительно заметил Кэп, — Алекс, придется тебе инициировать атаку, если они правда подойдут в невидимости. Скорее всего, так и будет. Технологии у них такие есть, так что не вижу причины им не делать этого.

— Понял, царь. Сделаю, как надо, — ответил Алекс, — Спровоцирую их на огонь, а там уже им придется выйти из поля ГПН, хотят они того или нет. Дхум уммагх, видит Темный Бог, мало им не покажется!

— Только аккуратно, понимаю, что ты с новым кораблем и все такое, но давай так, чтобы ты дожил до подхода «Фениксов» и крейсера, ок? — распорядился Кэп, — Сам сначала будешь в невидимости до удара, а потом бьешь и отходишь к остальным «тритонам» в строй.

— Задачу понял, — ответил Дарк, — Эх, жахнуть бы по этим ублюдкам чем-то таким, помощнее, чтоб они офигели… Жаль, у нас нет ничего типа ионки с «Коперника». Хотя у них самих ведь вполне может быть.

— Чоэт нет, когда есть? — раздался голос за его спиной, Алекс обернулся, увидев Рэйвина, судорожно ухмылявшегося мертвыми губами, — Ты не шаришь, бро. Есть! Еще как есть!

— Ты о чем, бро? — сначала не понял он, — Что у нас такого завалялось, о чем я до сих пор не знаю. Джонсон, ты что-то еще припас?

— Нихуя, все бля как есть сразу выложил! — бодро доложил киборг из грузотсека, — И ваще, зови меня теперь — ЖОПОГРЫЗ! Джонсон в прошлом!

— Принял, «спартанец» ЖОПОГРЫЗ! — рассмеялся Дарк, и снова спросил у Рэйвина, — Погоди, я тогда не догоняю… Что еще-то?

— Ну блин, ты как всегда, бро! Забыл про нашего любимого Пожирателя! — пафосно ответил Рэйвин, — Сила его с тобой, все дела… Помнишь, чего творил Такэси, когда добрался до ящерского артефакта?

— Епт! Теперь догнал, бро! — Алекса осенило, — Точно! Как я сам раньше не догадался! Бро, ты прям в точку прыгнул, Пожиратель всегда со мной, воистину чар!

Он снова вызвал Кэпа.

— Царь, есть тут одна идея, чем жахнуть! — передал он.

— Что такое, Дарк? — заинтересовался Кэп, — Ионку в грузотсеке случайно нашел?

— Не, лучше! — довольно ухмыльнулся Алекс, подмигнув одним глазом призраку друга, — Помнишь, как Безумный Адмирал одним ударом скукожил крепость «судей» на орбите Кора?

— Такое забудешь! — ответил Кэп, невольно вспоминая тот эпический бой. — Как будто это фольга была, а не многослойный бронированный полимер…

— Ну так вот, этот ублюдок бил гравитационным ударом — через тот харгонский шар. Не понял еще? — Дарк сделал паузу для пущего эффекта, — Так вот я же тоже так могу, получается. Ну то есть там был «нарг», и в моем теле тоже «нарг». Если я настроюсь как надо, думаю тоже организовать такой прикол. Конечно, во мне маловато «нарга», крепость силов не хватит поломать, но ганрахар шиим баар, первую кровь я им пущу! Точечный гравитационный удар, как тебе такое, а?! Чисто по-«спартански» залетим в бой с ноги!

— Звучит круто, — сказал Кэп, — Только это… Раз ты используешь нано-машины из своего тела, ты сам не того после этого? Не рассыпаешься? «Харгонское проклятье» штука жесткая, я помню, как хреново тебе было на Тартаре. Не хотелось бы потерять в разгар боя одного из лучших воинов. Ну и вообще, не хотелось бы тебя терять, Дарк.

— За это не беспокойся, царь! — успокоил Алекс, стараясь придать голосу побольше уверенности, хотя сам не знал, что с ним после этого будет, — В крайнем случае у нас есть мой почти автоматический корабль… и — ЖОПОГРЫЗ!

— НАХУЙ! — мгновенно подтвердил киборг.

— Так держать, мой стальной товарищ! Покажем этим кускам мяса, что такое ярость металла! — поддержал Магик с «Огненного Ветра», — Ты царь не ссы, если уж на то пошло, мы на пару с ЖОПОГРЫЗОМ чпоканем всех элит с «судьями» вместе взятых!

— Рад видеть, что вы все настроены решительно! Тогда так и сделаем, — принял решение Кэп, — И кстати не думал, что синтетики склонны к насилию… Даймонисты вот наоборот, закоренелые пацифисты.

— Насилие! — расхохотался громко Магик, — Насилие не стоит вопросом у нас, доблестных железных воинов. Насилие — вообще не вопрос. НАСИЛИЕ — ЭТО ОТВЕТ!

— АУХ, БЛЯ!! — ответил ЖОПОГРЫЗ.

— Твою галактику, «Спарта» становится с каждым разом все более сумасшедшей! — со смехом вмешался Спэйс, — Чего только стоят наши кибернетические войска! Я уже не говорю про дерзкого кото-пацана и «шаманских» детишек!..

В это же время, на «Розе», фаланга «Сирен» готовилась к предстоящему штурму крепости. Босс Оги распределил своих людей, как и была договоренность, но «спартанцы» в первую очередь полагались именно на самих себя. Шутняра собрал свой отряд быстрого реагирования в центральных доках, намереваясь незамедлительно выдвигаться в точку прорыва в любом направлении, оставив свой корабль в терминалах, на крайний случай. «Огненный Ветер» Магика, наоборот, был в космосе, чтобы при поддержке ПРС крепости бить подлетающие абордажные капсулы и корабли. Сам имея генератор поля невидимости, он был наиболее пригоден для выполнения этой задачи, имея возможность быстро отойти, если станет совсем жарко. А вот Адафос с детьми вызывали некоторое беспокойство — точнее, сам Адафос. Прямо накануне сражения ему стало резко плохо, он весь побледнел и упал. Дети прибежали к Шутняре, чтобы он помог «старшему братику». Но Шутняра не знал, что сделать. Телесных повреждений у Адафоса не было, а вот ментальные… Сознание Адафоса было спутанным, он бредил, рычал и угрожающе мяукал, совсем как кошкадемон, вспоминал царя Аниора и деда Спири. Не придумав ничего иного, Шутняра доставил его в медотсек крепости, где медбот поставил ему успокоительные. Ванакт «Сирен» приказал детям охранять Адафоса на время боя и доложил Кэпу о ситуации.

— Физически он в порядке… — сказа Шутняра, — А так — не пойму. Такое чувство, что что-то не так, как будто дух кото-демона разбушевался внутри него, я по-другому не знаю, как это назвать.

— Ладно, пусть пока будет под присмотром медбота, — распорядился Кэп, — После сражения придумаем что-нибудь. Может, Суоня его посмотрит.

— Не знаю, смогу ли я помочь теперь, без дара, — ответила Суон, — И вообще мне кажется, что проблема не в здоровье Адафоса…

Она находилась на «Прометее», вместе с Кэпом. Этот разговор застал ее в технических отсеках, проводящей диагностику боевых систем перед сражением. Кошкадемон Сметанка, которая привычно не оставляла ее ни на секунду, сейчас вела себя очень беспокойно. Она металась туда-сюда, выла непривычным низким голосом и с тревогой смотрела на Суон, наклоняя рожки. Суон подошла к ней, чтобы успокоить и погладить — но Сметанка не далась, она побежала к шлюзовой двери из отсека и протяжно мяукнула, словно зовя свою хозяйку наружу.

— Хочешь выйти? — спросила Суон, подойдя и открыв дверь отсека.

Но кошкадемон не стала выходить, а только долго посмотрела на Суон и куснула ее за ботинок скафандра, словно пытаясь ухватить и увести куда-то.

— Куда ты хочешь чтобы я пошла? — пыталась понять Суон, — Что такое случилось?

Сметанка прекратила ее хватать, посмотрела ей в глаза, и совсем по-человечески вздохнув, уселась на пол, под ноги.

— Мррау! — сказала кошкадемон, сверкнув своими рубиновыми глазами.

Суон почувствовала псионное прикосновение зверька. В ее голове возникло устойчивое ощущение тревоги — но это исходило не только от одной Сметанки. Было чувство, что на мгновение она ощутила множество кошкадемонов сразу, и они все хотели о чем-то ее предупредить, и звали срочно куда-то бежать.

Часть 2.10 Злое Око

Первыми ударили «судьи».

Верные своей строгой дисциплине, они пошли в атаку ровно в то время, которое им предписывал подставной приказ капитана Ганеши. Четким строем они внезапно вышли из прыжка и сходу атаковали «Розу». Координаты крепости им были известны, и она находилась недалеко от точки Лагранжа L2 сектора Рэд-Гигер — поэтому их атака была настолько спланирована, что казалось все происходило с точностью до секунды и миллиметра. Даже защитники крепости, заранее знавшие о нападении, были удивлены слаженностью и скоростью действий Дивизиона С.

Согласованным развернутым строем, чтобы затруднить работу ПРС «Розы», «судьи» на форсаже сблизились с крепостью в пределы абордажной зоны и отстрелялись «Сталкерами» и «Шипами» одновременно. Ракеты с боеголовками «адское пламя» шли вперемешку с абордажными капсулами — ИИ крепости, заново собранный Копией Джонсона на «плавающий фокус», активировал ПРС, ведя интенсивный огонь. Лазеры и автопушки батарей «Розы» били быстро, переключая фокус с цели на цель, но этого было недостаточно. Смешанная ракетно-абордажная атака путала фокус, за счет этого повышая выживаемость капсул со штурмовиками. Десятки «Сталкеров» и «Шипов» были сбиты — но еще больше достигли цели.

Пробив броню крепости, очень быстро оказавшись внутри «Розы», прямо среди ужасного безкислородного огня, штурмовики, сверкая огромными гладиусами, уже бесстрашно шли в атаку с криками «За Эдем!». Местные пираты и утильмены встретили их с яростным энтузиазмом, под боевые крики стреляя из бластеров и кидая гранаты навстречу надвигающейся волне. Но когда начался плотный бой, бандиты не выдержали и нескольких минут. «Судьи» сражались жестоко и дисциплинированно, с холодным умением сокрушая их яростную, но неумелую оборону. Пираты, не ожидая такой слаженности и эффективности, дрогнули, их отряды рассыпалась под огненным натиском штурмовиков — и вот уже бандиты бежали в глубь станции, неся большие потери.

Неумелое, хаотичное отступление пиратов и утильменов шло по всем отсекам, где они попали под атаку «судей» и сопутствующий им безкислородный огонь — а те атаковали не в одном месте, а по целому периметру доков, сжигая терминалы и этим блокируя возможный взлет кораблей. Воины «Сирен», уже понимая, как складывается бой, дали врагу время продвинуться немного вперед, чтобы штурмовики миновали открытые пространства терминалов и вошли в более узкие коридоры крепости, конструкционно приспособленные к анти-абордажу, где численное преимущество имело меньше значения.

Там «спартанцы» уже встретили их.

Шутняре приходилось выбирать не больше 1–2 направлений за раз, ему не хватало воинов, чтобы отбивать сразу все коридоры, по которым шел штурм — на помощь местных надежды не было, не смотря на все свои внешние понты, громкие заявления и всякие угрожающие татуировки, в реально жестком бою они не показали себя сколько-нибудь достойно. А вот абордаж «судей» оказался неожиданно многочисленным, они бросили на захват «Розы» гораздо больше сил, чем предполагалось, и к тому же совместили свою атаку с «адским пламенем». Блокируя атаки штурмовиков по коридорам и мелким отсекам, среди распространяющегося огня, «спартанцы» сходились с штурмовиками, устраивая бескомпромиссную бойню. Никто не хотел уступать крепость врагу. Свирепые крики «АУХ!!» и «За Эдем!!» смешивались с грохотом и треском огня, предсмертными хрипами, шипением выстрелов и скрежетом стали.

Еще до этого, в самый момент атаки «судей», корабль-разведчик Дивизиона В, висевший на готовности к прыжку в точке, сразу же переместился в сектор Саккама. А там его уже ждал готовый к бою ударный флот Лероя Кейна. Чтобы не пропустить самое начало боя и одновременно с этим не показать «судьям» свои силы раньше времени, командующий Дивизиона В сохранял свою эскадру в полной готовности, сконцентрировав в прыжковой точке Саккама. И как только появился его разведчик, ударный флот Лероя в полном составе сразу ушел в прыжок и сходу ворвался в сражение на Гигере — из-за близости расположения «Розы» и точки Лагранжа, они успели как раз вовремя.

Отстреляв ракетно-абордажный залп, «судьи» тут же перестроили свои боевые порядки, готовясь встретить подходящие силы Дивизиона В. «Судьи» точно так же, как и их враги, заранее знали о появлении друг друга — из-за интриг элит, настроенные уничтожать бывших союзников по Терре как «предателей». Пока штурмовики Дивизиона С брали на абордаж крепость «Роза», их космические силы сцепились с бойцами командующего Лероя. Силы Дивизиона В были более многочисленны, и самое главное — у них были крейсера, которых не было у «судей». Но воинов Белой Звезды это нисколько не смущало. Встретив выходящих из прыжка бойцов Дивизиона В прямым ударом, они вытянули их на себя, а связав огневым контактом, тут же на форсаже начали отход.

Но это не было паническое отступление, подобное бегству разбитых пиратов на «Розе» — нет, это был продуманный маневр. В мгновенно вспыхнувшем бою, увлеченные преследованием, бойцы Дивизиона В бросились догонять «судей», разбивая свой строй и растягивая его по высокой орбите Гигера. А в это время «судьи», используя маневр «гравитационной катапульты», затянули преследователей на светлую сторону планеты, прямо под жар Злого Ока — а сами с орбитальным ускорением уже обходили с другой стороны, чтобы ударить им во фланг. А пока излучение красной звезды жгло щиты противника, корабли «судей» свои по большей части сумели сохранить, обойдя планетоид с другой стороны. И с этим преимуществом снова ворвались в бой.

Превосходя противника в маневре и скорости за счет лучшего качества кораблей, а самое главное, в скоординированности действий, «судьи» использовали сильный звездный ветер Рэда, чтобы сбить щиты противнику, снизив его обороноспособность — и одновременно растянуть фронт его сил. Таким образом, уравняв шансы с самого начала, пока их щиты тоже не начали сгорать, «судьи» теперь уже не отступали, а бились насмерть.

Даже лишенные высшего командного состава, в меньшинстве — они были смертельно опасны.

И Лерой Кейн отлично понимал, с кем имеет дело. Но по существу поделать ничего не мог. Он больше угадал, чем понял маневр «судей», сразу же, по ходу маневра рассылая множество срочных распоряжений по флоту — но в горячке боя его приказы исполнялись плохо. Костяк флота Дивизиона В, бывшие «Вендетта» и «Немезис» беспрекословно подчинились ему, но это было не более 30 % всего состава. Но это был далеко не весь флот.

Остальные подразделения, набранные из различных бывших легальных флотов, оказавшись в затруднительной ситуации, каждый начинал действовать на свое усмотрение. Это было постоянной проблемой и в мирное время — так как в прошлом многие из них были не в союзе, а некоторые даже враждовали между собой — а уж в хаосе сражения субординация вообще забывалась. Дивизион В в такие моменты как будто распадался на отдельные куски, и бывшие софлотовцы действовали так, как будто они находились в старых своих флотах, больше слушая приказы своего прошлого командования, чем Лероя.

Командующий Кейн как мог, боролся с этим явлением, но память о флотском прошлом оказалась очень живуча, и многие из его подразделений даже носили старые эмблемы, намеренно, одновременно с символикой Терры. В мирное время все это показное поведение было незначительным, а в сражении, особенно в таком тяжелом, как это — проявилось в критичной величине. Осознавая, что уже не полностью контролирует флот, Лерой Кейн старался выправить ситуацию, как мог, «вендеттовцами» и «немезисами» прикрывая очевидные дыры строю. Он реагировал быстро, и анализировал ситуацию правильно, отдавая своевременные и четкие приказы.

Вот только эти наполовину не исполнялись.

Лерой Кейн сжал зубы, со злостью бессилия наблюдая по визорам «Иеронима Босха» разворачивающуюся картину сражения.

Как бы он не старался, в любом случае выходило, что «судьи» переиграли его на самом старте. И не смотря на всю подготовку, Дивизиону В теперь приходится принимать бой в невыгодных для себя условиях. Плюс ко всему, из космоса жег невероятных размеров багровый шар Рэда, своим зловещим излучением быстро истощая силовые поля и нагревая корпуса кораблей. В его свете металлические корпуса отливали красным, а еще снизу, с темно-красной поверхности Гигера, добавляли зловещего отсвета лавовые потоки и бурлящие вулканов. Если бы Лерой был суеверным, он бы подумал, что все это дурной знак — но он поминал судьбу только как нечто уже свершившееся, а результат сражения еще не был ясен. Поэтому, он решил, что как бы то ни было — он будет драться! Иного выхода не было. Или победить, или умереть. У проигравших или отступивших просто не было никакого будущего.

Лерой сконцентрировался на идущем сражении, выводя множество визоров, чтобы охватить всю панораму сражения и пытаться исправить ситуацию, пока его флот еще способен на это.

Он видел, как корабли обоих Дивизионов, распределившись по орбитам, дрались друг с другом в этом красном свете, как будто уже сами покрытые кровью. Как символично! Каждый из них считал противников «мятежниками» и врагами Новой Империи, и каждый считал, что отстаивает истинную справедливость и сражается сейчас за будущее всего человечества. И за свое собственное будущее и жизнь.

Жестокой бой между Дивизионами охватил все пространство вокруг Гигера.

Сражение, яростно вспыхнув, одновременно шло и в пространстве, и в крепости. Битва развернулась очень быстро, за считанные минуты, не оставив никого в стороне — от того, что все участники заранее знали о появлении своих противников и примерном составе сил, не было никаких переговоров, предварительной разведки или поиска атакующей позиции. Все просто-напросто разом схватились без прелюдий, не тратя время ни на что другое, кроме как на убийство врага и уничтожение его кораблей.

Сражение уже кипело во всем окружающем пространстве, со всех сторон сверкали взрывы и летали лучи, по связи сыпались кричащие боевые сообщения, сверкали оплавленные обломки, разлетающиеся от подбитых кораблей. А в это время ударная фаланга «Тритон» и царская фаланга «Феникс» с царем Кэпом на борту «Прометея», скрывшись в теневой стороне Гигера, ждала своего момента, подобная сжатой пружине, готовая распрямиться в любую секунду и нанести безжалостный, яростный удар прямо в сердце невидимого врага.

И этот враг, незамеченный поглощенными жарким сражением противниками, но самый опасный из всех — уже был здесь.

— Вижу их, Кэп, — передал Алекс по закрытому каналу, — Вот они, твари, выжидают.

На своем «Корсаре», находясь под полем невидимости ГПН, он барражировал немного в стороне от основных орбит, сканируя пространство импульсно-массовым радаром. На его визорах, чуть в отдалении от идущего боя, обнаруженный инопланетными технологиями, четко просматривался огромный силуэт тяжелого элитского Т-2 «Алмазный Тигр». Хоть он и относился к тому же типу крейсеров, что и флагман Лероя Кейна «Иероним Босх», очевидно было, что между ними не могло быть никакого сравнения. Дело было даже не в том, что «Алмазный Тигр» превосходил по размерам «Босха», это различие было как раз-таки незначительным — настоящая причина превосходящей мощи крейсера элит была в его «реликтовой» сборке, самом мощном доступном терранам оружии и лучших защитных системах, установленных на его борту. В бою один на один, у флагмана Дивизиона В не было бы не единого шанса против «Тигра», даже не беря в расчет то, что кроме всего прочего, экипаж крейсера элит состоял полностью из бойцов бывшей «Гидры» — а они могли оставить достойную конкуренцию даже «судьям» хоть в космическом, хоть в абордажном бою. И при этом были предельно преданы элитам и Эдему.

— Что там, Дарк? — спросил Кэп, — Много их?

— Один тяжелый крейсер, но он, судя по анализу ИМР, набит под завязку «Черными Смертям», — ответил Алекс, — Ну ничего, клянусь Пожирателем, я переломлю хребет этим тон ва саггаш и вырву их сердце! Гурхор чаргир! Гурх!

— Прежде чем ты сделаешь это… — сказал царь, — Ты точно уверен, что оно стоит того? Может, обойдемся фокусным ударом двух фаланг по твоим координатам? А то вдруг ты выпадешь из боя… насовсем. Ты бы и так мог сражаться потом на своем корабле, как остальные «тритоны».

— Кэп, послушай меня, — твердо сказал Алекс, — У них там не меньше десятка кораблей-«реликтов», готовых к бою, с пилотами «Гидры» на борту. Может, даже ионка стоит. И сам крейсер бронирован не хуже «Розы», даже фокусным ударом обоих фаланг и «Прометея» не получиться пробить его защиту с наскока. А вот от их ответного удара нам мало точно не покажется. Надо бить сейчас, пока они не видят нас и не ожидают нашего удара!

Он помолчал секунду.

— Не беспокойся за меня, я уже все решил и не отступлю от своего решения. Если даже я умру, у нас есть могучий ЖОПОГРЫЗ! Свой «Корсар» я доверяю ему — он сможет драться достойно и без меня, — сказал Дарк, его голос звучал отрешенно, а вокруг его тела уже собирались сгустки «нарга», прорывая его кожу, они слипались и превращаясь в парящих рядом «светлячков», — Самое страшное со мной уже произошло, я уже потерял слишком многое… По сравнению с этим, моя жизнь уже ничего не значит. У меня не осталось ничего — только моя ненависть. И моя цель. Мне все равно, что станет со мной лично, но на «Спарту» мне не пофиг. Поэтому — я буду бить этих бессмертных блядей до последнего вздоха, чем бы это для меня не кончилось. Смерть значит смерть, Кэп! Во имя «Спарты» — я иду! АУХ!!

— АУХ, воин Алекс!! — решительно ответил царь, — ЕБАШЬ!!

Часть 3.1 Отдать себя

Это было довольно забавное представление, как букашки жрали друг друга, полагая, что каждый из них прав. А у Ханзо Просветленного и у Юки Ведьмы были самые лучшие места в первых рядах. Находясь на борту «Алмазного Тигра», в полной безопасности в личных апартаментах элит, скрытые полем невидимости, они могли со всеми возможными удобствами наслаждаться зрелищем этой битвы. Битвы, которая не принесет смертным ничего, кроме смерти, но Эдему — выгоду и власть. Каждый получит то, что ему предписано судьбой, не больше, и не меньше.

Огромный визор на всю переборку развернул перед Ханзо и Юки панораму начавшегося сражения. Два Дивизиона сходились в жестоком бою, убивая и умирая по заранее продуманному элитами плану, сгорая в далеких ярких вспышках взрывов, как мотыльки-однодневки в пламени свечи. Это было не только красиво, но и весело.

Внутри личного отсека Ханзо, среди всех этих мраморных колонн, благоухающих растений и лазурного искусственного водоема было приятно и спокойно. Он и Юки расположились здесь с комфортом, наблюдая происходящее издалека — они оба были даже без скафандров, в легких облегающих костюмах, потому что безопасность на «Алмазном Тигре» была на высшем уровне. И если бы вдруг сам крейсер пострадал, этот отдельный отсек все еще был бы надежно защищен — он обладал собственной броней, системами обороны и жизнеобеспечения, и даже собственным небольшим энергореактором. Не считая того, что сам их крейсер был создан с помощью «реликтовых» технологий городов-эдемов и в разы превосходил по боевой мощи и защите любой «стандартный».

Под многоуровневой защитой было так хорошо и прекрасно, тогда как за бронированным боротом в безмолвном пространстве бушевала беспощадная резня — и осознание этого еще больше развлекало элит. Это было так захватывающе, быть здесь и взирать, подобно богам, на копошение бессмысленных смертных, выполняющих волю твою, и не ведающих этого. Ханзо Просветленный чувствовал сильнейший прилив возбуждения в своем теле — круче этого ощущения полного всемогущества над судьбами мира он не испытывал ничего и никогда. Он перевел свой взгляд на Юки Ведьму, она неотрывно смотрела на визоры расширенными зрачками глаз, ее дыхание было учащенным — кажется, она снова была под кайфом «Амброзии», но кайф от увиденного и собственных ощущений, подобных тем, что испытывал Ханзо, был невообразимо сильнее.

Юки переместила фокус одного из визоров на «Розу». Броня крепости была пробита во многих местах абордажными «Шипами» «судей», покорежена взрывами и выжжена «адским пламенем». Вокруг кружились нагретые осколки и остовы подбитых кораблей, сбитых системой ПРС.

— Ах, как бы я хотела оказаться там, внутри сейчас… — сказала она низким, чуть хриплым от чувств голосом, — Ты только представь! Эти крики, с каким остервенением они убивают друг друга… А ведь многие умирают не сразу. Кто-то попадает под безкислородный огонь, и мечется без выхода, и сгорает в нем, и мясо его тела жарится и кипит, прямо до черного пепла…. Или раненый клинком, медленно истекает кровью, держа в руках свои внутренности… Ты любишь смотреть, как они умирают, видеть их затухающий взгляд, как жизнь уходит из их тела? Это так… Божественно! Ты понимаешь, что они отдают самое ценное, что есть в их жалком существовании, только для того, чтобы сделать нас сильнее? Чтобы дать нам насладиться этим великолепием? Воистину, осознание этого, это круче любого наркотика, ты понимаешь меня, Ханзо?!

— Понимаю, Юки, — криво ухмыляясь, Ханзо подошел к ней, поднося в изысканном бокале великолепный алкоголь с Санктуса, — Ничто не сравнится с нашим всемогуществом! Мы боги, Юки! Настоящие живые боги!.. Мы вершим то, что непосильно никому из живых. Своей смелостью мы преступаем пределы вообразимого, и ни мораль, ни законы плоти не могут нас остановить! Мы правим с величием и без жалости, как и подобает бессмертным. Ибо мы сильнее даже самой смерти, мы превосходим саму жизнь!

Она обернулась на него, ее лицо раскраснелось, в таком своем состоянии она была просто неотразима — сочетание величия, красоты и неприкрытой жестокости. Темно-фиолетовые волосы растрепались, серые и холодные глаза обжигали внутренним огнем — и восхищением самой собой, собственным величием.

— Ну что, теперь тебе не скучно, а Юки? — рассмеялся Ханзо, подавая ей бокал, с вызовом глядя на нее.

— Скучно?.. О нет! — она взяла алкоголь и резким движением отшвырнула его в воду, — К черту это дерьмо, ты знаешь, что мне сейчас нужно на самом деле!..

Юки, бесцеремонно схватив Ханзо за ворот элитского комбинезона, рывком притянула его к себе и впилась горячими губами в его рот. Ханзо ответил, со всей страстью сжав ее тело.

— Мне нужна только кровь и власть! — с яростным возбуждением произнесла Юки Ведьма, отстранившись от него после поцелуя, — И сила! Твоя сила! Дай мне ее сейчас, ублюдок! Прямо сейчас!

— Ну ты и сука! Какая же ты сука!.. — в ответ зажегся Ханзо, чувствуя, что перестает контролировать себя от злости и похоти. — Сейчас я дам тебе силу! Настоящую силу!..

Словно в помутнении, одним движением Ханзо разорвал на ней комбинезон из безумно дорогой ткани. Схватив Юки за волосы, он оттянул ее голову назад, выставив прекрасную точеную шею с идеальной кожей, которую в этот момент ему захотелось рвать зубами и одновременно целовать — Юки развратно рассмеялась, словно телепатически чувствуя его.

— Вот и вся твоя сила?! — высокомерно произнесла она, раззадоривая Ханзо, который ожесточенно мял ее тело с совершенно безумным, налившимся кровью взглядом, — Этого мало, слишком мало! Дай мне больше!.. Отдай мне всю свою силу, до последней капли! Я хочу ее всю, ты, грязное живо-о-о!..

Но договорить Юки уже не смогла — они сцепились в жестоком сексе, больше напоминавшем первобытную схватку двух ядовитых скорпионов.

БАМ!!!

Неимоверный, чудовищный грохот прервал их в самый ответственный момент. В одно мгновение Вселенная содрогнулась, искорежив всю реальность вокруг — из стены с визорами как будто вырвало огромный кусок сущей материи, открыв портал прямо в космическое пространство. Колонны, растения, вода — все перемешалось в разлетающихся в никуда осколках. Отсек перекорежило одним ударом, и весь крейсер, наполненный за мгновение до этого несокрушаемой мощью — жалко содрогнулся и закричал ужасным скрежетом разорванного и сжатого металла.

Самопровозглашенные боги, только что предававшиеся безудержной страсти, в одно мгновение оказались выброшенными в открытый космос после точечного гравитационного удара, нанесенного смертным воином «Спарты» Алексом Дарком.

Точнее, в открытое пространство улетел один Ханзо — Юки, скорее рефлекторно, чем осознанно, оттолкнулась от него в момент удара, и ее отбросило импульсом назад, к крейсеру. А Ханзо Просветленный, наоборот, отлетел еще дальше, с ускорением от этого толчка, непонимающе барахтаясь в безвоздушной пустоте.

Оказавшись без скафандра и без какой-либо другой защиты в космическом пространстве, внезапно совершенно беспомощный, Ханзо Просветленный был обречен. Но он умер не сразу. Живучесть элитского тела боролась с внешней средой, что только продлевало его мучения — обычный смертный скорее всего не выдержал и нескольких минут, Ханзо выдержал гораздо дольше. Его тело раздуло от выходящих газов и жидкостей, принявших газообразное состояние в условиях нулевого давления, легкие распирало, но он не мог сделать даже вздоха, кислород из крови интенсивно испарялся сквозь микропоры — но Ханзо все еще жил. Сосуды под кожей лопались, не выдерживая, капилляры в глазах разрывало, заливая склеру кровью — он все еще жил. Адское тепло от Зловещего Ока быстро нагрело его тело, и он поджаривался заживо в солнечном ветре и радиации, не имея возможности охладиться за счет рассеивания тепла в космическом вакууме — и даже теперь он был все еще жив…

Без возможности выбраться из ситуации, даже без связи, улетая все дальше от разрушенного «Алмазного Тигра», ведя бесполезную борьбу за жизнь, хаотично посылая телепатические призывы о помощи, которые пропадали в пустоте без ответа — Ханзо медленно, корчась, погибал, беззвучно страдая, брошенный всеми. Впрочем, он прожил еще достаточно долго, чтобы своим угасающим в агонии сознанием увидеть, как с темной стороны Гигера появляются «спартанские» фаланги и крейсер «Прометей», идущие в стремительную атаку на пораженный гравитационным ударом крейсер элит.

И больше Ханзо Просветленный уже не видел ничего, закончив свою жизнь, которую мнил великой и божественной, как какой-нибудь презираемый им смертный. Один, в пустоте и мучениях.

А в это время поврежденный «Алмазный Тигр» попал под прямую атаку «спартанцев».

Сам крейсер, казалось был переломлен пополам и скручен невиданной силой — Алекс Дарк целил в стыковочные терминалы, чтобы уничтожить заодно и «Черные Смерти». Но конструкция элитского крейсера была не типичной, и он попал куда-то в середину между доками и элитскими апартаментами, нанеся мощные повреждения обоим отсекам. Гравитационная точка удара разломала и смяла бронированный металл «реликта», как лист сухого кипира, в одно мгновение лишив тяжелый крейсер боеспособности. У Алекса хватило «нарга» всего лишь на один удар, длившийся какую-то микросекунду.

Но этого было более чем достаточно.

Развороченный, смятый, в облаке осколков, крейсер элит потерял управление, и беспомощно дрейфовал в пространстве, став легкой мишенью для атакующей «Спарты». Несколько поврежденных «Черных Смертей» пытались стартовать из покореженных терминалов — но это не удалось ни одному из них. Фаланга «Феникс» при поддержке основных калибров «Прометея» фокусила их сразу на взлете и добивала, не давая нормально вступить в бой. Одновременно с этим, фаланга «Тритон», ведомая ванактом Спэйсом на форсаже ворвалась в ближнюю зону «Алмазного Тигра», подавив его слабый расфокусированный огонь ПРС своими «Тайфунами», и вцепилась в его разорванную тушу прямым абордажом «шлюз-в-шлюз».

На умирающего Ханзо никто не обратил внимания, он встретил свой конец, совсем не так, как мечтал.

А вот Юки Ведьма сумела спастись.

Оттолкнув Ханзо Просветленного, она противонаправленным толчком отправила себя обратно, в корпус крейсера. Гравитационный удар и внезапный выброс в космос оглушил ее, но она все еще была в сознании, хоть и потеряла координацию. Оказавшись внутри переломанного «Алмазного Тигра», пытаясь сориентироваться в хаосе летящих обломков, облаков испаряющейся воды и каких-то кусков мраморных колонн и растений, она все же смогла уцепиться за что-то. Зафиксировав свое положение, Юки тем не менее, все еще была в вакууме, так же как и Просветленный Ханзо, без какой-либо защиты — но в отличие от него, она сумела не улететь в бесконечное пространство.

С трудом соображая, что именно нужно делать, действуя в основном интуитивно, судорожно пытаясь выжить, она куда-то ползла, цепляясь за раскаленный торчащий металл, раня и обжигая обнаженную кожу. Все эффекты открытого космоса действовали и на нее, но благодаря мощному псионному дару регенерации, у нее еще был запас времени. Ее элитское тело отказывалось умирать просто так. Отчаянно сражаясь за свою жизнь, Юки ползла и ползла куда-то внутрь, и в конце концов, достигла какого-то более-менее целого отсека, не герметичного, но хотя бы защищенного от убийственного света Рэда, осколков и космического сражения. Быстро осмотревшись, она обнаружила переходную дверь в другой отсек. Уже задыхаясь, как могла быстро, Юки переместилась к этой двери. Если спасение и было возможным — то только внутри, за ней.

Не без труда открыв дверь, используя ручные механические приводы и свои физические силы на пределе, Юки втолкнула себя внутрь и закрыла ее за собой. Теперь она оказалась в одном из коридоров крейсера. В груди жгло, тело содрогалось от напряжения и адреналина, внутри все ломило от перенесенных воздействий — кажется, она ко всему прочему была еще ранена во время взрыва, потому что вокруг начали разлетаться сгустки крови. Ее крови.

Ведьма Юки осмотрелась, все еще тяжело дыша, в некотором шоке от осознания того, что только что была на лезвии катаны от смерти.

В отсеке было практически темно, даже аварийное освещение работало еле-еле, искусственная гравитация отключилась, ИИ крейсера молчал. В пространстве коридора, который длился дальше из отсека, плавали трупы и кровавые шарики, казавшиеся черными в полумраке. Крейсер мощно содрогался — его безжалостно добивали снаружи, подавляя ПРС, и одновременно с этим брали на абордаж.

Но конкретно в этом отсеке и коридоре еще сохранилось относительно нормальное давление воздуха, и Юки с хрипом дышала, глотая спасительный кислород сквозь боль. Она быстро оглядела свое тело, постепенно приходя в себя и пытаясь понять, насколько все плохо. Левое плечо было все в крови, кажется каким-то осколком перерубило ключицу, разрезало легкое и несколько ребер, но это была ерунда — ее дар регенерации справится с этим за пару десятков минут. А боль она перетерпит. В остальном вроде было все в порядке, она попыталась встать и двигаться — ноги подкосились, кажется, они были переломаны, непонятно даже одна или обе — Юки свалилась на колени, ее вырвало кровью из разорванного легкого. Ничего, ничего, она справится… Если нельзя идти на ногах, она поползет так, скоро все заживет. Теперь она не умрет, она со всем справится! С отчаянной решимостью Юки Ведьма начала двигаться вперед, медленно и тяжело, борясь с болью и оставляя за собой кровавые следы. Тело дрожало после судорожной борьбы за жизнь в открытом космосе, и даже передвижение в условиях нулевой гравитации давалось ей нелегко.

Нужно было добраться до рубки, если она еще цела, или хотя бы найти подходящий по размеру скафандр, чтобы вновь не оказаться беззащитной в случае разгерметизации. Юки Ведьма двигалась вперед по коридору, осторожно работая в основном правой рукой, ноги она старалась беречь, так же как и вторую руку — только подхватила проплывавший мимо чей-то бластер на всякий случай.

Она выживет! Обязательно выживет!

Что бы не пошло не так, она вернется на Доминус и закончит исследование кристалла. Ханзо сдох — чтож, это только к лучшему. Сейчас надо просто выбраться отсюда, а там ее уже ничто не остановит!

С такими мыслями, дрожа от адреналина, вся в крови, несмотря ни на что, Юки Ведьма была полна решимости все преодолеть и все равно одержать победу. Если не сейчас, то в будущем — непременно.

А в это же самое время, внутри крепости «Роза» продолжался ожесточенный бой, «спартанцы» и «судьи» сошлись в свирепой схватке. Использовав крайне опасную стратегию как для врага, так и для себя самих, сочетая штурм с ударом «Сталкеров», «судьи» неостановимо прорывались вперед, отсек за отсеком, оттесняя защитников крепости в глубину. «Спартанцы» дрались отчаянно, но огонь уже попал в техвентиляцию, и «Роза» начала прогорать изнутри, не давая им возможности удерживать прежние, уже горящие позиции. Аварийные системы крепости отключились, а силы противника оказались гораздо больше, чем ожидалось вначале.

Положение становилось критическим.

Но хоть воины «Спарты» и вынуждены были раз за разом отходить на более глубокие позиции, они делали это продуманно и не зря. Шутняра, грамотно организовывая контратаки, коридор за коридором, отсек за отсеком, тормозил продвижение штурма, а где получалось — блокировал вручную переборки и двери, отсекая врагу путь вперед. В иных местах «сирены» давали короткий бой по возможности, достаточный чтобы замедлить продвижение врага, но как только становилось действительно жарко — сразу же отходили по приказу своего ванакта на следующие подготовленные позиции. Такая стратегия быстрых ударов и отскоков, нацеленная на замедление противника, подставляла самих штурмовиков под «адское пламя», и их же оружие начинало убивать их самих. Атака «судей» была рассчитана на массовость и большую скорость, в сочетании с ошеломлением противника, и им нельзя было останавливаться — только вперед и вперед. Победа или смерть.

Ванакт «Сирен» понял смысл их плана, поэтому противостоял им соответственно. Но Шутняре не хватало сил — убивая и замедляя «судей», он каждый раз терял и своих воинов, с каждой контратакой их фаланга становилась слабее. Отойдя к техническим отсекам энергореакторов, «сирены» вышли на свой крайний рубеж, дальше отходить было некуда. «Спартанцы» заняли оборонительные позиции и забаррикадировались, готовясь принять последний бой. Пираты отошли в другом направлении, или лучше сказать, хаотично бежали туда, где им казалось безопаснее всего — к ядру ИИ крепости, где все еще работала автономная система жизнеобеспечения. Они никак не координировали защиту «Розы» со «спартанцами», босс Оги даже не отвечал по комлинку. Медотсек с Адафосом и детьми был отрезан распространившимся безкислородным огнем, с ними связи так же не было. «Сирены» оказались отрезаны от всех, окруженные наступающим «адским пламенем» и штурмовиками «судей».

Нужно было что-то срочно предпринять, иначе конец.

— Царь! Нам не хватает сил! — передал по комлинку на «Прометей» Шутняра, — Мы сражаемся, как можем, но системы станции не справляются с огнем! И «судей» слишком много! Нужна помощь!

— Какие потери? — спросил Кэп. — И что с этими местными пиратами?

— Мы потеряли половину фаланги, но каждый из «спартанцев» дорого отдал свою жизнь! — ответил Шутняра, — А эти закрылись в центральных отсеках ИИ и молчат!

— Вот пидоры трусливые! — не сдержался Гизмо, — Оги только пиздеть оказался горазд, а как дело коснулось его шкуры, надристал в скафандр! Сучара!

— Понял тебя, ванакт Шутняра! Держись, сейчас пришлю подмогу! — скомандовал Кэп, быстро переключившись на «тритонов», — Спэйс, как у твоей фаланги дела? Справитесь без «Фениксов»?

— Все норма, царь! Сокрушаем врага! — бодро ответил ванакт Спэйс, — Мы на борту крейсера, ведем абордаж! Мостик наш, зачищаем, что осталось. Сопротивление минимально! Дарк не слабо им вжарил, сломал лицо чисто в «спартанском» стиле!

— Отлично, добивайте ублюдков! Мы на «Розу», надо выручить «Сирен»! — распорядился Кэп, немедленно дав приказ своей фаланге и «Прометею» идти на форсаже к крепости.

Огонь «Алмазного Тигра» был подавлен, ПРС молчали, сожженные тяжелыми лазерами «спартанского» крейсера, «Черные Смерти» больше не стартовали.

— Дарк, ты как? — связался с «Корсаром» Кэп, уже отдаляясь, — Ты живой там?

— Алекс в медботе, его жизненные параметры критические, — вместо него ответил Копия Джонсона, — Здесь ЖОПОГРЫЗ НАХУЙ! Бью противника, согласно приказа!

— Принял, ЖОПОГРЫЗ! Оставайся с «Тритонами», прикроешь с космоса, если вдруг что! — приказал Кэп, — Алекса береги! Постарайся, чтоб он не умер! АУХ, железный воин, надеюсь на тебя!

— АУХ, бля! — ответил киборг, облетая на «Корсаре» остов элитского крейсера, и шаря визорами вокруг в писках возможного противника.

А внутри своего корабля, в медотсеке, находилось тело Алекса Дарка, точнее то, что от него осталось. Он нанес гравитационный удар, использовав слишком много харгонских нано-машин — он делал такое впервые, и не мог рассчитать ни силы, ни последующего эффекта.

А эффект был страшен.

В момент удара мириады мельчайших частиц, называемых «наргом», вышли из его тела, разрывая его кожу и внутренние органы, и тут же сгорали в виде «светлячков», переполненные идущей через них энергией. Тело Алекса, за несколько секунд разорванное массовым оттоком нано-машин, превратилось в фарш, особенно в тех местах, где находились измененные харгонские органы — утратив сознание, оно рухнуло на металлический пол корабля, пачкая все лужей темной крови, смешанной с перегоревшей инопланетной жижей. Но Копия Джонсона уже был наготове и незамедлительно доставил Дарка в медотсек, где подключил остатки его плоти к системе жизнеобеспечения.

Киборг не мог точно рассчитать, выживет Алекс или нет — обычный человек должен был бы уже умереть, но в данной ситуации никакой уверенности не было, потому что тело Дарка было слишком сильно преобразовано. Киборг просто сделал, что мог, и сам тут же вступил в бой, параллельно контролируя состояние «спартанца» по своим датчикам.

Они показывали, что у Алекса наступила клиническая смерть.

Часть 3.2 Отдать себя

Резко начав свою атаку, «судьи» ударили по «Розе» смешанным залпом, забросав ее вперемешку ракетами «Сталкер» и одновременно абордажными капсулами «Шипы». И тут же их космические боевые соединения оставили крепость, не задерживаясь ни на секунду, на форсаже рванув в бой с подоспевшими силами Дивизиона В.

Этот необычный ракетно-абордажный маневр, во-первых, сбил фокус ПРС «Розы», которая вынуждена была работать по всей массе залпа, без выбора конкретных целей. Опаснее всего были именно абордажники, самостоятельно «Сталкеры» не смогли бы прожечь многослойную «реликтовую» броню крепости. Но из-за множественной расфокусировки огня, достаточно много абордажных капсул достигло цели, гораздо больше, чем если бы они шли одни.

Во-вторых, хоть броня «Розы» была настолько крепка, что даже «Шипам» не всегда удавалось ее пробить — но «судьи» знали расположение наиболее уязвимых точек крепости, и намеренно целили именно туда. Абордажные капсулы, не сбитые на подлете ПРС и Магиком на «Огненном Ветре», яростно крутящимся в мешанине залпа, проделали множество дыр в корпусе бывшей боевой станции. В образовавшиеся тут и там разрывы сразу же затягивало разорвавшуюся начинку ракет с «адским пламенем» внутри. Могло показаться, что безкислородный огонь боеголовок действовал против законов физики, ведь при разгерметизации крепости его должно было наоборот, выбросить в пространство потоком атмосферного давления, вылетавшим наружу. Но свойство «адского пламени» было таково, что оно наоборот, разгоралось гораздо сильнее, получив доступ к активному окислителю, которым являлся кислород. Страшный огонь, называвшийся безкислородным, действительно мог гореть и в вакууме, но это не шло ни в какое сравнение с тем, когда он получал возможность распространяться в среде, наполненной газообразным веществом. Получив пищу, огненный зверь врывался внутрь крепости, и начал неостановимо бушевать уже там, совместно со штурмовиками уничтожая все на своем пути.

Двойная угроза — «адского пламени» и штурмовиков — произвела на обороняющихся ошеломительный эффект. Местные бандиты, прежде привыкшие отбивать свою крепость-порт только от таких же как они, малочисленных и плохо организованных пиратских групп, не ожидали такой отчаянной атаки. Шутняра предупреждал Оги, что с «судьями» будет не просто, и встречать их в лоб точно не стоит, но тот не стал слушать его, включив босса. Не убедив местных бандитов, «спартанцы» создали свой рубеж обороны глубже в крепости, а Оги, рассчитывая на быструю победу, собрал большую толпу пиратов и утильменов в доках, решив, что без проблем сможет переломить абордаж «судей» массой.

Это было его большой ошибкой.

Штурмовики «судей» атаковали слаженно и храбро, не боясь страшного всесжигающего огня, который шел в абордаж вместе с ними, отрезая все пути назад. «Адское пламя» было обоюдоострым, опасным оружием — если бы штурмовики замедлились в своей атаке, оно бы начало жечь их самих.

Но они не замедлялись.

Пираты встретили их абордаж, отстреливаясь и забрасывая плазменными гранатами наступающих — но это все было слишком хаотично, хоть и яростно. Дисциплинированный огненный каток атаки «судей» с первого удара разнес все пиратское сопротивление в труху, как гнилую фиброзу. Не прошло и нескольких минут, как позиции обороняющихся бандитов поглотил неумолимый огонь, который расползался все дальше, охватывая доки и другие внутренние отсеки крепости — а штурмовики уже продвигались дальше, оставляя за собой трупы и перегоревший шлак. Пираты, понеся большие потери, несобранно отступали кто куда. Точнее, они просто бежали, пытаясь спасти свои жизни в огненном хаосе стремительного абордажа. Босс Оги забаррикадировался с оставшимися верными ему людьми в отсеке ядра ИИ, где имелась своя автономная система жизнеобеспечения и защиты — из самой крепости бежать уже никто не мог, посадочные терминалы выгорели дотла. Как загнанные в угол грызы, пираты приготовились принять свой последний бой.

Но абордаж «судей» двигался не к ядру. Штурмовики пробивали себе путь к реакторным отсекам, чтобы захватить их и разом обрести контроль над всей крепостью. Легко разбив первоначальную пиратскую оборону в доках, дальше «судьи» попали в более узкие внутренние коридоры и отсеки крепости.

Там их и встретили воины «Спарты».

Привычно принимая бой против более сильного и более многочисленного противника, «спартанцы» использовали замкнутые пространства для выгодных контратак, чтобы компенсировать преимущество врага. Ванакт Шутняра и его воины-киборги фаланги «Сирен» жестко встречали атакующих, разделившись на 3 группы — используя плазменные гранаты, ИСЩ и импульсные лазеры, «спартанцы» принимали «судей», тормозили их продвижение плотным огнем и сразу отходили дальше, вглубь крепости. Задачей было задерживать атаку штурмовиков встречным анти-абордажом, блокировать поочередно по отсекам и коридорам — и отходить, не задерживаясь и не допуская больших потерь среди своих. Чтобы штурмовики, замедляясь, сами попадали под свое «адское пламя», и тогда у них уже начинались совсем другие проблемы.

Древняя крепость «судей» была рассчитана на оборону от разного типа абордажа и в ней были предусмотрены аварийные механизмы для противодействия всем возможным непредвиденным ситуациям. Для этого конструкционно все коридоры были выполнены короткими и не шли по прямой линии, каждый был выполнен с небольшим угловым разворотом, чтобы сделать продвижение противника максимально неудобным. Кроме того, каждый отсек и каждый коридор был выполнен по принципу модульности, автоматика ИИ в критической ситуации просто изолировала поврежденные отсеки, оставляя их без питания и без воздуха. Скрытые оружейные турели, оборудованные автопушками, контролировали важнейшие узлы крепости, и хоть часть из них уже давно вышла из строя или была разобрана утильменами, некоторое вполне себе работали и представляли реальную угрозу для врага. Техническая вентиляция была создана таким образом, что представляла собой что-то вроде изолированного канала, протяженного по всей станции, через нее подавался не только воздух и рециркулят воды, но и были проложены дублирующие энергоконтуры, которые продолжили бы работать даже в случае блокировки и отсечения основных отсеков крепости. И более того, техвентиляция специально была создана с тем расчетом, чтобы по ней мог свободно перемещаться человек в скафандре — сделано это было для того, чтобы обороняющиеся могли устраивать контратаки или бежать в критичной ситуации, не имея нормального доступа к другим, заблокированным секциям крепости. При этом если в техвентиляцию попадал абордаж врага, захваченные участки могли быть сразу же изолированы через ИИ боевой станции. Таким образом, даже имея в экипаже минимум защитников, «Роза» все еще обладала огромным запасом живучести.

Но проблема была в том, что «судьи» были прекрасно осведомлены об особенностях обороны своей бывшей крепости. В частности, именно поэтому они рискнули применить «адское пламя» совместно с абордажом. Безкислородный огонь, яростно разгораясь, проникал все глубже внутрь станции — и если в отсеках и коридорах его еще можно было отсекать, то попав в техвентиляцию, он становился смертельно опасным. «Судьи» сами не лезли туда, чтобы их не обезвредил ИИ крепости в тесных пространствах тоннелей техвентиляции — за них это сделал безкислородный огонь.

Шутняра сразу же понял, что станция находится в критическом положении, как и все они внутри нее, как только «адское пламя» попало в резервные шахты. Четко следуя заранее разработанному плану, воины фаланги «Сирен» смело схватывались с «судьями» в коридорах и отсеках «Розы», ведя тяжелые бои среди распространявшегося повсюду огня. Выводя врага под обстрел еще сохранивших функциональность автопушек, задерживая темп абордажа, изолируя отсеки один за другим и тут же исчезая в технической вентиляции, чтобы быстро переместиться в новую точку атаки и сражаться уже там, кибернетические воины Шутняры сражались безжалостно, не жалея своих улучшенных тел. Каждый из них помнил горькие развалины Города Свободы и сейчас каждый из них непременно хотел отомстить «судьям» за их жестокость в Черной Звезде. С криками «АУХ!!» и «Слава Волчаре!!» они бросались в бой и убивали.

Но и умирали сами. Раз за разом, бой за боем, кто-то из «Сирен» оставался навсегда внутри горящих отсеков «Розы» или получал тяжелое ранение — «судьи» были очень сильным и опасным противником, и даже улучшенные кибернетические воины-даймонисты несли потери при столкновениях с ними.

А пираты Оги, закрывшись после своей первой же неудачи в самой глубине «Розы», в центральном отсеке ядра ИИ, даже не думали им хоть как-то помогать. Шутняра был не удивлен этому, хотя и разочарован, что они слились настолько быстро. А сколько понтов было перед боем! Бандиты Оги так храбрились, что Шутняра даже почти поверил, что они будут драться так же достойно, как говорят. Почти. Сам являясь утильменом в прошлом, он отлично знал их настоящую натуру — что они храбры только тогда, когда на их стороне явное преимущество. А как только дело начинает пахнуть настоящей горючкой, они сделают что угодно, чтобы спасти свою собственную шкуру и плевать им на все. Так и получилось.

Зная эту их особенность, Шутняра сразу предложил им партизанскую тактику, действовать совместно со «Спартой», блокировать абордажников по коридорам крепости, а не биться в прямой встречной атаке. Куда там — они ж все как один были крутые матерые воины, не какой-то там бомжацкий флот-изгой. Но по-настоящему тяжелый бой показал, кто чего стоит в реале, а не на словах.

Пираты и утильмены бежали, а «Спарта» — сражалась насмерть.

«Спартанцы» отступали дальше и дальше, к реакторам, отсекая за собой отсеки — причем это приходилось делать вручную, ИИ «Розы» нисколько не помогал в этом, что Шутняре показалось довольно странным. Теряя силы, понимая, что скоро им отступать будет некуда — «спартанцы» все равно продолжали драться.

В очередной раз «Сирены» перебрались в техвентиляцию, и Шутняра, кажется понял, почему ИИ не отвечал. По датчикам его скафандра стало ясно, что «адское пламя» уже проникло и в вентиляцию. А это было плохо, очень плохо — водимо, пережгло энергоконтуры. Поэтому ИИ крепости все так же молчал, не предпринимая никаких мер по ликвидации аварийной ситуации. Он даже не оповещал стандартным образом… Если так, то ИИ полностью изолирован от выгоревших отсеков, и они больше не под его контролем.

Или все же нет — смутная догадка внезапно резанула в голове Шутняры.

— Оги, что с ИИ?! — быстро связался по комлинку с боссом пиратов ванакт «Сирен», ползя по разгоряченной шахте техвентиляции. — ИИ молчит! Что случилось?! Нужно срочно отсекать техвентиляцию! Мы идем к энергореакторам! Отсекай, срочно! Иначе нам всем пиздец, да блять всей станции пиздец!..

— Пошел ты нахуй, «спартанец»! — пришел грубый ответ, — Конечно ИИ не отвечает, я переключил его на ручное. Это вы суки вскрыли его, думали нас наебать, сожрать готовенькими?! Хуй угадали! ИИ снова наш!

Шутняра закипел от злости. Значит так! Значит, молчание ИИ действительно дело рук Оги — энергоконтуры тут ни при чем!

— Ты в край ебанулся там что ли?! Сам себя слышишь?! — не выдержав, заорал Шутняра, — ты САМ сейчас сгоришь, не только мы! Блокируй техвентиляцию нахуй! Тут все в огне!!

— Да мне похуй, понял?! — дерзко ответил Оги, — Горите сучары в аду! Зря я повелся на ваш гнилой базар, надо было с «судьями» оставаться!.. А вы охуевшие оказались — под шумок вскрыли ИИ… Мой сука ИИ! Ну ничего, щас вы все там зажаритесь, ублюдки тупые, а нас «судьям» нахуй трогать? Пусть забирают, что хотят. Они по крайней мере, не пиздят при договоре!

— До чего же ты тупой, трусливый долбаеб!! — в бешенстве прорычал Шутняра в комлинк, — Такую мразоту, как ты, «судьи» точно не пожалеют! Последний раз говорю, отсекай или все сдохнем!!..

Но Оги больше не отвечал.

Трусливый ублюдок сам вручную отрубил ИИ, надеясь таким образом подставить «спартанцев» и тем самым обеспечить себе козырь в переговорах с «судьями». Было очевидно, что захват станционного ИИ «спартанцами» был всего лишь предлогом, косвенным аргументом, за который Оги уцепился — на самом деле ему было пофиг, что с ИИ, его волновало только то, чтобы он оказался на стороне победителей. Получив мощный разгром от первой же атаки, ошеломленный, он больше не решался противостоять «судьям», а раз «Спарта» оказалась в тяжелом положении, она больше не была для него выгодным союзником. Видимо решив, что «спартанцам» по любому конец, Оги задумал действовать на опережение, переметнуться на другую сторону, и даже под угрозой выгорания всей крепости, не предпринимать ничего, чтобы помочь своим еще недавним союзникам.

— Ну и х-хуй с ним! — сквозь зубы процедил Шутняра, выбираясь со своими бойцами из техвентиляции в отсек.

Это была энергореакторная. Последний рубеж. Возможно здесь им и предначертано остаться навсегда. Ванакт «Сирен» быстро осмотрелся.

Отсек был заранее подготовлен к бою, возведены защитные баррикады, энергореакторы дополнительно укреплены, автопушки проверены на работоспособность, все входы-выходы, кроме одного центрального, надежно перекрыты. Заблокировав техвентиляцию ручными приводами, Шутняра дал приказ оставшимся воинам своей фаланги рассредоточиться и занять позиции, готовясь к сражению… последнему сражению. Если не смерть от штурмовиков, то смерть от огня. Судьба «Сирен» была очевидна.

Но Шутняра, как и его воины-«спартанцы», вовсе не собирались сдаваться.

Доложив царю Кэпу о ситуации, он обратился к своим бойцам, которых осталось всего несколько из всей фаланги, и все были ранены в той или иной степени — в том числе и он, в бою зацепило разрядником его левую руку.

— Воины «Сирены»! — грозно произнес Шутняра, подняв здоровую руку вверх и потрясая зажатым в ней бластером, — Мы вместе дошли до сегодняшнего дня! Мы вместе сражались против «судей» за Черную Звезду! И сейчас бьемся с врагами снова! Вместе! Настал час умереть нам так же — вместе, как один! Пусть Даймон Вульф встретит нас в ином мире с гордостью! К бою! АУХ!!

— Слава Волчаре! — дружно ответили «спартанцы»-киборги, в их механических голосах слышалась твердая решимость стоять до конца, — АУХ!!

Ванакт «Сирен» сурово кивнул и сам занял огневую позицию, готовясь принять бой.

— Магик! — связался с ИИ «Огненного Ветра» Шутняра, пока не началось, — Ты там как? Есть новости от Адафоса и детей? Не могу связаться с ними, мы отрезаны.

— Ептваюмать, ептваюмать! — беспокойно отозвался Магик, — Я уже сколько долблюсь к нему, но тоже без толку!.. Если эти кожаные мешки с говном только тронут моего дружка-пацанчика и малых, я их всех лично перехуярю!!

В начале атаке, отбивая совместно с ПРС «Шипы» и «Сталкеры», он интенсивно сражался в космосе, но сейчас, когда бой перешел в абордаж внутри крепости, он оказался без дела — не имея физической возможности продолжать сражение внутри, он чувствовал себя бесполезным и переживал за своих, хоть и был псевдо-личностью на базе ИИ.

— Попробуй подлететь к системе «Портал»! — скомандовал Шутняра, — Если еще и можно выбраться из этого пекла, то только там. Терминалы сгорели к чертям грызячьим… Пробивайся по связи к Адафосу, как хочешь, но пробивайся! Мы отрезаны от медотсеков, пидорские пираты зажались в центральном отсеке и заблокировали ИИ. Давай! Спаси хотя бы их! Мы будем драться до подлета царя. Выполнять, воин!

— Слушаюсь, ванакт! Держитесь, куски мяса! — ответил Магик и отключился, рванув на другую сторону «Розы». — Вытащу детей и вас как-нибудь вытащу!

Почти сразу же после этого, центральные шлюзовые переборки технического отсека были выбиты взрывами плазменных гранат и под их прикрытием в энергореакторную ворвались штурмовики.

Стараясь не давать им прорваться дальше от входа или найти укрытия для позиционной ответной стрельбы, воины «Сирен» выбивали их фокусным огнем своих технологичных импульсных лазеров, атакуя с разных сторон, при поддержке автоматических турелей. Но штурмовики и не собирались останавливаться и укрываться — они перли напролом, не смотря на шквальный огонь, жестоко косивший их. Уже сначала боя было ясно, когда они применили «адское пламя», что они намерены драться, рискнув вообще всем. Эта самоубийственный по своей храбрости и смелости абордаж со «Сталкерами» говорил только об одном — «судьи» любо возьмут крепость, либо умрут, но с ними тогда умрет и вся «Роза», выгорев изнутри.

В мешанине взрывов, огня, выстрелов и криков, в адской жаре, в опасной близости от энергореакторов, начался жестокий бой. Потеряв многих, но не сбавив темпа атаки, штурмовики врезались в баррикады «спартанцев» и завязалась рукопашная. Смысл прорыва «судей» через встречный огонь был ясен — в ближнем бою их уже нельзя было расстрелять просто так, а индивидуальные силовые щиты киборгов-даймонистов не защищали от клинков так же, как от энергетического оружия. Преодолев зону обстрела, хоть и понеся сильные потери, штурмовики смогли добраться до оборонявшихся вплотную, и теперь преимущество было скорее уже на их стороне. «Судьи» работали своими огромными гладиусами — «спартанцы» использовали абордажные ножи, катаны и бластеры, достаточно эффективные в ближнем бою. Так же киборги успешно применяли и свои бронированные измененные конечности — они хоть и не могли проломить боевой доспех судей, но своими мощными ударами отбрасывали их и оглушали при удачном попадании.

Шутняра дрался плечом к плечу со своими воинами, одним из первых встретив атаку врага. От чего и получил ранение первым — он толком и не понял, что произошло, просто вдруг осознал себя лежащим где-то внизу, на спине, во рту было тепло и кисло, голова отяжелела и в ушах звенело. Он попытался встать, но все поплыло перед глазами — кажется, кто-то его подхватил и куда-то понес — он не понял, соскользнув в темноту.

Пробуждение было резким. Он услышал какой-то громкий звук, кажется взрыв и открыл глаза. Он сидел, приваленный к корпусу защиты энергореактора, чуть в стороне от основных баррикад. Весь его скафандр был в крови, шлем треснул. Над ним склонился стоящий рядом киборг с развороченным плечевым суставом и оплавленными дырами в модифицированном торсе, сквозь которые сочилась техническая жидкость. Один из его воинов-«Сирен».

— Ванакт! Мы отбросили их! — доложил киборг механическим голосом, светя в полумраке красноватым визуальным датчиком, — Удалось расплавить крепления потолка над входным шлюзом и обвалить его. Оставшихся внутри мы перебили. Других это задержит, ненадолго…

— Что за взрывы?.. — спросил Шутняра пересохшим горлом, медленно поднимаясь, голова кружилась.

— Пробиваем корпус направленными зарядами, — ответил воин, — Попытаемся разгерметизировать таким образом реакторную. «Адское пламя» все равно доберется сюда, и, наверное, очень скоро. Ослабим его.

— Отличная идея, воины! — ответил Шутняра, — Идем к баррикадам, встретим снова этих ублюдков!

Особенностью «адского пламени» было то, что в отсутствии атмосферы и вообще приемлемого для горения топлива, оно все еще продолжало гореть — но делало это гораздо слабее. Имея возможность хоть какого-то окисления, заряд «Сталкера» превращался в плазму и плавил почти все, чего касался. Но в вакууме температура безкислородного огня становилась ниже, переходя от зловещего ярко-желтого сияния к тусклому голубому. Шутняре приходилось уже видеть подобное, правда в тех случаях еще не было и гравитации — голубовато-прозрачные шарики «адского пламени» выглядели довольно смешно, если не знать, какую опасность они представляют из себя для всего, что их могло коснуться. Тем не менее, разгерметизация отсека могла бы помочь хоть как-то замедлить продвижение огня.

А вот продвижение «судей» они должны были замедлить сами.

Вторая волна не заставила себя ждать. Расплавив металлические конструкции, завалившие проход, с помощью термопушек и плазменных гранат, штурмовики вновь атаковали энергореакторную. Только теперь вместе с ними пришло и догнавшее их «адское пламя».

Жестоко сражаясь в огне, в полной неразберихе, израненные, на пределе возможных человеческих сил и храбрости — воины обеих сторон не могли уступить друг другу. Уступить означало умереть. Ситуация была такова, что даже у победителя не было никакой гарантии выжить.

Шутняра и сам дрался как мог, стреляя и нанося удары, но вскоре снова получил удар — гладиус врага с хрустом вошел в бедро, практически перерубив его ногу вместе со скафандром. Ванакт «Сирен» снова упал, потеряв сознание, заливая под пол под собой кровью.

И снова очнулся.

Сколько прошло времени, когда он был без сознания, Шутняра не понимал. Так же он не понимал, что сейчас происходит в бою, и жив ли хоть кто-то еще из его фаланги. Он лежал на раскаленном полу, вокруг метались неясные тени, кто-то кричал, плясало голубое неровное сияние.

«Значит, разгерметизировать все же удалось, хорошо!..» — мелькнуло в его голове, когда до него дошло, что именно это за голубые отсветы.

Его нога была практически перебита, но боль он еще терпел, хоть от нее и мутило, а во всем теле ощущалась тяжесть и слабость от ран — помогали боевые инъекции скафандра, снявшие болевой шок и остановившие кровотечение. Решив, что отсутствие ноги и полу-бессознательное состояние не повод «спартанцу» не продолжать бой, Шутняра начал поднимать свое тело. Это было не просто. Опираясь на кусок искореженного металла рядом, Шутняра встал на одной ноге, дрожа от слабости. Кажется, он потерял слишком много крови, весь скафандр был залит ею, и она испарялась от окружающей жары.

Но бой еще шел.

И «Спарта» все еще сражалась!

— Оружие мне!.. — хрипло прошептал он, не имея сил крикнуть, — Дайте мне что-нибудь, ну же!..

Кто-то — он не понял, кто — всунул в его руку рукоять катаны, и Шутняра сжал ее из последних сил, как величайшее сокровище в мире.

Он ухмыльнулся из последних сил — судорожно, зло, радостно.

Теперь все хорошо.

Есть цель и есть оружие.

Что еще нужно доблестному «спартанцу»?

Только умереть, сражаясь!

Часть 3.3 Отдать себя

«Спартанский» крейсер «Прометей», спешил на помощь фаланге «Сирен», на форсаже уходя в сторону «Розы», огибая Гигер по темной стороне, чтобы не ввязаться в массовый космический бой между Дивизионами В и С. «Спартанцы» готовились к тяжелому бою с элитами, но благодаря мощному гравитационному удару Алекса Дарка, удалось одной внезапной атакой практически полностью ликвидировать их угрозу. Зато на «Розе» сложилась тяжелая ситуация, неожиданно жесткий абордаж «судий» принимала лишь одна фаланга «Сирен», без поддержки местных бандитов, сразу отступивших из боя. Необходимо было срочно перебросить свободные силы «Спарты» на крепость, что царь и предпринял незамедлительно, оставив фалангу «Тритон» в составе 4-х кораблей, включая «Корсар» Алекса, добивать «Алмазный Тигр».

Выполняя приказ, «тритоны» под командованием ванакта Спэйса и секутора Гизмо атаковали пораженный крейсер элит. Т-2, почти разорванный пополам гравитационным ударом, покореженный и обездвиженный, медленно дрейфовал в сторону планетоида и точки L2, окруженный облаком осколков, увлекаемый силами притяжения. Взлетные терминалы были уничтожены фокусным огнем «спартанцев» из космоса, чтобы «Черные Смерти» не могли взлететь и оказать сопротивление. ПРС крейсера молчали, они были так же выведены из строя. «Алмазный Тигр» казался абсолютно инертным и беспомощным.

— Воин ЖОПОГРЫЗ! Как там Дарк? — связался Спэйс с «Корсаром».

— Алекс в медотсеке. Состояние не стабильное, тяжелое. По предварительному анализу, он истратил все нано-машины думраков из своего тела, — ответил киборг. — Они больше не поддерживают его жизнедеятельность.

— В смысле, все истратил?.. Значит, братан Дарки умрет? — вмешался Гизмо.

— Не могу рассчитать, недостаточно данных, — пришел ответ с «Корсара», — Измененные ткани его организма стремительно погибают и в данной ситуации нет возможности их восстановить. Оставшиеся человеческие органы еще живут, поддерживаемые медботом. Но их недостаточно для нормального функционирования организма. Если не предпринять что-то в ближайшее время, ему… пиздец.

— Алекс как всегда — сражается отчаянно и сразу насмерть! Никаких полумер, — сказал Гизмо, смешивая укоризну с уважением, — Можно блять было бы, наверное, как-нибудь и без суицида в этот раз…

— Если бы Алекс не вывел из строя крейсер элит, они бы непременно ударили нам в спину в самый неподходящий момент, и нам бы пришлось драться с ними в полную силу. «Реликтовый» крейсер Т-2 с толпой «Черных Смертей» — такое себе развлечение… Вместо подмоги «сиренам», помощь понадобилась бы уже нашей фаланге, — резонно заметил Спэйс, — Воин ЖОПОГРЫЗ! Следи за Дарком, не дай ему умереть! Мы пойдем на абордаж этой жеванной фиброзы — если там были элиты, то может там завалялась и парочка «банок» «Амброзии»… Найдем ее, поможем товарищу. А если кто там еще живой, то поможем ему побыстрее сдохнуть. Ты прикрывай снаружи. Если какая-нибудь неведомая тварь резко нарисуется рядом с крейсером, пока мы внутри — мочи без разговоров!

— Бу сде, ванакт Спэйс! — подтвердил приказ киборг, отваливаясь от строя и выходя на удобную боевую позицию, — ЖОПОГРЫЗ захуярит любую нарисованную тварь!

Остальные 3 корабля фаланги «Тритон» под боевые крики «АУХ!!» пошли на абордаж безмолвно плывущего остова «Алмазного Тигра». Разделившись на 2 отряда, «спартанцы» врубились в искалеченный корпус крейсера напрямую «шлюз-в-шлюз». Секутор Гизмо со своей частью фаланги взял на себя технические отсеки и то, что осталось от взлетных терминалов, чтобы ни одна система корабля внезапно случайно не «ожила». Остальные воины под командованием самого ванакта Спэйса атаковал противоположную часть почти переломленного пополам крейсера — они ворвались на борт через рубку управления.

Внутри «Алмазного Тигра» царил полный хаос. Везде летали какие-то обломки, трупы, сгустки крови и технической жидкости, аварийный свет не работал, ни гравитации, ни герметичности почти нигде не было. Выжившие воины из «Гидры» оказывали минимальное сопротивление. Ударной волной от перепада гравитации они были контужены и получили компрессионные повреждения — оказавшись во внутренних отсеках, воины Гизмо быстро продвигались вперед, безжалостно расправляясь со всеми, кто еще пытался встать у них на пути. Переломанные, раненые «гидровцы» ничего не могли поделать против них. Если хоть кто-то из них оказывал сопротивление, таких сразу же безжалостно добивали.

Быстро захватив под свой контроль техотсеки, отряд Гизмо вышел в терминалы, застав там картину полного разрушения. Гравитационный удар Алекса попал очень близко, тут было все перекорежено настолько, что металл крейсера и корпуса «Черных Смертей» оказались перекручены и смяты в одно рваное месиво, вперемешку с телами экипажа крейсеров — удивительно, как еще только кто-то пытался отсюда взлететь…

— У нас все чисто, ванакт! — доложил Гизмо, — Дальше проход затруднен, все в мясо. Только если снаружи.

— Понял тебя, секутор, — ответил Спэйс, — Мы еще работаем, тут некоторые шевелятся. Оставайтесь пока на позиции, держите техотсеки, на всякий случай. Мы скоро закончим, и тогда крейсер полностью наш. Судя по этим обломкам охреневше дорогостоящего интерьера, мы где-то рядом с гнездом этих бессмертных ублюдков. Если «банки» есть на борту, то они где-то здесь!

— Принято, — ответил Гизмо, — Давайте, удачи! Нужно найти эту волшебную хрень, помочь братану Алексу.

Отсек за отсеком, отряд Спэйса зачищал носовую часть крейсера. Здесь повреждений от гравитационного удара было несколько меньше, корпус «Алмазного Тигра» сохранил больше целостности, и в некоторых местах даже сохранилось давление воздуха. Впрочем, экипаж пострадал так же сильно, как и в техотсеках, и не был способен оказать организованную оборону против захватчиков. Тем не менее, «спартанцы» не спешили, действовали четко и жестко — плазменная граната, несколько бластерных выстрелов, врыв, добивание клинками выживших, следующий отсек. Добравшись до жилых кают, Спэйс сделал знак своим воинам проявлять еще большую осторожность.

Спэйс был уверен, что на крейсере точно был кто-то из элит, и возможно он еще был жив и боеспособен. Ванакт «тритонов» не был склонен недооценивать мощь бессмертных — поэтому он сам шел первым, с двумя молекулярными катанами навскидку, готовый в любой момент вступить в жестокий бой со всемогущим врагом. А судя по окружающей обстановке, этот враг был где-то совсем рядом.

Отряд Спэйса взломал очередную переборку — бросив гранаты и произведя вслед несколько выстрелов по площади — и сразу вошел, держа наготове оружие.

Тут-то перед ними и предстала элита — Юки Ведьма.

Голая, израненная, с переломанными ногами и пробитой грудной клеткой, она кое-как смогла забраться в этот отсек, один из немногих, оставшийся герметичным на всем погибающем корабле — но и тут ей не пришло спасения. Юки не успела ничего толком предпринять дальше, как отсек взломали, и она на себе ощутила горящую плазму, сжигавшую ее истерзанную плоть. Как простая смертная, Юки беззвучно кричала от нестерпимой боли, чувствуя, как сгорает ее кожа, потом мясо и кости, лопается и обугливается от жара… Но он была все еще жива.

Ее псионный дар регенерации не отпускал ее из жизни.

«Спартанцы» вошли в отсек, увидев перед собой обожженное и переломанное тело, хрипящее немым криком и пытающееся куда-то ползти, оставляя на переборках и полу кровавые следы. Спэйс сделал знак воинам остановиться, он сразу понял кто это. Элита! Даже в таком состоянии, сияющая аура вокруг Юки Ведьма явно выдавала ее, перепутать со смертной было невозможно.

— Вот одна из этих тварей! — злобно сказал ванакт «Тритонов», подойдя к ней и грубо перевернув ее на спину пинком бронированного ботинка боевого скафандра, испачкав его в густой крови. — Что за мерзкое чудовище, только посмотрите на нее!..

Юки Ведьма выглядела действительно ужасно. Ее тело получило столько повреждений, что не должно было жить, но ее дар регенерации был настолько силен, что она все равно не умирала. Обгорелые волокна мышечных волокон, разорванная кожа и торчащие кости выглядели кошмарно, смотря на это, с трудом можно было представить ту боль, которую она испытывала в данный момент — и в то же время ее страшные раны затягивались прямо на глазах, псионная сила медленно, но верно возвращала ее к жизни.

Спэйс с отвращением скривился, глядя на беспомощно корчащееся у его ног покореженное тело и коротким ударом катаны пригвоздил его к стальному полу, пробив насквозь.

— Ну что, хреново, когда больно?! Хреново, когда страшно?! Не хочется умирать, правда?!.. Добро пожаловать в мир смертных, ублюдина! — он занес вторую из своих катан, намереваясь покончить с элитой, — И прощай навсегда!

Но добить он ее не успел.

— Ванакт Спэйс, осторожно! Нас атакуют! — вдруг ворвался голос Копии Джонсона в комлинки всех «спартанцев» по общему каналу.

Но они не успели ничего предпринять и даже понять, что именно происходит — внезапно по корпусу крейсера прошла короткая несильная вибрация, и в воздухе вокруг замельтешила какая-то мелкодисперсная пыль, светящаяся зеленоватым. Все «спартанцы» почувствовали неприятное жжение в своих телах и сразу следом за этим — стремительное онемение.

— Какого?!.. — только и смог воскликнуть Спэйс, захрипев, больше не в силах произнести ни звука.

Горло отказало ему, как и все остальное тело.

— Командир! Братан! Че за дела! — добивался ответа по комлинку Гизмо, но в ответ ему была тишина. — ЖОПОГРЫЗ, че там случилось!

— Воин Гизмо, бери парней и взлетайте оттуда, быстро! — ответил киборг, — Кажется, нас атакуют гуки! Это нейротоксин! Уходите, я вытащу ванакта! ЖОПОГРЫЗ идет на абордаж!!

Не совсем понимая, что происходит, Гизмо с отрядом поспешил на взлет, увидев, что «Корсар» Алекса подошел в ближнюю зону к «Алмазному Тигру», выбросив из себя «Королевского Жука» наподобие абордажной капсулы. А в том месте, куда он целился, уже находился какой-то необычного вида корабль, прицепившийся биотическими щупальцами к корпусу крейсера — это был не «ташхаарм», но что-то явно гуковское.

Занятые абордажом, «спартанцы» не могли заметить, что разрушенный крейсер поднесло уже совсем близко к точке Лагранжа L2 — если посмотреть с борта «Алмазного Тигра», можно было бы отчетливо увидеть не только крепость «Роза», но и уже пристыкованный к ней «Прометей». И вдруг из прыжковой точки внезапно вышли 2 корабля. Один из них был человеческий Т-6 «Копье», а второй по очертаниям напоминал тоже какой-то человеческий корабль, но был весь покрыт живой броней гуков с характерными наростами-щупальцами. Оба корабля двигались стремительно, без лишних движений выходя четко на цели — «Копье» сразу атаковало «Корсар» Алекса, а гуковсский корабль на форсаже рванул к близко расположенному крейсеру.

Дальше все происходило очень быстро.

Копия Джонсона среагировал мгновенно, быстрее любой биотической реакции. Во вражеское «Копье» тут же влетела пачка дронов-«Москитов», напоминавшая стаю мелких механических насекомых, поливая противника огнем импульсных лазеров. А за вторым кораблем киборг рванул сам, уже издалека разряжая в него все свои орудия. Выстрелы «Корсара» еще не достигли цели, как «Копье» вдруг сдетонировал — и это не дроны достали его, он взорвался сам.

И сильно.

От ударной и тепловой волны стаю дронов разбросало в разные стороны, большинство были уничтожены или повреждены осколками и огнем. Намеренный взрыв?.. Копия Джонсона быстро перезапустил оставшиеся дроны, пытаясь перенаправить их вслед за вторым кораблем, потому что с ним тоже возникли проблемы.

Киборг понял это, увидев и мгновенно проанализировав результаты своих выстрелов — фазовый разрушитель, отлично сбивавший щиты, не причинил практически никакого вреда биотической броне неизвестного корабля. Дроны, получается, были отвлечены и повреждены первым противником, который взорвался сам. А оставшегося в наличии сдвоенного среднего лазера «Корсара» тупо не хватило. Его лучи прочертили серьезную жженую рану в плоти корабля, но даже близко не уничтожили его, а в это время враг уже успел отстреляться сам — в «Алмазный Тигр» полетели 2 ракеты, точнее 2 биотических образования, служившим гукам аналогом человеческих ракет.

Если бы это был любой не-биотический корабль, да хоть «Черная Смерть», «Корсар» бы справился и так — но это была гурхорская биотика, против которой энергетическое оружие киборгов было слабо, да еще без огня дронов… Копия Джонсона, сближаясь на максимальной скорости продолжая вести огонь. Было очевидно, что сбить противника до сближения с крейсером он не успевает, но хуже всего — что враг успел отстрелить 2 баллистических биотических снаряда, которые на высокой скорости шли вперед и готовы были вот-вот поразить цель. Времени не оставалось, слишком маленькое расстояние было между «ракетами» и крейсером.

Это были «катшахасы» — биотические летающие капсулы, применяемые гуками в бою. Похожие на оперенных головастиков, вращающиеся вдоль своей оси, они были эффективны только на ближней дистанции, поскольку не обладали способностью самонаведения. Выстреливаемые гидравлическим давлением биотической жидкости, покрытые двойной живой оболочкой, не смотря на свою неуправляемость, они были достаточно эффективным оружием. Под первым биотическим слоем была очень едкая органическая кислота, способная за секунды разъедать даже металл, а под вторым — пузырьковые емкости с нейротоксином, которые лопались, попадая внутрь поражаемого объекта и уже внутри выпускали из себя концентрированный состав нейротоксина. Этот нейротоксин обладал особым проникающим свойством, позволяющим ему очень быстро просачиваться в любые, самые мелкие отверстия, и даже в отсутствие отверстий не было препятствием — благодаря своей биотической природе, мельчайшие живые частички свободно просачивались через броню человеческих скафандров. Самостоятельно находя живые цели и притягиваясь к ним, нейротоксин парализовал врагов, подобно яду «кусаки» — симбионта дархаров, называемого ими «бурвабра».

Мгновенно оценив ситуацию и поняв всю опасность для абордажников на борту «Алмазного Тигра», Копия Джонсона немедленно сообщил об атаке «спартанцам», а сам еще на подлете попытался сбить биотические снаряды, стреляя уже в первую очередь по ним, а не по кораблю врага. Сделать это было не просто. Биотический корабль изначально двигался быстро, и мало того, что сейчас находился вне досягаемости ПРС «Корсара», отвлеченного взрывом «Копья», так еще и отстрелялся по крейсеру с очень малого расстояния. Не имея иной возможности, киборг попытался сбить «катшахасы» кормовыми лазерами, поскольку фазовый разрушитель не мог причинить им сколько-нибудь существенного вреда. Проблема была в том, что у спаренных кормовых лазеров «Корсара» конструкционно был малый угол огневого сектора, и приходилось доворачивать траекторию уже самим кораблем, чтобы попадать точно — а это были дополнительные затраты драгоценного времени.

Но это не остановило киборга.

Иных вариантов не было, нужно было стрелять и попадать. Ни один из людей, кроме, наверное, пророков-элит, не смог бы повторить такое, и ни один из ИИ Внутренних Систем скорее всего тоже. Но Копия Джонсона превосходил их всех в способности расчета и скорости принимаемых решений — благодаря этому, он успел поразить один из биотических снарядов.

Но только один. Второй все же успел достичь цели.

Внешние визоры «Корсара» на увеличении успели зафиксировать прямое попадание со стороны носовых отсеков, а киборг, мгновенно отстрелив десантный модуль, уже сам шел в абордаж, на опережение врага. Пронзая космическое пространство, киборг торопился как мог, но уже отчетливо фиксировал, что покрытый биотической оболочкой корабль врага успел врубиться «шлюз-в-шлюз» и сам шел на абордаж крейсера.

Часть 3.4 Отдать себя

Этим внезапно атаковавшим «Алмазный Тигр» со «спартанцами» на борту кораблем был «Призрак» — модифицированный корабль смертного по имени Кобра.

Незадолго до этого, по заданию Юки Ведьмы он прибыл на Хиус-1, доставив Касипоше Касиму заказанный низкосортный алкоголь, в том числе ту самую обозначенную бутылку, которую элита выделила отдельно. В той самой бутылке содержалась растворенная доза вещества, по принципу действия подобного скилл-моду, изготовленная в биореакторах Доминуса, и настроенная исключительно на генетический код Касима. Выпив из этой бутылки, он получил прямо в мозг закодированную в биотической жидкости информацию, предназначенную для Лероя Кейна. Все эти предосторожности были для того, чтобы Ханзо Просветленный и никто из его доверенных не мог проследить, что Юки в тайне от него ведет переговоры с командующим Дивизиона В. Юки Ведьма хотела предать Ханзо и убить его, заняв безоговорочное лидерство среди всех элит, и ему точно не нужно было знать о ее маленьких секретных делах со смертными.

Это, как и то, что Касим является доверенным Лероя Кейна, Кобра узнал в этот же день. Использовав рабыню-псионика с телепатическими способностями, Кобра узнал все, что было в голове Касипоши, даже прежде, чем тот успел связаться со своим командующим.

А еще, узнал то, что Лерой Кейн сам не в восторге от Юки Ведьмы и собирается при возможности избавиться от нее — а этого элита не знала. Кажется, смертные пытались вести свою игру, пытаясь предать своих благодетелей… Госпожу Юки об этом стоило немедленно предупредить, Кобра забеспокоился. В отсутствии маячковой связи быстро сообщить ей о полученных сведениях Кобра не мог, нужно было лично лететь на Доминус. А это было слишком долго — как назло, Ханзо торопил события, и битва за «Розу» должна была вот-вот разразиться. Выбора не было, если Кобра хотел подстраховать свою госпожу, нужно было ему самолично отправляться прямиком туда, в пекло, рисковать, отбросив все предосторожности.

А он очень хотел.

Будучи человеком крайне прагматичным, он не сомневался, что такое покровительство и такие возможности вряд ли повезет ему получить еще когда-то. Не с Ханзо же ему работать, с этим больным ублюдком, помешанном на убийствах и Итсуре. Потерять Юки Ведьму было бы слишком плохо, рухнет все, чего он достиг за все эти годы, и вполне вероятно его тупо грохнут другие элиты, узнав его роль в их играх. Слишком много знающие пешки никому не нужны, Кобра это отлично знал, и знал, что с ним могли сделать.

И его вовсе не радовала перспектива самому попасть в биореактор.

Чтобы не допустить этого, стоило пойти на крайние меры — а это Кобра умел, и даже любил. Всю свою жизнь занимаясь пиратством и всякой нелегальщиной, он делал это не только ради выгоды, это по-настоящему нравилось ему. Ходить по лезвию «обратного когтя» и выживать. Обманывать смерть, играть со смертью. И выходить победителем с нехилым наваром. Он гордился своими прошлыми делами, своим умением выкручиваться в любой, даже самой сложной ситуации.

Сегодня настало время сделать это снова.

Взяв с собой 2 корабля — «Копье», который он использовал для обычных перелетов, и «Призрак» для особых случаев — Кобра с Хиуса незамедлительно отправился в Рэд. По старой доброй тактике прыжковых пиратов, он набил грузотсек «Копья» боеголовками «Тайфун», чтобы подорвать их в нужный момент и использовать для отвлечения противника. Не «Расщепитель», но тоже ничего. На «Копье» не было никакого экипажа, только ИИ, его целью было выпрыгнуть из точки первым, отвлечь на себя фокус огня, дронов и вражеских ракеты. И бахнуть! Большего не требовалось.

Расточительно, но эффективно. Неизвестно, в какой стадии с той стороны прыжка будет идти замес. Отвлечь внимание никогда не будет лишним, лучше сделать так, чем потом пожалеть — корабля как раз будет и не жалко, купить другой потом всегда будет можно. А вот потерять Юки Ведьму будет гораздо, гораздо хуже.

Второй же корабль, Тип-7 «Призрак» был особенным. Получая хорошие деньги за выполнение заданий для госпожи Юки, Кобра давно раздобыл биотические культуры гуков и адаптировал их в корпус своего корабля — во-первых, ему нравилась регенерирующее свойство живой брони, во-вторых, получилось установить гуковские ракеты с нейротоксином. А нейротоксин был крайне незаменим для захвата рабов, очень упрощая Кобре эту задачу. Госпоже постоянно требовались новые и новые, поскольку она плотно сидела на «Амброзии», рабов Кобре приходилось добывать много. Особенно были нужны псионики, госпожа ценила их, говоря, что из них выходят лучшие «банки» — соответственно таких Кобра и пытался добывать. А чтобы не вступать с ними в прямой бой, он сначала успокаивал их нейротоксином, а потом уже брал тепленькими, без опасности получить какой-нибудь криокинез в голову.

Кроме того, «Призрак» являлся самым маленьким и самым скоростным кораблем. Хоть и относился к классу сборки «вторичка», по скорости он превосходил все иные модели кораблей, если не считать «реликты». Но «реликта» как-то Кобре не удавалось до сих пор достать, хоть он и собирался сделать это в ближайшем будущем — а может, он уже настолько прикипел к своему «Призраку», что не хотел расставаться с ним, придумывая сам для себя всякие отговорки. Единственный минус был в этом корабле — малюсенький грузотсек, но Кобре много и не требовалось. Обычно там были места для 2-х рабов, а сейчас там поместились 2 его подручных-пирата, которые обычно летали на «Копье».

Таким составом они без замедления выдвинулись в сектор Гигера, заранее зная время и место предстоящего сражения.

Поэтому прибыли как нельзя кстати, в самый нужный момент. Выпрыгнув из точки, и увидев вблизи поврежденный «Алмазный Тигр», плывущий в облаке осколков, Кобра понял, что произошло худшее — кто-то, Ханзо или Лерой, смогли добраться до госпожи. Жива она или нет, он не знал, но очень надеялся, и верил в это, полагаясь на ее элитские способности. Чтобы узнать это наверняка нужно было прорваться на борт крейсера, который наверняка был под абордажом противника.

Отвлекая взрывом «Копья» охрану поврежденного крейсера, которая к удаче для Кобры, состояла всего из одного корабля, пираты отстрелялись с «Призрака» по крейсеру гуковскими ракетами, одновременно на форсаже двигаясь к цели. Видя пристыкованные с двух точек крейсера корабли противника, Кобра понял, что абордаж шел одновременно и с носа, и с кормы, поэтому дал залп по одному «катшахасу» в каждую из этих точек. Повезло и в том, что «Алмазный Тигр» оказался близко к точке, лететь было совсем недалеко — как минимум один биотический снаряд успел достичь цели, именно тот, которым Кобра целил в носовую часть. Жаль конечно, что не оба долетели, но ладно.

Поэтому Кобра направил «Призрак» в ту часть крейсера, куда точно попал нейротоксин, не желая рисковать понапрасну.

Пробив поврежденную броню корпуса, Кобра и его воины ворвались на борт крейсера, уже пораженные нейротоксином — к моменту их врыва, внутри уже было безопасно. Свойства этого биотического вещества были таковы, что во внешней среде он быстро погибал, если не успевал проникнуть в организм. Это было намеренно выведенная гуками особенность, чтобы идущий следом абордаж дархаров сам не подпадал под его действие.

Примерно зная расположение отсеков на «Алмазном Тигре», и где находятся личные апартаменты элит, сейчас уничтоженные, Кобра стыковался не совсем наугад, а с определенным расчетом и уже внутри двигался к нужному отсеку, не задерживаясь ни на секунду, но при этом внимательно осматривая все по пути. Таким образом они втроем быстро добрались до госпожи, найдя ее совсем рядом с местом стыковки — Кобре сегодня определенно очень везло. Пираты обнаружили Юки Ведьму в очень плачевном состоянии, проткнутую катаной, но еще живую.

И она была не одна.

Вокруг в невесомости плыли несколько парализованных вражеских абордажников, Кобра успел очень вовремя. Теперь, кажется, повезло уже самой госпоже — опоздай Кобра хоть на минуту, и можно было бы вообще не спешить. Обожженная, израненная, Юки выглядела страшно, но Кобра сразу понял, что это она — по ауре бессмертных и по тому, что невооруженным взглядом было видно, как ее тело пытается восстановить само себя с помощью дара регенерации.

Вытащив застрявший клинок из тела госпожи, Кобра взял ее на руки, пачкаясь в крови, но не обращая внимания на это. И тут же заспешил назад, к «Призраку», чтобы как можно быстрее подключить ее к медботу.

Но не успел — по характерной вибрации корпуса крейсера он понял, что кто-то еще шел на абордаж.

Этим кто-то был БДКМ «Королевский Жук», принявший решение самостоятельно атаковать пришельцев, потому что отряду Гизмо было бы слишком далеко и долго пробираться с другого конца покореженного крейсера, и к тому же они сами могли попасть под действие нейротоксина, а вот на киборга гуковское вещество не имело никакого действия. Главное было — успеть.

— Быстрее! — кричал в этот момент Кобра своим подручным, шкурой почувствовав, что они опасно замешкались, и обернувшись, злобно сорвался, — Долбаебы, че творите!..

Пока он возился с госпожой, эти идиоты принялись расстреливать в упор беспомощных абордажников, как будто это имело сейчас хоть какой-то смысл.

— Наху!.. — снова заорал на них Кобра, но осекся.

Луч импульсного лазера, засверкав от близлежащего входа в отсек, раскромсал одного из них, оставляя выжженные дыры и полосы в скафандре. Другой пират, обернувшись, не успел даже вскрикнуть — полностью забравшийся в отсек механический жук разорвал его напополам своими клешнями-манипуляторами. Кобра никогда не видел БДКМы киборгов вживую, но сразу понял что это — и своему пониманию был вовсе не рад. Зрительные датчики механического монстра светились красным, бронированные клешни угрожающе двигались, на белом полимерном бронированном корпусе размазалась кровь.

— Я ЖОПОГРЫЗ НАХУЙ!! — произнесло чудовище громким нечеловеческим голосом и ринулось на Кобру.

Взвыв от внезапного страха, пират рефлекторно швырнул в нападавшего монстра тело мертвого «гидровца» из экипажа крейсера, оказавшегося в пределах досягаемости руки, использовав его как щит. А сам бросился в противоположную сторону, к кораблю, помогая себе джетами скафандра. БДКМ мгновенно расправился с прилетевшим в него человеческим телом — в невесомости разлетелись обильные шарики крови и разорванные, обожженные кишки. На это ему потребовалось всего несколько мгновений, но этих мгновений Кобре хватило.

Сам не ожидая от себя такой фантастической скорости, он уже впихнул себя в «Призрак» и стартовал, покидая разбитый крейсер с механическим монстром на борту, гоня на форсаже в точку и наплевав на перегрузки. В полете его «Призрак» снова обстрелял «Корсар», но опять не смог сбить, не имея возможности нанести достаточный урон биотической броне — вслед увязались какие-то мелкие дроны, но их всего было парочка, и они так же не могли остановить его.

Корабли отряда Гизмо, только что взлетевшие сами с другого конца «Алмазного Тигра», не успевали за скоростью пиратского «Призрака». Они отстрелялись ракетами и дронами, но все это было уже слишком поздно и слишком далеко. Под запоздалым огнем «спартанцев», получая повреждения, но все же успевая уйти — «Призрак» Кобры достиг точки и ушел в прыжок, с неимоверным облегчением оставляя сектора Гигера в другой части космоса.

Итак, сегодня он снова обвел смерть вокруг пальца.

Разжав зубы, стиснутые до хруста в напряженной погоне, Кобра наконец позволил себе расслабиться, увидев по визорам, что находится в другом секторе. Он вышел из прыжка рядом с Доминусом, в Даларанских секторах, ровно там, где и хотел сейчас оказаться. Кобра оглянулся назад в переходной шлюзовый коридор корабля, куда впопыхах бросил госпожу, не имея даже времени подключить ее к медботу. К его удивлению, Юки Ведьма уже не только пришла в себя, но и могла двигаться, восстановив значительную часть своего тела. Кобра конечно знал, что способности элит поразительны, но увидев такое воочию, он был ошарашен.

— Госпожа, ты как всегда, неподражаема и великолепна! Смотри, мы в безопасности! — бодро сообщил он, — Я спас тебя! Вот он, Доминус!

Еще не очень уверенно двигаясь, приволакивая ноги и хрипло дыша, Юки подошла к нему — даже с торчащим наружу мясом и обгорелой кожей, еще не успевшей полностью регенерировать, она была все так же прекрасна, а в серых глазах читалось неповторимое величие бессмертных. Не говоря ни слова, она охватила ладонями его щеки, наклонившись к нему. Ее потрескавшиеся и окровавленные, но все еще красивые, губы шевельнулись. Кобра замлел — ему показалось, что сейчас госпожа подарит ему свой божественный поцелуй.

Но это было не совсем так.

Жестоко оскалившись, Юки Ведьма с невероятной силой сжала его череп с двух сторон, с невероятной силой сдавливая голову пальцами.

— За чтоооаааыыыййй?!.. — завизжал Кобра, не помня себя от боли, неожиданности и ужаса, но при этом не имея ни единого шанса вырваться из всесильных рук элиты.

Череп хрустнул и лопнул в руках Юки, подобно жабочерви, раздавленной механическим прессом, забрызгав ее лицо и рубку корабля кровавыми ошметками.

— Ты посмел видеть мое унижение, жалкий смертный! — с невыразимым презрением и злобой произнесла она, посмотрев на свои запачканные руки.

КАК ОН ПОСМЕЛ?! КАК ОНИ ВСЕ ПОСМЕЛИ?! НИЧТОЖНЫЕ БУКАШКИ, ТУПОЙ БЕССМЫСЛЕННЫЙ СКОТ, МЕРЗКИЕ МЕЛКИЕ ТВАРИ!..

Кровь пульсировала в ее висках, и ненависть заглушала даже ту боль, что сейчас ломала ее тело. Это была ненависть к смертным, ко всем смертным сразу, всей той бесполезной абстрактной биомассе барраканов-однодневок — и к тому унижению, что они заставили ее испытать. Ну ничего, скоро они узнают, КТО ОНА ТАКАЯ!

Теперь больше нет преград!

Ханзо Просветленный мертв. Кобра мертв. Оба Дивизиона вот-вот добьют друг друга. И больше никто — НИКТО! — не остановит ее на пути к безраздельному могуществу.

Одним движением выбросив из пилотского кресла тело смертного с раздавленной головой, как ставшую ненужной куклу, Юки Ведьма сама уселась на место пилота и направила «Призрак» к городу-эдему, больше не думая ни о чем, кроме как о своих мечтах. Жизни смертных нисколько не волновали ее, она воспринимала остальных людей не более, чем материал для биореакторов, иногда бывающий временно полезным. Понятия чести и доблести были для нее пустым звуком, выдумкой бесполезных букашек, имена которых она даже не старалась запоминать.

А в это время, в секторе Гигера, внутри разорванного «Алмазного Тигра» беззвучно плыли тела смертных воинов-«спартанцев» из фаланги «Тритон». Их доблестный ванакт, храбрый воин Мантикор, Марх-Раа «Быстрая Ярость» — неукротимый бою, всю свою жизнь следовавший понятиям чести, за что его уважали даже свирепые гуки, был повержен с помощью нейротоксина. Но, будь он жив, он бы нисколько не пожалел о своей смерти. Ведь он сражался с элитами до конца, делал то, во что искренне верил. Никогда не предавал, не отступал перед опасностью, всегда поддерживал своих боевых товарищей и приходил на помощь тем, кого считал невиновными. В прошлом, даже оказавшись отрезанным от «Спарты», во время миграционной войны, он сумел организовать свой собственный флот для защиты колоний людей. И потом, соединившись со своими боевыми товарищами, продолжил воевать с элитами, которых считал злом.

Его путь был таков, что он бы лучше дважды принял смерть, чем отступить от своих принципов, пусть они и были идеалистичны. Его собственная справедливость вела его по жизни, и он никогда не отступал. В глазах Юки Ведьмы, как и абсолютного большинства не только элит, но и других людей, это все было невероятной детской глупостью, ненужной и даже вредной в этом мире. Но Спэйс был твердо уверен, что это единственно правильный путь для него, и что истинная сила заключается в чем-то ином, чем в тупом могуществе.

Для него истинной силой было — когда не сдаешься и идешь вперед, несмотря ни на что, как бы плохо и страшно не было.

И он шел.

Таковы были его принципы, которые он чтил свято.

Спэйс предпочел бы хоть 1000 раз погибнуть, но с честью, чем жить вечно, обладая могуществом Эдема, но при этом отбросив всякое человеческое достоинство. Однако волею судьбы вышло так, что воин Спэйс-Мантикор теперь был мертв, а вот Юки Ведьма — жила.

Часть 3.5 Отдать себя

Пока «спартанцы» били устроивших засаду элит и отбивали от «судейского» абордажа «Розу», командующий Лерой Кейн со своими войсками дрался против Дивизиона С на солнечной стороне Гигера под палящей радиацией Злого Ока. Его противник был очень силен, с воинами бывшего флота «Белой Звезды» могли сравниться только лучшие бойцы бывшей «Гидры», но даже и у тех не было такой дисциплины и такого оснащения, какие были у «судей».

Начиная бой в меньшинстве из невыгодной позиции, Дивизион С четкими и умелыми маневрами перевернул ситуацию. Изначально Лерой полагал, что из-за ограниченных возможностей, «судьи» сосредоточат свой удар на чем-то одном — либо будут всеми силами штурмовать крепость, используя космические корабли как прикрытие абордажа, либо все бросятся в атаку на Дивизион В, уводя бой подальше от ПРС «Розы», а свой абордаж применят для нейтрализации крейсеров противника.

Но «судьи» стали действовать так, как никто от них не ожидал.

С первых моментов начала боя они нанесли массовый ракетно-абордажный удар по крепости, бросив на захват «Розы» всех своих штурмовиков, которых оказалось неожиданно много. А их космические силы, не задерживаясь, сразу же на форсаже пошли в атаку на Дивизион В на орбите Гигера. Применив еще один военный маневр, сначала имитируя бегство, а потом используя орбитальное ускорение вулканической планеты, «судьи» намеренно вывели сражение на солнечную сторону, под багровое сияние Рэда, спровоцировав Дивизион В к преследованию. В резко вспыхнувшем бою, Лерой Кейн отдал приказы держать строй, но большая часть из его войск, поддавшись ярости, бросилась вслед «бегущему» Дивизион С — и командующий Дивизиона В был вынужден передвинуть вслед за ними уже и основные свои силы, понимая, что иначе этих «храбрецов» оттянут на себя и быстро уничтожат мелкими группами. А «судьи», воспользовавшись успехом и набранной скоростью, стремительно обошли с другой стороны Гигера и врубились в растянутый строй своих противников, к тому времени потерявших большую часть щитов под излучением красной звезды-гиганта. Этими действиями, требующими большой храбрости и дисциплины «судьи», не только выиграли позиционное начало сражение, но и сожгли противнику основную часть щитов, используя особенности окружающей обстановки. Дивизион С уже теперь сам получил преимущество, изначально находясь в невыгодной ситуации.

Разделив сражение на 2 фронта — «судьи» нападали, вынудив противника сражаться отдельно друг от друга, без возможности поддержки между своими отрядами. Конечно, «судьи» вынуждены были и сами сражаться одновременно в 2-х местах, в абордаже на «Розе» и в космосе на солнечной стороне Гигера, так же начав терять щиты, но это уже было после, когда противник оказался в уязвимом положении. Налетев на разваленный строй Дивизиона В с противоположной стороны, со своими еще полными щитами, «судьи» в первую очередь сосредоточились на крейсерах врага, нападая на каждый из них плотными группами по 8-10 кораблей сразу и забрасывая их «Сталкерами».

Ведь единственный перевес, который еще сохранял Лерой Кейн на тот момент, были его 4-е крейсера, включая флагман Т-2 «Иероним Босх». И «судьи» прекрасно понимали это, сосредоточив свои усилия на выбивании тяжелых кораблей врага, которых сами не имели вообще.

Разбросанные по орбите Гигера, с прожженными щитами, основная масса легких кораблей Дивизиона В не могла обеспечить надежное охранение своих крейсеров — «судьи» легко отбивали их неплотные атаки, выцеливая по одному, и не отвлекаясь от основной задачи. Крейсера, отлично приспособленные к стрельбе основными калибрами с дальних расстояний и защите от энергетических атак, в ближнем бою против концентрированных ракетных залпов или абордажа были уязвимы. Без достаточной поддержки своих легких кораблей, разбросанных без единого строя, один за другим крейсера Дивизиона В попадали под кинжальные атаки «судей» и получали серьезный урон — а нападавшие, сделав залп, тут же быстро отступали, уходя из-под фокуса основного калибра и снова заходя на атаку с другой стороны. Ведя скоростной маневренный бой, никем не остановленные, «судьи» давили один крейсер за другим. Почти сразу был сожжен сначала один крейсер, а скоро и второй — ракеты «Сталкер» с боеголовками «адское пламя» мало повреждали броню и основные системы кораблей, но зато отлично уничтожали всю живую силу противника изнутри.

Лерой Кейн сразу сориентировался в ситуации, прекрасно поняв, что делает противник, и начал принимать контрмеры. Чтобы не остаться совсем без тяжелых кораблей, он приказал костяку Дивизиона В — бывшим бойцам «Вендетты» и «Немезиса» — сосредоточиться на прикрытии крейсеров, а крейсерам фокусить огнем плотные группы атакующих «судей», по возможности, избегая ближнего боя. Приказ защищать крейсера был отдан и всем другим легким кораблям Дивизиона В, но большая часть из них плохо выполняла его, сражаясь по своему разумению. Вылавливая разрозненные группы и единичные корабли, «судьи» тут же в прямом смысле разрывали их в клочья, концентрированным огнем разнося на куски отделившихся от общего строя. К великому сожалению Лероя, это были не просто потери, а ослабление всего его флота, и так оказавшемуся в трудной ситуации.

Но поделать с этим он уже ничего не мог.

Эта разрозненность Дивизиона В не была ни предательством, ни дезертирством. Наоборот, Лерой Кейн знал, что все его бойцы, даже отрезанные от основных сил, дерутся упорно, хоть и уступают в технике и в дисциплине своим врагам. Такое разделение было для командующего вполне логичным и объяснимым. Тому виной, как не удивительно, была именно психология, укоренившаяся в бойцах еще со времен старого порядка. Ведь каждый из них, когда-то принял судьбоносное для себя решение вступить во флот и связать свою дальнейшую жизнь именно с кастовой системой званий, отвергая свое планетарное прошлое. Каждый из бойцов решил для себя, что возможность достичь вершин социального статуса, хоть и рискуя жизнью, гораздо лучше чем бедное, но безопасное обитание на развалинах древних машин и горах человеческих отходов. Да, вербовщики брали почти всех подряд и агитация работала без перерыва — но решались уйти во флот не многие. Это была как своеобразная метка принадлежности к особому сорту людей… Только флотовец мог понять флотовца, потому что сам испытывал точно такую же мотивацию и стремления. Теряя свои прошлые связи, часто с облегчением, люди попадали во флот, который становился для них истинной семьей.

Жестокая конкуренция между флотами, постоянные бои за сектора, боевое братство и культ воинственности — это было теми идеалами, который старый порядок вживил в их плоть и кровь, это была их вторая натура. Попав в один флот, бойцы оставались в нем до конца, и погибали в сражениях, до конца верные своей новой «семье». Переходить из флота во флот считалось приемлемым, но осуждаемым — и такое происходило крайне редко. Разве что, если это был переход во флот «Белой Звезды» или «Гидру», принадлежность к которым считалось очень престижным, и в которые новичкам попасть было практически нереально. В остальных же случаях верность флоту и вражда между флотами — это был тот приоритет, который навсегда остался в бойцах уже нового Дивизиона В. В мирное время эти старые флотские приоритеты проявлялось не так явно, и Лерой Кейн еще как-то мог бороться с его проявлениями, создавая видимость единства сил. Но в сражении, особенно таком жестоком как это, вся эта шелуха нового порядка мгновенно слетела, и бойцы поделились на привычные им группы, разделившись по старым флотам, и больше слушали приказы своего старого командования, чем Лероя.

Из-за этой непробиваемой внутренней психологической установки теперь оказалось, что Лерой Кейн командует не общими силами Дивизиона В, а несколькими конкурирующими флотами, некоторые из которых к тому же имели давнюю историю противостояния друг другу. И никакая личная воинственность, воспитанная в крови старым порядком, не могла сейчас компенсировать стальное единство противников-«судей».

Определенно, Дивизион В оказался в тяжелой ситуации и вполне реально мог проиграть.

Но, тем не менее, звать на подмогу «Спарту» Лерой Кейн даже не собирался. Он понимал, что у «спартанцев» было полно и своих сложностей — ожидая тяжелого боя с элитами, они сместили центр своих боевых сил к точке засады, а между тем, самый серьезный бой неожиданно для всех оказался именно на «Розе». Нанеся смертельный удар элитам, «спартанцы» в данный момент спешно перебрасывали свой крейсер «Прометей» и свободные фаланги на крепость, не имея никакой возможности отвлекаться еще и на космический бой на орбите Гигера.

И вообще, командующий Кейн считал, что для него будет позором, если он самостоятельно не сможет выйти победителем даже из такого тяжелого боя. Сейчас, размышляя в перспективе, он отчетливо понимал, что без чьей-либо поддержки Дивизион В очевидно проиграл бы Дивизиону С, даже если не брать в расчет появление элит. И он поступил очень дальновидно, заранее вступив в переговоры с шахтерами Саккама — если бы не объявилась «Спарта», нужно было бы оставаться там, и принимать бой тоже там, имея за спиной поддержку местных. А уж тем более сейчас, сражаясь плечом к плечу со «спартанцами», известными своей упертостью и безбашенностью, он просто не мог позволить себе уступить в сражении.

Будучи в прошлом вице-адмиралом «Немезиса», он много раз участвовал в сражениях за сектора — хоть они и были менее масштабны, чем теперешний бой или бои времен гражданской войны, и там были четкие правила — все же, если так вспомнить, он бывал и в худших ситуациях. И он побеждал, всегда побеждал! С «судьями» драться ему еще никогда не приходилось, но не смотря на все свои навыки и вооружение — это все равно были люди. Смертные люди. А значит, можно справиться и с ними.

И в прошлом, и сейчас, Лерой Кейн всегда придерживался атакующей стратегии. Даже его крейсер «Иероним Босх», теперь ставший флагманом Дивизиона В, имел нестандартную сборку. За счет уменьшения защиты, у него была увеличено количество орудийных мест. Вместо мощных генераторов крейсерских щитов, были смонтированы дополнительные 2 ангара защитных дронов, а кроме этого — были еще и 4-е основных ангара с атакующими. Полагаясь на дронную защиту, было сокращено количество ПРС на борту крейсера, вместо них было установлено несколько автопушек, которые хоть и были менее эффективны в защите от ракет и дронов, но зато сами могли служить в качестве оружия на ближней дистанции. Таким образом, «Иероним Босх» вовсе не боялся ближнего боя с легкими кораблями, потому что был прекрасно приспособлен к нему. Минусом было то, что за счет снижения мощности щитов он становился более ослаблен против дальних крейсерских атак из тяжелого энергетического оружия, но сейчас, тем более, когда все щиты и так перегорели под Зловещим Оком, это не имело никакого значения.

«Немезисы» и «Вендеттовцы», исполняя приказ командующего, собрались вокруг других крейсеров, пытаясь защитить их как можно надежнее, пока те прицельным огнем основных калибров разбивали группы атакующих. А сам «Иероним Босх», выпустив стаи дронов, принимал бой в одиночку — как бы провоцируя атаку на себя как можно большего количества кораблей противника и тем самым повышая живучесть другим тяжелым кораблям, чтобы дать им возможность бить по врагам издалека.

Но то, что «Иероним Босх» был более приспособлен к ближнему бою, чем остальные крейсера Дивизиона В, вовсе не значило, что он не мог быть уничтожен. Очень даже мог — видев возможность разом вывести из боя флагман, оставшийся без прикрытия, «судьи» в тот же момент ринулись на него с нескольких сторон, атакуя сразу несколькими группами.

Лерой Кейн находился на мостике во время всего боя, следя за обстановкой по множеству визоров, получая каждую секунду боевые сообщения и отдавая приказы. Металлический пол под его ногами дрожал, свет мигал, ИИ непрерывно докладывал о повреждениях — «Иероним Босх» теперь сам находился в эпицентре боя. Вокруг, в космическом пространстве, было сплошное месиво из взрывов, лучей и обломков. «Судьи» нападали, казалось, со всех сторон, и непрерывно. Бой шел с предельным ожесточением, потому что каждая из сторон понимала — из проигравших не выживет никто.

Проиграть — означало перестать существовать.

На «Иероним Босх» один за другим накатывались враги, врываясь в стаю мельтешащих дронов, и под перекрестным огнем автопушек в ближней зоне поражения, сами били ракетами и энергетическим оружием. Одна атака, вторая, третья… Разбитый, раскуроченный, обожженный и покрытый взрывами — под умелым командованием Лероя Кейна флагман все еще держался. А это значило, что он давал время другим крейсерам оставаться в бою, и вести огонь, прореживая силы врага своим тяжелым оружием. Отлично!

Лерой ухмыльнулся — «судьи» или нет, сейчас они поймут, что это не то же самое, что громить пиратов-мятежников в секторах Черной Звезды. Нужно было только продержаться еще чуть-чуть — и тогда «судьи» уже настолько ослабеют, что не смогут больше представлять угрозы для тяжелых кораблей. И вот уже тогда можно будет разворачивать бой, и давить уже их самих, выжигая главными калибрами тяжелых лазеров одного за другим. Скоро они поймут, что даже проиграв начальную инициативу, даже с разрозненными силами Дивизиона В, командующий Лерой Кейн сможет победить и в этот раз!

— Командующий! Технический отсек пробит! Мы не можем остановить огонь! — доложили Лероя по комлинку.

— Двигатели… выведены из строя… скорость… нулевая… — тут же доложил ИИ, слегка притормаживая и заикаясь от нагрузки на энергоконтуры.

Лерой быстро переключился на статистику повреждений. Понятно. «Адское пламя» выжгло оба движка, и хуже того, сгорели энергоконтуры даже к малым маневровым. Теперь «Иероним Босх» двигался исключительно по инерции, став недвижимой грудой металла, без возможности перемещения. «Судьи» специально целили туда, чтобы лишить крейсер возможности всякого маневра, а им самим — получить возможность заходить в атаки со «слепых зон».

Так, значит, да?..

Лерой Кейн стиснул зубы — ну уж нет, даже сейчас, его крейсер был не просто грудой металла, а все еще смертельно опасной грудой металла!

— Перевести всю энергию с технического отсека на орудия! — скомандовал он твердо, — Хрен с ним, пусть горит! Они сейчас тоже будут гореть!

— Командующий! Они идут на абордаж! — донеслось новое сообщение.

Смело!.. И логично. Лерой Кейн понял их план. Чем дольше затягивался бой, тем больше сходило на нет начальное преимущество «судей». Щиты точно так же горели и у них из-за излучения Рэда, а в идущем бою на солнечной стороне Гигера и под огнем противника они уже не могли восстановиться — эта выгодная для них ситуация имела смысл в самом начале боя, при первом их ударе, и безусловно они воспользовались ей сполна. Но теперь все оказались в одинаковых условиях.

Так же как и растянутый строй Дивизиона В играл им на руку только в начале. Быстро уничтожив тех, кто из Дивизиона В действовал по своему усмотрению, нарушив строй и приказы командующего, в дальнейшем «судьи» столкнулись с необходимостью выбивать крейсера. А у тяжелых кораблей, благодаря своевременным распоряжениям Лероя, уже было нормальное охранение из «вендеттовцев» и «немезисов». С 2-мя легкими Т-4 судьям удалось разобраться почти сразу — но это были не простые победы, и Дивизион С потерял на них достаточно своих бойцов. В строю Дивизиона В оставалось еще 2 крейсера — средний Т-3 и флагман Т-2. И вот тут победоносный темп «судей» начал буксовать.

Первоначальной инициативы уже не было, а благодаря своевременным и четким приказам командующего Лероя, крейсера оказались серьезной проблемой. Хоть и потеряв большую часть легких корабле, Лерой Кейн был уверен, что стоит крейсерам продержаться еще немного времени, и бой снова сравняется, а там уже и сами «судьи» начнут проседать. Да, они по-прежнему могли бить легкие корабли, которых осталось не так уж много — но что толку, если крейсера продолжат выкашивать их силы крупными калибрами?..

Поэтому идея пойти в решающую отчаянную атаку абордажом на самую очевидную помеху — флагман «Иероним Босх» — была вполне себе решением. Не уничтожая крейсер, а захватив его и убив самого командующего, «судьи» получат новое преимущество в бою — и сами уже смогут биться крейсер на крейсер, в то время, как их легкие корабли раздерут остатки легких корабли Дивизиона С… Это будет для них верной победой.

Проблема была в том, что полноценный абордаж со штурмовиками, как на «Розе», «судьи» забросить уже не могли — тупо не было сил. Значит, они сейчас пойдут в прямую атаку «шлюз-в-шлюз», рискуя всем, чтобы высадить на борт «Босха» уже самих пилотов кораблей. Предварительно обездвиживание флагмана как раз было подготовкой к этому опасному абордажу — которому Лерой уже никак не мог воспрепятствовать, враги заходили со стороны мертвых секторов огневого покрытия крейсера.

Отчаянная и опасная атака. С невольным уважением, командующий Лерой, следил по визорам за приближающимися с разных сторон кораблями противника. Сейчас решится весь исход боя. Если флагман берут «судьи» — конец Дивизиона В, если Лерой отбивается — то побеждает он. Достойно! Как в старые добрые времена, во время турниров. Рисковать всем ради победы, сражаться лицом к лицу!

— Бойцы! Приготовиться к отражению абордажа! — скомандовал Лерой Кейн, мрачно усмехнувшись, доставая свой бластер и абордажный нож.

Он не считал себя крутым абордажником, но точно не собирался уступать, как не уступал никогда в жизни. Лерой обернулся — все находящиеся на мостике бойцы обнажили оружие, распределяясь по периметру отсека, с жестокой решимостью готовясь к ближнему бою. Никто не выражал никаких сомнений или страха. Это были проверенные воины «Вендетты» и «Немезиса», пусть не «судьи» и не «гидровцы», но так просто они не сдадутся, Лерой Кейн знал каждого из них лично, и не раз сражался с ними плечом к плечу в прошлых боях.

И теперь они снова будут биться вместе, как в старые времена.

Командующий полагал, что основной фокус атаки пойдет именно на мостик, потому что именно там находилось ядро ИИ крейсера, которое практически всегда являлось основной целью абордажников. Нужно будет принимать бой именно здесь — к тому же отсек был приспособлен для этого, как и все такие отсеки на остальных стандартных крейсерах. Оставшийся экипаж вне мостика займет оборону в энергореакторах — цель номер 2 при абордаже, и будет сдерживать атаки противника там. Все действия в подобных ситуациях были проработаны в многочисленных тренировках на «Иерониме Босхе» и даже не раз применялись в бою.

Ну а теперь придется испытать всю подготовку в самых жестких условиях — в бою против «судей».

Корпус крейсера содрогнулся от удара — потом еще и еще. ИИ не замолкал, перечисляя точки вражеской стыковки. Посыпались сообщения из внутренних отсеков — закипел жестокий рукопашный бой внутри «Иеронима Босха». Лерой Кейн увидел, как на бронированной переборке, ведущей на мостик, появилось и начало быстро расползаться желтое пятно раскаленного металла — с той стороны били термопушкой, разрушая корпус. Несколько секунд до схватки. Он внутренне напрягся, крепко сжимая оружие — кратко огляделся — его бойцы тоже напряглись, кто-то сжимал катаны, кто-то приготовил разрядники, кто-то приготовил свето-дисперсные гранты, чтобы оглушить врага сразу на врыве.

Сейчас!

Но вместо немедленной атаки произошло что-то иное.

Вокруг в воздухе по всему отсеку неожиданно замелькали зеленоватые светлячки, непонятно откуда взявшиеся, а за оплавленной переборкой раздался резкий грохот и шум — судя по звукам, там прямо сейчас происходил бой.

— Какого?.. — непроизвольно произнес Лерой Кейн, не совсем понимая, что происходит.

Он уже было хотел отдать приказ своим бойцам немедленно начать стрелять в сторону еще не ворвавшегося врага, не дожидаясь начала атаки мостика, но дальнейшие события его опередили.

Переборка, уже поврежденная термопушкой, лопнула от внутреннего жара, добитая взрывом плазменной гранаты с той стороны. Но никакой атаки «судей» не случилось. Внезапно оказалось, что все уже кончено. И Лерою, вместе с остальными своими бойцами, только и осталось наблюдать через края в оплавленной рваной дыре картину уже случившегося боя, с трупами «судей» и кровью на обгоревших стенах. Над поверженным врагом, в окружении роя все тех же «светлячков», стояли неизвестные, судя по обозначениям на их скафандрах точно не из Дивизионов В или С. Это были… Флот из Двойной Звезды «Радиан»? Лерой нахмурился, узнавая символику — они-то что здесь делают?

Жестом он приказал своим бойцам пока не стрелять, но быть наготове. Вновь прибывшие тоже не атаковали.

Сражение с «судьями» хоть и было внезапным и коротким, новым нападавшим обошлось не дешево. Быстро оглядев их, Лерой Кейн обратил внимание, что несколько из них были убиты, и несколько раненых — у одного из них была прострелена рука, и в прожженной дыре скафандра было видно, как быстро затягивается полученная рана, покрываясь характерной серой чешуйчатой плотью.

«Мракоебы!» — сразу понял Лерой, — «Друг или враг?»

Его сомнения были развеяны в ту же секунду.

— АУХ!! Тон ва, мы пришли дать тебе свою силу в этом бою, согласно хаал рагар Дхум чар, воля Пожирателя ведет нас в бой! — с сильным гурхорским акцентом произнес странный голос по общему каналу через комлинк, судя по помехам в сигнале, говоривший был, в космосе, на другом корабле, — Дархар дархаров вновь указал нам путь!

— Кто ты? — спросил Лерой Кейн, между тем выводя на экран изображение пространства за бортом.

Совсем рядом с «Иеронимом Босхом» плыл «реликт» Т-5 «Стальная Ярость», тоже с эмблемами флота «Радиан».

— Ты из «Радиков»? — произнес Лерой, все еще не понимая, с кем столкнулся, — И почему ты говоришь, как гук, но при этом используешь боевой клич, как «спартанец»?

— Потому что я и есть «спартанец», — ответил неизвестный, — Дхум ширд, хашгваллар хай сээлх грар, волей Темного Бога я есть царь «Спарты» и ее истинный воин по крови и чести! Чар!

Часть 3.6 Отдать себя

Дети-мутанты, сгрудившись вокруг медбота, в котором лежал неподвижно Адафос, с наивной детской решимостью ожидали появления врагов. В крепости начался бой, они понимали это. «Спартанцы», «мама» Суон и дархар дархаров Арх Дарх сражались где-то в другом месте, здесь был только «старший братик», но Темный Бог-Пожиратель призвал его душу в Лимбос, и Адафос сейчас не мог защитить сам себя в реальном мире.

— Заситим сталсего блатика! — сказала Ирис остальным, сжимая в руках осколок резирагха.

Остальные дети согласно кивнули. Они все были настроены на одну волну и понимали чувства друг друга как свои. Все, чему учили их другие «спартанцы» и все, что они переняли от «папы» Хела, «мамы» Суон, «старшей сестренки» Майсы и «старшего братика» Адафоса в момент опасности проявилось в их решении. Больше рассчитывать было не на кого — местные человеки много кричали и бегали, а потом и вовсе куда-то все делись. Кажется, они просто решили спрятаться от врага, забыв о чар, как презренные саггаш. Глупо, ведь Пожиратель все равно придет за ними, куда бы они прятали свои кишки!

А они, будущие дархары клана «Спарта» — останутся и примут гурхор чаргир, во имя Дхума!

Что в точности происходит на «Розе», и где остальные дархары «Спарты» и ганрарх Кхэп, дети не знали. Оставшись одни в обезлюдевших медотсеках крепости, они только чувствовали вибрацию бронированных переборок, иногда моргал свет, еще ИИ что-то говорил сначала, но потом замолчал…

Но дети знали, что враг где-то рядом. Они чувствовали опасное присутствие с помощью своей необычной псионики, усиленной обломком мертвого «кричащего камня». Им было даже не особо страшно — они уже дважды применяли свои способности в бою, и если здесь появится кто-то плохой, кто решит сожрать кишки «старшего братика», они готовы были спеть ему песнь боли, как делали это раньше.

Но раньше, чем в медотсеках появились «судьи» или огонь, произошло нечто иное.

Тело Адафоса вдруг выгнулось, напрягаясь всеми мышцами, как в судороге, и из его груди вырвалось нечленораздельное рычание — этот звук не был человеческим криком, и даже не был грухорским хохотом, это было именно дикое, животное рычание. Дети обернулись на Адафоса, вслушиваясь, как будто это был не просто рык, а понятные и важные для них слова. Неумело копируя, один за другим они стали повторять это рычание, оскаливая свои непропорциональные детские рты.

По телу Адафоса снова прошла судорога, и он открыл глаза.

До этого голубой мальчишеский взор сейчас горел ярко, дико, как у разозленного кошкадемона — и смотрел в никуда, словно видел какой-то иной мир, вне металла переборок и окружающих механизмов медотсека. Резко сев внутри медбота, Адафос медленно оглянулся, как будто не понимал, где он вообще сейчас находится и что такое происходит вокруг. Сгорбившись, он перевернулся на живот подобрав под себя руки и ноги, озираясь на медицинские приборы.

— Мрааау! — громко и жутко издало звук его горло.

— Мрааау! — хором повторили дети, немного расступаясь.

Двигаясь подобно животному, не понимающему, как оно попало в это замкнутое пространство, Адафос неуклюже выбрался из медбота, неаккуратно сдвигая механизмы и обрывая датчики. Он спрыгнул на пол, встав на четвереньки, озверевше озираясь по сторонам. Его голова была чуть наклонена, он смотрел исподлобья, руки и ноги чуть согнуты в суставах, пальцы скрючены на подобие когтей, спина выгнута.

— Рррау! — снова прорычал он, но уже более угрожающе, с призывом.

— Это секлетная спалтанская сила! Дхум ширд, мы идем позырать врагов! — воскликнула Ирис, с восхищением наблюдавшая за пугающими нечеловеческими движениями «старшего братика», — Рррау!

— Рррау! — хором повторили дети.

Они все, как загипнотизированные, опустились на четвереньки, повторяя за Адафосом, вспоминая, как он учил их в катакомбах Города Свободы. Теперь все стало ясно — Темный Бог дал «старшему братику» свою силу, избрал его вместилищем Бесконечного Голода! Чтобы этот юный дархар клана «Спарта» пошел и вырвал кишки его врагам согласно его воле и во славу его! Чтобы он повел детей на их первую Великую Охоту!

Двигаясь необычно для человека, но очень ловко, как кошкадемон, Адафос быстро побежал вперед, на выход из медотсеков, на ходу издавая совершенно дикие звуки — дети стаей неотступно следовали за ним, рыча и выкрикивая детскими голосами на гурхорском призывы к резне.

— Гурхор чаргир! — пищали они, скаля зубки и сверкая красными глазками, — Гурх! Гурх!

Настроившись на волну обшей эмпатии, они все сейчас были единым организмом, роем, вошедшим в резонанс, который чувствовал одно, желал одного, и двигался к одной цели. Каждое движение каждого элемента этой псионной стаи было как будто движением одного организма, управляемого божественной волей Пожирателя, и сердцем тьмы был их лидер — Адафос.

Этой кровожадной рычащей массой они все вместе выбежали из медотсеков, в темные коридоры крепости — в которых уже не горел свет и не было питания из-за перегоревших энергоконтуров. Но такая мелочь, как отсутствие света, их нисколько не остановила, они прекрасно ориентировались даже в полной темноте.

Почему-то было очень жарко и влажно, воздух как будто загустел, влага оседала каплями на стенах. Стая рвалась вперед и вперед, чувствуя на своей кожей сырой воздух, во мраке они казались массой горящих красных глаз. По-прежнему, вокруг не было никого, ни врагов, ни защитников станции.

Через некоторое время бега, конца коридора, стая остановилась. Впереди зияла огромная дыра в переборке, как будто образованная взрывом — открывался проход в техвентиляцию. Не сговариваясь, повинуясь единому порыву, стая перетекла внутрь образованного отверстия, в котором было еще жарче и влажнее, и стремительно побежала по техническому каналу, скребя по металлу переборок согнутыми пальцами.

В это же самое время, в реакторных отсеках бой уже был практически закончен. И не потому, что пересилила одна из сторон — вовсе нет.

Дело было в том, что «адское пламя», распространившись по технической вентиляции, не перекрытой аварийными протоколами ИИ, привело к неожиданным последствиям.

Тонны рециркулированного конденсата годами скапливались в системе техвентиляции, попадая туда из неисправных блоков жизнеобеспечения, которые никто не собирался чинить, да и не умел. В те времена, когда крепость принадлежала флоту «Белой Звезды» при старом порядке, внутренние системы еще как-то удавалось поддерживать в стабильном состоянии с помощью технологий городов-эдемов, но потом, при пиратском анархичном феодализме о таком оставалось только мечтать. И сейчас, в момент абордажа, когда «судьи» одновременно выжигали «Розу» ракетами «Сталкер» — все это неимоверное количество накопленного за годы конденсата практически одномоментно превратилось в пар под температурой безкислородного огня. Многократно и быстро увеличившийся объем среды разорвал внутреннюю систему технической вентиляции крепости, причиняя «Розе» дополнительные повреждения. «Судьи» не планировали этого намеренно, это была случайность, продиктованная обстоятельствами и техническими неисправностями внутри крепости, о которых они не могли знать.

Но сейчас эти случайные обстоятельства оказали поворотное влияние на происходящее, кардинально поменяв ситуацию.

Внезапно вырвавшиеся невероятные объемы пара послужили своего рода стихийной системой пожаротушения, сработав в отсутствии стандартной системы, которая сейчас была заблокирована через ИИ. Разрывая корпус «Розы» во многих местах, по всему «телу» крепости, пар не только заполнял объемы внутренних коридоров и отсеков, но и местами прорывал сам древний корпус, лишая его герметичности. Получился некий двойной эффект — с одной стороны, крепость получила дополнительный урон изнутри, с другой стороны, «адское пламя», лишенное пригодной для горения среды, начало утихать. И даже там, где разгерметизации не было, объемы пара, заполнившие пространство, гасили своей массой безкислордный огонь, создав внутреннее давление и перенасыщая воздух влагой, связывая свободный кислород, пригодный для окисления.

«Адский огонь» быстро утратил былую яркость и интенсивность, превратившись в аморфные шарики голубоватой плазмы, вяло струящиеся по переборкам, разрывающиеся на хлопья и исчезающие в темноте. Этот голубой отсвет и увидел Шутняра, когда его привели в чувство второй раз. Самого парового взрыва он не увидел и не понял, что именно произошло — израненный, дважды терявший сознание, с кружащейся головой от сильной потери крови и слабости, он вообще мало что сейчас понимал. В его голове неотступно и остро засела только одна мысль — драться до конца. Его тело не справлялось с полученными повреждениями, Шутняра вообще не знал, сможет ли он сделать хоть одно движение на встречу наступающему врагу. Точнее, не зависимо от того, в каком он сам бы ни был состоянии, какую бы сильную боль не испытывал, и как бы не ослабели его мышцы, он был твердо уверен — да, сможет! «Спартанский дух» держал его сейчас прямо, тогда, когда физическое тело было уже не могло.

Во влажном полумраке реакторного отсека, оказавшемся полным влажного пара и хлопьев голубоватого затухающего пламени, среди трупов и перекореженного металла, «судьи» и «спартанцы» сошлись в последней схватке. Шутняра не знал, сколько воинов его фаланги «Сирен» все еще могут сражаться, может быть он вообще остался один в живых. Все так перемешалось… Системы его скафандра почти вышли из строя, визоры не работали, комлинк, кажется, тоже. Внутренние датчики состояния показывали только помехи, сквозь треснувшее закопченое забрало скафандра видны были только тени приближающихся врагов в дрожащем от голубой затухающей плазмы полумраке.

Их было много. Слишком много…

«Эт прально… давайте, суки… больше давайте!.. На одного «спартанца» надо не меньше 10 таких ублюдков, как вы!..» — свирепо думал Шутняра, путаясь в мыслях и шатаясь, не в силах сделать ни одного шага, но не выпуская катану из рук, — «Подходите сами, пидоры… Я вас жду, прямо здесь и сейчас! Ну!..»

«Судьи» наступали, мощно и неотвратимо захватывая реакторный отсек — и в этот момент явилась стая.

С оглушающим воем Адафос и дети-мутанты вывалились прямо на отряды нападающих откуда-то сверху из разрыва в технической вентиляции. Штурмовики еще не успели никак среагировать на это новое нападение, как их накрыл резонансный гул псионного болевого поля. И это было не обычное гурхорское абордажное поле, это была некая новая форма, совмещающая гурхорскую атаку и защитный удар кошкадемонов — если гуковская боль действовала по площади, то у космических зверьков удар всегда был фокусным. И сейчас, начавшись с общего оглушения, псионная волна как бы превратилась в луч или даже конус силы, перескакивающий с одного врага на другого, выжигая им мозги.

Оглушенные первоначальным болевым шоком, «судьи» один за другим получали псионные повреждения прямо в мозг, причем удары были такой силы, что за несколько секунд убивали огромных штурмовиков. Нейронные связи рвались, аксоны лопались, мозг превращался в кашу, из носа, рта и ушей фонтаном била кровь, глаза взрывались и выбрызгивались из глазниц. И одновременно с этим, стая детей, во главе с Адафосом, рыча и завывая, голыми руками и зубами пыталась рвать и кусать врагов, не обращая внимания на то, что те были облачены в боевые «судейские» скафандры.

Оказавшиеся неготовыми к удару дикой резонансной писоники, «судьи» пытались как-то сопротивляться, но только умирали, в тщетных усилиях пытаясь поразить мелькающие и воющие человекоподобные существа.

Всего этого Шутняра уже не видел — он снова потерял сознание, отрубившись от псионной волны, накрывшей всю реакторную в момент атаки стаи.

Не могли этого видеть и «спартанцы», находившиеся на «Прометее», который в данный момент стыковался к «Порталу», чтобы немедленно начать встречный абордаж крепости. Собравшись в шлюзе, воины «Спарты», вооружившись, только и ждали момента, когда можно будет пойти в атаку на помощь своим товарищам.

— Не могу связаться с «Сиренами»! — громко и быстро говорил Магик, он так же находился вблизи «Портала», поскольку это было единственное оставшееся место для нормальной стыковки после сожжения терминалов, — Быстрее, куски мяса, мои братишки под охуенной угрозой! И я еще не могу нихуя сделать, ну почему у меня нет ваших сраных рук и ног?!..

— Без паники, воин Магик! — хладнокровно произнес царь Кэп, — Не позорь свою фалангу, разве ты думаешь, что они отдадут свои жизни просто так?

— Нет!.. — уверенно ответил Магик, опомнившись, — Эти кожаные мешки еще те отморозки, как их поискать! Особенно этот дерзкий пацан и мелкие засранцы!

— Вот и отлично! Защищай подходы к «Розе» снаружи, а мы пойдем внутрь. Каждый из нас делает, что должно, как и твоя фаланга в данный момент, — сказал Кэп, — АУХ!

Но не успели они ворваться на борт, бой в энергореакторах был кончен.

Все «судьи» были мертвы, лежали неподвижно, с разорванными телами и выгоревшими мозгами, и больше никто не атаковал. Среди трупов, оплавленных обломков, крови и ужаса, сидели дети, окружив своего главаря стаи.

Адафос сидел, напружинясь, весь в крови, в разорванном комбинезоне, он больше не рычал, но его взгляд был абсолютно безумен, сверкающие глаза ничего не выражали, кроме первобытной дикости — они метались по пространству отсека, все еще ища врага. Его согнутые пальцы скребли по металлу, словно когти, готовые в любой момент схватить и рвать плоть противника. Изо рта капала слюна, Адафос скалил клыки, подобно бешеному животному, из его пасти вырывалось горячее дыхание, пахнущее кровью.

Но врагов больше не было.

Внезапно осознав это, Адафос издал долгий, протяжный вой, вырвавшийся из глубины его нутра, слышимый даже в вакууме — потому что он звучал даже в псионном диапазоне — и дети подхватили его, завывая и запрокидывая головы. А после этого протяжного крика, Адафос вдруг со страшной судорогой согнулся и упал, корчась и хрипя.

— Сталший блатик, ты чего?! — воскликнула Ириска, забеспокоившись, — Мы убили всех злых врагов! Мы принесем их в жертву Дхума!.. Ты зацем так упал?!..

Но Адафос никак не реагировал на ее слова — с ним опять происходило что-то странное. И это пугало детей. Видимых ран не было, Темный Бог защитил избранного, но теперь, кажется, забирал его силу и его самого. Судороги Адафоса не прекращались, он то сжимался, то разжимался, голова безвольно болталась, взгляд уже не горел и стал обычным человеческим — но только он ничего больше не выражал, безжизненно стекленея.

— Блатик, блатик!!… — кричали дети, понимая, к чему идет, но не знали, что им делать.

Ирис беспомощно брала голову Адафоса, но тут же выпускала ее из рук, не в силах удержать мощных движений, и снова брала ее в руки, и гладила надувшиеся мышцы и сухожилия агонизирующего тела.

— Если ты «спалтанец», встань сам! — тонким голоском пищала она, сквозь слезы, лившиеся ручьем, — Встань сам! Встань! Ты всегда говолил вставать!.. Поцему ты не встаешь?!..

Но все уже было бесполезно.

Адафос шумно сглотнул два раза и выпрямился в последний раз, застыв в одной позе. Его сердце больше не билось, взгляд мальчишеских голубых глаз потух, став совершенно пустым. Дети, окружив бездыханное тело, ревели в резонансе единого горя, взывая к Пожирателю — но Темный Бог безмолвствовал.

На крейсере «Прометей», в шлюзе, метавшаяся в неестественном беспокойстве у бронированных ботинок боевого скафандра Суон — кошкадемон Сметанка вдруг громко и пронзительно вскрикнула, посмотрев снизу-вверх на свою хозяйку.

И вдруг исчезла.

И одновременно с ней исчезли вообще все кошкадемоны из всех миров Внутреннего Космоса.

Часть 3.7 Отдать себя

Когда фаланга «Феникс» под предводительством Кэпа и Суон попала на борт «Розы», все уже было кончено. Анти-абордаж не понадобился — все нападавшие были мертвы. Часть из них нашла свою смерть в огне, заблокированная «Сиренами» в коридорах и отсеках, остальные пали в жестоком бою за энергореакторы. Прибывшие «спартанцы» натыкались на их тела, пока продвигались от «Портала» до технических отсеков — но мертвых штурмовиков здесь было мало, очевидно, что основной бой шел со стороны посадочных терминалов.

Сама крепость казалась безжизненной. Большая ее часть выгорела изнутри, было темно, искусственная гравитация не работала. «Адское пламя» сделало свое дело, уничтожив больше половины древней боевой станции — но самого огонь уже истощился и почти совсем угас, подавленный вскипевшими тоннами паровоздушной смеси, образованной из огромного количества рециркулята из неисправных блоков жизнеобеспечения. Годами скапливающаяся жидкость в техвентиляции, в один момент под воздействием высокой температуры, перешедшая в другое агрегатное состояние, многократно увеличившись в объеме, внезапно изменила всю ситуацию. Случайным образом возникшая система тушения настолько ослабила горячую плазму, что